"Чем больше жен, тем счастливее брак." (с) Гнарл.
I
Весь двор Хэйвенспикского Храма был забит толпами народу. Полуодетые, некоторые босые или в домашних тапках или носках, с плачущими детьми на руках, в ночнушках, халатах, а то и с одним одеялом на плечах, вырванные из тёплых объятий сна криками возвестившими о ночной атаке гоблинов на город и выпрыгнувшие из своих кроватей, покинув дома успев схватить только самое дорогое, а то и вообще без ничего, оказавшиеся отрезанные пожарами и гоблинами от городских ворот, либо просто поддавшись инстинкту в поиске наиболее безопасного, по их мнению места, уповая на заступничество их Господа или просто присоединившись к бегущей толпе горожане заполнили собой всё пространство между зданиями храмового комплекса. У входа стояли на страже несколько рыцарей храма, бывшие единственными, кто сохраняли полнейшее спокойствие и невозмутимость. Том вцепился руками в Сеппа и Ралфа, чтобы они не потеряли друг друга в постоянно хаотично перемешивающейся толпе. Там, втроём они протолкались к дверям здания, в котором когда-то присутствовали на переговорах Мерла с сэром Уильямом в качестве драбантов капитана. Вдоль стены здания лежало несколько тел накрытых простынями и одеялами. Вторым рядом на подстеленных пледах лежало до сотни раненных, некоторые из которых были обожжены, а другие наоборот совершенно явно были покалечены оружием. За ранеными ухаживали учёные работавшие в храмовой библиотеке, "немые" монахи, а также родственники, которые были активно и сосредоточенно заняты в основном тем, что причитали, суетились и всяческими иными способами мешали монахам оказывать помощь пострадавшим. Неимоверный шум производимый толпой заглушал любые звуки, которые могли бы доноситься из-за пределов территории Храма, но зарево от пожарищ было видно и по нему было похоже на то, что город всё больше погружается в хаос и огонь. К рыцарям Храма нёсшим караул у ворот присоединилось ещё столько же и их число увеличилось до двадцати человек. Беженцы продолжали прибывать. -- И что теперь? -- поинтересовался Ралф. -- Пересидим здесь. А когда всё уляжется пойдём получить награду за добычу. -- оптимистично предложил Том смачно хлопнув рукой по заднице пленнице перекинутой задом наперёд через плечо Сеппа. Та в ответ недовольно что-то промычала сквозь кляп и взбрыкнулась постаравшись ударить коленями в защищённые броней грудь или живот своего носильщика, чем, кажется, сделала больнее себе, нежели рассчитывала сделать тому. -- А если всё не уляжется? В Таволге гоблины засели надолго. -- напомнил ему Сепп. -- И то верно. Тем более -- если цитадель пала первой, то помощи нам ждать неоткуда. -- согласился с ним Ралф. -- А как же королевское войско? Услыхав о нападении на город они наверняка вернутся и наведут здесь порядок! -- возразил Том. -- Мы не знаем где они сейчас и как далеко направлялись вообще. Мы не знаем как скоро до них дойдут вести о произошедшем и как скоро они смогут вернуться... -- начал было Сепп, но Ралф его перебил: -- Короче, жрачки может не хватить. "Какие-то запасы в Храме наверняка имеются, но... эта саранча тут быстро всё подожрёт." -- мрачно протянул он обводя взглядом стенающее людское море заполнившее всё свободное пространство перед ним и затем поднимая взгляд на заметно посветлевшее небо, -- "Ладно, поживём -- увидим." Сепп снял с плеча пленницу и посадил её на землю, прислонив к стен. Рядом сел Том и откинув капюшон с её лица принялся с интересом её разглядывать. "А она ничего, очень даже." -- заметил он остальным, похабно ухмыляясь, -- "Может сможет скрасить наше ожидание, если вдруг придётся нам здесь засидеться. Надо будет только угол какой-нибудь найти, чтоб не мешал никто и с ценными советами не лез..." "Сперва давайте-как с ней поболтаем. Познакомимся, так сказать, для начала." -- Ралф достал кинжал и разрезал кляп, который пленница тут же выплюнула, не сводя загнанного злобного взгляда с Тома, чьи слова она явно отлично поняла. Сепп сел с другой стороны от неё и стал с интересом наблюдать за происходящим. Ралф встал прямо перед пленницей, отбросив на неё свою тень, чем привлёк её внимание, когда она щурясь подняла глаза на него спросил: -- Как тебя зовут? -- Йулия. -- после недолгого молчания неохотно ответила воровка. -- Ты знаешь наш язык. Откуда? -- Йя была переводчитсей при дворе майево госпадина. По его приказу йя изучала ваш ясык общаясь с торговцами, которые говорили на нашем ясыке. Многие из них остались жить в нашей стране. -- в её голосе прозвучала заносчивость. -- Твой господин -- один из руборийских посланников? -- спросил Том. -- Мой господин -- главный посол в вашей грязной стране. -- последовал самодовольный ответ. -- Вот это нам повезло -- поймать на краже рабыню самого посла! Не хилый будет скандал, если все узнают! -- возликовал Том. -- А то ж! Надо будет попробовать для начала с ним самим связаться, может так станется, что он нам сумму побольше отвалит, чтобы мы язык за зубами держали, да ещё и девку разрешит себе оставить! -- поддержал его Ралф. -- Или... -- негромкий голос Сеппа заставил обоих наёмников отвлечься от своих разыгравшихся фантазий и обратить внимание на злорадно усмехающееся смуглое лица их пленницы. -- Я вам не какая-то рабыня. Я наложнитса моего госпадина. Только за то, то вы пасмели притронутся ко мне, вам фсем отрубят ваши грясные головы. После того, как отрубят фсё остальное. Воцарилось недолгое молчание. "Да-а-а... попали..." -- прервал его Том. "Твою-то сука мать, а ведь как хорошо начиналось..." -- процедил сквозь зубы Ралф, с ненавистью глядя на залившуюся звонким смехом девушку, оскалившую свои жемчужно белые зубы. "Почему? В чём дело? Разве то, что она одна из женщин своего вождя -- это не ещё больший скандал, чем если бы она была его рабыней?" -- не понял и удивился Сепп. -- Да нам же никто не поверит. -- удручённо ответил Том, -- Кто поверит в рассказ двух нищих кнехтов, что наложница вельможи ночью лазает по крышам и обносит дома местных скряг? У неё же и так всё есть! Кстати... -- У тебя же и так всё есть. С какой стати наложнице руборийского вельможи вдруг понадобилось лазать ночью по крышам и обносить дома местных скряг? -- не дослушав Тома требовательно спросил Ралф у девушки, но в ответ получишь лишь ледяной взгляд полный презрения и отвращение явно читавшееся на лице оной. -- Что значит "никто не поверит"? Что значит "нищих кнехтов"? -- возмущённо спросил Сепп так грозно глянув на Тома, что тот вжал голову в плечи от неожиданности, -- Мы бывшие драбанты мессера Мерла, капитана компании "Волчья Верность"! И мы делегаты Его Святейшества понтифика Пен... -- Тоже -- "бывшие". -- напомнил ему Ралф, -- И даже будь мы нынешними -- это ничего не изменит. Мы ведь не благородные "сэры", не "Их Светлости", понимаешь? Мы просто три безродных кнехта. -- Я Сепп, сын Рейнера из рода... -- Да-да-да, знаем-знаем, вот только здесь это всё пустой звук. Может в твоих краях, из которых ты пришёл, где бы это ни было, твой род что-то и значит, но здесь считается за везение, если мать отодрал на конюшне хоть захудалый виконт* или баронишка, что дало б надежду претендовать хотя бы на звание бастарда. -- сообщил Ралф. -- И кроме того, я сомневаюсь, что понтифик согласился бы замолвить за нас словечко на суде. Ему до нас и дела нет. Вот капитан Мерл бы мог, но где он теперь?.. -- мрачно заметил Том. -- Да даже и так, чего стоит слово безродного капитана нищих кнехтов промышляющих убийствами за звонкую монету, против слова руборийского посла? -- опять возразил Ралф. А Сепп промолчал. Утро переходило в день. Народу во дворе Храма собралось уже столько, что не поместившиеся образовали ещё одну толпу перед воротами. Ближе к полудню на двор вышло несколько десятков "немых" монахов: одни начали раздавать людям хлеб и воду в деревянных кувшинчиках, другие открыли ворота храма и начали заносить туда со двора раненых и умерших. Вслед за ними появилось ещё десятка два рыцарей Храма, которые молча прошли сквозь толпу, словно раскалённый нож, сквозь масло и выйдя за ворота встали стражей на углах близлежащих зданий, расширив таким образом периметр безопасности, внутри которого люди могли расположиться уже более свободно, меньше стремясь попасть на непосредственную территорию Храма, где уже просто не было места. Том всё это время очень пристально и внимательно следил за пленницей, по разным причинам, понять которые было не сложно, а Ралф и Сепп, в свою очередь, очень пристально и внимательно смотрели на Тома, до тех пор пока он не встал и не принёс им всем еды, полученной у монахов. Пленница есть отказалась, хотя Том и пытался покормить её с рук. Ситуация не прояснялось. Город горел. Воздух всё больше заволакивало дымом, развеиваться которому мешали городские стены, в значительной степени защищавшие город от ветра. Ралф о чём-то сосредоточенно думал, сидя на корточках и глядя в землю. Сепп сидел прислонившись к стене, погружённый в полудрёму и едва слышно напевал песенку собственного сочинения на языке, слов которого не понимал никто из находящихся поблизости. Внезапно, все четверо вздрогнули от прорезавшего воздух громкого голоса, пронзившего монотонный гул толпы, словно шампур кусок свинины: "Вах! Сепп, Братищка, дарагой! Как дила?!" И раздвинув людскую массу словно шторы, к ним вышел кронпринц королевства гномов в Золотых Холмах Голдо Голдерсон. В сопровождении почётного эскорта в виде двух храмовых рыцарей. Выглядел Голдо значительно раздобревшим и отдохнувшим. Борода его стала длиннее и гуще, а сам он стал шире чем был, от чего казалось, что он стал ещё и ниже. -- Здравствуй, Голдо. Рад видеть тебя в добром здравии. -- вежливо поздоровался в ответ Сепп, как того требовал обычай его племени. -- О-о-о... Какие людь... ну, то есть -- как поживаете, ВашВысчство? -- ухмыльнулся Ралф, разглядывая приземистую фигуру гнома, о существовании которого уже успел забыть, о чём не очень-то и жалел. -- Здрасте. -- Без особого уважения кивнул Том, косясь на своего бывшего капитана. -- Всем здарова! Чиво ви тут сидите, а?! Народу столька набижало, ходят тут, вопят, плачут! Пашли внутрь, сющай, гостями будете! -- немедленно начал зазывать их Голдо, что было очень кстати. "А это чиво?" -- поинтересовался он глядя, как поднявшийся вслед за остальными на ноги Сепп, закидывает на плечо связанную воровку, -- "А-а-а... нэвеста твая, да?! Маладец! Давно пара тэбэ жэнитца! У нас тожи есть традицыя, перед свадьбай нэвэсту уворовывать! Очень древний и красивий абычай! И ещё из арбалэтов в нэбо на свадьбах стрэляем. Ну, пашли, атвэду вас к Уильяму, он как раз гастей принимает!" -- Он провёл их в здание мимо стоявшей у дверей стражи, безоговорочно его пропустившей и не воспрепятствовашей остальным, следовавшим за ним. Проходя по коридору, все, кроме Голдо, обратили внимание, на странные глухие удары, доносившиеся из-за одной из закрытых дверей, по сторонам от которой стояло двое рыцарей Храма, никак не реагировавших на доносившиеся из-за неё звуки, наводившие на мысли о каким-то животном, в бессильной ярости ломающем мебель. Когда Сепп, следовавший со своей ношей последним, уже миновал дверь, его слух, сквозь приглушённые грохот и треск внезапно чутко уловил человеческий плач и сдавленный стон: "...Родерик, о Родерик!... Верни мне мои войска!..." Наконец, Голдо привёл их в уже знакомую комнату, войдя в которую они застали следующую картину: На одном из предназначенном для гостей диванов лежал совершенно истощённый и обессиленный, раздетый до белья израненный, грязный, худой человек, в полуобморочном состоянии, за которым ухаживала склонившаяся над ним Шамирам, окровавленными руками обрабатывающая его раны, в то время, как один из "немых" монахов подносил к его дрожащим губам чашу с каким-то горячим напитком, по внешнему виду напоминавшему куриный бульон. У изголовья раненого с мрачным лицом стоял сэр Уильям, а на противоположном диване, с прислонённым к нему посохом, сидел верховный понтифик Пендальф, чьё лицо выражало крайнюю степень обеспокоенности, если не сказать отчаяния. "Вай, сматрити, каво я привёл! Гость в доме -- праздник в доме! Я жи гаварил -- нармально всё будит! Нэ надо расстраиваться, дёрьмо случается! Чиво тэперь, плакать, что ли!?" -- радостно провозгласил Голдо, входя в комнату, атмосфера в которой напоминала скорее поминки, нежели какой-то иной "праздник". Все повернулись и посмотрели на "гостей". Даже раненый, как могло показаться -- приоткрыл впалые глаза и посмотрел на вошедших. -- Э-э-эм... всем прив... здравствуй... -те. -- неловко поздоровался Том. -- Наше почтение, ВашСвятейшество. И вам, то есть, ваше тоже, то есть и до вас, то есть и к вам тоже, сэр рыцарь. -- уверенно и деловито вторил ему Ралф. -- Приветствую вас всех. Желаю вам долгих лет жизни и... -- Сепп немного замялся, встретившись взглядом с тусклыми глазами обессиленного человека на диване, -- ...крепкого здоровья. -- З-здравствуйте... С-сепп? -- растерялась от неожиданности Шамирам. -- Приветствую.-- сдержанно кивнул Уильям погружённый в крайне мрачные раздумья. Единственным, кто никак не ответил на приветствие был понтифик, который только спустя несколько мгновений после того, как в комнате восстановилась тишина, усилием воли краем глаза кинул мутный взгляд на вошедших, выцепив им из заволакивающей его взор пелены, вызванной отчаянием, только Голдо и шедшего сразу на ним Ралфа, которого не вдруг узнал. "Очень... кстати..." -- едва слышно подал слабый голос понтифик, выглядевший так, словно только что узнал о смерти не менее чем трёх-четырёх любимых внучек, которых, впрочем, у него никогда не было и не предвиделось, -- "Теперь у нас... каждый человек... на счету..." Он не глядя нащупал дрожащей рукой свой посох, с большим трудом поднялся, тяжело на него опираясь, и, наконец, посмотрел на всех новоприбывших. -- Мессер Ралф... бывший капитан "Волчьей Верности"... Сепп... сын Рейнера, из рода... да, я помню... И вы, сударь... -- Том. Можно просто Том. -- напомнил ему Том. -- А-а это... -- взгляд седого старца остановился на заднице перекинутой через плечо Сеппа воровки, уныло смотревшей на него из-за спины своего носильщика. -- Да, Сепп, мне тоже интересно -- что это? -- послышался голос уже отошедшей от удивления алхимички. -- Это вор. Дерзкий и наглый. За чью голову городская гильдия назначила щедрую награду. -- невозмутимо ответил тот, стараясь не смотреть никуда, кроме пола под ногами понтифика. -- Точнее воровка. -- поправил его бывший капитан. -- Да, мы как раз собирались получить награду за его, в смысле -- её, голову, когда началась вся эта паника и пожары, которые мы решили переждать... Ээ-эм-м... -- Под защитой вашей "Святой Матери-Церкви". -- закончил за него Сепп. -- "Вашей", ага, как будто это не ты предложил сюда бежать. -- едва слышно пробубнил Том, но Сепп оставил его без внимания. "Итак, как я понял -- вам нужны люди." -- перешёл к делу Ралф, -- "Мы сейчас ничем особым не заняты и готовы выслушать ваше предложение. Уверен, что в цене мы сойдёмся, учитывая прежний удачный опыт сотрудничества..." Понтифик вяло усмехнулся и, не обратив внимания на побагровевшее от гнева лицо паладина, который уже собрался что-то сказать, а может и прокричать, ответил: "Уверен, цена вас устроит." Ралф с подозрением скосился на едва сдержавшегося рыцаря, а затем продолжил: "Как я понял, вам нужны люди, чтобы усилить оборону Храма и продержаться до тех пор, пока в город не вернётся войско?" Понтифик тяжело вздохнул и начал было подбирать слова, но в этот момент с дивана послышался слабый хрипловатый шёпот: "Войско... не вернётся... Они все... гоблины... в горах... Все мертвы." -- То есть как это "Все мертвы"?! Так не бывает! -- не поверил услышанному Том. -- Вот именно. И с чего бы им всем умереть? Как могли Гоблины уничтожить целое войско? Да даже если и так, кто-нибудь да выжил бы. Даже после битвы при Моистхоллоус остались выжившие из войска Чёрного Барона! И кстати -- наш Сепп один из них. -- авторитетно заметил Ралф. А Сепп промолчал. "Вы совершенно правы. Выжившие действительно есть. Точнее -- один, выживший. И он сейчас находится перед вами." -- устало у безо всякого желания спорить сообщил им понтифик, указав рукой на диван с раненным, -- "Быть может, действительно, где-то есть и ещё, но нам о них ничего не известно, и уж тем более, и совершенно точно, они не представляют из себя силы, способной как-то повлиять на происходящее в городе." -- Так, хорошо, а что насчёт королевской гвардии? Чем занят король, пока его столицу грабят? Срочно отбыл на охоту? -- язвительно поинтересовался Ралф. -- "Родерик, верни мне мои войска"... -- едва слышно повторил услышанное ранее Сепп, осенённый внезапной догадкой. Понтифик выждал небольшую паузу, а затем терпеливо пояснил: "Его Королевское Величество, Король Гринвейла Громгард -- находился в своём замке Эйнджелскип, в тот момент, когда через внезапно открывшиеся прямо в цитадели Путевые Врата туда проникли гоблины. Королевская гвардия была застигнута врасплох и перебита, а сам король оказался спасён лишь чудом, благодаря мессеру Рандольфу, который как раз находился у него с докладом о гибели всего королевского войска в горах Нордберга и сумел вывести Его Величество через известный только ему тайных ход в стенах замка. И боюсь, что всё это стало последней каплей. Разум Его Величества не выдержал одной за другой постигших его напастей, начиная с трагической гибели его единственного сына и наследника, и заканчивая теперь уже свершившимся падением Хэйвенспика. Нам пришлось запереть его в одной из комнат." "То есть помощи нам ждать неоткуда." -- подытожил услышанное Ралф, -- "И? Что теперь? Что мы будем делать? Сидеть здесь и ждать, пока не начнём друг от друга куски на обед отрезать?" Воцарилось недолгое молчание, нарушаемое только шорохом платья Шамирам, промывавшей многочисленные раны Рандольфа. Наконец, старик собрался что-то сказать, но в этот момент: "Может быть вы и предпочли бы начать отрезать друг от друга куски, но рыцарю более подобает смерть в бою, с оружием в руках, нежели от голода, подобно забившейся в свою нору тощей крысе." -- громко процедил сквозь зубы сэр Уильям голосом полным глубочайшего презрения. Пендальф тяжело вздохнул закрыв глаза. Затем медленно открыл их и вновь открыл было рот, чтобы начать говорить, но его опередил Ралф, который спокойно и совершенно буднично поинтересовался обращаясь к рыцарю демонстративно сделав ударение на первом слове: "ТЫ когда-нибудь в осаде сидел? Мы там и крыс жрали и кошек, и собак. И даже трупы тех, с кем ещё вчера кошек и собак душили. Пока благородные лорды, навроде тебя, которых мы защищали и за которых проливали кровь -- сидя в замке животы яствами набивали." Понтифик тяжело выдохнул воздух и снова закрыл глаза. Ему явно не хотелось сейчас здесь находиться. Его пробивала мелкая дрожь. Он чувствовал чудовищную слабость. Даже Рандольф шумно и тяжело вздохнул, лёжа на диване, настолько неуместным и несвоевременным казался ему разгоравшийся классовый спор. "Вы проливали кровь за деньги, которые вам платили "благородные лорды навроде меня"! За золото и серебро вы убивали друг друга, и жрали крыс, и свои трупы! Вы ничего не знаете о рыцарской чести и о том, что значит воевать за свои идеалы! Вы всего лишь..." -- крик паладина почти сорвался на истерический визг, который был прерван резким стуком -- понтифик ударил посохом об пол и рыцарь моментально умолк. Том и Ралф внимательно смотрели на сэра Уильяма держа руки на рукоятках мечей. Сепп уже успевший посадить свою живую ношу у стены, стоял позади них, держа в руках свой топор. И одним глазом косясь на пленницу, другим старался держать под контролем ситуацию в комнате, где в любое мгновение мог начаться бой, исход которого, учитывая присутствие понтифика, был ему не очевиден. Уильям также уже успел схватиться за рукоятку своего меча и единственное, что остановило его, в момент вспышки ярости, от немедленной атаки на обнаглевших кнехтов -- это возвышавшаяся между ними фигура понтифика. Со стороны за всем этим с наблюдали Шамирам -- с ужасом и связанная пленница -- со злобным любопытством. "ДО-ВОЛЬ-НО." -- медленно и чётко произнёс понтифик Пендальф. А затем, выждав немного и убедившись, что его вмешательство возымело нужный эффект сказал: "Нам нечего здесь ждать. И кроме того, наличие Путевых Врат непосредственно на территории Храма не оставляет нам иного выбора, кроме как искать спасения ЗА пределами города." -- Короче, будем прорываться. -- всё так же буднично изложил суть Ралф, -- И кстати странно, что гоблины ещё не вломились в Храм, через эти самые путёвые "Врата". -- Полагаю, они ещё не овладели всем городом и кроме того -- не добрались пока до сюда. Но как только они наткнутся на сопротивление рыцарей Храма, Думаю им не потребуется много времени для того, чтобы вспомнить ещё одних вратах. -- сдержанно заметил немного успокоившийся Уильям. -- Понятно, что надо прорываться, но куда? -- поинтересовался Том. -- Не так уж и много есть мест, которые могли бы принять несколько сотен, а возможно уже и более тысячи беженцев. А с падением замка Громгард и захвата Таволги гоблинами, остаются, пожалуй, только графство Спрее и Нордберг, из которых второй -- большой и хорошо укреплённый город -- предпочтительнее. -- Ответил ему рыцарь, вопросительно глянув на понтифика. Но тот медлил с ответом. А затем сказал: "Да... но... Его Величеству нельзя в Нордберг. Да и мне... не хотелось бы. Он слишком близко от логова Прихвостней в горах и... и вообще." -- Но, Ваше Святейшество, ведь вы же сами говорили, что в окрестностях Нордберга неизвестны ни одни из Путевых Врат, да и тамошний климат, предположительно, губителен для гоблинов... -- Климат им не помешал истребить королевское войско, как и отсутствие Врат. К тому же Нордберг -- наиболее очевидное место. А нам нужно выиграть время, пустить врага по ложному следу. Мы должны спрятать короля, и пока... -- Да кому он нужен-то? Без войска, с поехавшей, по вашим же словам, крышей, без наследников -- он уже и не король даже, так, одно название! -- подал голос Том. -- Как ты смеешь?!... -- Встрепенулся сэр Уильям снова хватаясь за меч. -- Да, мне тоже интересно, на кой чёрт нам этот свихнувшийся сморчок сдался? Давайте оставим его гоблинам. -- С ухмылкой поддержал приятеля Ралф, явно пытаясь спровоцировать паладина. -- Пожалуйста прекратите! -- раздался звонкий голос Шамирам, впервые вмешавшейся в разговор мужчин, чего никто не ожидал и потому это возымело эффект, -- Пожалуйста, дайте Его Святейшеству договорить. Его Святейшество подождал, пока все снова успокоятся и продолжил: "И пока он жив и остаётся королём -- он единственный, кто может сплотить вокруг себя всё королевство не дав ему рассыпаться в прах, и он единственный, кто может говорить от имени всего Королевства Гринвейл в переговорах с иностранными монархами, когда мы обратимся к ним за помощью. А мы вынуждены будем к ним обратиться. Поэтому мы должны спасти его и спрятать." Затем Понтифик обратился к присутствующим по очереди: "Сэр Уильям, соберите оставшихся рыцарей и всех незанятых монахов, пусть немедленно начинают закладывать все имеющиеся телеги и запрягать лошадей, на них мы погрузим раненых и припасы. Организацию колонны и конвоя я доверяю вам." Рыцарь вежливо поклонился и быстро вышел. "Мессер Ралф, я уверен, что вы ещё не утратили капитанскую хватку. Как я предполагаю, среди собравшихся на Храмовом дворе беженцев, могут быть представлены люди самых разных судеб и профессий. Не возьмёте ли вы на себя труд, найти среди них тех, кто имеет жизненный опыт, который может оказаться полезным, в ближайшее время.?" Мессер Ралф коротко кивнул и также покинул помещение. Том собрался было последовать за ним, но был остановлен вежливым окликом: "Том, а вас я попрошу остаться. Вы и Сепп понадобитесь нам, чтобы перенести раненного. И потом ещё, чтобы помочь с... с Его Величеством." -- А что делать с воровкой? -- спросил Том у Сеппа, кивнув на связанную пленницу всё это время молча наблюдавшую за происходящим. О ней уже почти забыли все, за исключением Шамирам, время от времени недоброжелательно на неё косившейся. -- Проверь надёжно ли она связана. Пусть пока останется здесь. Хотя лучше бы её где-то запереть... -- Сепп вопросительно глянул на Пендальфа. "Мы можем пока запереть её в одной из келий..." -- устало кивнул тот опускаясь на диван, -- "Шамирам, дочь моя, позови кого-нибудь из монахов, пусть найдут подходящее помещение... Это ненадолго. Сегодня же ночью мы покинем это город." -- добавил он глянув на пленницу, как будто пытаясь её приободрить и утешить этим. Остаток дня прошёл в приготовлениях. Ралф обошёл Храмовый двор, а так же оцепленный рыцарями участок квартала и собрал всех, кто откликнулся на его призыв обращённый к "пехтуре и брату-наймиту". Среди откликнувшихся оказалось на удивление много вполне внушительного вида личностей, не все из которых были полностью одеты, но зато почти все имели какие-либо виды оружия, которое схватили первым делом, как только почуяли неладное, подчиняясь выработанной годами службы или разбоя привычке. Всех этих людей, Ралф распределил на отряды, до-вооружил до приемлемого уровня оружием, которое по приказу Пендальфа монахи выдали ему из оружейной храмовых рыцарей, и доодел в монашеские робы, полученные тем же способом, что и оружие. Затем, н поставил перед каждым отрядом персональную задачу и определил его место в колонне, назначив ответственных за исполнение командиров из числа показавшихся ему наиболее толковых и свирепых мордоворотов. К ночи, колонна состоявшая из полутора десятка повозок загруженных припасами, имуществом и ранеными, вокруг которых, под защитой рыцарей которых возглавлял сэр Уильям и собранного Ралфом сброда, собрались укрывшиеся на территории Храма горожане, была готова выдвигаться. Практически весь город вокруг цитадели уже либо горел, либо сгорел. Лишь та его часть, что примыкала к городским воротам оставалась ещё не охваченной пожаром, который уже, впрочем, вплотную к ней подбирался, что побуждало беженцев роптать и торопить отправку колонны. Однако отправка откладывалась. Причиной задержки был метавшийся в припадке король Громгард, которого уже продолжительное время пытались скрутить и связать Сепп и Том, в то время, как Его святейшество Понтифик Пендальф, Шамирам и Его Высочество Голдо наблюдали за процессом -- в печали, с тревогой, и покатываясь от хохота соответственно. Через какой-то время, Его Королевское Величество всё же обессилил настолько, что его удалось связать и уложить рядом с так же связанной по рукам и ногам воровкой, которая за время нахождения в запрети успела освободиться от пут и чуть не задушила ими Тома, когда он пришёл за ней в келью, но к счастью вслед за ним шёл немного отставший Сепп, который вовремя вмешался, после чего общими усилиями пленница вновь была связана. Затем, настал черёд короля. Первым, в келью где был заперт Его Величество и откуда безостановочно доносились рычание и треск, вошёл понтифик в сопровождении Шамирам, которые собрались было начать увещевать "поехавшего", как обозвал его Том, но тот, однако, не внял и подобно разъярённому быку ломанулся на выход, едва не сбив с ног старика, которого успела вовремя отдёрнуть за руку девушка, сбив с ног шедшего за ним Сепп и опрокинув на спину Тома. Однако врезавшись в загородившего дверной проём храмового рыцаря король сам грохнулся на пол, словно бы налетев на каменную стену, после чего на него набросились пришедшие в себя мужчины. Наконец, когда всё было готово, Его Величество король Громгард, связанный по рукам и ногам и напоенный успокаивающим отваром приготовленным Шамирам по просьбе понтифика, был аккуратно завёрнут в ковёр, что лишало его почти всякой возможности двигаться и скрывало от посторонних глаз, после чего, вместо со связанной пленницей, и лежавшим на носилках Рандольфом помещён в крытую повозку, оставшиеся месте в которой заняли Пендальф, так же закутанный в балахон с накинутым на голову скрывающим лицо капюшоном, Шамирам с сопровождавшим её верным волком и Голдо. А Том и Сепп уселись на козлах. Том взялся за поводья, а Сепп молча кивнул сэру Уильяму, после чего тот немедленно объявил отправку колонны. -- А что же понтифик Пендальф?! -- А как же его Святейшество!? -- Он не поедет с нами?! -- Понтифик не едет?! -- немедленно послышались голоса из толпы, после чего сэру Уильяму пришлось успокаивать разволновавшихся горожан и сказать им, что понтифик принял решение остаться, так как не может оставить город и бросить тех жителей города, которые ещё прячутся в руинах и могут придти к Храму в поисках убежища. "Но не волнуйтесь! Господь всемогущ и защитит его святейшество! А кроме того, с ним осталось достаточное количество рыцарей храма и братьев-монахов, чтобы позаботиться о всех, кому понадобиться оказать помощь!.." -- прокричал паладин обращаясь к толпе. "Врёт и не краснеет." -- усмехнувшись буркнул Том, обращаясь к Сеппу. А Сепп промолчал. В сумерках, сквозь клубы застилавшего улицы города дыма и