***
Наступивший май принес не только тепло весны и пение птиц, но и стресс экзаменов. Вся академия ходила ходуном— студенты тренировались в гимнастических залах, в студиях для записи, в библиотеках до обморока. Все понимали как важно сдать экзамены на максимально высокий балл. Только тогда мог появиться шанс на подписание контракта. Все экзамены были публичными, и хотя не все студенты хотели знать, как выступают конкуренты, Минако с интересом ходила и смотрела на всех своих друзей. Она поражалась синхронности и отточенности движений своих подруг— они были настоящей группой, где каждая чувствовала другую. Тяжело было поверить, что когда-то Кино и Хино ненавидели друг друга, теперь они были идеальным дополнением друга. Инь и Янь. Танец Сейи и Таики тоже был топовым. Они исполняли танец с мечами и ножами, и у Минако замирало сердце, когда она видела как искусно Сейя кидает острые дротики в партнера — у него был острый взгляд и твердая рука. Из-за беременности Минако не могла сдавать такой тяжелый экзамен как танцевальное искусство, а поэтому Зойсайт дал ей минимальный проходной балл, который дисквалифицировал ее от гонки за контрактом. Она хорошо исполнила роль Джульетты на пару с Мотоки, что играл Ромео. Сапфир также наградил ее высоким баллом, когда она спела балладу, написанную поэтом 16 века. Кунсайт не мог ее оценивать, чему Минако была рада. Вдохновения к написанию романов и стихов у нее совершенно не было. Все студенты, действительно, выкладывались на все сто. Но больше всех конкурировали между собой две группы. Две Звезды и Воительницы. Воительницы— это была новая смешанная группа Роу и 3М, состоящая из Рей, Усаги, Оливии, Мако, Мичиру и Мако. Воительницы спели невозможно тяжелую песню, включающую в себя все жанры, и Сапфир дал им высший балл. Сейя и Таики спели Азалию, за что тоже получили высший балл. Зойсайт также наградил обе группы максимальным баллом. Джедайт дал такой же высокий балл Двум Звездам— он не мог оценивать группу девушек из-за Рей. Их отношения, действительно, были крепкими и настоящими, и они больше не скрывали своих чувств. Поэтому, чтобы восстановить баланс, Кунсайт должен был оценивать только группу девушек. Читая перед камином листы, испещренные каллиграфическим почерком Мичиру, непонятной вязью Рей и широкими размашистыми канджи Усаги, Кунсайт чуть хмурился. Минако обеспокоенно посмотрела на мужа. — Любимый, все хорошо? — Мако и Оливия не вытягивают. У них удивительное равнодушие к слову, но при этом они как певицы и артистки, они безупречны. Но авторские песни, нет, это не их конек. — Как же можно оценивать всю группу, если у всех такие разные способности? — По совокупности, — пожал плечами Кунсайт, откидывая светлые волосы назад. Взгляд серых глаз скользнул по лицу Минако, задерживаясь на ее губах.— Но это, действительно, опасный подход. Поэтому Сецуна поступила умнее, разделяя людей по парам. Ей тоже придется суммировать, но это будет справедливее. — Джедайт дал максимум за актерское мастерство им обоим. Что не удивительно— оба чертовски хороши, особенно Сейя, — осторожно заметила Минако, когда Кунсайт подошел к ней, садясь перед ней на пол. Дотронувшись двумя ладонями до ее большого живота, Кунсайт с нежностью поцеловал его. Девушка улыбнулась, запуская пальцы в светлые волосы мужа. Она неожиданно охнула. — Он опять пинается, Кун! — волнение и радость озарили лицо девушки, и Кунсайт быстро прижал руки к ее животу. — Наш маленький футболист, — выдохнул парень, чувствуя как от ее улыбки у него все замирает внутри. — Осталось совсем немного, Мина… — Я знаю, — кивнула девушка, как вдруг ее глаза посерьезнели.— Кун, неужели, мои подруги не получат высший балл. — Давай не будем об этом в такой момент, — Кунсайт с чувством поцеловал пальцы девушки, вставая с места.— Я устал, я хочу просто побыть с тобой и ни о чем не думать. Прежде чем Минако успела что-либо возразить, Кунсайт нагнулся к ней, страстно целуя и запуская пальцы в тяжелые золотые волосы. Сознание девушки затопили нежность и любовь, и она тут же забыла обо всем. На следующий день Минако с радостью увидела баллы за креативное искусство на стене Академии. Группа Воительницы получала максимальный балл.***
