Когда Локи встретил Дарси

Недерфилдский бал принёс Дарси одни разочарования. Разве что позабывшие обо всём на свете Джейн и Тор могли её порадовать, остальное же повергало в пучину уныния или заставляло негодовать. Второе она относила в первую очередь к себе, так как, согласно собственному убеждению, ей не следовало соглашаться на танец с мистером Лафейсоном и уж тем более не следовало приходить в волнение из-за одной лишь его улыбки. Всё, что она сказала ему, представлялось ей безвкусной бессмыслицей, всё, что он сказал ей, выводило из равновесия. Занятая размышлениями о Локи, Дарси упустила из виду, что мистер Коллинз твёрдо вознамерился добиться её расположения и не отходил от неё до конца вечера. Она воспринимала его как назойливого кавалера, но не рассчитывала, что он осмелится пойти дальше, поскольку не поощряла его неловкие ухаживания. Мистер Коллинз же в свою очередь принял её рассеянность и ответы невпопад за проявления девичьей застенчивости, вызванной пробудившейся влюблённостью. Он с лёгкостью убедил себя, что мисс Дарси — девушка, прекрасная во всех отношениях, равно как и в том, что он вызывает в ней сходные чувства. Именно это послужило причиной тому, что на следующий же день мистер Коллинз решился сделать ей предложение. — Миссис Льюис, не сочтите за дерзость, но я прошу у вас дозволения переговорить с мисс Дарси с глазу на глаз. Вся семья, кроме мистера Льюиса, сидела за столом в тот момент, когда мистер Коллинз произнёс эту знаменательную фразу. Китти и Лидия незамедлительно захихикали, Мария наградила мистера Коллинза пристальным взглядом, а Джейн в беспокойстве обернулась на Дарси. Последняя от неожиданности выронила чашку, тут же разлетевшуюся на осколки с громким звоном. — Извините мою неловкость, — пробормотала Дарси и принялась было исправлять последствия своей оплошности, но миссис Льюис не дала ей такой возможности. — Нет-нет, милочка, слуги всё приберут, ступай в кабинет и выслушай мистера Коллинза! Дарси умоляюще посмотрела на Джейн, словно та могла спасти её от неминуемой участи. — Маменька, но Дарси как раз обещала помочь мне с одним деликатным делом, — сказала Джейн, не успев придумать сколь-нибудь веского предлога. — Потом, всё потом! — миссис Льюис ничего и слышать не желала. Перспектива выдать замуж ещё одну свою дочь сделала её глухой ко всему, что могло воспрепятствовать заключению союза. Растерянное и расстроенное лицо Дарси и подавно не казалось ей достаточной причиной для того, чтобы усомниться в необходимости такого брака. Она едва ли не силой впихнула дочь в комнату и с заискивающей улыбкой распахнула дверь перед мистером Коллинзом. Он поклонился и, не мешкая, прошествовал вслед за Дарси. — Благодарю вас за оказанную мне честь, — начал мистер Коллинз и запнулся, покраснев. Вынужденная остаться с ним наедине, Дарси всмотрелась в его лицо и поймала себя на мысли, что не столько злится, сколько сочувствует этому недалёкому человеку. Слишком очевидно было то, что он руководствуется не собственными желаниями, а предписаниями своего покровителя, притом отказ, который ему вскоре придётся выслушать, наверняка станет для него разочарованием и горьким поражением, поскольку люди его склада плохо переносят, когда что-то идёт не так, как задумано. — Мистер Коллинз, я… — Вы не могли не заметить, что среди всех ваших сестёр — без сомнения, прекраснейших молодых леди, — я выделяю вас, — он не дал ей возможности вставить хоть слово. — С первой же минуты, увидев вас, я был поражён как вашей внешностью, так и вашим складом характера. — Я польщена, мистер Коллинз, — ей пришлось пойти на эту маленькую ложь. — Однако позвольте предположить, что за недолгое время, проведённое вами в Лонгборне, было бы весьма затруднительно сделать выводы о моём характере. — Не обижайтесь на мои дальнейшие слова, мисс Дарси, но вы заблуждаетесь. Мой долг перед Господом — читать души его агнцев, и, как священник, я обладаю большей проницательностью, нежели светский человек. Дарси тяжело вздохнула, видя, что убедить его в чём-либо, в чём он не желал быть убеждённым, будет весьма непросто. — Также вы не раз слышали от меня о господине Голдблюме, — продолжил мистер Коллинз. — И для вас не является тайной, что этот высокородный джентльмен, чьё великодушие не поддаётся описанию, напутствовал меня перед моим отъездом, справедливо полагая, что мужчине моего возраста пора задуматься о создании семейного очага. Бедный мистер Коллинз не обладал талантом оратора: всего его фразы звучали либо слишком банально, либо высокопарно, либо попросту глупо, а потому Дарси не сумела надолго приковать внимание к предмету разговора. По всему было очевидно, что мистер Коллинз собирается держать долгую речь, и Дарси, поначалу стараясь вникать в сказанное им, постепенно отвлеклась, рассеянно глядя в окно. Локи не выходил из её мыслей даже сейчас. Ей совершенно некстати вспомнилось, как величественно он смотрелся верхом на лошади, затем на ум тут же пришла встреча со Скурджем и последующее разоблачение злодеяний мистера Лафейсона. После воспоминания перенесли её в танцевальный зал, и Дарси будто