***
— Какие люди! — улыбнулся Зой, обнимая Кунсайта, когда он зашел в комнату Судей— они только вернулись с Киото.— Я думал, что ты уже никогда не вернешься. Как прошел отпуск, пока мы тут пахали как муравьи? — Ты, конечно, самый главный труженик, — улыбнулся блондин, подходя к кофейному автомату. Сидящий в комнате Джедайт поднял голову — на строгом лице мелькнуло искреннее удивление. — Кунсайт ты изменился… У тебя стал другой взгляд? — чуть неуверенно произнес блондин. Кунсайт улыбнулся кончиками губ и сел на высокий стул, грея пальцы о чашку с кофе. Солнце высветляло его длинные белые хвост, собранные в хвост. — Ты только заметил? — фыркнул Зойсайт.— У Кунсайта раньше были глаза раненного и загнанного тигра. Он на весь мир смотрел через «идите в жопу». — Что же изменилось? — усмехнулся Кунсайт под смех Джедайта. — Ты наконец дорвался до своего джек-пота, приза, дозы. Ты Шерхан, который получил Маугли, как если бы Шерхан хотел бы сексуально удовлетвориться Маугли. У тебя глаза человека под кайфом. — Идиот, — с трудом сдержался от смеха Кунсайт, замечая как развеселившийся Джедайт срывается с места, глядя на часы. У него начиналась лекция. — Это правда, — пожал плечами Зойсайт, садясь за барную стойку напротив Кунсайта. — Смотрю в Киото ты явно времени не терял. Блондинка хороша в постели? — Не твое дело, — отрезал Кунсайт, и светло-серые глаза грозно блеснули. — Да ладно тебе, Кун. Мы же друзья. — Дело не в сексе, — покачал головой Кунсайт. Перед глазами встал образ Минако, и по коже прошел ток. — То, что я чувствую к ней… Это невозможно описать словами. — Я знаю, Кун, — в зеленых глазах друга мелькнуло понимание. — Не думаю, — усмехнулся Кунсайт, вытаскивая сигареты. Он старался курить как можно меньше, а потому каждая сигарета казалась на весь золота.— Я… Понимаешь, Зой, мне кажется, я ждал ее всю свою жизнь. Ждал, сам того не зная. Просто быть рядом с ней, видеть как она улыбается и смеется… Это наполняет меня такой радостью, таким счастьем, что все меркнет. Что уж говорить о сексе. Я не просто кончаю с ней, я парю, я каждый раз оказываюсь в космосе. Тебе знакомо такое? — Нет, — жадно выдохнул Зойсайт, почти с завистью глядя на друга. Все его отношения были куда проще и беззаботнее. Но иногда ему казалось, что именно такой космической глубины им и не хватает.— Нет, но черт возьми, я рад за тебя, Кун. Искренне рад. Несмотря на то, что ты сам понимаешь, что эти отношения построены на смерти твоего брата. Лицо Кунсайта помрачнело, и пальцы выпустили не начатую сигарету из рук. В серых зрачках промелькнула тень, скрывая боль. — Я знаю, — хрипло прошептал он, не в силах открыть глаза. Зойсайт неожиданно поймал себя на мысли— что боится увидеть перед собой Кунсайт? Страшную картину смерти брата? Или Минако в объятиях живого Ятена? По телу Зойсайта прошел озноб. Он не хотел знать ответ на этот вопрос, просто не хотел. — Я знаю о чем ты думаешь, — с трудом произнес Кунсайт, поднося сигарету к красиво-очерченным губам. Свет от огня зажигалки осветил его высокие скулы и гладкую оливковую кожу.— Думаешь, не радуюсь ли я смерти брата, ведь теперь она со мной… — Это не так, — запротестовал Зойсайт, наблюдая как Кунсайт выпускает идеальные кольца дыма изо рта. — Иногда это так, — признался Кунсайт, и в светлых глазах мелькнула тяжелая тень, смешанная со страшной виной и раскаянием.— Иногда я не могу об этом не думать. Когда мне особенно хорошо, когда я целую ее губы или когда запускаю пальцы в ее тяжелые волосы. Когда она обнимает меня за шею. Или когда мужчины с завистью смотрят, как я держу ее за талию. Тогда я вспоминаю, что я получил все это, только благодаря тому, что мой брат мертв. Я счастлив, благодаря тому, что Ятен мертв. Хриплый голос Кунсайта дрогнул, и он нервно затянулся. Зойсайт с жалостью посмотрел на мрачного совершенного блондина. Он был словно в обложки нуар-фильма. — Кунсайт, это не твоя вина. Ты не должен винить себя за свое счастье. Он хотел бы, чтобы ты позаботился о ней. Он любил вас обоих больше всех в жизни. Он хотел бы, чтобы вы были вместе. Блондин перекинул волосы за плечи и потушил сигарету. Дым растворялся в его коже, исчезая в костюме. — Я не уверен, что он хотел бы… Он тоже так сильно любил ее, Зой. Он любил ее больше, чем меня. Он выбрал ее в конце. — Зато ты всегда выбирал его, — уверенно произнес Зойсайт.