Serial number — Lemniscate

      На улице всё ещё лил дождь. Ви был благодарен женщине за то, что её машина не была «кабриолетом», внезапно ставшим писком моды в Чёрном Пятне. Многие как сумасшедшие скупали автомобили без крыш, даже не удосуживаясь доплатить за съёмную, а некоторые умудрялись срезать с уже приобретённых «немодных», лишь бы покрасоваться своей малышкой перед такими же бедолагами. На самом деле, покупать такую машину было весьма опасно, если не имелось гаража, для которого нужен дополнительный клочок земли. Транспорт не было проблемы своровать, но благо не составляло труда найти вора, так как каждая машина привязывалась датчиком слежения. Но если вор сумеет найти его прежде, чем увезти — поминай как ездила. Ви ещё не успел пропитаться доверием к женщине, которая сидела за рулём, тихо подпевая в ритм радио, но и старался не вести себя как запуганный щенок. Та же даже не обращала на него внимания, уверенно заворачивала за очередной угол, переставая напевать, а затем вновь продолжая. «Этой ночью мы молоды», — подпевала она, а Ви только кивал в такт мелодии, мельком осматривая потрёпанный салон «вишнёвой Семёрки». Старые сиденья, треснувший спидометр, на котором было несколько слоёв пыли, и панель, на которой стояли махавшие головой игрушки в виде пуделя, гавайской танцовщицы и Фреди Меркьюри — вот и вся картина. Женщина достала сигару и потянулась к бардачку, откуда вынула очень старую зажигалку, дизайн которой не производили лет семьдесят, не меньше. Прошлую выкурила ещё до того, как сесть в машину. — Будешь? — спросила она парня, протягивая сигарету, но тот отмахнулся. — Ну и ладно, — фыркнув, затянулась поглубже свободной от руля рукой, после чего кинула зажигалку меж ног сидевшего рядом, намекая ему, чтобы он положил её обратно. На вид она была почти ничем не примечательна, если не считать устаревшего фасона: чёрный корпус, лак с поверхности стерся в углах, а кремневое кольцо почернело от возраста. Ви незаинтересованно повертел её в руках, после чего приметил аккуратно и рельефно выделенное слово: «Всегда». За закрытым окном сменялись одинаковые здания и лавки с одними и теми же товарами, что даже глаз уставал от однообразия и серости. Но в отличии от места, откуда они отъехали, здесь всё было менее живым: меньше людей, пришедших за покупками, меньше лавок, но всё больше и больше обдолбанной молодёжи и предлагавших свои услуги мужчин и женщин. Они явно приближались к «Эдему». — Откуда узнали моё имя? — буднично спросил Ви, не отрывая взгляда от окна, но кожей ощущая, что та обернулась. Давно надо было об этом спросить, но он предпочёл сначала убедиться, что его не убьют в первые две секунды дороги. — Ради бога, прекрати говорить на «Вы», не то меня вырвет от твоей чопорности, — пробурчала та, закатывая глаза. — Мне о тебе рассказали. Да и не только мне: в курсе как минимум человек тридцать, из которых пятеро-шестеро тоже были на том ряду рынка. — Рассказал кто? — не понял Ви, резко обернувшись на неё. На её лице играло смятение, она будто не знала стоило ли ему говорить, но продолжила: — Я узнала через другого человека, но по его словам, «он» дал только призрачное имя. Просто предложил всем крупную сумму, если тебя приведут либо целым, либо по частям, так что тебе повезло, что ты подошёл именно к моей лавке. Не приветствую насилие. Да уж, повезло… — пролетело в мыслях младшего. — Без подобной удачи в этом городе, видимо, не выжить. — Как думаешь, — сказал Ви, задумчиво смотря за тем, как вывески за окном становились ярче, — этот человек хочет навредить мне? — А ты сам не знаешь? — как-то удивленно задала та встречный вопрос, на что Ви замотал головой. — Тогда мне откуда знать? Всё, что я могу предположить это то, что он просто хочет знать, что ты в этом городе, иначе разворачивать столь огромную операцию и с такой то суммой денег — бессмысленно, если можно тебя и мёртвым приносить. Не думаю, что тебе от этого станет легче. — Ты права, не стало. Они вновь завернули и вдруг резко остановились в каком-то тёмном и не самом безопасном на вид переулке. Ви, зрение которого было явно лучше, нежели у женщины, сразу приметил, что впереди был тупик. — Расслабься, мы на месте, — сказала она, заметив его смятение. Теперь его сомнения были ещё больше, и даже посетила мысль уехать обратно, как только женщина потеряет бдительность. Но делать этого он не стал, когда увидел, как та уверенным шагом направилась к стене впереди, будто точно знала что нужно делать. Дождь ещё шёл, однако только выйдя из машины Ви осознал, что здесь, где они остановились, его не было несмотря на то, что навеса не наблюдалось. Он посмотрел вверх и увидел только густые тучи и ливший мимо них дождь, что намекало ему на «гранду» — корпус из одного из самых тонких и крепких металлов, который был целиком забит камерами и датчиками, имитировавшими стекло из-за экранов над самим корпусом. — Странно, — сказал он вдруг вслух, — подобное я видел только в родном городе. Где они достали такие технологии? — «Эдем» — место, где происходит самый крупный оборот денег в гетто, — пояснила женщина, рядом с которой он встал не отрывая взгляда от неба. — Такие безделушки они вполне могут себе позволить. — Но зачем делать такое над переулком? — Гранда на всей территории дома. Думаю, лишнюю часть предоставили для чёрного входа. Не успел Ви спросить где тут сам вход, как женщина стукнула рукой по стене и раздался довольно громкий стук, будто она была из железа, а не камня. Секунду спустя на стене появился небольшой экран с лицом грозного мужчины, который неодобрительно осмотрел Ви, но на женщину даже не взглянул. Его лысая голова блестела, отражая свет ламп, шедший откуда-то со стороны. Бровь, как и принято для фейсконтроллера, была рассечена, а меж зубов вертелась зубочистка. — Введи пароль, — приказал он, на что та хмыкнула. — Бронсон, — будто с осуждением сказала она, — я устала от этих игр в «угадайку». Сам знаешь, что пароль меняется каждую неделю. — Ты должна быть в курсе изменений, раз работаешь здесь, — пробурчал тот. — Я прихожу раз в месяц, громила, расслабься. Не думаю, что за хамство тебя доплатят, или ты просто не можешь признаться, что хотел бы видеть меня здесь чаще? Он не ответил, отвёл взгляд куда-то в сторону и вновь неодобрительно покосился на Ви, будто оценивая, после продолжил: — Какой-то он слишком крепкий для новой модели. У нас таких не берут. — Этот парень под заказ, — пояснила та, хлопая растерянного Ви по плечу. — Ты же знаешь мистера Уилла, он предпочитает