заново почувствовала прикосновения Локи, обжигающие и будоражащие даже несмотря на то, что он, разумеется, не имел возможности притронуться к её коже. В полном замешательстве она тряхнула головой. — Я рад, что вы поддерживаете меня в моём мнении! — мистер Коллинз истолковал этот жест по-своему. — Прошу прощения? — спохватилась Дарси, силясь сообразить, о чём он только что говорил. — Я не сомневался, что наши взгляды относительно того, каким должно быть семейное счастье, сходятся, — пояснил мистер Коллинз и взял её за руку. — Нет смысла оттягивать событие, предопределённое с того момента, как я встретил вас, и потому я ещё раз выражаю заверения в моём глубоком чувстве к вам и прошу стать моей женой. Дарси смотрела на него, отчего-то медля. Ей вдруг представилось, как славно было бы, если бы он внезапно разразился смехом и заявил, что всё это сказанное — лишь шутка, а она могла бы вдоволь посмеяться вместе с ним. К её огорчению, ничего такого не произошло в действительности, и мистер Коллинз терпеливо ожидал её ответа. — Любезнейший мистер Коллинз, — сказала Дарси, не без труда подбирая слова. — Я очень признательна вам за честь, которую вы мне оказали. Встретив его взгляд, загоревшийся надеждой, Дарси поняла, что на самом деле он не был уверен в её ответе. Ей сделалось жаль его, но она не могла ничем помочь. — Но позвольте мне сказать, что вам нужна супруга, достойная вас, а также отвечающая высоким требованиям господина Голдблюма. Я не настолько добродетельна и благочестива, чтобы составить пару священнику, и боюсь, что эта ноша будет слишком тяжела для меня. Мистер Коллинз страдальчески свёл брови. Дарси ужасно не хотела, чтобы он принялся настаивать, и постаралась принять как можно более убедительный вид. — Поверьте, вы несколько поспешили, сочтя, что я подойду на роль вашей спутницы. Мой поверхностный характер и полное отсутствие всякой степенности — не лучшая рекомендация, и мистер Голдблюм едва ли одобрит ваш выбор. — Что ж, это весомый аргумент, — дрогнувшим голосом сказал мистер Коллинз, и, не добавив ничего более, попятился к двери. Едва он вышел, Дарси с облегчением выдохнула, но в этом она поторопилась, так как её поджидала маменька. Узнав, что дочь отказала претенденту на руку и сердце, миссис Льюис принялась рвать и метать, затем приказала ей оставаться на месте, а сама отправилась за мистером Коллинзом. Она намеревалась убедить его повторить своё предложение — с тем, чтобы своевольная Дарси на этот раз ответила согласием. Увидев, что матушка никак не угомонится, Дарси вынуждена была прибегнуть к крайним мерам. Она незаметно покинула дом, пробравшись через задний двор, подобно какой-нибудь нашкодившей беспризорнице. Дарси предчувствовала, что впоследствии устыдится своего поступка, но сейчас она не находила в себе сил выслушивать нотации от матери и терпеть её попытки исправить то, что исправить было невозможно. В поле беглянку тут же обнаружили бы, поэтому дорога оставалась одна, через холмы, в рощу, где обычно охотились на куропаток. Дарси запыхалась и утомилась, но не остановилась, пока не достигла цели. Здесь она перевела дух и, немного придя в себя, опустилась на поваленное дерево. — Должно быть, я помешал вам, — раздался за её спиной знакомый голос, и Дарси тут же поднялась, поражённая тому, как бесшумно мистеру Лафейсону удалось приблизиться к ней. Вглядевшись в её лицо, он слегка нахмурился. — Что с вами, вам нездоровится? — Отчего вы так решили? — Вы встревожены и часто дышите, в ваших глазах читается беспокойство. Быть может, вас что-то расстроило? — Напротив, вы видите перед собой счастливейшую из всех женщин, — дерзко сказала Дарси. — Что же сподвигло вас ею стать, позвольте узнать? — То, что испокон веков заставляет любую девушку трепетать — предложение руки и сердца. Локи изменился в лице. Его рот нервно дёрнулся, а щёки стали ещё бледнее обычного. — И кто же, смею спросить, сделал вас своей избранницей? — Мистер Иэн Коллинз. — Иэн Коллинз? Этот сопляк?! — возмущение Локи было столь велико, что он не потрудился облечь его в сколь-нибудь приличную форму. Дарси озадачилась, не видя оснований, по которым эта весть могла так разгневать его, и вместе с тем позабавилась, не сожалея о том, что стала причиной его дурного настроения. — Вы неучтивы, мистер Одинсон, — заметила она, подчеркнув его фамилию. — В самом деле, — признал он, хотя ни капли раскаяния, судя по всему, не испытывал. — Я должен был вас поздравить. — По-вашему, это повод для поздравлений? — Да, безусловно, — отрывисто сказал Локи, и Дарси, наблюдая за ним, не могла не заметить, что он кривит душой. — Должно быть, это предел ваших мечтаний. — Вы снова неучтивы, — она не удержалась от улыбки. — Но я не держу на вас зла. — Вне всяких сомнений, счастье ваше так велико, что мои неуместные реплики не способны омрачить его. — Вы прекрасно разбираетесь в женской натуре, — лукаво ответила Дарси и направилась прочь, давая понять, что беседа закончена. Она знала, что её отказ мистеру Коллинзу едва ли останется в секрете, но не сумела отказать себе в удовольствии поддразнить мистера Лафейсона.