— Ты не должен себя винить. Я верю в карму и верю в то, что ты заслужил свое счастье. Ты так много делал для него. И для нее, что не удивительно, что в конце жизнь наконец подарила тебе счастье. — Я не верю в карму или добрую судьбу, — покачал головой Кунсайт.— Жизнь научила меня ничему не верить. Я каждый день просыпаюсь с осознанием счастья, что она со мной. И в то же время, я боюсь, что я потеряю ее. — Ты поэтому согласился не просить Такеши о преследовании смертной казни? — с пониманием кивнул Зойсайт. — Да, — в серых глазах Кунсайта блеснули лед и ненависть.— Я до сих пор надеюсь на его медленную мучительную смерть. Но я не мог настаивать на смертной казни. Она была несгибаема. Если бы я настоял на своем, она бы ушла… И я бы….Я бы… Я не знаю, что со мной стало бы. — Ты бы потерял не только ее, но и племянника. — Я бы потерял в первую очередь ее, — с трудом произнес Кунсайт, отказываясь думать о такой картине.— И это был не вариант. Но и ребенок, ребенок Ятена. Это последняя память о брате. Зойсайт с удивлением посмотрел на Кунсайта. — Кун, я знаю, что ты не любишь детей. Но этот ребенок ведь на самом деле последний след твоего брата. Это твое благословение. Ты мог бы посильнее порадоваться! — Как я могу радоваться?! — рвано выдохнул Кунсайт, и Зойсайт поразился боли, что отпечаталась на дне этих обычно невозмутимых глаз.— Как я могу радоваться? Если это живое напоминание о нем? О том, на смерти которого я построил счастье? Живое напоминание о том, что она была близка с ним? Что он, как и, я целовал ее губы, он как и я занимался любовью с этой женщиной? Он, как и я любил ее! Кунсайт опустил голову, длинные волосы выбились из хвоста, и платиновые пряди упали на его лицо. — Как бы я хотел, что Ятен оставил свой след в ком-нибудь, но не в ней, — еле-слышно прошептал Кунсайт, и Зойсайт зажмурился от боли, что опоясала его от звука этого мертвого голоса. — Одна мысль, что они были близки… Мой брат мертв, а я начинаю ненавидеть его как-живого от одной этой мысли. Разве это правильно? Разве это справедливо? — Мир несправедлив, — тяжело заметил Зойсайт. — Мир несправедлив, — согласился Кунсайт, откидываясь на спинку стула.— Но я боюсь не этого. Я боюсь, что не смогу полюбить этого ребенка, и она увидит это. Боюсь, что она обидится. Или оскорбится. Я так боюсь, что буду плохим отцом, и она уйдет. — Она не уйдет, — уверенно произнес Зойсайт.— Ей просто некуда уходить. — Спасибо, — криво усмехнулся Кунсайт.— Ты умеешь утешать. — Она любит тебя, конечно, любит, — исправился Зойсайт, замечая слабую улыбку на губах Кунсайта.— Я уверен, она сама понимает, в какой сложной ситуации вы оба оказались. Я не всегда понимаю ее, но знаю, что у нее доброе сердце. И это сердце любит тебя, Кун. Блондин благодарно улыбнулся другу, вставая с места. Пора было идти на лекцию.***
