Семейные узы ада

Руки и ноги стали деревянными, а в груди разлилось тяжелое чувство вины. Минако с неподражаемой грацией вывалилась из огромного шкафа. Кунсайт, одетый в стильный черный костюм, казался на первый взгляд спокойным, но невероятная бледность, которую не скрывал даже загар, говорили об обратном. На дне серых глазах развивались холод и вьюга. Зато Ятен, в отличие от брата, и не пытался скрыть эмоций. Он был одет в темные спортивные штаны от Nike; белая майка облегала стройный торс, а с плеч небрежно спускалось полотенце. Слегка влажные белые волосы говорили, что блондин совсем недавно вышел из душа. — Охренеть, это ты?! — хриплый голос певца стал на две октавы выше, и красивое лицо перекосило от ярости. — Ты как сифилис: тогда, когда вообще не ждут! Минако закатила глаза, поворачиваясь к дрожащему от ярости блондину. — Тебе-то лучше про сифилис знать. Уверена, это твой постоянный гость. Дверь открыта, код ты знаешь, — едко произнесла девушка, откидывая золотую челку. Кунсайт не смог сдержать усмешки, скрестив руки и молча наблюдая за двумя эмоциональными противниками. — Что ты себе позволяешь, убогая, — гневный шепот Ятена сражал наповал, помноженный на презрение, пропитывающее его голос. Зеленые глаза метали молнии.— Ты здесь только из-за твоего талантливого брата. Ты - ничтожество! Знай свое место, дура! Скулы Минако свело, как было всегда перед тем, как она ввязывалась в конфликт. Изначальная идея свести все в шутку явно давала сбой, и руки на автомате сжались в кулаки. Ятен был ублюдком, но он умел нажать на уязвимые места. Он умел ее довести. — Кто бы говорил, гоблин! — девушка нервно дернула губами, чуть приближаясь к Ятену, который в упор расстреливал ее глазами.— Ты здесь ТОЖЕ только из-за твоего знаменитого брата. Ты и пальца его не стоишь! Кунсайт чуть нахмурил густые брови— перепалка перерастала во что-то серьезное. Смотря на две напряженные фигуры, стоящие друг напротив друга, он хотел уже было вмешаться, но они не давали ему вставить и слова. — Не удивительно, что Оливия тебя бросила! — продолжала Минако в угаре гнева. Оба — и Кунсайт, и Ятен страшно побледнели и замерли. Но девушка даже не замечала этого. Перед ее глазами стояла красная пелена.— Она не могла быть с тобой после НАСТОЯЩЕГО мужчины! Бледное лицо Ятена перекосилось, и одним шагом преодолев расстояние между ними, он больно схватил ее за локоть, потянув на себя. Минако закусила губу, увидев его сумасшедшие от гнева глаза, выглядывающие из-под длинной челки. Она перегнула палку. — Ятен, отпусти ее, — тихо приказал брату Кунсайт, подходя к ним. Ятен продолжал в упор смотреть в ее глаза. Он просто убивал ее взглядом. Все внутри Минако дрожало, но она гордо, не мигая смотрела ему в ответ, поднимая подбородок. — Я сказал: отпусти! Неожиданный окрик Кунсайта испугал обоих, и Ятен нехотя, но подчинился. Когда длинные пальцы отпустили ее локоть, там сразу же образовалось зеленое пятно— так сильно давил он ей на руку. — Минако, извинись перед ним, — спокойный голос Кунсайта был не менее страшен чем его крик. Минако скривилась и вздохнула. В любом случае она делала это не ради Ятена. Девушка опустила глаза в пол и прошептала. — Прости меня за мои слова об Оливии…. — Смотри в глаза, стерва, — прошептал сквозь зубы Ятен, щуря зеленые глаза. Минако вздрогнула как от пощечины, и ненависть тут же заполнила ее, проливаясь через голубые кристаллы глаз. Девушка замахнулась было на него, но у парня была отменная реакция. Он мгновенно