Days

      Это не земля, понимает Ричард. Это песок.       Он медленно струится по рукам, между пальцами, падает вниз. Коричневый, грязный. Вперемешку с большими камнями и кусками глины, с пылью, оседающей на ладонях. Оставляет грязные пятна на синтетической коже.       Ричард вспомнил, как он почти так же пропускал между пальцами песок, когда они с Гэвином оказались на пляже, у самого моря. Там — был мягкий песок, ласковый. Чистый. Перемешиваемый морем ежедневно, с каждым приливом и отливом, то уходящий под воду, в океан, то остающийся под палящем солнцем, на берегу.       Гэвин любил лежать на таком утром — уже прогретом, но еще не обжигающем. Ричард не особо понимал смысла этого дела — Рид все равно намазывал на себя по полфлакона солнцезащитного крема, чтобы не сгореть, и, собственно, не загореть, но продолжал ходить на пляж — понежиться под теплым солнцем. Словно кот. Почти не ходил в воду, предпочитая оставаться на берегу. А потом остервенело отряхиваться от всего налипшего.       Ричард чуть улыбнулся, лелея в голове это воспоминание, и размял на руке этот неправильный песок.       На том пляже Ричард впервые поцеловал Гэвина. Они лежали у моря до самой ночи, Гэвин смотрел на звезды — а Ричард называл созвездия. Он казался там таким живым и открытым, что Ричард позволил себе чуть больше, чем обычно. Ричард приподнялся на локтях и почти что украл этот поцелуй у Гэвина — легкое и мягкое прикосновение. Сенсоры зафиксировали мгновенно подскочивший пульс, а потом Рид научил его целоваться по-нормальному.       Ричард опустил голову, впиваясь в эту грязь на своей коже глазами. Ветер шевелил деревья, листья что-то шептали друг другу. Словно в насмешку яркое солнце не собиралось прятаться за горизонт.       Песок снова посыпался вниз. Ричард механически поднял руку и бросил первую горсть земли в яму.       Не уследил. Не поймал. Не защитил.       Земля со стуком упала на гроб.