Ошибка твоей родословной

      Холодный осенний ветер ранним утром отрезвляет, особенно в ехидной и шумной компании.       — Эй, Моль, расскажешь о своих ночных приключениях? — с усмешкой спросил Эригон, выбираясь вместе со мной из укрытия стен и тут же ежась от холода. Его переброшенное через руку пальто перекочевало на плечи, руки утонули в глубоких теплых карманах.       — Не смей звать меня «эй», плебей недоразвитый, — вяло огрызнулась и сразу зевнула, подтвердив его догадку о недосыпе. Хотя какая уж догадка, если сейчас семь утра, а пару часов назад мы… случайно встретились, разбредаясь по гостиным. Он — растрепанный и с помадой на воротнике, я — взбудораженная и еще не понимающая, что отсутствие здорового сна очень скоро разольется по всему телу адской слабостью. Какая нелепая встреча и какой повод для насмешек.       Мерлин, будь у меня бодрящее зелье… Но после тех дней перед Турниром я решила не пить его без срочной необходимости. В книгах не были описаны точные последствия, но что-то подсказывало, что жизнь на постоянных зельях хорошего не принесет.       — Это всё, что тебя смутило?       — Отстань.       Дурацкая была мысль позвать его и Патрика прогуляться и подышать свежим воздухом. Дурацкая! Но желание увидеть брата было привычным и скорей рефлекторным, я не смогла просто взять и уйти досыпать в башню. Неважно, что теперь он раздражает одним своим видом. Еще раз зевнув, я спрятала ладони в рукава и покосилась на чуть более бодрого Эра и скачущего рядом с нами Пата. Тому Черное озеро по колено даже с похмелья! Причина такой радости красноречиво булькала у него в руке.       — Моль, — Эр демонстративно выделил обращение, — приличные девочки не возвращаются под утро от влюбленных в них мальчиков, перед этим ускакав с теми на разборки. Неужели ты оставишь меня додумывать самостоятельно? Если там ненужные мне подробности, клянусь чем-нибудь неважным, что тотчас забуду.       — О Мерлин, ты не отстанешь, да? Так вот: ничего не было, ничего интересного и вообще ни-че-го, что бы тебя касалось. Ясно тебе? Мы немного погуляли по замку и остались у портрета Основателей в Северном крыле. Никогда бы не подумала, что их повесят в самом удаленном уголке, это же свинство в отношении к памяти великих волшебников. Знаешь, Годрик Гриффиндор так похож на тебя! Надо вас обязательно познакомить, будете вместе сыпать умными словами и выглядеть, как…       — Зубы не заговаривай, — он тихо рассмеялся, — я спрашивал не про основателей. И тебя видели на вечеринке потом. Прости, не смог отойти — невежливо оставлять Флёр без присмотра.       Я на миг запнулась. Голова работала очень мутно, воспоминания приходили обрывками. Пара секунд понадобилась, чтобы вспомнить момент между нашим возвращением в замок и «встречей» с Перси где-то в на этажах. Точно, вечеринка… Драко. Ауч. Что-то такое отразилось на моем лице, что заставило Эригона заинтриговано приподнять брови. Я же как можно беспечней махнула рукой. Куда больше меня интересовал момент, когда, отогревшаяся и почти не нервничающая, я уснула на плече Седрика… неизвестно, сколько мы так сидели. Как же неловко.       — Надо было решить пару дел и попрощаться с ребятами, а потом на пути возник Малфой. Не смотри так, я была очаровательна и позвала его в гости! Ты в курсе, что дядя дал добро на знакомство с моим прекрасным женихом? Жду не дождусь, когда мы все станем большой дружной семьей, чтоб ему провалиться… — мой наигранный смех чуть не застрял в горле, когда из-за поворота показались парни из Когтеврана. И чего им только не спится? Или они тоже сегодня не сомкнули глаз? Я уже готова была кивнуть паре знакомых лиц, когда заметила их взгляды на нас. — Чего это они? Не поделили с тобой зубную щетку?       Я задержала на них внимание, пока компания не прошла дальше. Патрик неоднозначно выдохнул и кивнул на Эригона, взлохматив пятерней волосы.       — Они узнали о моей связи с Флёр, — невозмутимо бросил брат и вытянул из кармана сигарету.       — Мм, и? Мне напела об этом Паркинсон ещё неделю назад. Вы не скрывались. И ты привел её на вечеринку, куда уж логичнее?       — И, — он усмехнулся, зажав сигарету в уголке губ, — одно дело знать о наших прогулках, другое…       — Да целовались они у озера! — не выдержал Пат. — Их только слепой не заметил! А эти долб… короче, считают, что он отобрал их шанс. Бесятся. Только что на дуэль не вызвали… О, старик, если что — я твой секундант!       — Только смотри, чтобы они вообще пришли на неё. Им ничего не стоит наябедничать профессорам, тогда у нас будут проблемы!       — Какое редкое единодушие. И в чем — надумали себе проблем и мысленно их решили. Вам зачем я?       — Для социального разнообразия, — я пожала плечами и чуть ускорилась, подставляя лицо редким солнечным лучам. — К тому же, мой шарф красиво гармонирует с твоими перчатками. Было бы грустно не воспользоваться и не пройтись так по замку.       На этих словах невольно покосилась на закуривающего Патрика, накинувшего сегодня мантию поверх простой джинсовки. Из-под них торчала неизменная рубашка с перекошенным галстуком. Зато улыбка блистала так ярко, что отвлекала от всего остального.       — Я не откажусь от дуэли, если она будет, — немного погодя продолжил Эригон. Он нагнал меня и зашагал рядом, выдыхая сигаретный дым в сторону. — Дело чести. Но никто не опустится до такого, они слишком трусливы. Строят из себя героев, а познакомился с ней только я. Не так много чести шипеть в спину тому, кто значительно лучше тебя.       — Дело идиотизма! — возмутился сзади Пат и, кажется, чуть не упал на скользкой траве. Тут же послышалось тихое чертыхание и спешный бег за нами. — Старик, я за любую твою идею, но по-серьезному сражаться из-за девчонки глупо даже для нас! Тель, хоть ты ему скажи. Что вам, заняться нечем?       Мы с братом переглянулись. Он усмехнулся, весело качнув головой, мол, «да, скажи». Я быстро показала ему язык и обернулась к когтевранцу.       — Он не сможет отказаться, это подорвет его репутацию. Никто не отказывается от дуэли, так нельзя.       — Еще раз повторю, что вся ваша аристократия полная дрянь! Нет, мне нравятся эти ваши дорогущие шмотки и выпивка, но эти гоблинские манеры!..       — Не спорю. Но, Эр, если что, старайся не оставлять улик и не задерживайся к чаю.       — На кой мне твой чай, если в нем не будет коньяка?       На тему коньяка немедленно прибежал Пат, решивший идти прямо перед нами и комментировать каждое слово. Он явно пытался увести тему, и никто не сомневался, что в случае необходимости мы к этому еще вернемся. Но не сейчас. Надо заметить, что вклинивался он всегда уж очень вовремя. Так прошли к озеру и двинулись обратно. Не так поспешно, чтобы не обрывать разговор из-за возвращения в школу, но и не медленно — скрывшееся солнце забрало с собой всё тепло, а без него ранним утром слишком зябко. В какой-то момент Стейн, не дождавшись нас, унесся под защиту стен, чем я не преминула воспользоваться.       — Скажи мне, насколько всё серьезно с Флёр? — Я приникла к его плечу и оглядела окрестности на предмет лишних ушей. Но, конечно, такими ранними пташками оказались только мы.       — Зачем тебе?       — Считай, что из чистого сестринского любопытства. Трудно не спросить, когда тебе почти подобрали невесту, а ты вдруг объявился с новой любовницей перед всем Хогвартсом. Если те парни против, думаешь, родители порадуются?       — Не мешай амортенцию с каминным порохом, Моль, — закатил глаза брат. — При чем здесь они? Между мной и Флёр ровно то, что мы вкладываем.       — Хорошо, спрошу иначе, великий философ. Что вкладываешь конкретно ты? В отношения, в сам термин… Эр, я видела вас на вечеринке. Делакур с тебя глаз не сводит! Язык не повернется назвать это легкой увлеченностью, в ней столько света, столько нежности. Но вот только сомневаюсь, что ты способен так же смотреть в ответ.       — Я не женюсь, если ты об этом.       — А что сделаешь?       — Уж точно не буду страдать и плакать в подушку, — он спрятал недокуренную сигарету в портсигар и плотнее запахнул пальто. — Живем один раз, Моль. Что может связывать двух свободных людей в заграничной поездке? Мне интересно, ей интересно. Ей нужна нежность и впечатления, а я знаю, как провести идеальное свидание за счет денег родителей и собственной харизмы.       — И она об этом в курсе?       — Моль, — меня быстро поцеловали в макушку, — не все такие честные и благородные, как ты. Не всегда и не всем обязательно раскладывать по полочкам всё, что ты собираешься с ними делать. Моим делом было лишь улыбаться и предлагать встретиться как-нибудь… Если ты успокоишься, клятв любви я никогда не даю. Так что это её выбор.       — Это жестоко! — я увернулась от нового поцелуя и отодвинулась на шаг, сложив руки на груди. Эр пожал плечами и вновь закурил, вызвав этим равнодушным жестом еще больше раздражения. — Да на меня в жизни никто так не смотрел, как она на тебя в тот вечер. И ты продолжишь рассказывать, что тебе плевать? Поиграешь и бросишь, как остальных? Хоть раз бы проявил сочувствие или нашел себе девушку похожих взглядов.       — Я не жестокий, я реалист, — ответил Эригон так, что было непонятно, насколько он серьёзен. Рука с зажженной сигаретой легла на плечи и притянула меня обратно, Эр чуть наклонился, приковывая к себе внимание. — Как думаешь, много у нас будет шансов завести связи с аристократией Франции при английском фанатизме отца? Я использую шанс. Всего шанс. Ты тоже могла бы, не случись с тобой Диггори.       — «Шансом» были другие, не нашего круга, — мотнула головой, пропустив мимо ушей «случившегося» Седрика и поджав губы. — С влюбленной чемпионкой Турнира другая песня!       — Та же. Моль, не равняй по себе, — его тон стал холоднее, — Флёр взрослая девочка, чтобы верить в сказки про долго и счастливо. Или ты думаешь, что девушка с очарованием вейлы не привыкла к вниманию? Что ей в любви не клялись? Даже сейчас, стоит ей подмигнуть, как половина Хогвартса слетится к её ногам. Странно при этом думать, что за пару дней знакомства кто-то вроде меня всерьез разглядит глубокий внутренний мир.       — Да, но…       К этому времени мы подошли к дверям замка, откуда уже высовывалась взъерошенная физиономия Патрика. Чему-то улыбнувшись, Эригон легко подтолкнул меня ко входу:       — Давай не ссориться из-за мелочей, прелесть моя. Мы проводим тебя, расскажешь, что там за грандиозные планы с дядей.

***

      Это было странно. То, что казалось мне гениальной идеей еще вчера, теперь вызвало дрожь в руках и бурю сомнений, не переступаю ли я черту. Так легко заиграться, потеряться в собственном самолюбии. Вдруг то не гениальность, а самоубийство? Он так много позволяет и прощает, что однажды это обернется огромным чеком. Не знаю, кто из нас на самом деле волновался сильнее, но на наших лицах одновременно засияли улыбки. Радостная, совсем ласковая — моя, и сдержанно-приветливая — Малфоя. Интересно, я могу заставить его улыбнуться по-настоящему, или маска лорда приклеилась к этому лицу?       — Драко, — я движением, ставшим привычным в последние дни, быстро прильнула губами к его щеке и так же быстро отстранилась. Какая чудесная дружба. Какая хорошая сказка. Взгляд оторвался от серых глаз, но только чтобы вспыхнуть неподдельным интересом. — О Мерлин, это те самые, из легендарного розариума?       В моих руках оказался шикарный букет роз, чуть заметно подсвечивающихся в полумраке коридора. Редкий вид! В Великобритании есть только одна волшебница, занимающийся такими цветами, и эта женщина редко идет на контакт! В голове уже заметались мысли о том, что потом можно будет приготовить из столь редкого ингредиента.       — Мадам Лорейн была в долгу перед моим отцом, — как само собой разумеющееся, бросил Драко. — Он спас её от кредиторов в свое время, теперь у меня безграничный доступ к её цветам.       — Какая прелесть, — не сдержавшись, провела пальцами по лепесткам, — ауч.       