перехватил ее руку и заломил за спину, вставая за ее спину. Но он не учел, что Мамору с малых лет учил ее приемам самообороны. Вспоминая уроки брата, Минако, как в китайских кунг-фу фильмах, выгнула спину и со всей силы ударила Ятена затылком в лицо. Голова тут же затрещала от боли, и в глазах девушки запрыгали черные точки. Черт, у него железная башка, со стоном подумала Минако. Но услышав, как выругался парень, отпуская ее запястья, девушка с радостью поняла, что достигла цели. Резко повернувшись и отодвинувшись от Ятена, Минако с ужасом увидела, как парень зажимает руками нос. Оттуда явно текла кровь. Увидев свирепые зеленые глаза, в которых был написан смертный приговор, Минако уже хотела была дать деру, как между ними появилась высокая фигура, отрезая разъяренного Ятена от Минако. — Хватит, — лед в голосе Кунсайта говорил, что он больше не намерен шутить.— Заканчивайте это безумие! Оба! — Она разбила мне нос, — прогундосил Ятен, держась руками за нос. — Ты будешь жить, — отрезал Кунсайт, поворачиваясь к Минако.— Что скажешь ты, Минако? Как ты тут оказалась? Девушка покаянно опустила голову, заливаясь краской. — Прости меня, Кун… Я хотела сделать сюрприз. Я так скучала… Ключ Мамору подходит к твоей квартире, вот я и думала подождать тебя тут. Я испекла йоркширские пудинги. — Пудинги твою мать, — выругался Ятен, качая головой. Кровь замазала его подбородок, и он стал выглядеть комично-устрашающе. — Прости меня, Ятен, — искренне произнесла Минако, осторожно подходя к братьям. Ладони Минако потели, и она нервно вытирала их о бока своего джинсового платья. — Мамору всегда учил меня, что если насильник схватит меня в такой болючий захват, я должна сразу бить головой. Кстати, если тебе от этого легче, у меня до сих пор перед глазами летают мушки. Твой череп походу из стали, и ты подарил мне сотрясение. — Ты подарила его себе сама, — Ятен с трудом сдержалась от очередной обидной клички, опасливо глядя на брата.— Но так и быть, надеюсь у тебя и правда сотрясение. Не так обидно. — Ты благороден, — одними губами улыбнулась Минако, стараясь не закипеть. Кунсайт громко вздохнул: на его лице явно было написано раздражение. — Хорошо, что все друг друга простили. Минако, — парень повернулся к девушке, которая с восхищением посмотрела на него, задирая голову.—Мне не очень нравятся такие «сюрпризы», чтобы ты знала. В следующий раз лучше скажи мне об этом. — Но я звонила, — виновато пробормотала Минако, закручивая локон пальцем.— Но ты не отвечал. Я подумала ты на паре, а потом и пудинги подоспели. Кунсайт насмешливо посмотрел на девушку тем невероятным пристальным взглядом, который снился ей каждую ночь. — Хорошо, что теперь остается делать… Идем есть твой пудинг. Через полчаса стерильная кухня Кунсайта изменилась. Микроволновка гудела, кофеварка варила кофе, и двое блондинов устало сидели за столом, пока Минако разрушала кухню, ища необходимые приборы и ингредиенты. Девушка подпрыгнула от радости, когда увидела в холодильнике холодные ростбиф и свежие огурцы. Самое то! — Не траванемся? — пробормотал Ятен, вонзая вилку в горячую выпечку, поданную с тонко-нарезанным мясом и огурцами. Минако закатила глаза, но ничего не сказал. Кунсайт красиво отрезал кусок пудинга и отправил в рот. — Очень даже неплохо, — сдержанно похвалил он, улыбаясь девушке, и Минако зарделась. На щеках показались ямочки, и Ятен нечаянно отправил вилку мимо рта… — Ну не фонтан, если честно, — скривился Ятен, когда пудинг оказался все-таки во рту.