едкий запах гари, колонна двинулась к воротам. Все шли молча, опасливо озираясь по сторонам, стараясь не издавать лишних звуков и вздрагивая, каждый раз, когда сквозь плену дыма и сажи доносился отдалённый рёв пожара или едва слышные крики гоблинов, которые, как казалось, то приближались, то вновь удалялись. Благодаря тому, что никто не стремился задерживаться в городе, колонна двигалась достаточно быстро. И вскоре достигла городской площади примыкавшей к воротам. "Даже не верится. Чем таким эти гоблины заняты, что за весь день не смогли до нас добраться и даже не заполонили ещё весь город?" -- не веря в такое везение пробормотал Том. "Должно быть грабят замок вождя и дома его приближённых." -- предположил Сепп, "Так или иначе -- однако очевидно, что нам сопутствует большая Удача". Уже под покровом спустившейся ночи, колонна беженцев выехала через ворота и покинула охваченный пожаром город Хэйвнспик, после чего направилась в сторону Нордберга. За исключением одной, оставшейся за воротами в городе повозки, на козлах которой сидели двое кнехтов, "доспешных и оружных", а возле неё верхом на конях держались двое всадников, воспользовавшихся дымовой завесой и отставших от колонны под предлогом подгонки задерживающихся -- один из которых был рыцарем в сияющих доспехах прикрытых кроваво-красным плащом. Дождавшись, пока колонна достаточно далеко отъедет от города, чтобы почти раствориться в ночной темноте, повозка и сопровождавшие её лица так же покинула город, но выехав через ворота повернула в другую сторону и направилась туда, где располагалось графство Спрее. -- Зачем было так рисковать и задерживаться в городе? Лучше бы мы выехали вместе со всеми и потом отделились. -- сказал Ралф Уильяму, мрачно оглядываясь в направлении ночной темноты, скрывавшей удаляющиеся в сторону Нордберга повозки. -- Это выглядело бы очень подозрительно: одна повозка, которая внезапно отделяется от остальных и под охраной, включая меня, вдруг куда-то сворачивает. Это привлекло бы внимание и вызвало бы вопросы, а если бы толпа узнала, что в ней находятся Его Святейшество и Его Королевское Величество... -- стараясь сдерживаться начал объяснять Уильям. -- И ещё Его Пивоваренное Высочество. -- ухмыляясь добавил наёмник, -- Да, вот уж никогда бы не подумал, что когда-нибудь окажусь в столь поч-тен-ней-шем обществе. -- ...мог бы произойти конфликт и недопонимание. -- едва сдерживаясь закончил рыцарь стараясь не обращать внимания на совершенно непочтительный тон собеседника. -- Хы-хых, ещё бы, уж после того-то, как ты всем объявил о жертвенном решении понтифика не покидать его город и паству -- недопонимания было бы не избежать! -- хохотнул Ралф. -- У меня не было выбора.... Я должен был защитить Его Святейшество... -- отведя глаза забормотал паладин густо покраснев.II
"Господин! Мои поздравления! Прикажете по возвращении в Башню закатить пир для всех или устроим небольшое торжество для ближнего круга? Может открыть бутылочку-другую... эм... ну, чего там найдётся? Смею заверить, запасы Башни не уступят винному погребу Оберона! Да что там "не уступят" -- этот старый алкоголик наверняка давно уже скатился до дешёвого портвейна, а то и до гномьего пива!" -- Гнарл был явно в приподнятом настроении. Его Повелитель -- Владыка Башни, бывший Чёрный Барон -- тоже был очень доволен, что их замысел удался и Хэйвенспик получилось так легко взять. Ему давно не давали покоя мысли о неизбежности штурма этой твердыни, в успехе которого он откровенно сомневался, прекрасно зная все трудности и сложности осады и понимая, что его Прихвостни, не смотря на их фанатичную преданность и готовность к самопожертвованию вряд ли справятся с этим лучше, чем войско полуросликов, которое ему удалось натравить на город в прошлый раз, путём нескольких нехитрых манипуляций, жажде славы Мелвина и тому, что загадочное исчезновение, недавно обретённого ими, Сердца Башни, из деревни полуросликов, отрицательно повлияло на урожайность, и вынудило тех покинуть холмы в поисках пищи. Оставалось только предложить свою помощь их недалёкому предводителю и прислать несколько прихвостней, которые под руководством Гиблета построили для полуросликов осадную машину, чертежи которой хранились у того в верстаке. И всё же что-то его беспокоило. -- Пусть найдут и доставят тело моего брата сюда. -- сказал он после раздумья. -- Хотите насладиться триумфом, Господин?-- одобряюще уточнил старейшина свиты. -- Разумеется. И заодно убедиться в том, что он мёртв. -- Ну, вы же понимаете, что в той суматохе прихвостни могли его расчленить, распотрошить, сжечь до угольков, частично съесть... -- начал перечислять Гнарл. -- Понимаю. И всё же, в любом состоянии -- пусть найдут и доставят сюда. -- Как прикажете, Владыка. А что теперь делать с городом? -- Всё ценное, что найдут -- в сокровищницу Башни. Жителей без нужды не убивать. Оставим небольшой гарнизон, и пусть прихвостни разыщут и активируют все Врата, которые найдут в пределах городских стен, а также в округе. Если уж одни из Врат оказались в подвале замке, то где-то должны быть и другие. -- Да, хорошо, что я о них вспомнил, а то память уже не те, что прежде... Они находились в центре разгромленного тронного зала. Прямо перед поваленным и разбитым троном, на котором ещё не так давно восседал король Громгард принимая руборийское посольство. Повсюду валялись трупы королевских гвардейцев и придворных, в роскошных одеждах, сжимавших в коченеющих мёртвых руках богато украшенные рукоятки парадных шпаг, которые едва успели обнажить, чтобы дать свой последний пусть и безнадёжный бой, как того требовала дворянская честь. Гнарл внимательно выслушав подскочившего к нему бурого прихвостня, бывшего в одной в набедренной повязке, но зато с недавно подобранным гвардейским шлемом на ушастой башке и с недавно подобранной из лужи крови алебардой. Прихвостень, яростно размахивая руками, безостановочно подпрыгивая на месте корча гримасы прокричал что-то состоящее из бессвязного набора отдельных невнятных слов и каких-то звериных звуков перемежавшихся хихиканьем. Дослушав его до конца, Гнарл вновь обратился к своему Повелителю, который в задумчивости смотрел на остатки трона, на котором так долго мечтал оказаться: "Владыка, в одних из королевских покоев Прихвостни нашли кое-что, что будет вам интересно!" "Кое-что"? -- скептически переспросил Господин, направляясь к выходу из зала, в сопровождении отряда прихвостней-телохранителей, состоявшего из дюжины каждого цвета. "Хе-хе-хе-хе-хе... А может и не "кое что", а ЧТО-НИБУДЬ!" -- лукаво усмехнулся старейшина, ехидно потирая руки. Перешагивая через один из преграждавших его путь трупов, Черный Барон внезапно замешкался, обратив внимание на лицо убитого и если бы не глухой шлем полностью скрывавший лицо Владыки, Гнарл несомненно уловил бы мелькнувшую на нём тень сожаления. -- Знакомое лицо? -- Да. Он был среди моих сторонников в то время, когда я поднял восстание и воевал против брата. Один из тех, кто оставался со мной до конца. Помню наш разговор в ночь перед битвой, тогда, у Моистхоллоус. я спрашивал его нашли ли разведчики путь через болота, а он переживал, что я не высплюсь, перед битвой. Не думал, что он там выжил тогда. Рад, что брат снова принял его ко двору. Жаль, что всё так обернулось. Пройдя наверх, в покои, куда провели его верные подданные, громыхая по мраморным плитам дворца своими кованными латными сабатонами, перешагивая через трупы убитых гвардейцев, слуг и придворных, Повелитель вошёл в покои, где в окружении скалящихся и замызганных прихвостней стояла леди Герда, в прекрасном пышном платье, с тугим корсетом и волнующим декольте, бурно вздымавшимся из-за учащённого, глубокого дыхания, которое выдавало смертельный ужас, которым была скована девушка, не смотря на все её усилия сохранять достойный и гордый вид. "Ну, что я вам говорил, Владыка?! Это дочь короля, принцесса Герда! Оставите её себе или может подарите нам? В плодильне не помешает лишняя обслуга, для уборки и досуга! Хе-хе-хе-хе-хе-хе-хе!..." -- старческий трескучий голос Гнарла почти не доходил до сознания Барона, смотревшего на свою племянницу, о которой давно уже, многие годы в тайне мечтал, пытаясь смириться с мыслью, что никогда не сможет её заполучить и которая теперь находилась в его полной и безграничной власти. "Она же ведь моя племянница, но... что с того? Законы Церкви и морали, человеческие законы этого мира для меня более ничто, я из другого мира, иного -- мира Башни и моих прихвостней, где я сам король и бог..." -- Огромный рыцарь в глухих, чёрных, шипастых доспехах пристально смотрел на лицо мелко дрожавшей в его тени хрупкой девушки, сквозь узкие глазные прорези глухого шлема, в которых угольками горели наполненные тёмной магией глаза. Алчные, жадные, злые глаза, под взглядом которых девушка опустила голову и замерла, уставившись на топор в руках её нового хозяина, с лезвия которого медленно капала кровь.***