Минако сидела в кафе, осторожно отпивая горячий чай. Она полчаса бесперебойно рассказывала подругам о Киото и теперь отдыхала от голосов и смеха. Ами и Мако убежали на тренировку по гимнастике от Зойсайта— в силу своих трех месяцев Минако была освобождена от лишней нагрузки. Она хотела пойти на эту тренировку, но Кунсайт так мрачно посмотрел на нее, что все мысли об этом были отброшены. — Привет, Минако, — высокая фигура парня резко села перед ней, и девушка мрачно посмотрела на брюнета перед собой. — Что тебе надо, Сейя? — осторожно спросила девушка. Он выглядел намного лучше чем в прошлый раз. Темные глаза больше не казались безумными и дыхание было ровным. — Я хотел извиниться за прошлый раз, — тихо ответил парень, сжимая в руках черный портфель.— И спасибо, что не рассказала никому про мою болезнь. Я снова на таблетках. — Ничего страшного, — улыбнулась Минако, чуть расслабляясь. Они переживала о нем.— Я рада, что твои маниакальные идеи оставили тебя. — Какие маниакальные идеи, — черные глаза Сейи нехорошо свернули, и Минако вздрогнула. — Сейя…. — Я может и погнал, когда начал кричать на тебя. Но я все еще стою на своем. Ятен не хотел бы, чтобы ты была с Кунсайтом. Это я тебе говорю, как его лучший друг. Как тот, с кем он делился всеми переживаниями о тебе. Тот, который из первых уст знает, как сильно Ятен ревновал тебя к брату. — Но это все уже не имеет значения, — Минако горько покачала головой.— Его нет, Сейя. Его нет, но… Но жизнь продолжается, как бы отвратительно и ужасно это не было бы осознавать. Кажется, что весь мир должен остановиться— музыка не должна создаваться, люди не должны смеяться, женщины должны перестать рожать детей. Но так не бывает… Круговорот жизни вечен, и его невозможно остановить. — Ты права, — горько прошептал Сейя.— Ты не можешь остановить счастье других. Но ты могла бы остановить свое счастье. Он погиб из-за тебя, Минако. Из-за твоего брата, который сошел с ума из-за тебя. Ты могла остановить Мамору, ты могла никогда не быть с Ятеном, ты могла просто быть с Мамору, и он был бы жив! — Сейя, прошу замолчи, — Минако закусила губу, и из глаз потекли слезы.— Ты не прав… — Но он мертв, — хрипло прошептал Сейя.— И ты должна помнить об этом всегда. Каждую минуту. Каждую секунду своей жизни. Ты должна вырастить сына, который будет гордиться своим талантливым отцом. Ты должна положить всю свою жизнь во служение Ятену! Минако с трудом подняла голубые глаза, полные слезы. — Ты возможно прав, Сейя. Но как же я… — Что ты? — презрительно выдохнул Сейя. Ему было физически неприятно находиться рядом с ней. С этой предательницей. — Я люблю Ятена, но я хочу жить. Я хочу быть счастливой. — Перед тем как быть счастливой, ты должна спросить себя, а заслужила ли ты это? — раздраженно произнес Сейя. — Заслужила, — глухо произнесла Минако, смотря в сторону. — Что? — Заслужила, — упрямо повторила девушка, сжимая кружку с чаем изо всех сил.— Все люди заслуживают счастья. Сейя фыркнул и тяжело посмотрел на девушку, раскрывая чемодан. Минако на автомате смотрела, как белые пальцы парня вытаскивают маленькую плюшевую игрушку. Сердце сделало сальто, когда он придвинул игрушку у ней. Маленький карманный Пикачу. Желтый покемон из плюша. — До встречи, Айно. Я, кстати, видел расписание последнего экзамена у Мейо через три месяца. Мы с тобой в паре. Ты видела задание? Я должен буду создать фотосессию тебе, а ты мне. У меня уже есть пара идея на какую тему будет фотосессия, у меня даже есть реквизит. Минако с трудом посмотрела на уходящего парня, сжимая в руках игрушку… …Лекция Кунсайт подходила к концу, и студенты поспешно собирали вещи. Минако тоже закрывала сумку, когда хриплый голос лектора попросил ее остаться. — Что-то не так с моим сочинением? — фальшиво-испуганно произнесла Минако, когда за последним студентом закрылась дверь. Кунсайт, одетый в официальный черный костюм, подошел к двери и закрыл ее на замок. — Я так устал от этой недели работы. Поехали обратно в Киото? — парень порывисто обнял Минако, утыкаясь носом в ее шелковые волосы и прижимая к стене всем телом. — У меня еще одна пара у Джедайта, — улыбнулась Минако, чувствуя его жаркие поцелуи на шее и ключице. — Ай, Кун, нас могут увидеть! Девушка попыталась убрать длинные пальцы блондина, которые задрали юбку и гладили бедра и резинку чулок, но это было невозможно. Минако посмотрела в побледневшее от напряжения лицо парня— он до безумия хотел ее. — Смотреть на тебя всю