более выносливых мужчин. — Господи, даже не расписывай мне эти детали, — возмутился мужчина, закатив глаза. — Ладно, проходи быстрее и приведи его в порядок. Секунду спустя экран пропал, а дверь с щелчком отворилась. Перед ними был небольшой коридор с синими лампами, который шёл вниз, и стоило им зайти, как дверь сама закрылась. Ви, мало что понявший в произошедшем, спросил у женщины: — И что это всё значит? — Это значит, что мне пришлось обмануть охранника, чтобы протащить тебя сюда под видом новой модели. Пароль мне скидывают индивидуально и в определенный день, так что тебе повезло, что он уже третий год по мне сохнет, иначе послал бы к чертям собачьим. — Идеальный план, — скривив губы, произнес он. — А что ты предлагаешь? Привести тебя в качестве посетителя? Прости уж, что в мою старую голову не пришла эта гениальная идея! — возмутилась женщина. — Я здесь не первый день, понял, глупый иногордец? Проведи я тебя как посетителя — ты не смог бы пройти в нужное крыло, куда пускают только VIP-клиентов или за особую сумму, а особых сумм в твоём кармане я не вижу. Этот коридор ведёт прямо к нужному холлу, откуда попасть к твоему другу, который тебя ищет, не составит труда, так что будь добр поблагодарить меня, а не жаловаться на то, что тебя назвали проститутом. Ви пристыженно закусил губу, но ничего не ответил, после чего молча поплёлся за женщиной, которая недовольно ещё что-то бурчала, пока они не подошли к двери в конце. Стоило её открыть, как сразу же в глаза ударил яркий свет от дорогих люстр огромного холла, который чем-то напоминал вестибюль шикарного отеля. Здесь была такая же стерильность: ощущалась чистота и дороговизна, казалось, будто за этими бетонными стенами вовсе не Чёрное Пятно, а столица Ориона. Глаза слепило позолотом со стен и люстр, хотя нетрудно было догадаться, что это лишь имитация с помощью технологий; холл просторный, но здесь было лишь шестеро гостей на мягких диванах, из-за чего ощущалась некая пустота, которую дороговизной нельзя было восполнить. — Не делай лишних движений и молча иди за мной, — приказала она, на что Ви кивнул. Они вышли в холл и молча прошли к регистратору, не замечая косых взглядов статных мужчин с слишком серьезными для борделя лицами. Регистратор первым делом обратил внимание на внешний вид Ви. — Ты по каким местам его тащила? — удивленно спросил мужчина, а его лицо скривилось в отторжении. — Расскажу — не поверишь, — решила отшутиться та, вдруг вновь становясь серьёзной. — Мне тут гостю его доставить надо, не подскажешь где найти? Некий, — она вдруг замялась, вспоминая его имя, после чего достала из кармана свёрнутый листок. — Эм… Некий Дио, как сказал «Номер два». — О, мистер Дио? — повторил он имя, после чего заглянул в компьютер перед собой.— Да, есть такой. Только вчера въехал, но ни одну из моделей, кроме того же «Номера Два», не взял. И то задержал его не больше, чем минут на пять. — Ждал именного этого, — она кивком указала на Ви, который пытался не взорваться от возмущения, но сохранял полное спокойствие снаружи. Нет, ложь была для него чем-то уж слишком обыденным, он жил в ней всегда, но для человека, выросшего в стерильности и культуре, было дико слышать, как его без зазрения совести называли шлюханом, очерняя его чувство собственного достоинства, еле заметного на фоне всего произошедшего с ним. Нет, скорее, проститутом. Всё же, профессией это он старался считать, чтобы хоть как-то в своих глазах давать шанс представителям древней профессии. Не особо был велик выбор у многих, если сравнивать с Ви, у которого в злосчастном две тысячи десятом было столько вариантов, но выбрал именно этот. — Хм, — тот недоверчиво осмотрел его вновь, — я надеюсь, ты ничего не задумала, — уже к женщине обратился он. Та выпрямилась сильнее, всем своим видом излучая уверенность и полное спокойствие. Тусклое сомнение можно было прочесть только в её глазах, которые она старательно отводила за спину мужчины, будто глядя сквозь него. — Ты сомневаешься во мне? Я что, первый год здесь работаю? — Пока причин для сомнений не было, но этот молодой человек явно ею станет. В любом случае, половина моя, — уверенно заявил он, на что женщина с лёгкой улыбкой выдохнула и ответила: — Всегда лезешь за долей, меркантильный засранец. — Какой уж есть. А сейчас валите, — регистратор указал на лифт для персонала за своей спиной. — По данным последних оплат этот мужчина в ресторане на третьем этаже, а судя по времени верификации скоро может уйти. И хоть высуши свой «товар», иначе привлечёте лишнее внимание и плакала моя доля. Женщина кинула быстрое: «Я тебя поняла», после чего потащила позабывшего о мокрой одежде Ви за собой в неплохой даже для уровня персонала лифт, который даже светом не барахлил. Конечно, не было ни полированного мраморного пола, ни ярких стен, как в холле, но чисто и просторно — уже что-то. Они поднялись на этаж выше, и за это время Ви успел уже представить эту долгожданную встречу со своим спасителем, если только тот не намеревался лишить его жизни сегодня. Смысл этой игры он не понимал, но точно знал, что будь он в тот момент в «убежище» Чонгука — было бы не особо лучше. Он бы только и делал, что обижал парня своими вспышками агрессии из-за страха признаться себе в том, что по-прежнему был тем же самым мальчишкой глубоко внутри, а вины полуслепого в этом не было вовсе. Двери лифта отворились в каком-то коридоре, по разным сторонам которого были такие же белые, как стены здесь, двери с табличками. — Просто переоденем тебя, — подала голос женщина. Коридор не искрил интересными деталями, привлекали внимание только таблички с номерами этажей. — Это комнаты для моделей, — пояснила женщина. — Каждый распределяется по этажу, так что и комнаты распределяются по этому критерию. Ви лишь задумчиво промычал в ответ и продолжал ковылять за ней, не замечая хлюпанье своих Колинсов, которые успели надоесть женщине. Она уже мечтала стянуть их с него. — Та-ак, — протянула она, периодически останавливаясь и рассматривая двери. — В ресторане обычно только деловые шишки, поэтому подберём классический костюм. Ее рука коснулась таблички одной из дверей, и та бесшумно отворилась. Это была всего одна большая комната. Внутри светили теплые лампы, напоминая дневное освещение, а каждая стена была оснащена множеством полок и вешалок с огромным количеством разнообразной деловой одежды. Просто гардеробная, — пролетело в мыслях Ви. Сейчас ему оставалось только надеяться, что это будет не последняя в его жизни примерка одежды.