-- Что... что со мною? Где я? Я ничего не вижу... ничего не понимаю... Неужели это конец? Я умер? Тогда откуда эта боль? -- Вы живы, Ваше... Величество. -- Рандольф? Это ты? Ты как всегда, прячешься в темноте. Я почти не слышу тебя. У тебя такой слабый голос. Где ты? Не могу пошевелиться... Почему я связан? -- Вы были... не в себе... Ваше величество. -- Последнее, что я помню это твоё появление, словно призрак смерти явившийся из Иного мира, пришедший забрать мою душу. Ты появился как обычно, из ниоткуда, бледный, как умертвие, весь израненный, мокрый и грязный. И сообщил мне... сообщил... сказал... что все они... всё моё войско!... -- Вы были не в себе, Ваше Величество. -- А дальше, всё как в тумане... Мне снился сон, там были гоблины, а затем... понтифик, какая-то женщина ухаживала за мною... и смеющийся гном... какая нелепость. -- Гоблины... напали на замок, Ваше Величество. Они... как-то проникли в... в Эйнджелскип и захватили крепость... изнутри. -- Да-да, я вспоминаю... тревога, стражники, гвардейцы... А потом темнота. И стены, стены, стены... -- Мне... мне удалось вывести вас... через тайный ход. -- А что было дальше? Где мы сейчас? Куда мы едем? Нас взяли в плен? Гоблины схватили нас? -- Нам удалось бежать, Ваше Величество. Вместе с... с Его Святейшеством... с понтификом и... с его... людьми. -- "Бежать"? Откуда? Из цитадели? -- Из столицы. -- А как же город? -- Город... пал, Ваше Величество. Мы... мы направляемся в Спрее. -- Город... Моя столица... Подожди! А где моя дочь? Где моя Герда?! -- Ваше Величество... -- Она едет с нами?! -- Простите меня... Ваше Величество...***
Путь до замка Спрее небольшому отряду Пендальфа удалось преодолеть без приключений. То ли большинство гоблинов было занято разграблением Хэйвенспика, то ли им просто повезло, то ли сказывалась роль попадавшихся время от времени патрулей наёмников и авантюристов, а может и всё вместе. Так или иначе, разместившись в замке покойного графа, с позволения его молодой вдовы, которая была очень рада принять столь знатных гостей, полагая, что это сулит ей защиту и безопасность для её владений и подданных, понтифик Пендальф немедленно занялся активной деятельностью. Прежде всего он поручил Тому взять на себе обязанность начальника стражи деревни Спрее и как следует озаботиться её безопасностью, поскольку деревня являлась теперь для них единственным источником продовольствия и последним форпостом отделявшим замок от осадного положения, ибо отныне, всё, до самого Нордберга стало для них враждебное территорией. Ралфу было поручено возглавить небольшой конный отряд, с которым он патрулировал территорию графства, уничтожая небольшие отряды гоблинов, вскоре вновь давших о себе знать, и собирая всех ещё попадавшихся на пути уже немногочисленных наёмников и авантюристов, которых отправляли в замок: "На службу к Её Сиятельству графине, которая готова принять под своё покровительство надёжных и испытанных людей," укрепляя тем самым гарнизон замка Спрее и стражу одноимённой деревни. Затем, настала пора дипломатии. Под диктовку Пендальфа, его Величеством Королём Громгардом, в считанные дни превратившегося в дряхлого, седого и почти немощного старика с дрожащими руками, трясущейся головой и мутным взглядом, были написаны письма к королю эльфов Иллириума Оберону Туманному, а так же к королю гномов Золотых Холмов Голдерсу. Доставить письма должны были паладин Хэйвенспикского Храма сэр Уильям и Его Королевское Высочество кронпринц Голдо. Такой выбор был обусловлен тем, что понтифик не было до конца уверен в том, что с одной стороны, вернув кронпринца в целости и сохранности Пендальф хотел добиться расположения и благодарности короля Голдерса. Но с другой стороны понтифик не был уверен, что гномы примут запятнавшего себя позором поражения Голдо должным образом и вообще дадут ему возможность донести до его отца послание Громгарда. Даже если бы рыцарь не смог никак на это повлиять, он как минимум должен бы был оценить ситуацию и сообщить обо всём Пендальфу по возвращении, а при необходимости и самолично передать послание королю гномов. Самому же Голдо необходимость сопровождения его паладином объяснили необходимостью почётного караула, для такой знатной персоны. А что может быть почётнее личного драбанта самого Верховного Понтифика в качестве эскорта? Сепп же, которому специальных поручений не досталось, за исключением просьбы понтифика -- "по возможности находиться поблизости" -- большую часть времени проводил в замке: сперва приводя в порядок своё снаряжение и оружие, заботе о котором придавал очень большое значение, затем помогая Шамирам ухаживавшей за израненным Рандольфом, поразив при этом алхимичку своими познаниями в медицине и умением готовить лекарственные мази и отвары, за что он мысленно помянул старину Мамеркуса Туллиуса Магнуса: "Кто бы мог подумать, что навыки полученные в неволе у этого старика однажды помогут мне впечатлить женщину, которой я хочу обладать. Интересно, жив ли ещё старик Мамеркус?..." А Шамирам и вправду была впечатлена и приятно удивлена как способностями к медицине, так и оказываемыми им знаками внимания. Так же, пользуясь случаем он постепенно расспросил Рандольфа обо всём, что произошло в походе и о гибели королевского войска. После чего он отправился к Пендальфу. Понтифик сидел в главном зале у горящего камина и о чём-то сосредоточенно думал глядя на огонь. Тут же неподалёку в большом глубоком кресле сидел король Громгард, с совершенно безучастным видом подле которого неотступно находилась ухаживавшая за ним графиня Спрее -- молодая женщина ослепительной красоты и изящества, одетая вся в чёрное в знак траура по погибшему мужу. "У меня есть предложение, которое может показаться вам взаимовыгодным." -- сказал Сепп подойдя к старцу и убедившись, что тот его заметил. -- Вот как. И какое же? -- Пендальф явно занятый другими мыслями с трудом поднял взгляд на собеседника. -- -- Несмотря на гибель войска вождя Грогарда, я всё же считаю, что выводы Рандольфа могут оказаться верными и логово гоблинов действительно находится в тех горах. -- И что с того? -- без особого интересно поинтересовался понтифик. -- В ваших письмах, направленных к соседним вождям, вы просите их о помощи, чтобы совместными усилиями отбить Хэйвенспик. Но это ничего не даст, если не уничтожить поселение врага, где он снова сможет собраться с силами. Я уже видел, что бывает, когда происходит такое. Я был среди воинов уничтоживших поселение жителей Республики на окраине леса, в котором мы жили. Но мы не пошли дальше в их Город и вскоре, они собрались с силами и уничтожили наши племена. Если мы с помощью эльфов и гномов отобьём Хэйвенспик, то после того, как наши союзники уйдут, ничто не помешает гоблинам вновь захватить его. -- Да. Я уже думал об этом. И не нашёл иного выхода, кроме как всё же отбить город, а затем попытаться найти способ уничтожить все Врата в его пределах... -- устало ответил Пендальф. -- А я предлагаю, сперва найти и уничтожить логово гоблинов, а затем заняться городом. -- сообщил свою идею Сепп. -- И как же ты предлагаешь его найти? Целое войско, разведчики короля не смогли... -- Они не смогли, потому что их было слишком много. На этот раз -- всё будет иначе. Я отправлюсь один. -- Ты не выживешь в одиночку в горах... -- Я не пойду через горы. -- Что? -- Если гоблины проходят через врата из своего логова, то почему я не смогу пройти через них туда же и узнать, где оно находится? -- Ну, возможно потому, сын мой, что ни один из нас не знает, как ими пользоваться. -- усмехнулся старец. -- Ни один из нас -- да. Но у нас есть тот, кто знает. "Я не уверен, что на него можно положиться." -- сообщил понтифик Пендальф вглядываясь в темноту тюремной камеры, -- "Как он себя ведёт?" Стоявший рядом сержант с факелом в руках пожал плечами и неуверенно сказал: "Смиренно... вроде. Иногда плачет, иногда смеётся чему-то, как ребёнок совсем. И всё время есть просит, жрёт как не в себя, двух коней прокормить проще. Я уж предлагал графине, Её Сиятельству, то бишь, либо прикончить его, либо выпустить, пока он нас не объел, но она всё решиться никак не могла, графу-де он зачем-то нужон был, а раз был, значит нужон..." Сепп взял у сержанта факел и подойдя в плотную к решётке осветил внутреннее помещение камеры, выхватив тусклым светом из темноты смотревшее прямо на него уродливое, нелепое лицо словно бы огромного ребёнка -- осунувшееся лицо сидевшего в камере заметно похудевшего, но всё ещё огромного Мелвина, предводителя полуросликов.III
Вечером того же дня Сепп постучался в комнату, которую занимала Шамирам. Из-за двери донеслась какая-то возня, после чего появилась алхимичка, выглядевшая слегка сонной, которая увидев стоявшего перед ней Сеппа сразу же смутилась, покраснела и опустила глаза. Откуда-то из глубины комнаты донеслось недовольное рычание волка. "Ты впустишь меня?" -- поинтересовался тот не желая торчать в коридоре. "Я... эм... уже поздно... и... я хочу сказать... в общем... если ты по поводу... по поводу того нашего прощания, тогда на храмовой конюшне, то..." -- начала путано бормотать Шамирам. Это был первый раз, когда они встретились с глазу на глаз с тех пор, как Сепп чуть не овладел ею перед отправкой в Таволгу по поручению понтифика, когда набирал отряд для поездки с ним к эльфам. -- Раз ты не хочешь меня впустить, я буду говорить здесь. -- твёрдо начал Сепп рассерженный таким негостеприимным приёмом. -- О чём говорить? -- О нас. Я хочу взять тебя себе. -- В каком смысле "себе"?! Что значит "взять"?! -- вспыхнула девушка. -- Взять себе, как свою женщину и жену. -- Послушай, ох... Мы ведь уже это обсуждали. Я... ты мне импонируешь но... Мы хоть и давно, но мало знакомы. Я почти ничего о тебе не знаю. И я не готова.. не готова бросить всё, свой магазин, свои исследования и уехать жить с тобой в лес. Понимаешь? -- Я родился и вырос в лесу. Там нет ничего страшного, если привыкнуть. И кроме того, я уверен, что после того, как мы освободим Хэйвенспик то я смогу получить в награду дом в городе. Мы смогли бы перебираться в него на зимовку и ты могла бы продолжать свои "исследования" в Храмовой библиотеке... -- Подожди. Послушай. Давай сначала дождёмся освобождения города. Тогда и будет видно. И в любом случае, даже тогда... я думаю... думаю даже тогда нам понадобится время, чтобы узнать друг друга получше... Понимаешь? Извини, но сейчас ещё рано говорить о таких вещах и... и