Последний был экзамен Сецуны, и Минако с чуть заметным волнением шла на него. Отмазаться беременностью от экзамена фотографии и моделирования было сложно. Но самым тяжелым было то, что она была в паре с Сейей. Узнав от Рей о свадьбе Минако и Кунсайта, парень сильно разозлился. Так сильно, что прислал Минако на почту целый гигабайт с видео Ятена и его песнями. Минако казалось, что она выплакала все слезы, но видеть Ятена на видео было невозможно, страшно больно. Не удивительно, что Кунсайт страшно разозлился, когда увидел бьющуюся в рыданиях жену, и обещал пойти и разобраться с «настойчивым идиотом», но Минако удержала его. Она не хотела лишних конфликтов. Она просто устала от них. Но подходя к павильону, наполненную народом, среди которых Минако разглядела и подруг, сердце девушки ухнуло вниз. Сейя должен был создать фотосессию для себя и Минако, и он создал. Девушка думала, что была готова к этому, но оказалось, что нет. Софиты и прожекторы были направлены на декорации, состоящие из дивана, кофейного столика с фотографией и пианино. На фотографии были изображены целующиеся Минако и Ятен. Зная Сейю, Минако была готова к этому. Но она была не готова к тому, что он сам станет им. На Сейе был парик с платиновыми волосами, небрежно завязанными в хвост. В глазах были зеленые линзы, которые плохо скрывали темную радужку карих глаз, делая его глаза больше каре-зелеными. Это чуть спасало ситуацию, но гример сильно постарался над его лицом, делая его до ужаса похожим на Ятена на дальнем расстоянии. Подходя ближе, мираж рассеивался, показывая тонну макияжа, но сердце все-равно заходилось от боли. — Все нормально, Минако? — Сецуна с фотоаппаратом в руках с волнением посмотрела на блондинку. В последнее время она холодно относилась к девушке, но даже она понимала какую ментальную ловушку приготовил Сейя.— Если ты не хочешь. — Все нормально, — отрезала Минако, мрачно глядя на ухмыляющегося «Ятена». Сердце билось в горле.— Давайте начинать фотосессию. Подмигнув Минако, «Ятен» сел за пианино и начал петь «Люди как корабли». Сейя был не только невероятным актером, он был еще и изумительным имитатором. Он точь-в-точь повторял хриплый голос Ятена, вызывая мурашки у всех слушателей. Мертвец воскрес. Сидящая на диване Минако была белее смерти. Она с трудом сцепила руки на животе, вслушиваясь в знакомые звуки любимого голоса. Больше всего ей хотелось сжаться в комок и зарыдать, завыть в голос, сдирая ушные раковины руками. Но она не могла себе это позволить — это все еще был экзамен на глазах стольких людей. Неожиданно блеснул камень на пальце, и перед глазами предстало невозмутимое идеальное лицо Кунсайта, и на душе сразу стало невозможно легче. Минако улыбнулась, что заметно разозлило Сейю, который стал совершать ошибки, не попадая в ноты и выбиваясь из образа. Сецуна, нащелкавшая не менее ста кадров, опустила камеру после песни и посмотрела на Минако. Теперь было время режиссера Минако Коу. — Моя сцена называется «Совесть», — громко объявила Минако и повернулась к выбежавшим ассистентам.