Лепесток улетающий в небо

Кейске вернулся домой только поздно вечером. Он устало подошел к колодцу и умылся прохладной водой. Саннан все еще не мог перестать думать о случившемся. . Возможно, если расширить зону поисков вниз по течению реки, то они обязательно найдут Рин. Он очень хотел поговорить с Хиджикатой, ведь он её старший брат и должен был об этом узнать, но Кейске не знал, как ему рассказать. Собравшись с духом, Саннан всё же решил найти Тошизо, и поговорить с ним и уже собрался идти искать его, но не успел, потому что Хиджиката нашел его первым. — Саннан-сан, вот вы где, — заметив Кейске, Тоши подошел к нему, — Я долго не мог найти вас. Где вы были? Если конечно, это не секрет. Мужчина внимательно посмотрел на него. Сейчас Кейске замечал еще больше сходств между Тоши и Рин. Те же черные волосы, заплетенные в хвост, те же черты лица, те же глаза. Всё это напоминало ему о девушке, не давая исчезнуть её образу из памяти. У Хиджикаты был слегка безразличный, но в тоже время и обеспокоенный взгляд. Его аметистовые глаза, казалось, сияли в темноте оттенками некой тоски и печали, а черные мешки под глазами выдавали его бессонные ночи. Ему досталось больше всех, ведь Рин была его младшей сестрой, которую он очень сильно любил. Тоши всегда заботился о ней, и старался сделать все возможное, что бы она была счастлива. Теперь, когда её нет, у него появилось ощущение, что от сердца оторвали маленькую частичку, которая несла теплый, яркий свет, освещая его жизнь. Но этот свет угас, и неизвестно, засияет ли он снова. Тоши скрестил руки на груди, как обычно это делал и терпеливо ждал ответа Саннана. Кейске не ожидал такого внезапного допроса, но, тем не менее, сохранял спокойствие. — Прости, Хиджиката-кун, что не предупредил о своем уходе, — он слегка улыбнулся, но вид у него был серьезным. Он готов рассказать обо всём Хиджикате, только бы тот его выслушал. — Вам не за что просить прощения. Просто хочу предупредить, что не следует ходить поодиночке, во избежание стычек и инцидентов… — Тоши отвел взгляд в сторону, потому что невольно о чем-то задумался, но спохватившись, вернулся в свое прежнее состояние, — Как твое самочувствие? — Со мной все в порядке, — слегка равнодушно произнес Саннан, но так же почтительно улыбаясь, однако он не мог понять почему его начинало слегка раздражать спокойное поведение Хиджикаты, — Собственно говоря, я хотел найти тебя и поговорить. — О чём же? — Хиджиката нахмурил брови. У него не было настроения разговаривать на серьезные темы, потому что он очень устал за день. — Я хотел поговорить о Рин… — Саннан сделал небольшую паузу. Тоши недоуменно посмотрел на Кейске. Вот чего-чего, но такой темы разговора он точно не ожидал услышать, хотя в глубине души Хиджиката догадывался, что именно об этом и пойдет речь. — Дело в том, что я кое-что выяснил. Есть вероятность того, что Рин не погибла, и она до сих пор жива, — выпалил Саннан, доставая свою находку из кармана, — Я нашел это, на том месте, где всё происходило, — он показал Тоши кусок белой ткани, — это от её одежды. Скорее всего, она упала с моста в реку, потому что перила у моста были проломлены, и на них я обнаружил эту ткань. Течение у реки очень быстрое, и возможно оно унесло её далеко, но я думаю, она всё ещё жива и сможем её найти. Хиджиката не знал, что ответить на такое заявление. Нужные слова все никак не приходили ему в голову. Он аккуратно взял из рук Саннана найденный кусок ткани, и, осмотрев, с тоской в глазах посмотрел на него. — Как бы то ни было, даже это не доказывает, что она жива… — Тошизо со всей силы сжал руку, которой держал его, в кулак и серьезно посмотрел на Кейске — Саннан-сан, не нужно больше ничего выяснять и доказывать. Хиджиката хотел было уйти, но Саннан остановил его, схватив за руку. — Но