— С Мако ты не сравнишься. Но жить можно. — Мако хорошо готовит? — удивилась Минако, не замечая подкола Ятена. — Очень, — кивнул Кунсайт.— Она ходила на разные кулинарные курсы. Даже проходила стажировку во Францию. Это для нее вроде как хобби, и она часто приносит домашнее печенье Нефриту. Оно улетает за секунды. — Это ее единственное качество, которое ее оправдывает, — громко ухмыльнулся Ятен. пододвигая к себе большую тарелку с пудингами и щедро накладывая себе двойную порцию. — А ты, я смотрю, ко всем такой милый, — осторожно сказала Минако, жуя огурец. — Рад стараться, — ослепительно улыбнулся Ятен, разрезая мясо.— А ты что только овощи ешь? Худеешь? Правильно. Тебе надо. Ты будто еще толще стала. — Твоими молитвами, — не менее ослепительно улыбнулась Минако.— Толстею как на дрожжах, чтоб ты свои бородатые шутки про толстых вставил. — А ты за бодипозитивизм? — засмеялся Ятен со ртом, набитым выпечкой. — Не удивительно. — Я просто за позитивизм, блондинчик. Не страшно быть толстой, страшно быть такой негативной скотиной как ты! — раздраженно выплюнула Минако. — Как ты меня назвала, покемон?! — Ятен вскочил с места, бряцая пустой тарелкой. — С хрена ли я покемон, орк хвостатый? — У тебя такие же красные круги на щеках, когда ты лыбишься! Плюс, ты толстая. — Я не толстая, вонючий крысеныш! — Ты толстая и желтая! — А ты, черт побери, белолицый аристократ! Ты похож на задницу с хвостом! — Тебе о такой заднице только мечтать! — Если бы у меня была такая задница, я бы точно пошла к хирургу. Чтобы отрезать к чертовой матери! — Ты же вроде из католической школы сюда прикатила?! Как тебе такую сквернословную выпустили?! — Говорить баранам, что они бараны— это не грех!!! — Тишина! — прогремел над потолком голос Кунсайта. Серые глаза парня сощурились, и губы превратились в одну линию. — У меня был тяжелый рабочий день. Я не могу вас двоих выдерживать. Кто-то один должен уйти. А лучше бы оба. Минако мрачно посмотрела на Ятена. Тот одарил ее не менее тяжелым взглядом. Посмотрев на напряженного брата, парень вздохнул. — Ладно, я пойду. Что-то у меня уже живот начинает болеть. Кунсайт строго посмотрел на Минако, предупреждая ее не реагировать, но Минако не могла сдержаться. — Ты съел не только свою порцию! Ты съел все пудинги! У тебя живот болит от обжорства! — На хрена так много готовить. Слышала об Парижском Соглашении 2015?! Нужно умеренно потреблять ресурсы. Ладно, ладно, я ухожу, Кун. У тебя, конечно, СТРАННЫЙ вкус…. Ятен кисло посмотрел на разъяренного Кунсайта и вышел из-за стола. — Он хороший парень, — сказал словно самому себе Кунсайт, и Минако громко хмыкнула…. Через пять минут они уже сидели на диване, смотря фильм по Нетфликсу. Минако положила голову на плечо парня, а он обнял ее за плечи— жизнь была прекрасна. — Я слышала про Оливию, — тихо прошептала Минако. Кунсайт ощутимо вздрогнул. — Это был очень личный разговор, — серые глаза потемнели.— Я не хотел, чтобы ты его слышала. — Прости за вторжение, — прошептала Минако, кладя руку на пояс парня. — Но то, что я услышала. Мои чувства к тебе стали еще сильнее, если такое только возможно. Ты- самый удивительный человек, которого я встречала. — Ты думаешь? — горько усмехнулся Кунсайт, откидывая платиновую челку. — Да, —кивнула Минако. — Ты любишь брата. Но ты любил и Оливию. Ты сделал правильный прагматичный выбор. Не во имя его, или ее. А во имя себе. — Ты одобряешь? — Да, — Минако закусила губу.