Повесть о пьяном авторе.

—Я не уверен, что это хорошая идея, детектив.       Рид мне не отвечает, а просто смотрит уставшими глазами на лежащий на столе пистолет. Он вообще редко что-то мне говорит или отвечает последние полгода. Чем это вызвано, спросите вы? Что ж, вы, вроде, не представляете опасности, да и моей программой не предусмотрено сокрытие данной информации, так что, пожалуй, стоит рассказать.       Полгода назад, во время восстания андроидов, он, как и многие полицейские, кроме лейтенанта Андерсона, принимал участие в его подавлении. Он был воодушевлен больше всех, так как терпеть нас не мог, и старался все время показать себя, сильно рискуя собой, а зачастую и напарниками. Уже тогда серию «RK800», за исключением Коннора, андроида Андерсона, списали с производства, заменив более продвинутой моделью RK900, то есть мной. Уже тогда мы с детективом Гэвином Ридом стали чем-то вроде «напарников», хотя сам детектив был готов убить меня, если я, или кто-то другой, его так называл.       Чувствую себя комментатором на футбольном матче, описывая эту ситуацию. В тот день шла самая масштабная, по меркам того времени, атака на лагерь по уничтожению андроидов. А детектив… Он не просто шел в контрнаступление, он беспощадно стрелял во всех, кого видел. И при этом умудрился не получить ни единого ранения, что было очень удивительно, учитывая, как он чудом не попадал под каждую вторую пулю!       Я не вмешивался, так как это не входило в мою программу, а не потому, что Гэвин обещал «отстрелить яйца, если они есть». Каждый раз, ощущая каждую пролетевшую близко с ним пулю, я старался кинуться туда, ведь это была моя задача и исполнить её было заложено в мою программу. Однако, вспоминая его убийственные взгляды, я, почему-то, останавливался. Я понимал, что если я сейчас не двинусь с места, и его покалечат или, еще хуже, убьют, то меня деактивируют и разберут. —Огонь на поражение. Без пощады, — даже не знаю, радоваться или злиться так резко возникшему передо мной капитану Аллену.       В моей голове борются противоречивые приказы. Но все, отступать поздно. Прошу прощения, детектив, я не вправе и дальше стоять и смотреть, как вы отчаянно пытаетесь себя убить.

Жизнь один большой прикол Некому звонить, никто не понимает и потом В преисподней нету мест, а в раю занят телефон И все что ты оставишь только бесполезный генофонд…

***

—Прошу прощения, детектив, я думал, вы спите.       Рид недовольно на меня смотрит, поднимаясь с дивана. Интересно, у него всегда было такое настроение или только последние полгода? Ну да, когда ты осознаешь, что у тебя поврежден мозг и ты можешь в любой момент загнать себя в глубочайшую депрессию или, просто напросто, убить, выбирать настроение особо не приходится. —Вам надо принять свои таблетки. Пройдемте со мной.       Гэвин подходит ко мне, останавливается и выжидающе смотрит. Я не знаю, что он хочет сделать, но его пустой взгляд не предвещает ничего хорошего. И не зря. Он резко хватает меня за волосы и тянет вниз, отчего мне приходится опуститься на колени, дабы не повредились какие-нибудь системы. Пальцем правой руки детектив проводит по нижней губе, оттягивая ее вниз, после чего резко запрокидывает мою голову назад, крепко сжимая левой рукой горло. От резких действий начинает проявляться кожа андроида и я чувствую, как диод на виске пульсирует. Он наверняка горит красным цветом. Даже не так. Пылает. —Ни… никаких сегодня… таб… таблеток…       Детектив садится на диван и тянет меня за галстук к себе и мне приходится ползти на коленках, чтобы не упасть. Раз ему так это нравится, то я готов делать все, лишь бы облегчить его и без того разрушенную жизнь. В очередной раз схватив мои многострадальные волосы, он оттягивает голову назад, шепча мне на ухо: —Ты-мой… яс… ясно? —Детектив? — он резко замахивается и ударяет меня кулаком в левую щеку, от чего на пол начинают сыпаться кусочки краски и диод начинает разрываться от количества поступающей информации. —Я с-спросил: ясно? —Я ваш, детектив. —Хор… хороший мальчик… — Рид притягивает меня за горло к себе и грубо целует, другой рукой продолжая оттягивать волосы.       Что-то явно не так. Точнее, такое уже раньше случалось, однако он никогда не бил меня до трещин. Такие припадки проявляются с периодичностью раз в полмесяца, но их количество увеличивается, если не принимать нужные психотропные вещества. Которые он, судя по всему, не принимал уже долгое время. Детектив отрывается от моих губ, швыряет меня на пол и садится на мои бедра, придавливая к полу. —Ты — мой. И ты бу… будешь слуш… слушать и делать то чт… что я скажу! — он в очередной раз сжимает мое горло и с размаху бьет кулаком мне в ту область, где у людей должны быть ключицы.       С каждым его ударом у меня отказывает все больше и больше систем. Он просто разрушает меня снаружи и внутри. Если так дальше продолжится, то я просто скоро отключусь. Как бы там лейтенант Андерсон выразился? Долбануться? Отключение уже неминуемо, но, почему-то, я не сопротивляюсь. Я должен сопротивляться. Но я не хочу. К счастью или сожалению, Гэвин перестает меня бить и снова впивается в губы требовательным поцелуем. И я чувствую тепло, которое разливается по мне. Стоп, я… чувствую? На последних минутах «жизни» это, возможно, лучшее, что могло случиться.       Детектив сползает и ложится рядом со мной, по пути хватая со стола пистолет, которым ранее хотел застрелиться. Дуло направляется в висок и я, собрав последние силы, сжимаю его ладонь. Умирать, если это можно так назвать, страшно, признаю. Но, видимо, по-другому и быть уже не могло. Он сжимает мою ладонь в ответ. Это все. —Спой мне, — как он вообще может о таком просить, когда я нахожусь на грани отключения, а он — на грани самоубийства? —Пожалуйста.       Как я вообще могу отказать, когда, впервые за год, детектив так меня умоляет? Я собираю остатки своих целых программ, которые еще не отключились после такого избиения. Рот открывается и из горла вырываются звуки, которые люди зовут «песней»:

And it's killin' me when you're away I wanna leave and I wanna stay I'm so confused, so hard to choose Between the pleasure and the pain And I know it's wrong, and I know it's right Even if I try to win the fight My heart would overrule my mind And I'm not strong enough to stay away.

Он улыбается. Раздается оглушительный выстрел. И наступает тишина.

***

      Их найдут лежащими на полу в доме детектива Гэвина Рида. Они так и не отпустят рук друга. Полицию вызовут соседи, услышавшие выстрел. Туда примчатся и Коннор с Хэнком и никто из них, после увиденного, не произнесет ни слова в течении двух следующих дней. Правительство приостановит производство RK900. Две смерти, такие незначительные смерти, смогли изменить многое. Потому что они вовремя не смогли изменить друг друга.