Ice Fire/Ледяной огонь

— Ну всё, — хлопнул в ладоши вокалист, — на сегодня всё. Завтра в это же время будем продолжать. — Точнее сегодня, — сонно протёр глаза Дум. — Новый день уже пришёл. Пауль рассеянно взглянул в окно, а затем на часы. И в правда — двенадцать ночи уже пробило. Действительно засиделись. Хотя новые песни требовали идеального отыгрыша. Поэтому и засиделись. — А разница есть? — осведомился Оливера, запаковывая гитару. — Нет, но… — Разговор окончен, — мрачно изрёк Тилль, глядя на вмиг заткнувшегося ударника. — Отдых всё равно нужен. Или ты хочешь, чтобы мы до утра тут сидели? Шнайдера как ветром сдуло с установки. Бодрый вокалист может и переведёт всё в шутку, но сонный и прибить может. Так что через несколько минут в студии, кроме него и Рихарда никого не было. — А ты что не идёшь? — глянул на него Пауль, закидывая гитару за спину. — Жаворонком заделался? Глаза Рихарда лукаво блеснули и он коснулся руки ритм-гитариста. Мысленно попрощавшись со сном, Пауль провёл по волосам Круспе и ощутил дыхание на своей шеи.

***

Секс и ничего больше — вот как мог описать эти отношения Ландерс, лежа рядом с Рихардом, который благополучно спал на диване. Гитары они благополучно сложили рядом. Символично, скажут некоторые, но нет. Банальная привычка, которая уже им обоим приелась. Дружба, которая уже давно начала перерастать в нечто большее. Это произошло во время тура с альбомом Mutter. Тогда сна не было ни в одном глазу, а опустошение можно было найти только на сцене, находясь недалеко от огня. Тогда экстрим заключался лишь в нахождении на одной сцене и было малость страшно. Тогда они поселились в одном номере, так как номеров было всего-навсего три. Поэтому пришлось кучковаться как получится. И Паулю пришлось ночевать с Рихардом. Ничего против они не имели — и не так они спали во время ГДР. Только тогда они явно напились и случилось то, что случилось. Гитарист до сих пор помнил запах, касания и взгляд. Пьяный, но горящий. Потом это происходило ещё не раз. Просто секс без обязательств. Редко, но если они оставались одни, то тогда это надолго. Даже иногда в студии засыпали. Хотя потом они делали вид, будто бы ничего не случилось вовсе. Но было больно просто смотреть и молчать. Хотелось признаться. Три года… Пауль прикрыл глаза

***

— Мы так и будем за этим наблюдать? — Дум сидел возле окна и задумчиво пялится в окно. — Ты про них? — ответил Оливер, отрываясь от какой-то книги. Психолог, чтоб тебя — пронеслось в голове ударника. — Нет, блин, про Флаке. Конечно же про этих двух голубков. Явно же Пауль не решится. А Рихард и подавно. Они же такие гооордые. — А что ты предлагаешь делать? — Свести их, — пожал плечами Шнайдер, ловко оказываясь возле бас-гитариста. — Сделать несколько незначительных случайностей — а там глядеть. — Пауль тебе точно накостыляет, — хмыкнул мужчина, ловко разворачивась к ударнику. — А Рихард добавит. — А мы будем незаметно, — глаза Кристофа лукаво блеснули. Оливер коротко вздохнул, а затем взглянул в глаза ударника. — И что ты предлагаешь?