please, use discretion when you're messing with the message men

Где-то в анналах кармического вселенского законодательства чётко прописано: чем больше действие, тем сильнее ему противодействие. В переводе на жизненные реалии это означает: чем активнее управляющая верхушка всяких там корпораций-шморпораций пытается сделать из Паланая полигон для испытания биологического оружия, тем больше обратно на свет божий выползает задетых за живое таким отношением людей, страстно желающих эту самую верхушку отловить, понавтыкать им во все видимые и не очень отверстия тротиловых шашек, поджечь всё это дело и любоваться фейерверком, периодически поправляя солнцезащитные очки, потягивая пину коладу и лениво отгоняя от себя тапочкой забредших на шум мертвяков. Именно с целью раздражать власть предержащих самим фактом своего существования, здоровья и (относительного) благополучия, кучка Карлсонов и переселилась куковать на крыши славного города Хендерсона. Хотя нет, на самом деле это была идея Горана. Просто никто не захотел спорить с парнем со снайперской винтовкой. Хотя изначально на роль ПМЖ претендовала церковь. Крепкие стены и достаточно места для двадцати человек. Увы, уж больно крикливые соседи попались. Вот и пришлось тащиться аж на самый ве… УУУФФФФФ!!! - Дэни, солнышко, - меланхолично заметила рация на плече, - ты свет наших очей, мы все тебя любим, но пожалуйста, - а за спиной тем временем что-то грузно бухнулось на брусчатку. Кажется, в погоне за очередной жертвой очередной Громила несколько переоценил свои возможности… и поскользнулся. По иронии судьбы – в большущей луже красного цвета, образовавшейся на месте чьей-то головы. Что там в таких случаях о тленности бытия говорят…? – не отвлекайся на посторонние мысли во время бега. Даниэла «Дэни» Делейни, которую каждый встречный-поперечный считал своим долгом звать не иначе как «Одуванчиком», громко чертыхнулась и в который раз прокляла свою любовь к философским размышлизмам. До спасительной лестницы оставалось ровно тридцать метров. *** «Над «вороньим гнездом», где засела одна большая и жутко вредная ворона, кружит стая ворон». К счастью для окружающих, Горан уже давно перестал считать подобные выпады оскорблением (его маменька, царствие ей Небесное, наверняка добавила бы, что не царское это дело - обижаться). К тому же, он считает себя хорошим человеком – по крайней мере, достаточно хорошим для того, чтобы не оставить автора большей части этих шуточек на съедение местному населению. Да и вообще, несдуваемый оптимизм девушки-одуванчика ему импонирует. (Конечно, многие назовут попытки Дэни пошутить над ситуацией показными, а кое-кто – даже неприемлемыми, но, со скромной точки зрения лейтенанта Горана Вранича, ему лучше знать. Они оба служили на базе в Хендерсоне, оба видели, как их боевых товарищей одного за другим сметает волна зараженных. Горану пришлось сначала прострелить ногу командиру своего отделения – а потом и пулю в лоб пустить, когда тот попытался его цапнуть, а уж единственная причина, почему Дэни не отправилась на тот свет вслед за товарищами по медсанбату ещё в карантинной зоне, заключается в длинных ногах, прыти и поразительной способности не терять присутствия духа даже при виде лучшего друга, поедающего свежие трупы.) Именно поэтому все претензии к Дэни «Одуванчику» Делейни отправляются нахер с высокой колокольни, а под ногами у пытающегося её пришибить Громилы образовывается большая скользкая лужа с примесью чьих-то давно сгнивших мозгов. Потому что никто не захочет спорить с парнем со снайперской винтовкой.