Указательный палец пронзила секундная боль. Тихо шикнув, я отдернула руку и посмотрела на набухающую капельку крови. Ерунда, все лишь наткнулась на шип. Малфой, к его чести, среагировал моментально. Не успела потянуться к сумочке, как он выудил из кармана белоснежный платок с инициалами и протянул мне. Белое тут же стало красным.       — Мелочи, — пожал плечами слизеринец в ответ на мою благодарность, возвращая испачканную вещь на прежнее место, как только кровь остановилась. — Если хочешь, зайдем в больничное крыло?       Эта полувопросительная интонация свидетельствовала о явной неуверенности, что с таким «ранением» вообще надо что-то делать. Вежливость ведь диктует позаботиться. Я невольно улыбнулась, поудобнее перехватывая цветы так, чтобы теперь уж точно ни на что не напороться.       — Не нужно, лучше сразу отправимся к дяде. Я обещала, что мы прибудем вовремя.       — Он так пунктуален?       — Как и все, как и все, — немного слукавила я, потому что обычно Валирион не заботился о времени, особенно как принимающая сторона. — Он уже немного знает о тебе и очень хочет познакомиться. Знаешь, это порой незаметно, но на самом деле именно за ним в семье последнее слово… ужасно боюсь разочаровать.       Мне привычно протянули руку, сжали ладонь. Прибывший Рикки перенес нас к самому крыльцу, где я невольно вдохнула и задержала дыхание. Каблуки слишком громко цокнули об пол, по коже пробежали мурашки.       — Ты в порядке? — Моё состояние не укрылось от спутника. Драко чуть наклонился к моему лицу, но я быстро скрыла тревогу за улыбкой и упавшей на лицо прядью.       — Небольшой мандраж. Давно не знакомила друзей с семьей. Ты что, совсем не волнуешься? Малфой немного помедлил с ответом, чем уже сказал достаточно. Всё его существо показывало привычно-официальную холодность, маску для приветствия знати, но если коснуться скрытой тканью пальто руки… он человек. Не статуя.       — Какая разница, что меня волнует, — он повел плечом и, сделав уверенный шаг, постучал в дверь. — Знакомство с другим родом всегда предполагает неудобство с обеих сторон, но это важная часть. Надо сделать это.       — Ты прав. Надо сделать. Вдох. Выдох.       Я прильнула к его плечу и встала совсем близко, когда за дверью послышались шаги. Поправила прическу. Улыбка. Старт. Мне пришлось сдержать порыв радостно и широко заулыбаться, когда вместо домовички нам открыл хозяин дома собственной персоной.       Кто бы мог подумать, что дядя так вживется в роль! Я едва скрыла удивление, увидев на нем не обычный вычурный наряд яркой расцветки, а традиционный для аристократии жилет поверх рубашки и трость с набалдашником в виде совы.       И нам не нужно было переглядываться. Валирион всё сыграл сам. Очень быстро я словно бы отошла на второй план, став красивой декорацией, подружкой слизеринца и любимой племянницей, которую надо держать в строгости. Шла рядом с ними, поддакивала в нужных местах, но он — дядя — просто блистал. Глубоким серьезным голосом он перевел тему на политику, с неё на искусство и проблемы виноделен наших общих дальних родственников. Они с Драко будто бы даже нашли общую почву. Обо всём и ни о чем, в одновременно шутливой и проницательной манере, но с неизменным аристократичным пафосом, дядя Вэл выуживал у Малфоя всё больше информации о нем самом. Кажется, тот даже не понял, как раскрыл свой характер.       Пришлось признать, что лично мне при таком разговоре было бы очень неуютно.       Но дальше стало интереснее.       Экскурсия по дому произвела впечатление на всех: не ограничившись картинной галереей, дядя в красках показал и рассказал о своих путешествиях по всему миру, о попытке разводить редких золотых рыб и коллекции магического виски! Боюсь представить, что творилось в голове Драко при виде пугающих африканских масок и подозрительных статуэток, если даже я на время потерялась. Уж точно это шло в разрез с той чопорностью, которую показали мои родители на приеме.       