⚠️⚠️⚠️

— Мы просто оставим его здесь? — удивлённо спросил Чонгук, держа всё ещё бессознательного Докема, которого тащил на себе уже десять минут, пока они шли через какие-то заброшки. Сейчас они стояли посреди пустого недостроенного здания, подготовленного под снос, а Хваса и Хичоль разбирали что-то на неизвестной Чонгуку планировке здания. Такого он ещё не видел в этом городе, даже с высоты школьной крыши. Его сильно беспокоило то, с каким холодом в тоне Хичоль приказал оставить своего весьма тяжёлого товарища у любой из стен и идти дальше молча, и даже более мягкая в представлении Чона Хваса не сказала ничего против, будто это было чем-то само собой разумеющимся. Возможно, у агентов правительства были свои нормы в поступках, знать наверняка Чонгук не мог, но ему в этой ситуации виделась явная неадекватность. Бросить бессознательного товарища когда за вами погоня? Удобное, но не самое гуманное решение! — Да, он сам придет за нами, мы не можем тащить его за собой, — спокойно ответил старший, не отрывая взгляда от синей галограммы планировки. — Здесь относительно безопасно, никто его в тени не найдет. — Я не понимаю… — отчаянно произнес Чон, ища ответ в хотя бы дернувшемся силуэте Хвасы, но та так же не обернулась. — Единственное, что тебе сейчас стоит сделать — прикрыть рот и делать то, что просят, а не пытаться понимать происходящее, гений. Хичоль явно не собирался долго спорить с Чонгуком по этому поводу, так что младший решил дальше не противиться приказу и сразу же понёс Докема к темному углу, откуда могли виднеться только редкие отблески с одежды, как хотелось думать Чону, хотя назвать обманом и без того плохого зрения он это не мог. Свет был от рук Докёма, но это казалось слишком фантастичным для его работы. Развитие общества в плане науки и техники было на высоком уровне, однако консервативное в отношении ко всему этому Правительство не приветствовало модификации человеческого тела. Всё это было попыткой иметь нечто общее с Евросоюзом, развитые, но небольшие по площади страны которого запретили операции по слиянию машины и человека из-за нехватки ресурсов. В Орионе и тем более в Черном Пятне металл добывался сутки напролёт, так что запрет был ещё более, чем абсурдным. Так как могли туда пустить человека с новейшими протезами рук? Чонгук в последний раз осмотрел Докёма, который вызвал у него неподдельную жалость сидя там, на холодном бетоне, и, удостоверившись в том, что того не было видно, мысленно бросил напоследок: «Надеюсь твои коллеги знают, что делают…» — Через Бронсона мы пройти уже не сможем, — рассуждал Хичоль, придерживая пальцем отметку на черном входе здания. Уже стоя рядом Чонгук мог отчётливо видеть огромное количество комнат, залов и лифтов на голубой схеме. Первая мысль, посетившая его: «Отель». — А наш информатор кантуется на втором этаже, если только он не скинул наш датчик на гражданского. — Маловероятно, — возразила Хваса, увеличивая картинку схемы, которая сразу приобрела палитру цветов. Теперь Чонгук видел, что внутри все было максимально помпезно отделано, явно для высших чинов Черного Пятна. Но зачем они шли туда? — Это он вышел на нас, а не мы на него. Зачем ему пытаться сбегать? — Никогда не знаешь чего ждать от утырков из Улья. Единственный выживший в резне пятилетней давности не вызывает у меня доверия. — Второй выживший, — почти ядовито выплюнула Хваса, недовольная тем, что Докема, на которого она указала коротким взглядом, Хичоль в очередной раз ни во что не ставил. — В отличии твоего обожаемого железного ведра, которое мы таскаем тайно, — почти таким же тоном прошипел старший, — у того парня есть мясо под толщей железного корпуса. Машина априори не может умереть, — выделил он, кратко сверкнув глазами в сторону Чонгука, который от неожиданности отпрянул на пару шагов от недовольного Хичоля. — так что будь довольна хотя бы тем, что я не подозреваю в сливе местанахождения Улья Докема, ибо только человек может продаться за деньги, а твой любимый Докем был детищем покойного Ли Хуи, которого он не мог подставить в силу установленной программы! — Довольно! — почти прорычала в ответ та, массируя указательными пальцами виски. Уже который год она слышала все это, и каждый раз все новое и новое слово Хичоля било по самому больному, оставляя рану все больше и глубже. Ещё тогда, лет пятнадцать назад, она могла понять все моральные метаморфозы, проходившие с ним, но сейчас это было нечто сверх-бессмысленное. Вся его ярость, весь яд в его душе к «злосчастной» технике становился все более абсурдным, что никакие события прошлого не могли помочь ей смириться, принять и поддержать его теперешний взгляд на мир через призму ненависти ко всему, в чем не было плоти и крови. — Ты переходишь все границы! У меня нет желания выслушивать твои крики о ненависти к машинам! Ты помешался на этом! — Я живой, в отличии от них! Умею думать своими мыслями, а не вписанным алгоритмом! Чувствую по-настоящему, а не по программе! Чонгук не имел такого опыта: вся его жизнь была сплошным одиночеством, что даже крики, эмоции в ссорах никак не появлялись на его пути. Все, что он мог из себя вытянуть — смирение с глупостью оппонента, с которым воевать отпадало желание через пару мгновений. Его окрыляло его внутреннее бунтарство, но проявить его даже в споре он так и смог. Сейчас он видел, как два взрослых человека создавали проблемы из ничего. Так ему казалось, ему, человеку, который никак не знал истории этой давней ссоры, этой обиды, засевшей в сердце Хичоля, этого непонимания, которое беспокоило Хвасу, что отчаянно пыталась пойти навстречу, но не могла. Чонгуку оставалось просто отойти и смотреть на них, кричащих на всю улицу, будто дети малые, взрослых людей, которых будто объединяло нечто большее, чем работа в правительстве. Гадать особо не приходилось, так как все в этом мире работало по принципу «либо-либо»: либо в детском саду не поделили песочницу, либо в их взаимоотношениях скрывался бразильский сериал. — Даже они чувствуют больше, чем ты — эгоистичный и хладнокровный! — на повышенных тонах продолжала Хваса, тыкая пальцем в грудь еле державшего силы в кулаках мужчины. — Вечно пытаешься оградить меня от того, в чем я вижу себя. Техника — лучшее, что