лекцию, и не быть в состоянии дотронуться до тебя— это пытка, — хриплый шепот Кунсайт возбуждал Минако, и она почувствовала, как внизу стало влажно. — Как же ты выживал ранее, — усмехнулась девушка, обнимая парня за шею одной рукой, а другой гладя его пах. Лицо Кунсайта исказилось от бешеного желания, и он ввел пальцы в нее, отодвигая трусики. Минако тяжело сглотнула и часто задышала, чувствуя как его пальцы сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее двигаются в ней. — С трудом, — ответил Кунсайт, покрывая шее глубокими влажными поцелуями. Длинные светлые волосы защекотали кожу девушки. Минако выгнула спину, чувствуя как от экстаза кожа покрывается мурашками. Когда его пальцы вышли из нее, девушка томно посмотрела на Кунсайта и опустилась на колени, расстегивая его ширинку. Ее взору предстал огромный эрегированный член парня с чуть подрагивающей головкой. От возбуждающего запаха кружило голову, и Минако лизнула головку, с удовлетворением слыша, как Кунсайт застонал.Гладя двумя руками ствол, девушка стала вбирать в себя горячий член, облизывая его круговыми движениями. Это было трудно: немалых размеров член не вмещался в ее рот, выскальзывая из плотно-сжатых губ. Кунсайт тяжело дышал, прикрыв глаза: видеть ее на коленях, делающую минет было невероятно. Все его самые затаенные фантазии вылезали наружу, но это было лучше. Это было в миллиард раз лучше. Покрасневшая от его поцелуев кожа, разметавшиеся светлые волосы, горящие от возбуждения зрачки… Кунсайт хрипло застонал, вздрагивая всем телом, и Минако подняла на него глаза, облизывая губы от его смазки. Кунсайт благодарно посмотрел на нее, чувствуя как новая волна желания захватывает его. Он уже хотел было опуститься на колени, как Минако остановила его, дрожа всем телом. На дне голубых глаз разливалось тянущее чувство. — Поздно, я хочу, чтобы ты вошел в меня. Зарычав от нового невозможного приступа желания, парень впился в нее поцелуем, сдирая нижнее белье. Ему не нужно было повторять два раза, и обхватив ее за ягодицы и расправляя ее бедра, он прижал ее к стене и одним резким нетерпеливым движением соединил их тела. Минако полувсхлипнула-полу застонала, обхватывая его за шею и путаясь пальцами в светлых длинных волосах. Такое нужное проникновение заполнило ее целиком. Она пораженно посмотрела на Кунсайта, который не мигая, жадно смотрел на нее в ответ. Он трахал ее на весу, надежно держа в сильных руках. — Тебе нравится, когда я тебя трахаю, моя девочка? — чуть-дрожащим хриплым голосом прошептал Кунсайт, чувствуя как она обтягивает его. — Да, — прошептала Минако в его рот.— Да, трахни меня, любовь моя. Чувствуя как от последних слов сносит голову, Кунсайт прикусил нежную кожу девушки, и стал резко и яростно насаживать ее на свой член, ускоряя ритм. Весь мир пошатнулся и исчез перед его глазами. Была только она с ее сладкой кожей, влажными от пота волосами и нежным сексуальным голосом, что выкрикивал его имя при каждом толчке в нее. Минако обхватила его бедра своими длинными ногами, и он вошел в нее до самого основания, сходя с ума от счастья и желания, что обуяли все его естество. Она была его. Только его. Он никогда и никому ее не отдаст. Он будет входить в нее до конца жизни. Потому что она его.***
Прошел еще один месяц, наполненный подготовкой к последним экзаменам и любовью в доме Коу. Минако и Кунсайт взволнованно смотрели на доктора, что водила аппаратом по уже округлившемуся животу Минако. Высокий блондин, чуть дыша, смотрел на экран. — Поздравляю, —улыбнулась доктор.— У вас будет мальчик. В глазах Минако блеснули слезы, и она прижалась лицом в груди Кунсайта, вдыхая запах сандала и ментола, и глотая слезы. У них будет мальчик.***
