Когда Локи встретил Дарси

Казус с женой полковника Фьюри раскрылся весьма скоро. Мария пояснила, что подозрения возникли у неё сразу, стоило Лидии мельком показать письмо, якобы полученное от миссис Фьюри. Так как отец отпустил Лидию в Брайтон, больше эта тема не поднималась, но ввиду новых обстоятельств Мария вспомнила о своих подозрениях и предприняла попытку найти письмо, чтобы изучить его. Удача улыбнулась ей, письмо обнаружилось среди прочих, хранящихся в шкатулке в комнате Лидии. — Почерк намеренно изменён, но в целом не возникает сомнений — это писала Лидия, — Мария продемонстрировала Фьюри лист. — Должно быть, она немало позабавилась, составляя послание самой себе, и понадеялась, что придирчиво никто его рассматривать не станет. К сожалению, так и случилось, но теперь я исправила нашу ошибку и, как только убедилась, кто автор текста, поспешила вызвать вас. — Но как ты посмела вскрыть личную корреспонденцию сестры?! — возмутилась миссис Льюис. Дарси ничуть не удивилась, что этот проступок по сравнению с выходкой Лидии показался матери куда более серьёзным, поскольку она всегда защищала младшую из дочерей. — Я провинилась, матушка, — сказала Мария. — Должно ли нам отложить выяснение обстоятельств побега и прослушать нотации? — Дерзкая девчонка! Никакого сладу с ними, полковник, видите ли вы, что творится в этом доме! Бедняжка Лидия попала в беду, а они упражняются в острословии! Фьюри проронил пару слов сочувствия, однако, если Дарси хоть сколь-нибудь разбиралась в людях (а она предпочитала считать, что освоила это искусство на весьма недурном уровне), речь Марии оказала на него сильное впечатление, и он смотрел на неё не без восхищения, пусть и тщательно замаскированного. — По всему выходит, что Лидия и мистер Скурдж условились заранее, придумав, как усыпить бдительность отца, — продолжила она. — Для нас была заготовлена ложь о мнимом приглашении несуществующей миссис Фьюри, а для вас? Мария обращалась к полковнику прямо и решительно, без тени заискивающей почтительности, тогда как почти все в его окружении робели перед ним. — Мне она объяснила, что в Брайтоне проживает её родственница, к которой её направили родители, — Фьюри, недовольный тем, как его легко обманули, скрестил руки на груди. — Вот после подобных случаев я и испытываю затруднения с доверием. — Но раз они хотели сбежать вместе, — неожиданно подала голос Китти, — разве не можем мы полагаться на то, что мистер Скурдж имел серьёзные намерения в отношении Лидии? Дарси едва удержалась от горестного восклицания: как можно быть настолько наивной! Все остальные, даже миссис Льюис, пребывали в самых расстроенных чувствах. — Не можем, — мрачно сказал Фьюри. — Но раз я допустил непростительный промах, мне его и исправлять. Спешу заверить, неудач на сей раз не предвидится. Мистер Роджерс, обескураженный подлостью мистера Скурджа, вызвался помочь мне. Кроме того, у меня есть на примете надёжный человек, лучший в своём деле, от его глаз не укроется никто. — Разрешите полюбопытствовать, не о мистере Клинтоне Бартоне ли речь? — неожиданно спросила Мария. Миссис Льюис с недоумением воззрилась на неё. — Да, но откуда вам о нём известно? — изумился Фьюри. — Мне случается скрашивать досуг чтением газет, а его имя нередко мелькает в криминальной хронике, — ответила она, позволив себе мимолётную улыбку. Фьюри кашлянул, явно озадаченный её осведомлённостью, а Дарси подумала, что они слишком мало знают об интересах Марии, предпочитающей держать свои секреты под замком. — Как бы там ни было, мы исправим это досадное недоразумение с мистером Скурджем, — заверил Фьюри, и, хотя он был прерван трагическим возгласом «Недоразумение? Да это настоящая катастрофа!», принадлежащим, разумеется, миссис Льюис, это мало