случалось со мной! Она дала нам с тобой кров в годы, когда ни у кого ничего не было! — Лучшее, что случалось в моей жизни — это наш с тобой отец, которого она не спасла, — вдруг почти обессиленно слетело с губ старшего. Вокруг повисла гробовая тишина, все будто замерло в радиусе километра, или так казалось из-за того, что единственный источник шума замолк. Чонгук будто мог видеть, как потухала молния, сверкавшая между агентами, словно энергия в батарее снизилась до минимума. Брови Хвасы изогнулись, она будто осеклась, не зная что сказать дальше, но собрав силы вновь начала: — Но сейчас у нас с тобой есть возможность… Мы можем… — Мы ничего не можем! — громко прервал её старший, не поднимая взгляда и отходя к стене. Он прислонился к ней и шумно выдохнул, а губы Хвасы задрожали от обиды. — Пока мы с тобой пашем на Правительство, мы с тобой можем огромное ни-че-го, когда ты уже это поймешь? Девушка не ответила на его, очевидно, риторический вопрос и понуро вернулась рассматривать карту здания. Неловкая атмосфера витала между ними, Чонгук ощущал, что увидел и услышал то, чего не должен был, но дал себе обещание в дальнейшем не возвращаться к этому. К тому, что его не касалось. — Пошли, — кинул Хичоль, проходя мимо Чона и не смотря в сторону своей сестры. Младший последний раз окинул взглядом Докёма и молча пошёл за агентами. — Так вот где деньги всего города, — вырвалось из уст восторженного Чонгука, который даже не мог прикрыть рта от удивления. На контрасте с подвалами, через которые они пробирались, холл, как выяснилось по дороге, борделя казался почти дворцом. Он много знал о местах в этом городе, об улицах, поворотах, но не видел столь огромное здание с крыши своей школы, однако информация о том, что это был бордель не выбила его из колеи. Его наоборот распирало от любопытства, хотя он не знал: ему было интересно почему они сюда пришли, или как выглядели здешние работники? Невольно к лицу подступил жар, уши стали бесстыдно гореть, а глаза полезли на лоб, когда в нескольких метрах от места, где они прятались от охраны, прошла прикрытая почти прозрачным халатом девушка, рассмотреть которую Чонгук не успел, стыдливо опустив голову. — Что такое? — спросил оттаявший по дороге Хичоль, заметив напряжение на лице младшего. Тот мотнул головой, но по его раскрасневшимся ушам всё и так становилось понятно. Старший невольно хмыкнул на это, после чего стукнул по лапсу на шее Чона. — Просто найдём на их складе сгибальщика, когда будем уходить. Тогда сможешь идти на все четыре стороны, — он метнул взгляд к сестре, — Ну и куда нам? — Нужно подняться в ресторан на третьем этаже, — тут же ответила Хваса, сверяясь со схемой, — однако точных координат нет. Он явно глушит сигнал нашего маячка. — Тогда будем вычислять по рожам, его физиономию трудно не запомнить, — Хичоль задумчиво посмотрел на регистратора, после вновь обратился к девушке: — У ближайшего лифта гражданский, что предложишь? — Как обычно: крысиный ход. Тихо и незаметно. — Вся в меня, — усмехнулся он, услышав такой ответ. В своё время младшая много раз напоминала ему о том, что он был излишне осторожен ко всему и старался обходиться тихой вылазкой, нежели штурмом, но та и не заметила, как понемногу начала перенимать эту черту, что заметно повысило результаты их работ. Холл был почти пустым, так что выключить лампы так, чтобы не начался хаос не составило никакого труда. В такие минуты Хичоль глубоко внутри был рад, что Хваса имела тесные связи с непонятными ему приспособлениями, и весь его консерватизм иногда прогибался под натиском знаний девушки. Признать же это он не смог бы никогда. Чонгук старался не сгореть от стыда, когда ухватился за локоть старшего, чтобы смочь ориентироваться в темноте, в которой его зрение подводило в два раза сильнее, и тот, на удивление, никак не отреагировал на это, будто понимал его ситуацию. Они незаметно дошли до стойки регистрации и проскользнули прямо за спиной стоявшего там мужчины, который вовсю кричал по телефону на кого-то, жалуясь на внезапное отключение света. Лифт закрылся абсолютно бесшумно, так же начиная подниматься. Казалось, словно внутри были поставлены те самые вакуумные воронки, сделанные Хвасой, которые заглушали любой шум. — Я будто на красную дорожку попала, — сказала она, когда двери лифта открылись. Их встретил широкий коридор, устланный ярко-красным ковром с позолотом по краям. Дизайн немногим отличался от холла, но людей было гораздо больше. Около них открывалось сразу несколько лифтов для гостей, из который выходили новые посетители, пришедшие в ресторан, вход в который виднелся в самом конце. В нос сразу ударил запах свежей еды и дорогого кофе, из-за чего тут же послышался рёв из живота Чонгука, который думал, что уже ничего более постыдного с ним не произойдет. — А теперь лица по-серьезнее. Они уверенным шагом начали идти ко входу в ресторан, не замечая косые взгляды и недовольные бурчания о том, что «теперь сюда всякий сброд впускают». Чон приметил, что все были в дорогих костюмах, так что не привлекать внимания в его обносках и в форме на старших было затруднительно, но те выглядели абсолютно спокойно, словно у них при себе было парочку вечерних нарядов. — Придётся тебе остаться здесь, — вдруг сказала Хваса, когда они остановились прямо у двери в мужской туалет, который был в десяти метрах от, очевидно, не самого официального входа в ресторан. Чонгук растерянно взглянул на Хичоля, но тот только кивнул на её заявление. — Почему я не могу пойти с вами? — почти проскулил он, глядя на них из-под длинных волос, лезших в глаза. — Не оставляйте меня здесь… Я не буду там вам мешать! — Ты и так привлек достаточно внимания своим лапсом, — сказал Хичоль, открывая дверь в туалет. Они тихо прошли внутрь, и он продолжил, когда проверил, что никого больше внутри не было: — Кроме того, на тебя у нас нет костюма. Девушка вдруг достала из маленькой поясной сумки два сферообразных контейнера и протянула один старшему. Оба зажали небольшие кнопки, раздался писк и мгновение спустя Чонгук стал свидетелем странной картины: каждый из них подобно фокуснику вытягивал ткань из контейнеров, словно они были бездонными. — Удивлен? — самодовольно улыбаясь, спросила Хваса, поправляя