я... я думаю, что сейчас тебе лучше пойти спать. Была глубокая ночь. Возле располагавшихся неподалёку от деревни Спрее Врат Башни стояло с десяток вооружённых человек с факелами. Среди них особенно выделялась шарообразная фигура Мелвина, бывшего примерно на половину выше самого высокого из присутствующих мужчин, опиравшегося на свой посох понтифика Пендальфа, который был чуть выше остальных, даже не смотря на согнутую годами спину. Перед Вратами стоял полностью вооружённый Сепп, который спустя несколько мгновений вступил на каменную плиту в центре. Несколько мгновений сохранялась гробовая тишина. Затем, так ничего и не дождавшись Сепп сошёл с плиты и вопросительно посмотрел на Мелвина, связанного по рукам и ногам так плотно, что для того, чтобы добраться сюда ему пришлось передвигаться маленькими шажками, что значительно замедлило всю процессию. "Ты точно ничего не забыл?" -- процедил он сквозь зубы, всё ещё находясь в ужасном настроении после разговора с Шамирам. Все взгляды обратились на полурослика-переростка, а сержант державший конец связывавшей пленника верёвки резко дёрнул за неё так, что Мелвин едва не потерял равновесие. "Надо зайти во врата на середину и окажешься в Башне. Мелвин знает. Мелвин делал. Мелвин был в Башне." -- последовал ответ. "А Мелвин что-нибудь делал для того, чтобы открыть Врата Башни? может быть Мелвин что-то говорил? Какой-нибудь пароль или заклинание?" -- спросил Пендальф разглядывая того, словно подопытную мышь. "Мелвин ничего не говорил. Мелвина пригласили." -- пробубнил он в ответ. -- Интересно как, письменное приглашение прислали? -- ухмыльнулся сержант. -- Может Врата пропускают только тех, кого "пригласили" в Башню её хозяева? -- предположил Сепп памятуя законы гостеприимства его племени и то, как Шамирам отказалась впустить его в свою комнату этим вечером. -- Покажи нам пожалуйста, Мелвин, что ты сделал, чтобы попасть в эту Башню? -- вежливо попросил понтифик. -- Эй, минуточку, ВашСвятейшство, а ну как он сейчас ступит в эти врата и пропадёт с концами?! Чего я графине тогда скажу?! -- заволновался сержант отдёрнув за верёвку назад Мелвина, который послушно направился было к Вратам, как ему и было велено. -- Я пойду вместе с ним. -- громко сказал Сепп прежде, чем Понтифик успел что-то ответить, -- только будьте наготове и если что-то случится -- дёргайте за верёвку и срывайте Мелвина с этого камня. Сепп решительным шагом подошёл к съёжившемуся при его приближении Мелвину и взяв за шиворот повёл его к Вратам. Чуть впереди них, ведя пленника на поводу шёл сержант и ещё один присоединившийся к нему стражник. Подойдя к Вратам, Мелвин и Сепп одновременно ступили на каменную плиту и остановились. "Как я и думал. Ничего-о... О-о-о-о-о-о!" -- усталое бормотание Пендальфа переросло в возглас удивления, когда он увидел, как покрытая резьбой каменная плита, на которой стояли Сепп и Мелвин внезапно начала светиться ярким светом. "Vae!... Эй, уберите его с плиты, Cursim!" -- рявкнул сержанту и его подчинённому Сепп, от волнения путаясь в словах и языках. Те разом потянули за верёвку, а Сепп в свою очередь толкнул Мелвина и этими совместными усилиями им удалось быстро вытолкнуть его с плиты. В этот момент Сепп почувствовал, что под ногами становится горячо. Глянув вниз он зажмурился от ударившего ему в глаза яркого света исходившего от резьбы на плите, а когда он приоткрыл глаза, то почувствовал, что та уже остывает, а вместе с тем плавно погас и свет. "Так-так, что тут у нас? Незваные гости в Башне? Милости просим, хе-хе-хе-хе-хе! Эй, Трынчак, сбегай-ка в спальню Повелителя и сообщи Владыке, а заодно прикажи страже смахнуть пыль в пыточной комнате! Скоро она нам понадобится! Хе-хе-хе-хе-хе-хе-хе..." -- глаза Сеппа после яркого света с трудом привыкали к полумраку, в котором он теперь оказался. А когда привыкли, он обнаружил перед собой хищно ухмылявшегося старого гоблина, закутанного в лохмотья и с закреплённой за спиной палкой, с которой свисал какой-то светящийся камень, -- "А в прочем, где же мои манеры? Я вас категорически приветствую! Хе-хе... Добро пожаловать в Башню..." Сепп взмахнул топором в то же время быстро осматриваясь по сторонам пытаясь разглядеть в темноте выход их помещения, в котором он оказался. Однако за пределами небольшого пространства освящённого светящимся камнем гоблина ничего не было видно. Сепп замешкался, размышляя над тем, стоит ли ему немедленно раскроить голову стоявшему перед ним существу, которое только ухмылялось, но никак не проявляло агрессии. Однако в следующее мгновение из темноты на него со всех сторон набросилось не меньше полутора десятка гоблинов, которые повисли на нём словно волки вцепившиеся в загнанного оленя и потащили вниз. Сепп закружился яростно пытаясь сопротивляться, но не смог нанести ни одного удара. Тогда он отбросил топор с висевшей на нём целой гроздью вцепившихся в него противников и попытался выхватить меч, но успел лишь на половину извлечь его из ножен, как в этот момент его схватили за ноги и резко дёрнули за них назад заставив его с руганью и лязгом доспехов грохнуться на каменный пол сломав об него при этом нос. Враги облепили его, словно мухи слетевшиеся на мёд и начали срывать с него части доспехов и оружие нанося удары дубинками и уколы железом. Вскоре Сепп лежал на полу в одной изорванной и окровавленной одежде, с залитым кровью лицом, с руками за спиной и ногами связанными его же ремнями, а скакавшие вокруг него гоблины уже примеряли свои новые трофеи -- кто-то повесил на шею кинжал, взятый им в кузнице при побеге из колонии Novicivitatium, кто-то размахивал длинным ножом, какие носили все мужчины в его племени, другие напяливали на себя его шлем и нагрудник, который был безнадёжно велик даже самому рослому из них. Меч и топор так же нашли себе новых хозяев, в то время как лук и колчан со стрелами валялись под ногами, явно не вызывания ни у кого интереса. "Ух, я сгораю от нетерпения! Прошло уже наверное пятьсот лет с последнего раза, как кому-то хватало дерзости проникнуть в Башню в одиночку! Что же делать? Котёл с кипящим маслом? Дыба? Или может... Котёл! Нет, лучше Железная Дева! Ну или пусть Владыка решит, конечно. Решайте, Господин! Судьба вора в ваших руках!" -- гоблин обернулся на звук доносящихся из темноты гулких шагов и подобострастно туда поклонился. "Больше огня!" -- прогремел властный голос и всё вокруг немедленно наполнилось шумом сотен забегавших ног. И спустя всего лишь несколько мгновений повсюду стали вспыхивать огни, постепенно расстворявших темноту своих мерцающим светом. Зажжённые Красными прихвостнями факелы на стенах осветили огромный продолговатый зал с колоннами подпиравшими потолок по прежнему скрывавшийся в темноте, поскольку света факелов не хватало, чтобы разогнать всю тьму целиком в помещении. В каждой из боковых стен располагалось по две дверных проёма с видневшимися за ними винтовыми лестницами, три из которых вели вниз и лишь одна уходила наверх. По сторонам каждого проёма стояли каменные изваяния какие-то огромных существ, выглядевших словно рогатые люди со звериными мордами. В одном из противоположных концов зала находились массивны каменный трон, а в другом выдающийся вперёд словно огромный балкон круглый бассейн, соединённые ковровой дорожкой, рядом с которой, у подножий одной из статуй и лежал связанный Сепп, в двух шагах от которого остановился Владыка Башни, с удивлением и интересом разглядывавший пленника сквозь глазницы своего шлема полностью скрывавшего лицо. Сепп, прижатый к полу четырьмя сидевшими на его спине прихвостнями с трудом поднял голову, хлюпая кровавыми соплями. Чёрный Барон властным жестом поднял левую руку, раскрытой ладонью вверх держа пальцы полусогнутыми, так, как будто бы держал в ней невидимый шар и в ту же секунду у подножия каждой из статуй, в специальных выемках пьедесталов вспыхнул яркий огонь, окончательно разогнавший остатки тьмы. "Магия." -- подумал Сепп, -- "Он владеет огненной магией. Но сильнее ли он старика-понтифика? Надо попробовать разузнать о нём побольше прежде, чем попытаться выбраться отсюда. Но сначала, надо постараться выжить."IV
-- Кто ты такой? -- раздался грозный голос Повелителя Башни эхом раскатившийся по залу. -- Ты что, оглох?! Отвечай Господину! Может прикажете немного его попытать, Владыка? -- нетерпеливо пнул пленника Гнарл прежде, чем тот успел открыть рот. -- Я Сепп... сын Рейнера... из рода Эриха. -- гундосо прохрипел Сепп хватая ртом воздух в перерывах между фразами. -- Никогда не слышал о таком. Ты дворянин? Где его вещи, на плаще или оружии были изображения какого-нибудь герба? -- Владыка повернулся к Гнарлу, который смешно замахав ручонками воскликнул: -- Нет, конечно же нет, Господин! Если бы у него было хоть что-нибудь представляющее интерес для Вас, Ваши верные слуги немедленно бы Вам передали! -- Кто твой сюзерен, кому ты служишь? -- требовательно спросил Чёрный Барон вновь обратившись к Сеппу, которого этот вопрос заставил задуматься. С одной стороны, Сепп понимал, что назови он себя вассалом самого короля или хотя бы понтифика, это может придать ему значимости в глазах тех, в чьих руках сейчас находится его жизнь. С другой стороны его взыгравшая гордость не позволяла ему назваться хоть чьим-нибудь вассалом. "Я уже бывал в рабстве и не назовусь ни чьим рабом!" -- гневно подумал он про себя, но в этот момент резкая боль пронзило его тело затмив разум. Невольно вскрикнув и забившись как рыба на льду, он извернулся и увидел, что гнарл вонзил ему в ногу, ниже колена, одну из его стрел вынутую тем из колчана: "А ну отвечай, когда к тебе обращается Повелитель! Не смей заставлять Владыку ждать! Иначе следующие окажутся у тебя под ногтями, хе-хе... Как прикажете, Господин?" Господин ненадолго задумался, а Сепп, тем временем, морщась от боли стиснул зубы и, стараясь не показывать слабости, отчаянно пытался придумать, что сказать. "Я-я-я..." -- неуверенно начал он пытаясь потянуть время, -- "...