почему? Почему ты… — Потому что я не хочу верить в то, чего не может быть! — раздраженным и отчаянным тоном прокричал Хиджиката, — Хватит… хватит терзать себя пустыми и бессмысленными надеждами! Этим ты сделаешь только хуже себе и всем остальным. Хватит! Кейске слушал его с недоуменным выражением лица. Он не мог понять, почему Тошизо не хочет верить в то, что его сестра могла оказаться живой. На самом деле, он хотел верить в это. Ему хотелось, что бы всё, что предполагал Саннан, оказалось правдой, но это причиняло ему ещё большую боль. Ему было очень больно. Больно от слов. Больно от той веры, которая была у Саннана. Поэтому, высвободив свою руку, он просто ушел, не сказав ни слова. — Хиджиката-кун! — окликнул его Кейске. Тоши не хотел останавливаться, но всё же нашел в себе силы, чтобы это сделать. Он стоял к Саннану спиной, и даже не повернулся, потому что был зол на него. Убедившись, что Хиджиката готов его выслушать, Кейске глубоко вздохнул, и начал говорить.  — Я понимаю твои чувства… Понимаю, насколько абсурдны мои действия и слова. Я знаю, что больше всех в этом виноват, и даже не смею произносить её имя вслух, но я… всё равно буду верить и надеяться на то, что это окажется правдой, не смотря ни на что. Я сам буду ее искать…  — От эмоций, которые переполняли его в тот момент, он сжал руки в кулаки, — ведь… надежда всегда умирает последней… Выслушав его признание, Хиджиката повернулся. Их взгляды встретились. Тоши долго смотрел ему в глаза, пытаясь увидеть в них истинные намерения товарища, но в туже минуту отвел взгляд. — Делай что хочешь… — фыркнул Хиджиката и, развернувшись, ушел с расстроенным недовольным видом. Саннан остался один и долго смотрел ему в след. Он обреченно опустил голову и, закрыв глаза, молча стоял какое-то время. Луна поднялась уже достаточно высоко. В её блеклом свете отражались дома, деревья. Где-то неподалёку, словно скорбный плач, послышался вой бездомной дворняги. Завывал и прохладный ветер, который иногда гнул ветви, издавая при этом тяжёлые, скрипучие звуки. Кейске поднял голову и посмотрел на ночное небо, которое было затянуто черными тучами, которые слегка брызгали каплями дождя, перерастая в слепой ливень, закрывая свет луны. Он стоял и не двигался с места. Вода ручьём бежала по лицу, стекая с его длинных, тёмных волос, и извиваясь гибкими струйками на одежде. Он сжал руки в кулаки так, что стекающая ручьём дождевая вода разлетелась брызгами в разные стороны. — Рин… — прошептал он, еле размыкая влажные от дождя тонкие губы, — Я знаю, что ты жива… Саннан вынул короткий меч из ножен и посмотрел на своё отражение в нём. Увидев себя, как ему показалось, в нелепом виде, Кейске усмехнулся. — Совсем я расклеился. Негоже мужчине пребывать в таком виде… — Сказав это, он одной рукой стащил ленту со своих волос и уронил её на землю. Та, словно маленькая змейка, извиваясь, опустилась на землю, в ту же секунду смешиваясь с мокрой глинистой землёй. Он собрал волосы в руку и одним медленным движением отрезал их своей острой катаной чуть выше плеч. Мокрые обрезанные локоны опали на землю. Саннан, довольный своей работой, смахнул с меча прилипшие к нему волосы, и убрал его в ножны. Он облегчённо вздохнул и прикрыл глаза. — Как же хорошо… Кейске пригладил волосы рукой и, остановив её на обрезанных концах, посмотрел в небо. Постояв так какое-то время, он опустил руку, «Пойду-ка я лучше переоденусь, а то мало ли, вдруг заболею». Саннан сам же усмехнулся своим мыслям и, окончательно поняв, что замерз, направился в свою комнату. Ветер стих, но его мягкие дуновения всё ещё присутствовали в воздухе. Дождь шумно тарабанил по крыше, но вскоре и он закончился. Мрачные тучи разошлись, и на прекрасном ночном, звёздном небе вновь воссияла луна, которая светилась ярче прежнего.