красную ткань в своих руках. Она не могла не заметить, как заблестели глаза Чона, когда она убрала сферу обратно в сумку и подняла ткань вверх, показывая всю длину. — Моя разработка. Когда тебя спонсирует Правительство, ты вполне можешь тратить время и деньги на такие вещи. Весь секрет в составе тканей, она собрана из незаметных человеческому глазу искусственных нано-молекул, которые… — При определенных условиях сокращают расстояние между собой, при этом уменьшая сам объект, — почти восторженно закончило вместо неё Чонгук, касаясь ткани и рассматривая её поближе. — Это невероятно… Сколько сил должно быть потрачено! — А ты, оказывается, не только с виду умный, — усмехнулась девушка, проходя в кабинку, чтобы переодеться. — Из-за нехватки дополнительных рук я пока не могу заставить ткань принимать различную форму и цвет, но будь мы в другой ситуации, я бы пригласила тебя помочь, — доносилось уже из-за двери кабинки. — Я всё еще вполне ожидаю того, что вам суждено заплетать друг другу косички, — недовольно послышалось из второй кабинки. — Свалилось двое умников на мою голову. Чонгук невольно усмехнулся на заявление Хичоля, после чего вдруг ощутил, как желчь вновь начала подступать ко рту. В дороге его явно укачало, из-за чего до сих пор немного подташнивало. Он развернулся к раковине и ополоснул лицо, после и рот, чтобы сбить горький привкус. Его вид в зеркале оставлял желать лучшего: он был весь вспотевший, потрепанный, снова бледный и уставший. Глаза ещё не отпустил отёк после слёз, а губы были искусаны почти до мяса. Чон не всегда лез из кожи вон, пытаясь быть опрятным и чистым, но так плохо его отражение ещё не выглядело. Как побитая собака, — пролетело в его мыслях. Обе кабинки открылись и из них вышли не агенты Правительства, а уже представители городской элиты, как сразу сравнил Чонгук. На Хвасе было длинное красное платье до пола с разрезом сбоку, которое хоть и открывало почти всю её правую ногу, но при этом оставляло место для воображения. На Хичоле был вечерний костюм неизменно чёрного цвета. — Вот тут мне действительно нужны были туфли, — как-то обиженно произнесла девушка, глядя на свои босые ноги. — Этой ночью ты посетительница, никто тебе ничего не скажет за то, что решила рискнуть заработать цистит, — либо с издёвкой, либо действительно пытаясь подбодрить ее, сказал старший. — О, просто прелестно, — пробурчала та, смотря на ноги Хичоля, ботинки которого прекрасно подошли к его костюму хотя бы по цвету. — Вам повезло, что мне не особо важно чужое мнение. А ты, — она взглянула на Чонгука, — жди здесь. Не высовывайся и ни с кем не разговаривай. Если кто-то зайдёт — дуй в кабинку и запри дверь. Тот кивнул и молча прислонился к двери одной из кабинок, наблюдая за тем, как двое агентов приводили себя в порядок. Он бросил им краткое «удачи», когда они выходили. после чего ринулся в кабинку, крепко запирая дверь. Нужно просто подождать, — думал он, сидя на крышке унитаза, — Скоро я вернусь к нормальной жизни. Скоро.

⚠️⚠️⚠️

      Ви не заметил, как руки начали сильно потеть от волнения, а мысли путаться. Он посмотрел на себя в зеркало в лифте, а рядом раздался удовлетворённый выдох женщины. — Будто на тебя сшили, — сказала он, поправляя ворот его рубашки. Сейчас на нём был элегантный чёрный костюм, который подчёркивал его высокую и сложенную фигуру. — Моя работа на этом окончена, тебе осталось только найти нужного человека в ресторане. — Спасибо, — произнёс Ви, кое-как выдавив из себя кроткую улыбку. — Не стоит меня за это благодарить, мне заплатят, и я не могу гарантировать, что тебя не хотят убить, — сухо произнесла она, после прочищая горло. — В любом случае, вожу я неплохо, признай. — Я мало ездил на машине, но по своему опыту могу сказать, что да, — ответил младший. — А, точно. У вас же «за стеной» нет необходимости бояться, что вас ограбят и ездить на машинах… В лифте играла ненавязчивая музыка на фортепиано, что успокаивало Ви, но его тут же бросило в жар, когда двери раскрылись и показался ресторан размером больше, чем два холла внизу. Около сотни столов, и за каждым из них было по несколько человек, в большинстве своём мужчины. — Старые извращенцы, — почти прошипела женщина, после чего чуть подтолкнула Ви вперед. — Иди и не волнуйся. Если кто-то по дороге тронет твой зад — харкни ему в лицо от моего имени. — Да уж, успокоила, — пробурчал юноша, и невольно фантомно ощутив касание на ягодице, он сморщил нос в отвращении. Мужчины действительно были мерзкими, так что ожидать подобного от них не составляло труда. Ви сделал глубокий вдох и сделал шаг, но замер, когда женщина кинула: — Меня зовут Джесси. Он успел увидеть её подбадривающую улыбку прежде, чем закрылись двери лифта и она уехала на какой-то из этажей. Так, Тэхён, — сказал он себе, начиная проходить меж столиков. Не заметить взгляды на себе было трудно, однако он не знал: на него смотрели потому, что раннее никогда в этих кругах не видели, или потому что его каждый успел сравнить с куском здешнего мяса. — сейчас главное не напортачить. Он осматривал лица сидевших мужчин, пытаясь увидеть в глазах хоть кого-то призыв подойти, однако никто не выявлял ничего, кроме самодовольства, от которого тянуло блевануть. Никто в мире не был идеален во всём, у каждого можно было найти пару скелетов в шкафу или изъян в характере, однако люди «за стеной» и в Чёрном Пятне сильно отличались друг от друга. Ви никогда в жизни не видел столько гордыни и лицемерия в своём городе, сколько видел в одном этом зале. Поднявшиеся за деньги граждан политики сидели и набивали животы дорогим алкоголем и едой, которую себе обычные люди не могли позволить за годовую зарплату. Становилось ясно, что даже не короткая жизнь рабочих рук привела экономику в упадок, а именно все присутствовавшие здесь чины, которые загребали даже мельчайший байт¹ денег. Мерзость, — пролетело в его мыслях. По коже бегали мурашки, пока он шёл среди столов. Так и тянуло отпрянуть от каждого человека на несколько лишних метров, которых здесь не было, но вдруг он замер, когда заметил очередной взгляд на себе. Однако этот отличался от остальных, он был знаком слишком хорошо, однако воспоминания о нём были мутные, словно Ви пытался напомнить себе сон.