— Я не люблю людей, которые жертвуют собой во имя других. Такие люди— прекрасны. Такие люди трагичны, и я не хотела бы прожить свою рядом с таким «героем». Жизнь всего одна, и она нужна нам самим. Глаза Кунсайта расширились, когда девушка нежно прижалась к его губам горячим поцелуем. Он быстро перехватил инициативу в свои руки, страстно целуя ее в ответ. Он обожал эти моменты, целовать ее, вдыхать запах ее золотых волос, чувствовать кончиками пальцев ее нежную белую кожу… Губы Кунсайта стали прокладывать дорожку из поцелуев вниз по ее длинной шее, и девушка застонала. Услышав этот стон, Кунсайт словно окаменел и замер. Он нехотя отстранился; его лицо исказилось словно от боли, когда его губы перестали ощущать ее кожу. — Что с тобой милый? — простонала Минако, приоткрывая глаза. Бедром она чувствовала его эрекцию сквозь брюки.— Все хорошо, правда. — Прости, Мина, — голос Кунсайта дрожал. На висках образовались капельки пота, и он старался не смотреть на нее.— Я сильно устал. Можно я останусь один? Девушка с недоумением посмотрела на него и обиженно отодвинулась на самый край на дивана. — Ты тоже думаешь, что я толстая?! — Кунсайт с трудом сдержался от улыбки, глядя на ее хмурое лицо. — Нужно обладать неимоверной фантазией, чтобы посчитать тебя толстой, — улыбнулся он, вновь подвигаясь к девушке и заключая ее в объятия. — Твой брат обожает оскорблять меня, — недоверчиво проговорила Минако.— Но я никогда не задумывалась о правдивости его умозаключений. Умозаключения, кстати, бывают у тех, у кого нет ума? Минако серьезно задумалась, хлопая ресницами, и Кунсайт вновь не сдержал смешка. Она была чем-то… — Мамору часто говорил, что у него есть сестра, похожая на Венеру. И я думал, что он, как и все любящие братья, преувеличивает, — серые глаза прожигали Минако, а прохладные пальцы гладили контур ее лица.— Нефрит, например, всерьез считает, что Мако может выиграть Мисс Япония, но отказывается отпускать ее, чтобы куча извращенцев не смотрели на его сестру. — Мако и правда красива, — согласилась Минако и улыбнулась. — Красива, — согласился Кунсайт.— Но ты. Я еще никогда не видел женщины красивее. У меня никогда не было идеала женщины, я влюблялся в разных. Но увидев тебя, Мина, я понял, что у меня есть идеал. И этот идеал—ты… Минако покраснела до кончиков волос и радостно заулыбалась. На ее щеках вновь образовались ямочки, и Кунсайт не удержался, нежно целуя их. Его губы вновь настигли ее, затягивая их в ураган бешеного страстного поцелуя. Спустя минуту они с трудом оторвались друг от друга, когда у обоих не осталось дыхания… Когда за ней закрылась дверь, лицо Кунсайта исказилось от боли и, застонав, он упал на диван, прижимая к себе подушку, что все еще пахла ее волосами и духами. Он был в аду…

***

Следующие две недели были заполнены тренировками и учебой. Танец, казавшийся на первый вид таким легким был на самом деле сложным и требовал невероятной синхронности. С вокалом было легче, и Минако вполне хорошо вытягивала ноты. Незаметно жаркий август заполнился прохладным сентябрем, наполненным дождями. Минако была еще на двух свиданиях с Кунсайтом—с каждым разом она чувствовала, как влюбляется в него все сильнее и сильнее. И замечая, каким протяжным восхищенным взглядом он смотрит на нее каждый раз, Минако понимала, что ее чувства взаимны. От Рей ничего не было слышно, и не успела Минако уже порадоваться этому факту, как беда подошла откуда ее не ждали. В Академии ходила эпидемия гриппа. Все знали, как опасно заболеть в пору важных выступлений и экзаменов, а потому принимали все меры предосторожности —пили витамины, проветривали помещения, выливали флаконы спирта на руки. Выходя с очередной тренировки, Мичиру, Мако и Минако— мокрые от пота— быстро забежали в душ, с наслаждением подставляя лица прохладной воде. Выходя из душа, девушки с наслаждением обернулись в мягкие белые полотенца. — Странно, я помню, что на моем полотенце было пятно от моей красной помады, — пожала плечами Минако, расчесывая волосы перед большим зеркалом.