поколебало его невозмутимость. — Я немедленно приступаю к расследованию и обещаю извещать вас о любых важных новостях. С его уходом семейство Льюисов приободрилось. Миссис Льюис нашла некоторое удовольствие в том, чтобы строить предположения, как Фьюри и загадочный мистер Бартон с лёгкостью устанавливают местоположение Лидии и Скурджа, увещеваниями убеждая последнего на ней жениться. Джейн и Дарси, пусть их фантазия была не такой богатой, понадеялись, что отныне дело в надёжных руках. Впрочем, Дарси также была заинтригована той ролью, которую сыграла во всём произошедшем Мария, и не удержалась от расспросов. — На наших глазах рос талантливый сыщик, а мы всё пропустили, — сказала Дарси в привычном шутливом тоне. — Если я предпочитаю молчать, это ещё не значит, что я предпочитаю не думать, — откликнулась Мария. — Впрочем, я всего лишь обратила внимание на весьма очевидные нюансы. — Ты сумела впечатлить самого полковника Фьюри, — Джейн поддержала Дарси. — А это мало кому удаётся. — Что ж, теперь, случись мне умереть, вы будете знать, какое достижение высечь на надгробии. Получив от сестёр укоризненные взгляды, Мария снова едва заметно улыбнулась и поднялась к себе, а миссис Льюис с остальным дочерьми ещё долго обсуждала визит полковника Фьюри. На фоне этих событий возвращение мистера Льюиса, состоявшееся спустя несколько дней, могло бы пройти почти незамеченным, поскольку он не привёз с собой ни Лидию, ни добрых вестей, но все успели соскучиться по нему и не желали дать ни минуты покоя. Первой о том, что отцу нужно передохнуть с дороги, подумала Дарси, и, умея быть весьма убедительной, если того требовал случай, настояла на том, чтобы повременить с расспросами. Мистер Льюис взглядом поблагодарил её. По его осунувшемуся лицу можно было заключить, что поиски забрали много сил, так и не увенчавшись успехом. Чуть оправившись и подкрепившись, он рассказал, как бесплодно искал Лидию и Скурджа в Лондоне, и как мистеру Селвигу также не удалось нигде обнаружить беглецов. К его удивлению, миссис Льюис была не так удручена и разочарована услышанным, как он предполагал. — Это весьма огорчительно, однако вскоре всё изменится, любезнейший мой супруг! — поспешила объявить она. — Полковник Фьюри лично взялся за дело, а потому мы вот-вот услышим свадебные колокола, возвещающие о счастье и семейном благополучии нашей крошки Лидии! — Скорее мы услышим похоронные колокола по мою душу, — не преминул возразить мистер Льюис. — Ах, вечно вы предрекаете что-нибудь дурное! Душенька Лидия станет миссис Скурдж, уж я вам это говорю точно, а всякие джентльмены, возомнившие, что наше общество для них недостаточно хорошо, ещё пожалеют об упущенных сокровищах! Она, несомненно, намекала на бывших арендаторов Недерфилда, чей отъезд почитала за личную обиду, нанесённую ей и её дочерям. Дарси, с тяжёлым сердцем слушая матушкину болтовню, также невольно вспомнила о Торе и Локи. О последнем она думала куда чаще, чем находила разумным, и вынуждена была признаться себе, что мистер Лафейсон слишком сильно запал ей в душу, тогда как вероятность встречи с ним стремилась к нулю. Сколько бы Дарси ни твердила, что это к лучшему, сердце её исполнилось тоской. Она прилагала все усилия к тому, чтобы переживать только о Лидии, но не могла не представлять себе, как презрительно скривится Локи, если при нём кто-нибудь упомянет их семейство, отныне очернённое в глазах общества. По непостижимой причине он разглядел в Дарси особу, отличную от других девушек её круга, но теперь никак не мог остаться при прежнем мнении. Любая их связь была бы мезальянсом и прежде, а в нынешних обстоятельствах оказывалась категорически недопустимой. Она корила себя за бесплодные переживания. Даже если вообразить, что побега не случилось, и