Ramin Djawadi — Light of the Seven

Он не заметил как прошагал к самому концу зала, к смотревшему на него мужчине, который молча потягивал вино из бокала, глядя на Ви из-под опущенных век. У него были коротко подстриженные чёрные волосы, довольно большие, тёмные глаза и густые брови. Одет он был в чёрный вечерний костюм, как и все здесь, однако его правая рука была в такого же цвета кожаной перчатке, будто бы он скрывал изъян, который другие видеть не должны. Ви подошёл к его столу вплотную и, не стесняясь, уставился прямо на него, ожидая хоть чего-то. — Долго ты, — буднично сказал он, удобнее устраиваясь на стуле, с выражением лица, словно был хозяином ресторана. — Я уж думал идти на другую встречу. — То есть не одного меня вы в такие приключения втянули, — с подозрением спросил Ви, ближе осматривая мужчину. Ничем опасным от него не веяло, однако не отпускало ощущение, словно это была не первая их встреча. — Ох, Тэхён, — выделил тот, — знал бы скольких людей в это приключение втянул ты сам. Я здесь только по твоей вине, хотя не знаю винить тебя или благодарить, — он указал взглядом на стул перед ним. Младший не без опаски сел. — Чай, вино? Ви недоверчиво посмотрел на бокал в его руках и закусил губу. Голода он не ощущал, однако в горле сильно пересохло, и он был не прочь что-нибудь выпить. — Для вас же нет смысла платить за мою доставку столько денег и травить меня в ресторане? — спросил он, на что мужчина усмехнулся: — Всё, что я им предложил в сумме составило не больше твоих карманных за неделю. — Я не совсем понимаю. — Не виню тебя в этом. Что о здешней валюте может знать человек, с самого приезда торчавший в капсуле на протяжении восьми лет. — Трёх, с перерывами на отдых, — нервозно поправил его Ви, сводя брови вместе и начиная наливать себе вина в стоявший пустой бокал. — Мы оба знаем, что это не так, — безразлично скривив губы, будто речь шла о бытовых вещах, сказал мужчина. Дио, — вспомнил его имя младший. — В любом случае, здешняя внутренняя инфляция поднялась настолько, что деньги из-за стены теперь на вес золота, и всё благодаря Правительству, которое постаралось отделить Черное Пятно от остального мира максимально. Мне повезло, что в кабинете Ким Ёнчжэ, твоего отца, было немало заграничных купюр. Теперь могу позволить себе выпить винца. — Вы рылись в кабинете моего отца? — недовольно спросил Ви, принюхиваясь к красному вину в бокале. Дио сжал в правой руке нож для масла, из-за чего раздался скрежет его перчатки. — Как низко. — Это было пять лет назад. Каждому хочется жить, так что я искал хоть что-то, кроме машинного масла, чтобы продлить себе жизнь и создать условия. Могу подкинуть пару десятков, тогда сможешь месяц чувствовать себя здешней элитой. — Обойдусь, — отрезал младший, после чего сделал глоток вина и сморщился. — Как вы можете это пить? Отвратительно! — Согласен, но здесь не подают ничего лучше «Шафэ» из Харлингтона. Знаешь, самое лучшее вино… — Мне абсолютно не интересно, прекратите тянуть ненужную нам обоим канитель. — А ты парень деловой, — усмехнулся Дио. — Это вы спасли меня? Или у вас много подручных? — Я работаю один, ты знаешь. Незаметно проскользнуть в группу новобранцев, отправленных за твоей головой не составило труда. Неорганизованность новичков подсобила. — Но зачем? — не понимал Ви, все ещё кривя рот от отторжения к вину, однако все равно тянуло вновь ощутить этот вкус во рту. Может так и должно было работать? — Я сейчас не в положении ничем вам отплатить, да и не особо вы в этом нуждаетесь… — Ты прав, — ответил Дио, поднимая уголок губ. Он кинул свой острый взгляд на край стола со стороны младшего и спросил: — Как поживает твое бедро? Это же не легионеры позаботились о нем. — Я… — замялся Ви, бегая взглядом по столу, на котором было пара салатов и мясной рулет. — Я поранился в катакомбах под Ульем, когда пытался выбраться. Видимо зацепился за железку… — Или пытаешься убедить себя в этом, — закончил вместо него Дио. Он зыркнул в широко распахнутые глаза младшего и усмехнулся: — Господи, Тэхён, не мне тебе говорить, что ты не получал эту рану. Ты просто не хочешь признавать очевидного факта. Могу поспорить, что порой в твоей башке не только твои мысли. — Вы не понимаете, что несёте. Всё это похоже на бред сумасшедшего, я просто трачу своё время, — начал бормотать младший, часто моргая и чувствуя, как грудь начала наливаться свинцом и дышать становилось труднее. — А как твоя правая рука? — продолжал Дио. Его забавляло то, как Ви отнекивался от своего существа, искренне пытаясь убедить себя том, что Улье не изменило его, что он не стал другим. — Чувствуешь её? — Я благодарен вам за спасение, — сконфуженно произнёс тот, вставая из-за стола, — но сейчас мне пора. — Чувствуешь, как течёт кровь по жилам? — вдруг схватив младшего за правую руку своей, продолжил старший. Перчатка заскрипела, будто ею провели по железу, и на секунду через маленькие дырки в ней дошёл еле заметный серый свет. Ви в удивлении открыл рот и присел обратно, наблюдая за тем, как Дио начинал снимать перчатку. Под ней он скрывал далеко не шрам или родимое пятно, а железный протез, дорогой, но явно уже побитый годами выживания. В размере он точно копировал его левую руку, и скорее всего во многом её превосходил. — Конечно не чувствуешь. У докторишек совсем не было времени на то, чтобы придумать способ привязать клетки человеческого организма к металлу на нервном уровне, хотя в этом есть свои плюсы — хоть отбей, но боли не ощутишь. — Это… в какой-то степени грустно, — тихо произнёс Ви, смотря на протез. — Да, грустно. Но ни у тебя, ни у меня не было особого выбора, — младший посмотрел в его глаза и ощутил холод. — Мы оба — творение Ким Енчжэ, простой эксперимент «ради науки», как верещал Ли Хуи. К чёрту науку. — Нет, вы что-то путаете… — Просто смирись с этим, Тэхён. Уже ничего не изменить, довольствуйся тем, что жив, а не думай о прошлом. Уже чужом для тебя прошлом. — Зачем вы это делаете? Ли приказал вам это? — подняв голос на тон выше, спросил Ви, сжимая снятую перчатку старшего, которую тот после вытянул из его рук и надел обратно. — Не хочу тебя разочаровывать, но Ли мало пёкся о судьбе Ким Тэхёна, — спокойно ответил тот. — В «тот» день, когда произошёл штурм Улья, он говорил что-нибудь? Посылал к DK или ко мне? — Я не знаю… Я не помню такого. — Точно… Ты же не можешь помнить то, что было после того, как покинул капсулу набора данных для клонирования. В любом случае, моей работой было устранение Ким Тэхёна, чтобы он не достался Легиону, — даже не моргнув, сказал он. Ни одна мышца на его лице не дрогнула, будто это было чем-то обыденным, однако и без того обеспокоенное сердце Ви участило ритм и дышать становилось ещё труднее. Он сжал кулаки под столом, уже в голове просчитывая момент, в который стоит ринуться со всех ног обратно к лифту, но Дио