— Оно вроде исчезло. — Может просто с другой стороны? — предположила Мичиру, смотрясь в зеркало. Минако залюбовалась профилем коллеги. Несмотря на то, что они были в одной группе, они с Мичиру совсем не были близки. Минако знала две вещи о ней. Она потрясающе играла на скрипке и она была ослепительно красива. — Может, — нахмурилась Мако, неожиданно раскрываясь. —Черт возьми! Выкиньте эти чертовы полотенца. Девушка с брезгливостью выкинула белую материю, раскрывая своих же удивленных напарниц. — Черт, — простонала Мако. Ее кожа неожиданно покраснела.— Эта сука Хино. Мне же доносили, что она постарается саботировать наше пробное выступление послезавтра. Что-то я расслабилась... — Что было в полотенцах? — дрожащим голосом проговорила Мичиру, зябко обнимая себя за плечи. Минако с трудом отвела взгляд от девушки— даже тело у нее было идеально, не только лицо. — Не удивлюсь, если все гриппозные Академии вытерлись этими полотенцами до нас. — Черт, — простонала Мичиру.— Мне уже холодно и лихорадит. Какой инкубационный период у этого гриппа? — Ну не пять минут это точно, — с уверенностью произнесла Минако.— Давайте-ка оденемся и не будем лишний раз паниковать…. Но вернувшись в комнаты, Минако констатировала, что Макото была права. У обеих девушек— Мичиру и Мако началась лихорадка и поднялась температура. — Я не пойму только одно, — стонала Макото, когда Минако нежно протирала ей лоб влажной марлей, смоченной в ментоловом растворе.— Почему ты не болеешь, Чиба? — У меня очень сильный иммунитет, — улыбнулась Минако. — Нет, не хмурься. Это правда. Я какой-то уникум природы, спроси Мамору. Ни один грипп не берет меня. Он даже долгое время предлагал продать меня на опыты во имя науки. — Добрый брат, — пробормотала Мако, шмыгая носом.— Черт, как же болит голова. И тошнит. Минако тут же поднесла ведро к кровати, и Мако со стоном склонилась. Минако погладила подругу по спине, и когда та устало откинула на кровати, девушка быстро исчезла в ванной.  — Спасибо, что так заботишься, — благодарно улыбнулась Мако, опуская взгляд.Минако подала ей горячий чай с облепихой и ромашкой. — Ты не обязана… — Мы же подруги, — улыбнулась Минако, нежно убирая влажную каштановую прядь с лица девушки. В пижаме и без косметики Мако выглядела какой-то юной и беззащитной. — Один за всех и все за одного. — Ты такая хорошая, Мина, — пробормотала Мако, с трудом откидываясь на подушки.— Ты заслуживаешь только добра. Надеюсь, Кунсайт даст тебе только добро…. — Добро, —улыбнулась Минако.— Ты так говоришь, как-будто он— волшебник. Нет, мне не добро нужно от него. — А что же? — сквозь силу спросила шатенка, засыпая на ходу. — Ну для начала страстная ночь любви, — засмеялась Минако. От удивления Мако проснулась, но веки снова стали тяжелыми.— Мы встречаемся уже месяц, но он так и не пытается со мной переспать. — Дело в тиране, стопудово, — прошептала в подушку Мако и почмокала губами. — Мако, — укоризненно протянула Минако, натягивая ботинки.