— Ничего не надо убирать. Все декорации пусть остаются. Мне нужен лишь Сейя. В его настоящем образе. Сейя усмехнулся и стянул парик, показывая черные блестящие волосы, собранные в хвост. Тут же подбежали гримеры с влажными полотенцами, стирая Ятена и показывая Хино. — Задумка такая: пять месяцев назад произошел пожар, где погиб Нефрит Кино. Девушка с жалостью посмотрела на вздрогнувших Мако и Оливию. Таики тяжело закрыл глаза. — Погиб Ятен… Коу. Минако с трудом произнесла свою новую фамилию. Живот потянуло узлом боли. — И Сейя. По залу прошел гул голосов, и Усаги с Рей возмущенно и гневно посмотрели на девушку. — Это всего лишь сцена, — тихо пояснила Минако.— Я играю в этой сцене себя. Минако. А Сейя должен просто быть рядом в каждом кадре, он— призрак, которого вижу только я. Призрак, который напоминает, что я должна любить только одного мужчину. Девушка подняла фотографию со стола дрожащими руками и показала мрачной Сецуне. — Вот этого человека, — Сейя прикрыл глаза, темнея лицом. Ее задумка была мрачной. Сейя просто сидел возле Минако, которая сидела на диване и смотрела на фотографию. Из глаз девушки потекли чистые слезы, и Сейя со страхом посмотрел на Минако. Запечатлев этот момент, Сецуна восхищенно выдохнула. — Это было прекрасно. За этот кадр я могу получить Пулитцера. Оба, и Коу, и Хино получают высший балл. Грустно улыбнувшись Сейе на прощание, Минако вышла за дверь. Сейя упал на диван, и закрыл лицо руками. В сердце звенели пустота и боль.***
Наступило жаркое лето, наполненное последними тяжелыми месяцами беременности. У Минако опухали ноги, кружилась голова и ходить было все тяжелее и тяжелее. В середине лета появились две замечательные новости. Первая— Таики сделал предложение Ами, и Минако и Кунсайт были приглашены на свадьбу. Вторая— обе группы Воительницы, и Две Звезды подписывали контракт. Другие, увы, были сами по себе, но Ястреб, Мотоки, Фиш-Ай и Мичиру получили шанс остаться еще на полгода в Академии и пересдать экзамен. Щедрый жест Академии, которая обычно не давала вторых шансов. Все, кроме Мичиру, согласились- ее уже пригласили в Симфонический Оркестр на роль второй скрипки. Жизнь начинала налаживаться, и несмотря на тяжело-протекающую беременность, Минако благодарила Бога каждый день за свою жизнь. За мужа, который смотрел на нее каждый день таким взглядом, что Минако понимала, что это и есть настоящая Любовь. За ребенка, который креп и рос под ее сердцем… За спокойствие и счастье. За это она благодарила Небеса каждый день.***
В начале сентября Минако легла в больницу и после выматывающих десяти часов, наполненных страшной болью и беспокойством Кунсайта, который все десять часов не отходил от нее, сжимая руку, Минако родила мальчика. Сердце девушки сжалось от невероятной нежности и любви, когда ей дали в руки этого кричащего младенца. — Он такой невероятно красивый. Я его так сильно люблю, — Минако заплакала, прижимая к себе маленького человечка. Кунсайт с волнением смотрел на мальчика, и сердце его упало вниз, словно рассыпаясь на ледяные осколки. На него смотрели зеленые глаза брата. — У него глаза нашей матери, — хрипло прошептал Кунсайт, беря младенца на руки. Он так боялся уронить его. Все внутри него ходило ходуном.— У него его глаза. — Да, маленький Лука похож на отца, — улыбнулась Минако Кунсайту, который не мигая смотрел на младенца. От слов Минако густые брови парня дрогнули.— Но он похож и на тебя. Ведь и ты его отец. — Я его отец, — кивнул Кунсайт, осторожно целуя мальчика в лоб.— Я буду любить его больше всех на свете, Минако. Я обещаю… Девушка улыбнулась, стирая слезы с глаз. Сердце сжималось от боли и любви. Но это был великий и прекрасный день.***
Девушка открыла глаза и вздрогнула— на часах был час ночи. Какое-то леденящее чувство накрывало ее. Инстинкт матери. Осторожно вставая с кровати и проходя мимо спящего Кунсайта, девушка выскочила из палаты. В темных коридорах больницы было пусто. Осторожно ступая в белых больничных тапочках, Минако дошла до отсека с новорожденными, где за стеклом лежал и ее сын. Ее смысл жизни. Сердце девушки сделало сальто— у стекла стоял он. Сейя.