продолжил, смотря на младшего из-под опущенных век: — Но тебе повезло, что я больше не на работе. — Тогда какова ваша нынешняя цель? — с подозрением щурясь, спросил Ви, и тот скривил губы и пожал плечами. — Всего лишь исполняю просьбу твоего ангела хранителя, без которого ты бы здесь не стоял. — И кто он? Еле слышная усмешка вновь слетела с губ старшего. — Это ты. Глаза Ви распахнулись ещё шире и он замолк на секунду, даже не зная что сказать, но после продолжил расспрашивать Дио: — И какой же у меня план? Что мне делать, когда половина города охотится за моей головой? — Ты можешь отправиться в место, однажды уже спасшее тебя от Легиона. — Такое место существует? Это возможно? Руки легионеров слишком длинны для таких сказок. — Руки Легиона тянутся только на просторах своих владений. Но там, где отдельный суверенитет — они просто кучка шелухи. — Вы же не имеете ввиду эти байки про «бесконечность»? — почти усмехнулся Ви. — Именно о них, — кивая, согласился тот. — Подумай сам: Орион — государство размером с несколько стран, в котором собрались части бывших сверхдержав. Думаешь, в этом хаосе с ссылками больных не появилось бы меньшинство, которое было бы готово пойти против диктатуры? Такие фрики в истории были всегда, Орион не мог этого избежать. — Как вообще можно было допустить постройку отдельного государства в государстве? — не понимал Ви, — Дать ему название, создать конституцию и на максимально правовом уровне провернуть махинацию с запретом пропаганды Ориона? — Всё возможно, если часть власти на твоей стороне, — пояснил старший, после делая глоток вина. — Порой серые кардиналы создают конфликты, так как общественный резонанс всегда имел ценность. Власти необходимо дать людям поверить в свою свободу, но иногда такое выходит из-под контроля, как в случае с городом «Бесконечностью» — Лемнискатой. — И всё же, если это место существует, то они явно они не впускают кого попало. — Ты прав, — согласился тот и усмехнулся, — но у тебя не будет с этим проблем. Они не смогут не впустить гражданина своего маленького государства. — Неужели и об этом уже позаботились? — Да, лет пять назад. Дио не мог не заметить то, как заискрились надеждой глаза младшего, будто в него вдохнули жизнь, и в какой-то степени он понимал его положение и нынешнее чувство радости за свою шкуру, но витать в облаках времени не было. — Но добраться туда тебе придётся без моей помощи, — сказал он, спуская Ви с небес на землю. — У меня тут ещё пара дел намечается, опять же не без помощи твоего существования. — Но я не знаю куда идти, — растерялся младший, с надеждой смотря на старшего. Тот был непоколебим. — Просто выберись за пределы города, а там после пары десятков километров будет стена Лемнискаты. Следить за каждым твоим шагом я никому не обещал. Мое дело — наводка. Ох, — вырвалось у него, когда правая рука вдруг тихо запищала. Он стянул немного перчатку, после чего появилась маленькая голограмма с сообщением. Он будто взглядом открыл вкладку, и на картинке появилось фото парня с лапсом на шее. — Вот это смельчак, — усмехнулся Дио, смотря на рисунок парня, в котором с другой отзеркаленной стороны Ви мог увидеть знакомые черты. — Некий Чон Чонгук в розыске, его фотки разослали по всем легионерам. Знакомая физиономия. Ви тихо ахнул и притянул железную руку к себе, чтобы лучше рассмотреть фото Чонгука. Это действительно был он, а на шее был лапс. Во что же он успел вляпаться за эти несколько часов? — А вот и остальные на подходе, — сказал Дио, смотря в сторону входа в ресторан. Ви обернулся, но никаких знакомых лиц не увидел. В ресторан вошли мужчина и женщина, на ногах второй, как он приметил, ничего не было, словно она была Золушкой, потерявшей обе туфли. — Значит, мне пора уходить? — Да, было бы весьма неплохо с твоей стороны, тем более ничего уже тебя не держит. Свою работу я сделал. — Тогда, — Ви замолк и сжал губы, после чего протянул руку для пожатия и продолжил: — спасибо. Я не могу знать, сказали ли вы мне правду, но сегодня меня не убили. — Для этого много кто есть, — с ухмылкой ответил старший, пожимая руку парня правой. Перчатка заскрипела, а когда ладонь Дио расслабилась, Ви увидел в своей руке небольшую пластиковую карту с мерцавшими цифрами. — Я не могу сегодня остаться, а номер уже оплачен на ночь, тем более деньгами твоего отца. На твоём лице написано, что тебе некуда идти до рассвета, так что можешь взять его. Ви с сомнением осмотрел карту и после лицо старшего, затем спросил: — Из доброты душевной? — Понятие «добро» исчезло из этого мира. Скорее мною ведёт понимание и ностальгия из-за твоего лица. Из-за лица Ким Тэхёна. — Тогда я не буду больше вас задерживать и пойду... — ответил Ви, после чего кратко поклонился головой и зашагал к ближайшему выходу из ресторана, откуда на него шла та самая пара, с которой Дио собирался встретиться. Мутные воспоминания о старшем из далекого прошлого до сих пор были непонятными, однако сейчас, когда всё закончилось, он не казался столь опасным. Возможно эмпатия Ви сыграла в этом роль, но мысли подсказывали ему, что тот уже в который раз спас его зад. Откуда эти мысли взялись он не знал, но пока шёл, память будто постепенно прояснялась. Когда Ви был в Улье, он мало ходил по всем коридорам и кабинетам. Его путь начинался с кровати, шёл по лабораториям, капсулам, а после заканчивался той же кроватью и сном в два-три часа. Однако Ли Хуи раз в несколько месяцев водил его по паре-тройке цехов, где он смог увидеть множество капсул для клонирования, больше узнал об искусственном интеллекте «Принцесса», познакомился с DK — сделанном Ли роботе, которого тот часто звал одним словом — «идеальный». Но был и тот, о ком Ви слышал и видел мельком — D.O. Его за глаза называли машиной для убийств, долгое время ему казалось, что это очередной робот, однако однажды разошёлся слух о том, что «D.O. потерял много крови», что навело парня на мысль о том, что это был модифицированный человек, которого ему так и не довелось встретить. Если он и сегодняшний — один и тот же человек, то почему лицо Дио казалось таким знакомым? Как можно помнить того, кого никогда не видел? Ви углубился в воспоминания настолько, что не заметил, как шёл прямо на идущую пару. Тело охватило жаром, в уши будто залили воду и слышался гул тысячи людей. Ему казалось, словно его ударило током за то, что полез в чужую голову, в эту секунду ему хотелось отключить все свои мысли и воспоминания. Он не знал какие из них на данный момент его, это пугало и приносило боль. Ви врезался в мужчину и произнёс тихое «ой» на его недовольство, однако тот больше ничего предъявлять за неосторожность не стал, а дальше зашагал с босой девушкой. Он в последний раз окинул взглядом столик Дио, после чего выбежал из зала. Дальше был широкий коридор, однако его рассматривать Ви не стал. Глаза сразу приметили