Лидия благополучно вернулась из Брайтона домой, в отношениях с мистером Лафейсоном это мало что изменило бы. Во время их пребывания в Пемберли он был любезен и вёл себя так, словно не держит зла, однако ни на что большее Дарси рассчитывать не смела — да и не должна была, поскольку Локи не являлся предметом её девичьих грёз, как она упорно верила, а, следовательно, возобновление ухаживаний не должно было стать предметом её надежд. Кроме того, Дарси неустанно напоминала себе, что Локи был изгнан за серьёзные проступки и обладает вздорным нравом. К её сожалению, эти увещевания не приносили никакого результата. — Забавно, как легко можно всё потерять, — сказала Джейн однажды вечером, когда они по обыкновению завели беседу перед сном. Обе пребывали в подавленном настроении, но вдвоём им легче было пережить горести, нежели поодиночке. — Вести о Лидии уже разлетелись по всей округе, и не далее как сегодня миссис Лукас при встрече со мной попыталась избежать приветствия, всем своим видом давая понять, что моё общество с некоторых пор нежелательно. — О, это не столь тяжёлая потеря! Полагаю, что без занудных и абсолютно пустых рассуждений миссис Лукас ты всё же сумеешь прожить. Правда, заодно ты останешься и без основного источника сплетен, но, Джейн, дорогая, лишения только закаляют характер. — Здесь ты права, Дарси, я готова смириться с такими переменами. Но не готова нести на себе бремя, в котором нет моей вины. Теперь мои шансы поступить в университет стали и вовсе призрачными, но почему я расплачиваюсь за ошибки, которые не совершала? Дарси с сочувствием взглянула на сестру. — Чем дольше я живу на свете, тем чаще мне кажется, что мир далеко не так справедлив, как нам втолковывают с детства, — заметила она. — Мне кажется, ты понимала это всегда, — сказала Джейн, — но твой весёлый нрав не позволял тебе впасть в уныние. — Я и сейчас не впала, — ответила Дарси. — Хотя нахожусь в опасной близости от этого. Мы все нуждаемся в чуде, причём не мешало бы ему случиться незамедлительно. Однако прошло ещё несколько томительных недель, прежде чем Льюисы получили весточку от полковника Фьюри. Он был краток и не сообщил никаких подробностей, ограничившись главным: как оказалось, Скурдж увёз Лидию вовсе с не целью жениться на ней, и даже не с целью опорочить её имя. Он воспользовался её наивностью и, убедив в своей привязанности, склонил к побегу, рассчитывая истребовать за её возвращение в дом внушительный выкуп. Фьюри, в свою очередь, рассчитывал призвать Скурджа к ответу и настоятельно советовал Льюисам не поддаваться на провокацию и сохранять спокойствие. С миссис Льюис предсказуемо случился очередной припадок. Мистер Льюис замкнулся в себе: таким подавленным Дарси не видела его на своей памяти ни разу. Джейн сетовала на то, что письма идут так медленно — и, быть может, случилось уже столько всего нового с момента, когда они получили это известие! Она оказалась права, поскольку письмо ненамного опередило самого Фьюри. Он объявился на пороге их дома глубоким вечером, игнорируя все правила хорошего тона, и на то у него были веские основания. — Лидия! — заголосила миссис Льюис, увидев, кого привёл с собой полковник. — Лидия, сокровище моё ненаглядное! Всегда словоохотливая, на этот раз Лидия проговорила что-то невразумительное, отводя взгляд. Её мать, однако, это ничуть не удручило, и она в совершеннейшем восторге заключила Лидию в объятия. — Полковник Фьюри, даже не знаю, что и сказать, мы обязаны вам всем, — тихо поблагодарила Дарси, пока все обступили незадачливую беглянку, наполнив дом громкими возгласами. — Видите ли, мне претит перспектива присваивать чужие лавры, — ответил он. — А потому скажу вам то, о чём меня просили умолчать: моей заслуги в возвращении вашей сестры нет.