служил разным... людям." -- Я спросил кому ты служишь сейчас. -- прогремел над ним холодный голос. -- Я никому... не служу. Я свободный... человек! -- с вызовом ответил Сепп, понимая, как нелепо это прозвучало, от лежащего на полу связанного и безоружного человека, с его гундосым из-за сломанного носа и срывающимся от боли голосом. -- Свободный и очень гордый. Даже в таком жалком положении. -- в звучавшим над ним голосе появились насмешливые нотки, -- Я жду ответа. Зачем ты проник в Башню? Кто послал тебя сюда? -- Меня никто не посылал... я пришёл сам, чтобы... чтобы... поступить на службу к предводителю гоблинов! -- выкрикнул первое, что пришло ему на ум Сепп. -- Аха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!!!... -- закатился в истерике Гнарл и его смех тут же был подхвачен схватившимися за животики прихвостнями. -- Вот как? И зачем же ты мне нужен на службе? Какая мне от тебя польза? -- голос зазвучал уже явно веселее, что вселило в Сеппа немного уверенности. -- Я опытный воин... и охотник. Я сражался во многих битвах... -- неуверенно ответил Сепп одновременно думая, на какие битвы он мог бы сослаться в качестве примера -- "Вряд ли ему чо-то известно о Битве у Большого Городища или войнах между нашими племенами. Может он слышал о Битве на Дороге?" -- В каких например? -- немедленно последовал вопрос. -- В Битве на Дороге, где... была уничтожена "Горная Рать" гномов, а ещё... в Битве при Хэйвенспике, в которой... мы разгромили орду полуросликов... осаждавшую город. -- То есть ты сражался на стороне моих врагов и теперь хочешь, чтобы я взял тебя на службу?! Ты не только гордый, но ещё и наглый, как мой брат, под знамёнами которого ты воевал! Гнарл! Бросьте его в... -- в голосе послышалась с вспыхнувшая ярость, но Сепп уже услышал то, что ему было нужно. -- Я сражался в Битве... при Моистхоллоус, на стороне... Чёрного Барона! -- Не смей перебивать Владыку! -- рявкнул Гнарл и с размаху ударил кулаком по торчащей из ноги Сеппа стреле, вогнав её ещё глубже в плоть. -- Вот как? Не помню тебя с нами после битвы. Из чьей ты хоругви? Кто твой сюзерен? Сепп молчал, судорожно пытаясь вспомнить всё, что слышал об этой битве из разговоров Ленарда, Тома и Ралфа. Но боль мешала ему сосредоточиться и понимание того, что отвечать надо как можно скорее ещё сильнее мешало думать. "И кстати, пока ты придумываешь, что ещё мне солгать -- можешь расскажешь, как ты всё-таки сюда проник?" -- ещё один вопрос камнем обрушился на голову Сеппа. -- Я был наёмником, из... "Волчьей Верности", я перешёл... в твоё войско незадолго... до начала осады замка Громгард... -- Хм, возможно. Так, ты догадался кто я. Многие наёмники из разных компаний встали под мои знамёна, а затем предали меня и дезертировали, ушли из лагеря ночью, как крысы. Может ты был одним из них? И не думай, что я забыл о главном -- как ты проник в Башню? Ну, я жду ответа. -- Я... случайно вошёл в центр... каменного круга, в холмах Мэллоухилс... и... -- Это ложь! Наглейшая ложь, Повелитель! Башня никогда не провела бы через Врата никого, кто мог бы угрожать её Владыке! -- возмущённо воскликнул старейшина прихвостней и пнул Сеппа по голове. -- А я и не угрожал! -- рявкнул Сепп попытавшись использовать сказанное Гнарлом в свою пользу! Поэтому и оказался здесь! -- Ну, это легко проверить. Гнарл, посмотри, какие из Врат были недавно активны. -- Повелел Чёрный Барон и пока тот ковылял к бассейну, что-то в нём разглядывал и потом плёлся обратно бормоча себе под нос какие-то ругательства, спросил: Если ты действительно хотел поступить ко мне на службу, то ты наверняка поделишься со мною информацией, которая мне будет полезна. Что говорят в народе о смерти короля? Готовы ли люди принять над собой нового повелителя? -- Король Громгард... жив и укрылся в Нордберге... Вокруг него собирается войско, чтобы... отбить Хэйвенспик и кроме того... он уже заключил военные союзы с эльфами Иллириума и... гномами из Золотых Холмов. Они пришлют свои войска... и вместе они собираются одолеть тебя. -- выпалил ему Сепп, стараясь придать своему голосу как можно больше уверенности и убедительности. -- Хм... действительно, Врата в Мэллоухилс недавно открывались, Господин, но... -- Гнарл умолк на полуслове подойдя как раз вовремя, чтобы услышать о чём говорил Сепп и, видимо, каким-то чутьём почувствовал вскипающую в его повелителе ярость. "А-а-а-агрх!!!" -- преисполненный бессильной злобой крик разнёсся по всему тронному залу, заставив наполнявших его прихвостней поджать уши и умолкнуть. Когда раскатистое эхо утихло, воцарилась такая тишина, что было слышно лишь тяжёлое дыхание связанного на полу пленника, с сидевшими у него на спине Бурыми, -- "Когда же он уже наконец сдохнет?!" Стоявшего перед Сеппом человека наглухо закованного в чёрные доспехи трясло от переполнявшего его гнева. "Мы не допустим этого, Владыка! Чем дольше они сопротивляются, тем слаще будет победа! Сейчас главное не терять головы и направить ваш праведный гнев в деятельное русло! Зло нужно творить на холодную голову, оно не терпит суеты!" -- увещевал Гнарл. "Что-то случилось, мой Господин?" -- внезапно раздался робкий девичий, почти что детский голос, заставивший Сеппа вздрогнуть от неожиданности и возникшего чувства несоответствия того жуткого места, в котором он находился, той робости и невинности, которая звучали в услышанном им голоске и смутным чувством, что где-то он его уже слышал, -- "Мне показалось, что Вы на кого-то кричали." Чёрный Барон и вслед за ним Гнарл резко обернулись, а Сепп как мог постарался вытянуть шею, но тем не менее ничего, кроме ног хозяина Башни и лап множества окружавших его прихвостней в его положении разглядеть было нельзя. "Тебя это не касается. Возвращайся в постель." -- буркнул Барон недовольным тоном очевидно пытаясь сдерживать захлёстывавшие его эмоции, в то время как Гнарл даже не пытался скрыть плотоятно-похотливое выражение лица с которым уставился в сторону, откуда прозвучал вопрос. "Как прикажите, мой Господин." -- прозвучал покорный ответ. По удаляющемуся стуку каблуков Сепп понял, что обладательница голоса поднимается по единственной лестнице ведущей на верхние этажи Башни, где, очевидно, располагались покои. Наклонив голову и скосившись изо всех сил он всё-таки сумел разглядеть исчезающую за поворотом хрупкую фигуру юной девушки в пышном платье с тугим корсетом. "Знакомый голос... и платье... платье..." -- воспоминания которые Сепп пытался вызвать ускользали от него словно вода, сквозь пальцы. "Платье... Где же я, что же... когда..." -- пытался он напрячь память. "...всё, до последней медяшки, даже если мне для этого придётся снять с себя и продать это дорогое платье!.." -- и тут до него дошло. И он вспомнил. "Что скажешь, Гнарл?" -- очевидно, Чёрный Барон был слишком зол, чтобы пытаться трезво рассуждать и понимая это он обратился к своему советнику. "Хм, хм... дайте-ка подумать..." -- Старейшина свиты ненадолго ушёл в себя, втянув ушастую голову в свисавшие с его согбенной спины лохмотья, словно черепаха в свой панцирь и поглаживая редкую козлиную бородку. -- Очевидно, что война сразу на два фронта была бы для нас не лучшим раскладом. Излишняя самоуверенность погубила уже не одного Владыку Зла на моей памяти. Мы должны действовать на опережение! -- вдохновенно затараторил Гнарл засеменив за своим хозяином направившимся по ковровой дорожке через зал. -- Что именно ты предлагаешь? -- задумчиво поинтересовался тот усаживаясь на трон. -- Необходимо увеличить активность ваших прихвостней в Лесах Эвернайта и Золотых Холмах настолько, насколько это возможно! -- пояснил старейшина становясь у трона по правую руку Владыки. -- Пусть сеют хаос и разрушение! Пусть выжигают священные рощи и обваливают шахты с горняками, пусть перекроют пивопровод в Королевские Чертоги и разграбят храмы Богини-Матери! Пусть у ушастых педерастов и бородатых недомерков земля горит под ногами и им станет не до нас, чтобы они не смогли послать ни одного своего жалкого воина на помощь вашему брату! А мы, тем временем, сосредоточим все силы на окончательном решении королевского вопроса в Гринвейле. Это королевство слишком мало, для двух правителей. Конечно, со временем мы завоюем и другие земли но сейчас нужно решить насущные вопросы! -- А у нас останутся достаточные наличные силы, для "окончательного решения королевского вопроса"? -- с сомнением поинтересовался Повелитель. -- Конечно, владыка! Диверсии на территории противника вполне можно осуществлять силами небольших групп прихвостней специального назначения, скажем, по десятку бурых и по пятёрке остальных каждого цвета на одну группу. Конечно, определённые силы прихвостней придётся выделить, да, достаточно крупные, но у нас всё равно должно остаться достаточно хвостов. Не думаю, что в Нордберге собрались какие-то представительные силы после той славной резни, которую мы им устроили на перевале! И кроме того, мы достаточно неплохо прибарахлились в Хэйвеспике, и вполне можем себе позволить нанять руборийцев... -- Точно! И есть же ещё полурослики! Думаю Мелвин не откажется поразвлечься, пока королевским войскам не до них. А если нам повезёт -- то он и отвлечёт их часть на себя. -- Вы как всегда правы, Владыка! Я свяжусь с ним при первой же возможности и, если позволите от вашего имени... "Повелитель полуросликов по имени Мэлвин был пленён графом Холландом во время битвы при Хэйвенспике, когда орда полуросликов осаждала город. Сейчас он в Нордберге, туда увёз его граф!" -- подал голос Сепп, который всё это время внимательно прислушивался к едва доносившемуся до него через зал разговору и забеспокоившийся, что при попытке связаться с Мелвином враги узнают его истинную судьбу и обратят свой взор на замок Спрее, который пока, очевидно, не рассматривали в виде цели. -- Ах, вот как? Что ж, досадно, но я и не возлагал на него особенных надежд, после того, как он доказал свою полную бесполезность, даже несмотря на всю нашу помощь не сумев захватить Хйвенспик. -- надменно заявил Чёрный Барон. -- Как мило, что ты о себе напомнил.