мужской туалет, куда он ринулся сломя голову. Внутри никого не было. Он бросился к раковине и в спешке начал ополаскивать лицо холодной водой, чтобы как-то сбить нахлынувший жар, однако по венам будто текла лава. — Херово выглядишь, — сказал он своему растрепанному отражению, а ведь Джесси так старалась привести его в порядок. Ему показалось, словно за спиной раздался щелчок, он настороженно посмотрел через зеркало на кабинки позади. Ничего не происходило пару мгновений, однако после из последней кабинки показалась знакомая лохматая голова. — Ви? — настороженно подал голос Чонгук, рассматривая старшего из под отросших волос. Парень выглядел уставшим, бледным и испуганным. За эти несколько часов Ви даже успел позабыть его настороженное выражение лица и то, как он щурился, чтобы лучше рассмотреть. Куртки, в которой он уходил, на нём не было, однако был лапс на шее, нелепо напомнивший старшему пончик. Шея парня была слишком тонкой для него, из-за чего он чуть свисал вниз спереди. — Чонгук? — с той же интонацией спросил Ви, не веря тому, что видел подростка здесь. Он вытер капли воды с подбородка, а после руки о штаны. — Ты как сюда попал? Неужели за мной увязался? — Я не... — робко хотел ответить Чон, однако старший продолжил: — Почему тебя ищут легионеры? Ты вообще знаешь в какое дерьмо вляпался? Ви сделал шаг к Чонгуку и тот отступил обратно в кабинку, но старший потянул за лапс, подтягивая его ближе к лицу, чтобы рассмотреть. — А это ещё что? Аксессуар? Тот не ответил, молча стоял и ждал, пока Ви закончит смотреть на ошейник. На душе было и без этого плохо, его распирало в страхе и ожидании того, что Хваса и Хичоль вернутся и он сможет попасть в свой подвал, где должен был ждать Ви, внезапно оказавшийся здесь. Он верил... Скорее надеялся, что его пропажа не будет столь масштабной проблемой для Легиона, но раз даже Ви узнал о его розыске, то надеться на то, что удасться залечь дно не стоило. Он не заметил, как к глазам подступила влага и начало щипать. — М-меня ищут..? — тихо слетело с его уст, но дрожь в его голосе Ви не заметить не мог. Он потянул его волосы вверх и увидел красные от слез глаза, что даже на секунду в собственном сердце кольнуло. Неужели я выгляжу так же? — пролетело в его мыслях. С каждым новым мгновением он все больше видел в лице младшего самого себя — напуганного, беспомощного подростка. Чонгук неожиданно дернулся и вжал голову в плечи, крепко зажмурился и громко вдохнул, хотя получился всхлип. — Эй, эй, — сказал Ви, обхватывая впавшие щеки младшего, — успокойся. Я не хотел говорить это так грубо... — Нет, это моя вина... — ответил тот, колеблясь и не желая дольше чувствовать касания на своем лице. Это вызвало дискомфорт, так как он и без этого стеснялся своего лица. — Я-я просто слабак, не смог даже тебе помочь и ты сбежал, а себе и подавно... Долгие годы только жалуюсь, хотя мог бы попытаться сделать хоть что-то. Уйти отсюда, ведь по сути маршрут действительно лёгок... Слово «уйти» прозвучало в мыслях старшего гораздо чётче, и его будто на секунду осенило, что даже в глазах замерцали искры, но не успел он и открыть рот, как дверь в туалет открылась. Вдруг испуганный до чертиков Чонгук втянул старшего за собой в кабинку и уселся на крышку унитаза, а тот, не думая, сел прямо на его колени и прижался к его груди своей, после чего закрыл дверь за защёлку и произнес тихо: «Ловко». Места в кабинке на двоих было, однако оба боялись издать лишний шум и не сдвигались, смотря на тень от ног под дверью. — Почему ты прячешься? — одними губами спросил Чон, на что тот, осознав что прятаться действительно не было смысла, просто пожал плечами и произнёс: — Если не считать того, что втянул меня ты, то это уже стало моим рефлексом. Дверь кабинки около них заскрипела и послышался звук открытия крышки унитаза, после чего в головы обоих невольно приползла неприятная картина человеческих нечистот. Смыв, толчок, протечная вода и вновь тишина в туалете. Неуклюже заёрзав на коленях младшего, Ви сказал: — Может отпустишь? Чонгук, увидев кивок на свои руки, крепко державшие пиджак старшего, спешно отпустил. Ви медленно выглянул из кабинки и, убедившись в том, что они были одни, вышел и встал спиной к стене, начиная рассматривать Чона. — Знаешь, — начал он, наблюдая за тем, как тот смотрел на свое отражение в зеркале, — я вижу в тебе человека, который искренне хочет уехать отсюда. Но куда бы ты хотел? — Есть ли для меня вообще место? Я — отброс из Черного Пятна, кто захочет меня принять даже зная о том, что я ношу лапс? — Ну а вдруг? — Ви оторвался от стены и подошёл к младшему, заставляя его вжаться в перила рукомойника. Он поставил руки по обе стороны от него и заглянул в его раскрасневшиеся глаза, пытаясь найти в них согласие на его дальнейшее предложение. Возможно, ему было искренне стыдно за это, он понимал насколько было жестоко так гадко пользоваться желанием парня жить спокойно и в дали от суматохи Черного Пятна, тем более, что и ему было необходимо спасти свою задницу от легионеров. Может быть и для Чонгука нашлось бы место в Лемнискате, она не была узкой улочкой, а простиралась на сотнях гиктарах земли. Да, в ней точно будет место для него. Ещё сутки назад он не хотел втягивать во все это Чона, но сейчас общая необходимость поскорее уходить из города могла помочь им обоим, главным было лишь то, что Ви должен был стать толчком для младшего, чтобы вселить уверенность для движения с мертвой точки. — Тогда я бы хотел туда, где сбываются мечты, — ответил тот, боязливо опуская взгляд. — Конечно, мир Марипоссы я предложить не могу, но город «Бесконечность» был бы неплохой альтернативой для твоих грез. — Я не верю в сказки об абстрактном городе, в котором что не день — то очередной план по захвату страны. — Но там не хуже, чем в других городах «за стеной» и лучше, чем здесь. — А ты... — Чонгук замялся на секунду, после чего взглянул прямо в лицо старшему и спросил: — А ты можешь гарантировать, что когда я покину пределы Черного Пятна... Не встречу какой-нибудь пустырь и полное «ничего»? — Я не могу дать тебе слово, — ответил Ви, слыша дыхание Чонгука и наблюдая за тем, как вздымались его ноздри в неком раздражении. — но чтобы ты смог меня избить за дезинфу, я пойду с тобой хоть через огонь и воду, хоть через медные трубы, пока ты не дойдешь до Лемнискаты. Внушить Чонгуку то, что все делалось для него одного... В его голове это звучало действительно самоотверженно и более искренне, Ви надеялся, что наяву звучало это так же. — Тогда... — произнес Чонгук, чуть толкая старшего от себя, — я доверюсь твоему слову. Откуда было знать Ви о том, что Чонгук ещё с начала этой темы понял свое положение «способа» выбраться из этого дерьма, но вдруг «имитация» надежды на спокойную жизнь действительно могла стать заветным билетом из Черного Пятна? Вдруг все получится?