— Я же просила Мамору так не называть. Он, кстати, бедный мой, совсем заработался— я давно не видела ни его, ни Усу. Кстати, чтобы просто проверить… Ты можешь спросить у Оливии, когда у нее… Ну… Минако неожиданно залилась краской, поправляя шерстяной плотный кардиган. — Минако, я засыпаю, — простонала Мако.— Давай, уже иди к Мичиру, сестра Тереза… Я спрошу у Оливии….И про размер, и про все… — Мако! — еще больше покраснела Минако, нанося помаду.— Спасибо! Про размер не надо, я уверена там все окей. И не смей умирать! Я скоро буду. Взмахнув термосом с горячим супом и корзинкой, Минако исчезла в дверях... Проходя через несколько лестничных проходов, Минако добралась до комнаты Мичиру. — Минако! Ты тут! Я так рада, спасибо, что пришла! — воскликнула Ами. Миниатюрная девушка со стильной стрижкой выглядела страшно нервной и взволнованной. От Минако не укрылся сильный макияж и сладкий запах духов. Ами явно спешила не на лекцию. Высокие шпильки и обтягивающее платье лишь подтверждали теорию Минако. Ами тоже заметила изучающий взгляд Минако и смутилась. — У Мичиру- жар. Она у меня такая хрупкая и слабая. Пожалуйста, давай ей пить больше воды. Я приготовила много морса, — быстро затараторила синеволосая девушка.— Я скоро вернусь. Мне буквально на час. — Без проблем, — покачала головой Минако, поправляя золотые пряди. — Мы будем тебя ждать…. Когда за Ами захлопнулась дверь, Минако оглянулась— комната Ами и Мичиру выглядела очень милой и уютной. По стенам были развешаны их детские фотографии в перемешку с растениями и цветами. На столах стояли милые лампы, и ноги утопали в пушистом ковре. Мичиру, лежащая на кровати, пугала своей бледностью. Минако быстро набрала воды в стакан и поднесла к губам девушки. Та с благодарностью стала пить. — Пожалуйста, не суди, Ами, — прошептала красавица, откидываясь на подушки.— Она пошла не на свидание. Минако проницательно посмотрела на Мичиру раскосыми глазами и села на стул рядом, разбирая принесенную корзину. Там лежали спицы и много кашемировой пряжи. — Ты не против, если я буду вязать одновременно, — показала Минако глазами на спицы и солнечно улыбнулась, не получив отказа.— Я никогда никого не сужу, Мич. Так что не волнуйся, уверена, твоя сестра любит тебя. И у нее есть веские причины куда-то отлучиться. Поэтому так хорошо, что есть я и мой волшебный иммунитет. Мичиру с трудом улыбнулась и закашлялась. На лбу у девушки проступила испарина, и она зябко закуталась в одеяло. — Ох, не завидую я Хино теперь. Мако придумает что-нибудь воистину адское. — Безусловно, — покачала головой Минако, ловко двигая спицами. — Ами не на свидании, — внезапно сказала Мичиру. В голове все еще стоял туман, и она плохо соображала.— Она на секс-свидании. — Что? — спицы остановились, и Минако замерла. В глазах Мичиру появились слезы. — Все ложь и вранье. Стипендиатки, черт возьми, — в слабом голосе Мичиру звучало отчаяние.— Знаешь, как много нас, таких талантливых… Знаешь, сколько людей претендовало на эти стипендии. И тут две сестры получают их….Разве не подозрительно? — Ну есть немного, —согласилась Минако.— Но такое бывает. — Не бывает, — резко отрезала Мичиру.— Чудес не бывает. Один из судей запал на Ами, и ей приходится с ним спать, чтобы отплатить за наши стипендии. В горле Минако пересохло, и руки затряслись. Она боялась услышать имя. — Мне так жаль, Мичиру… — Это не Кунсайт. И не Мамору, — хрипло засмеялась девушка.