Луна освещала две обнаженные фигуры, сплетенные в объятиях. Кунсайт пристально смотрел на Минако, гладя ее чуть-широкие скулы длинными пальцами. Белые волосы рассыпались по подушке. — Сын, — хрипло прошептал он, и девушка вздрогнула— Кунсайт в первый раз, с тех пор как они вернулись с больницы, заговорил о ребенке. — Да, — прошептала Минако в ответ, целуя пальцы Кунсайта. Серые глаза блеснули.— У...У нас будет сын. — Я рад, что ты говоришь, что у нас, — с трудом исказил губы в улыбке Кунсайт, чуть выдыхая.— Это теперь мой сын, Минако. Понимаешь. Это теперь наш сын. Луна освещала бледное лицо девушки с дрожащими сапфирами глаз. Кунсайт отвел взгляд в сторону: он не мог сконцентрироваться ни на чем, когда смотрел на нее. Он тонул, он всегда тонул. — Я знаю, — кротко ответила Минако, гладя светлые волосы парня. Кунсайт улыбнулся из последних сил, прижимая руки к ее животу. Там зарождалась настоящая жизнь. — Я никогда не любил детей— это багаж моего прошлого. Мне пришлось пройти через многое, чтобы отстоять Ятена и вырастить его. Я слишком рано примерил на себя роль отца. Поэтому не удивительно, что я получил иммунитет к детям. Я даже думал сделать вазэктомию, чтобы не волноваться по этому поводу лишний раз. Минако с удивлением посмотрела на взволнованного блондина. В ее семье всегда любили детей. Узнать об убийстве родителей было для нее не меньшим шоком, чем узнать об их убийстве ее нерожденного ребенка. Минако считала этого ребенка от Ятена своим вторым ребенком. — Но Минако, — хриплый голос Кунсайта звенел от искренности и честности. Серые глаза вновь остекленели, смотря в ее. Он опять тонул.— Я отдал бы все на свете, чтобы этот ребенок был от меня. Только с тобой я понял, как сильно я хочу детей. Я хочу детей от тебя. Девушка тяжело сглотнула и улыбнулась, скрывая жалость во взгляде. — Я буду любить этого ребенка. Я клянусь, Мина. Но черт возьми. — Я знаю, Кун, — с нежностью прошептала Минако, гладя щеку парня, успокаивая его. Кунсайт посмотрел на Минако долгим взглядом. Сердце Минако сжалось. Столько любви и нежности было в взгляде этих серых глаз. — Это мой племянник. Это последний след Ятена на земле, — с трудом произнес Кунсайт.— Мои последние слова Ятену… Девушка прикрыла глаза от боли, чувствуя как живот горит от прикосновения рук Кунсайта. — Этот ребенок— это мое искупление, Мина. Я смогу загладить вину, вырастив этого ребенка. Этот мальчик— дар с небес. Кунсайт приподнялся на локтях и нагнулся к животу Минако, целуя ее живот. — Я буду любить этого мальчика не как племянника, а как сына, Минако. Я клянусь. — Я знаю, Кун… — Но пообещай мне, что ты родишь детей и мне, Минако… Минако ошеломленно посмотрела на Кунсайта, также приподнимаясь на кровати и закрывая грудь шелковой простыней. — Кунсайт, прошло всего четыре месяца… Этот ребенок еще даже не рожден… — Минако, — Кунсайт напряженно посмотрел на девушку, отодвигая ящик тумбы у стола и вытаскивая что-то. Когда он повернулся, девушка с замиранием сердца увидела на его ладони кольцо с огромным бриллиантом. — Это кольцо принадлежало нашей матери. И Ятен… Он хотел… — Кун, — из глаз девушки потекли слезы, и она опустила голову.— Почему ты так торопишься? — Потому что он не успел, — хрипло сказал Кунсайт, не мигая смотря на девушку. Все внутри него дрожало от страха, что он испугал ее. Что она вновь откажется от него.— Потому что жизнь так быстротечна. Потому что этот ребенок должен родиться в браке. — Но самое главное, — Кунсайт поднял глаза на дрожащую и плачущую девушку.— Потому что я люблю тебя. Я просто люблю тебя. И хочу, чтобы ты стала моей женой. Минако Мария Айно, ты выйдешь за меня? Девушка со страхом смотрела на это красивое кольцо, что переливалось в свете луны. Глаза парня блестели и дрожали под огнем этим идеальных граней. Она хотела быть его больше всех на свете. Но она чувствовала, что скрепляя их союз священными узами брака, она окончательно ставит точку в отношениях с Ятеном. Неожиданно перед глазами возник образ Сейи. — Кунсайт, — дрожащим голосом произнесла Минако.— Я….