-- ухмыльнулся Гнарл, -- Господин, что прикажете сделать с ним? Я сам никак не могу определиться -- котёл с кипящим маслом или дыба? В любом случае, надо попытать его как следует, может ещё чего интересного расскажет?.. -- С этим я решу позже. А пока, бросьте его в Яму. Холодный и равнодушный тон, которым это было сказано был прекрасно знаком Сеппу. Точно так же, безучастно и презрительно люди республики говорили о своих рабах. И этот тон ясно давал Сеппу понять, что возражать человеку, от одного слова которого зависит его жизнь лучше не пытаться. "Хорошо, что он не приказал своим рабам пытать меня. Теперь, у меня хотя бы будет время подумать, что сказать им в следующий раз. Vae, об этом следовало подумать заранее, перед тем, как отправляться сюда. Но я был слишком самоуверен и даже не подумал о том, что меня могут схватить. Опять, та же ошибка, что и тогда, когда мы напали на поселение людей республики. Как и в тот раз, когда мы пытались бежать с сыном вождя Дирка не продумав наперёд ничего заранее. В третий раз я допустил одну и ту же оплошность. И окажется ли на этот раз моя Удача настолько велика, чтобы мне удалось выбраться отсюда живым -- я не знаю." -- так думал Сепп, пока облепившие его со всех сторон Прихвостни волокли его по одной из винтовых лестниц вниз, куда-то в подземелья Башни. Он мало что видел, кроме мелькавших перед глазами каменных кирпичей, из которых были сложенны стены, сломанный нос болел и пульсировал, в голове гудело после пинка старого гоблина а нога постоянно ныла и просто разрывалась от боли каждый раз, как обломок торчавшей из неё стрелы за что-то задевался. Наконец лестница кончилась и они оказались в одном из подземных помещений Башни -- круглой комнате, в дальней стене которой располагалась массивная решётка, за которой виднелось ещё одно, более просторное помещение с покрытым песком полом. В центре же самой комнаты, в которую прихвостни приволокли пленника, находилось круглое отверстие, напоминавшее колодец, с установленными в его краях по окружности кольями направленными вниз, во внутрь, очевидно для того, чтобы не позволять оттуда выбраться наверх. "Полете-е-е-ел! Броса-а-ай! Вниз его!" -- радостно заголосили прихвостни и с размаху, три раза предварительно качнув брыкавшегося что было сил Сепп бросили его ногами вниз в эту Яму. Падая Сепп задрал голову и увидел удаляющийся круг света, через который его только что сбросили во тьму подземелья и затем, почти сразу ударился ступнями о замлю, достигнув его дна. "Не такуж и глубоко." -- успел подумать про ебя Сепп, прежде чем вскрикнуть от боли, когда когда-то покалеченная ударом дубины полурослика нога, теперь ещё и с засевшим в ней обломком стрелы судорожно подогнулись и он рухнул не сумев ни извернуться, на связанных ногах, ни выставить перед собой стянутые за спиной ремнями руки, ударился затылком о каменный пол и потерял сознание. Спустя месяц с той ночи, когда Сепп при помощи пленного предводителя полуросликов Мелвина прошёл через Путевые Врата Тёмной Башни и бесследно исчез, на едва различимой тропинке уходящей в глубь леса Эвернайт на окраине графства Мэллоухилс появился всадник в алом плаще накинутом поверх рыцарских доспехов, с притороченным к седлу посохом. Всадника немедленно заметили воины одного из конных отрядов патрулировавших территорию графства и сейчас же направились к нему. После короткого разговора, патрульные окружили всадника и образовали почётный эскорт, под охраной которого он направился к замку, в то время, как один из них во весь опор помчался к располагавшемуся неподалёку замку. Когда рыцарь с сопровождением ещё только подъезжали к деревне Спрее, через которую, в целях обеспечения большей безопасности, пролегал их путь по более длинному на защищённому гарнизоном деревни маршруту, умчавшийся вперёд патрульный уже был замечен бдительным дозорным, нёсшим караул на крепостной стене, который немедленно сообщил о приблежении гонца. И к тому моменту, когда возвращавшийся с посольского залания, на которое был отправлен Верховным Понтификом Пендальфом сэр Уильям -- паладин Хэйвенспикского Храма -- вместе со встретившими его на границе всадниками въехал в раскрывшиеся перед ним ворота замка -- на замковом дворе его уже встречали сам понтифик, закутанный в плед король Громгард сидевший на деревянном стуле с высокой спинкой и подлокотниками, и постепенно оправляющийся от ран Рандольф в сопровождении поддерживающей его под руку Шамирам, всё это время не оставлявшая его своей заботой и уходом, с которой он время от времени перебрасывался многозначительными взглядами. Откуда-то из угла двора доносилось дежурное рычание волка на проходившего мимо одноглазого кота с обрубком вместо хвоста, демонстративно не обращавшего на это никакого внимания. Сэр Уильям выглядел очень уставшим и подавленным. Он с трудом слез с седла и слегка пошатываясь направился к Пендальфу, который сделал к нему несколько шагов навстречу -- "Уильям, мальчик мой! Слава Господу, ты цел! Не прошло и дня, чтобы я не возносил молитвы о твоём благополучном возвращении! Хвала Всевышнему -- они были услышаны. Deus Vult!" -- Deus Vult. -- смиренно ответил паладин, прикладываясь к протянутой руке патриарха. -- Но что тебя так задержало? Я ожидал, что твоё посольство продлится две недели, от силы три, но не целый месяц! Я уже начал жалеть и укорять себя, что не отправил с вами охрану, хотя ты сам и настоял, чтобы... -- Боюсь, меня задержали дурные известия, которые я имею несчастья принесть вам, Ваше Святейшество. -- с искреннем сожалением в голосе промолвил Уильям падая перед старцем на колени, из-за чего на лицах всех присутствующих, включая на сбежавшихся не занятых дежурством стражников, отразилась тревога. -- Вот как? Что ж... пожалуй, мне следовало этого ожидать и заранее быть готовым к худшему. Ну говори же, сын мой, какие вести ты принёс? -- Простите мою дерзость, Ваше Святейшество, но может стоит для столь важного разговора перейти во внутренние помещения замка? -- негромко поинтересовался стоявший рядом королевский шпион, с недоверием косясь на перешёптывающуюся стражу. -- Ранд... то есть мессер Рандольф прав, Ваше Святейшество, здесь, наверое, не место... -- неуверенно поддержала того алхимичка, не будучи до конца уверенной в том, что её мнение в этом вопросе кого-то интресует. Но понтифик, очевидно, был слишком взволнован, чтобы прислушиваться к голосу разума. -- Так какие же вести ты принёс нам из Иллириума и Золотых Холмов? Их Королевские Величества Оберон Туманный и Голдресс отказались послать войска нам на выручку? Говори же! --потребовал Пендальф. -- Вначале, как вами и было велено, я сопроводил Его Высочество кронпринца Голдо до границы Золотых Холмов и передал с ним послание королю Голдерсу, но меня вместе с Его Высочеством к королю не допустили. Тогда, не дожидаясь ответа я сразу же направился в Иллириум к Его Величеству Оберону, которому также вручил ваш... то есть королевское послание с просьбой о помощи. -- И что? -- Оберон Туманный размышлял четыре дня, во время которых я наблюдал всё усиливавшуюся активность гоблинов в пределах его королевства. Они лезли буквально отовсюду и буквально терроризировали лес и обитателей королевства эльфов. Их нападения настолько участились и носили столь дерзкий характер, что я был практически уверен в том, что Его Величество Оберон откажет вам... то есть его Величеству королю Громгарду в просьбе. Однако, похоже, что бесконечные нападения гоблинов вызвали обратный эффект и вместо того, чтобы сосредоточить все силы внутри Иллириума в пассивной защите, король Оберон в своей мудрости решил, что "нет смысла бороться с отростками, пока цель корень", так он сказал. И потому он пообещал выделить отряд в тысячу эльфов, которых решил направил со мною, нам в помощь. -- Но затем, что-то произошло. -- тяжело вздохнул закрыв глаза понтифик, -- Говори же, не тяни. -- Мы уже выдвинулись в путь... Ваше святейшество... мы уже сутки как были в пути... я и тысячный отряд эльфийских воинов-магов... -- голос паладина дрожал, казалось, ещё мгновение и он не сможет сдержать слёз досады. -- И что произошло потом? -- с очередным тяжёлым вздохом спросил Пендальф не открывая глаз, не глядя на стоящего перед ним на коленях в грязи драбанта и тяжело опираясьна свой посох. -- Нас догнал гонец, который передал приказ эльфийскому отряду от короля Оберона... приказ... немедленно вернуться назад, на защиту Иллириума от нового врага. -- И что же это за новый враг? -- Гномы, Ваше Святейшество. Вместо того, чтобы прислать помощь нам, король Голдерс напал на эльфов! Понтифик ничего не ответил. Все остальные тоже молчали, потрясённые услышанными новостями. Воцарившаяся во дворе замка Спрее гробовая тишиная продолжалась некоторое время, а затем была нарушена, негромким хихиканием, постепенно перешедшим в безудержный, а затем истерический хохот переходящий в надрывный визг с подвываниями, исходивший от задыхавшегося в безумном смехе Его королевского Величества, короля Гринвейла Громгарда.