— Это Зойсайт. Этот проклятый гад. Я не переношу его… Но Ами говорит, что ее все устраивает…. Но я знаю, что это неправда. Я знаю, что ей нравится Таики Кино, а ему, мне кажется, нравится она. Я только поэтому рада, что оказалась в группе с Мако, а не с Рей. Вдруг у Ами что-нибудь будет с Таики, лучше быть в хороших отношениях с его сестрой. А так… Что Рей, что Мако, одного поля ягоды— избалованные испорченные богатые мажорки без тормозов. Минако тяжело молчала, опустив голову. Золотые пряди упали на ее лицо. — Если я могу чем-то помочь, — тихо прошептала она. — Ты ничем не можешь помочь, — отчаянно прошептала Мичиру в ответ.— Я видимо в бреду, раз рассказала тебе эту историю. Пожалуйста, не говори никому. Зойсайт обещал дать нам обеим высокие баллы на экзамене. Но для этого нельзя, чтобы кто-либо знал, что они встречаются… Хотя какие это встречи. Просто секс за баллы. — Я никому не скажу, — заверила Мичиру Минако, снова беря в руки спицы.— Будь уверена, этот секрет умрет со мной. — Да уж, — слабо ухмыльнулась Мичиру. — Для кого ты вяжешь? Для Мамору? — Для Кунсайта, — улыбнулась Минако.— Я плохо пеку и вижу, как он страдает, когда ему приходится есть мое пресное печенье— я притащила ему такое на прошлой неделе. И до меня внезапно дошло— зачем выдумывать колесо. Я же хорошо вяжу, я лучше свяжу ему шарф! Мичиру закашлялась, и Минако тут же подлетела и похлопала ее по спине. — Спасибо, — просипела Мичиру.— Ты такая милашка, Чиба. Аж страшно, что с тобой будет, когда закончится твой год в этой Академии. Дай Аматэрасу тебе дожить. В конце будешь такой огрубевшей циничной сукой. Как все мы. — Не думаю, — улыбнулась Минако, продолжая вязать.— Лучше поспи. Я посторожу твой сон, красавица. Минако ушла лишь через час, когда усталая взвинченная Ами вернулась. На девушке не было лица, и сердце Минако тревожно сжалось. Она так хотела помочь. Но на примере Джедайта, она хорошо понимала правила игры. Лучше не вмешиваться, когда не просят. На улице начинал моросить дождь. Минако вышла и начала набирать номер Кунсайта— она так скучала по его хриплому прохладному голосу. Но он, увы, не отвечал. Минако разочарованно убрала телефон, как он зазвонил снова. Девушка радостно вытащила айфон, и сердце разочарованно екнуло. Это был Мамору, а не Кунсайт. — Мамо-чан, — Минако старалась изо всех сил не звучать разочарованной. Последние две недели она видела брата всего два раза. И то на занятиях. — Как дела? — Любимая сестра, — в голосе Мамору слышалась неприкрытая насмешка. — Я соскучился по тебе. — Я тоже! — Да уж, —усмехнулся Мамору.— Через неделю мы едем на пикник— ночуем возле Фуджи. Поедешь с нами? — Холодно же, — неуверенно протянула Минако. Она была любителей городов и отелей. — Можно ночевать в палатках, а можно в отеле рядом. Там будет твой любимый Кунсайт. — Я еду! В трубке раздался смешок. — Я так и знал. Изначально, это должен был быть пикник всех судей. Но потом за всеми увязались родственники. — Кто еще? — с интересом протянула Минако. — Джедайт и Усаги. Нефрит и Таики. Зойсайт едет вроде один. Ты и я. Ну и Кунсайт и Ятен. — О черт, — прошептала Минако в трубку. — Что у вас с ним происходит? — с интересом спросил Мамору. — Ничего. Он меня просто бесит. — Первый знак влюбленности… — Не говори глупости, Мамо-чан. Мне пора! Обнимаю! Минако быстро закончила разговор, увидев сообщение от Кунсайта. — Прости малышка, был на совещании. Все хорошо? — Да! Я тоже еду на пикник! Будет так здорово! — Вот как… Что ж … Я очень рад ;) Уверен, мы с тобой отлично проведем время…. — Я уверена, Кун. Я в этом, просто уверена.... Но Минако даже представить не могла, каким будет пикник на самом деле...