На обед подали… нечто. Я еще расправляла складки на рубашке, оглядывая незнакомую ранее столовую, когда вместо обычных тарелок перед нами появились глубокие, больше похожие на миски для животных. Драко, приглашенный сесть напротив, на секунду даже утратил свою невозмутимость, с недоумением и некоторой брезгливостью посмотрев на свою посудину. Я сдержалась в последний момент.       От меня не укрылся хитрый взгляд дяди в тот момент, когда домовичка с явным облегчением бухнула перед нами большую кастрюлю с плотно надвинутой крышкой.       — Господин Малфой, много ли вы слышали о маггловской кухне? — спросил Валирион и, не дожидаясь ответа, заговорил будто сам с собой, накручивая на палец тонкий ус. — Я в последнее время оказался увлечен их рецептами. Считаю, о своих соседях надо знать всё. Вот, сегодня велел приготовить кашу, как её готовят магглы для своих детей. Вроде бы овсянка, но по их рецепту.       — Интересная идея, дядя, — мягко поддержала я его игру. Что не помешало мне на всякий случай незаметно отодвинуться от пышущей жаром и запахами кастрюли и мысленно помолиться, чтобы на кухне Хогвартса остался крем-суп. Вряд ли любимый родственник хоть что-то смыслит в еде не-магов… Драко явно подумал о том же. В его глазах было видно всё, что он подумал о нашей семье.       — Ну, разливай! — поторопил дядя Вал домовичку. В наши тарелки тот час полилось… повалилось… ляпнулось странное светлое варево. Шлёп. Мало похоже на ту кашу, которой кормили нас с Эригоном в детстве. Даже на лице хозяина дома отразилось замешательство. — Что ж, попробуем?       И мы попробовали. На короткое время мне даже стало жаль Драко, которому воспитание говорило доесть угощение. Странно, что не позеленел. Потому что лично меня хватило на пару ложек, после чего я очень заинтересовалась чаем и вцепилась в чашку, как в спасательный круг. Без сливок и патоки, без хотя бы сахара… Ели молча. Хозяин дома лица не уронил, но всего на секунду скривился так, что это выражение запомнилось мне на всю жизнь.       — Как удивительна культура магглов, — протянул он спустя время, — вероятно, всё дело в том, что я взял рецепт одиннадцатого века. Что скажете, молодой человек?       — Мне больше нравится придерживаться традиционных семейных рецептов, — отреагировал Драко через секунду запинки. Мы переглянулись и одновременно, не сговариваясь, отодвинулись от тарелок.       — Да, наверно, кухня не-магов должна оставаться только их, — я «виновато» потупила взгляд.       — Соглашусь с вами обоими, господа, — кивнул дядя и щелкнул пальцами. Посуда со стола исчезла. — Эксперимент не задался, хотя, позвольте признаться, был направлен на высокоинтеллектуальные цели. Это возвращает нас к мысли, что некоторые идеи должно оставлять у себя в голове. Я прав? — Он так требовательно уставился поочередно на меня и Малфоя, что мы оба растерялись. Это вызвало у него усмешку.Сам себе покивав, он продолжил. — К слову об этом: Этель, не составишь мне компанию в обсуждении дел семейных? Что?       — Конечно, дядя. — Я сама скромность и послушание.       — А вы, молодой человек, — мужчина в упор уставился на заледеневшего Драко, — полюбуйтесь пока моей коллекцией языческих масок в кабинете, уверяю, среди них вы обнаружите пару знакомых лиц.       — Дядя… — я с ужасом посмотрела на него, когда он непривычным для себя строгим голосом обратился к гостю, будто к мальчишке с ярмарки.       — Наш домовик вас проводит. Не сочтите за дерзость, — он белозубо улыбнулся, — но я бы предпочел поговорить с племянниццей наедине.       Стоило шагам в коридоре затихнуть, лицо Валириона посуровело. Не глядя на меня, он одним движением опрокинул в себя бокал коньяка и тотчас потянулся за продолжением к початой бутылке на столике. Другая рука его схватила из хрустальной пепельницы толстую сигару с тлеющим фитилем и сунула ту в зубы. По помещению поплыл терпкий сигаретный дым.       — Да, дело дрянь, — проговорил дядя спустя минуту напряженного молчания. Я все это время сидела рядом с ним, опустив голову, только взглядом из-под ресниц выдавая волнение и ожидание вердикта.       — О чем ты?       — Как о чем? — он спустил с губ облачко дыма. — О твоем женихе, конечно. Не спорь, — проницательный взгляд впился в мое лицо, стоило мне всего на миг открыть рот в попытке отрицания. — Раз твоя мамаша возится с Малфоями как полоумная нянька, всё уже решено, гадать не надо. Свадьба не за горами. Как водится, с этим у нас не тянут… Не зря вы прямо из Америки сюда кинулись.       — Но мы…       — К тому же, — дядя невесело усмехнулся в усы, — ты прибежала ко мне за советом. Это уже о многом говорит, знаю я тебя, Тель! И вижу всё, даже чего сама не видишь. У меня глаза и уши везде, где твои родители проглядели. Я уже говорил, что ты как две капли воды — Вивьен?       — Говорил.       — Так вот твоя тётка — копия ты. Вы с ней в одной связке, так сказать. Помню, в свои семнадцать якобы случайно забрела в мой дом с женишком своим… из Блэков, имя сейчас не вспомню. Поболтали мы, значит.       — И вы?..       — Ну, мы, как видишь, без него справились! — в мужском голосе ясно зазвучала гордость. — Вив сбежала в Рим, отсиделась там… а дальше вы с братом знаете. Только то Блэк, а у тебя — Малфой…       — И что с ним не так?       — Известно что. Мальчишке не надо притворяться со мной, я таких как он как под линзой вижу — раз женитесь, всё, свободы не видать. Эти прячут своих за семью замками, а родители и бровью не поведут, — жестко оценил волшебник, звякнув бутылью о стол. В его тоне больше не звучало ни намека на усмешку. — Всё бы хорошо, иная девица радовалась. Только я знаю тебя, Тель. Не выдержишь же. Свободолюбивая, этого Арье у тебя не отнять. — В карих глазах напротив отразилась горечь. — Сбежишь. А не сбежишь — сгинешь как та птица в клетке. Надо оно тебе?       — Птица не птица, но ты же не предлагаешь мне сбежать в другую страну? — Несмотря на жару в хорошо протопленной комнате, по спине прошел холодок. Мне живо представилось всё, от чего придется отказаться, как и тёте когда-то. — Это не может быть выход. Мои друзья, учеба, будущая работа… Я столько сделала ради своего будущего!       — Да разве я хоть слово сказал о побеге? — искренне возмутился волшебник. — Кто, скажи мне на милость, отпустит тебя в шестнадцать лет одну невесть куда? Да, моя Вивьен бежала, но у нее уже тогда водились хорошие связи заграницей. Но не делай из меня дурака, ты не так хорошо плаваешь в этом, чтобы бросаться вниз со скалы.       — О, ты сегодня щедр на метафоры. — Не знаю, чего в моем голосе больше: сарказма или растерянности. Время идет, а мы так и не приблизились хоть к какому-то выходу. Рука так и потянулась к стакану дяди, но замерла на полпути, чем вызвала усмешку у нас обоих. — Что мне делать? Да? Нет? Знаешь, он бывает даже очарователен временами, но как представлю, что нам придется жить вместе десятки лет, так выть хочется. Чувствую себя грязной, после объятий бегу отмываться. Это ведь не должно так работать, да? Но родители меня съедят, выплюнут и лишат наследства, если я хотя бы не улыбнусь ему. Ты понимаешь, ты всё, Мерлин побери, понимаешь!       — Я не всеведущий, дорогая, не вешай на меня этого. Что говорит твой брат? Эригон далеко не дурак, я опирался бы на его мнение в том числе.       — Пока мы разводим Драко на подарки, — я опустила голову на сложенные в замок ладони, — играем в друзей, поддерживаем. Знаешь, откуда эти серебряные колечки? И эта шелковая рубашка из последней коллекции? Малфой расщедрился, когда мы ходили по магазинам недавно. Поэтому вот это кольцо — со змейкой, знаком Слизерина. Красиво и тошно одновременно. Ему нравится быть джентльменом и обеспечивать меня всеми этими романтичными мелочами. А Эр… как бы он ни старался нас обезопасить, до окончания школы мы сами себе не принадлежим. Беглые подростки не вызовут подозрений только у слепого, откупиться нам нечем… Но это не значит, что мы не стараемся. Какое-то время еще поиграем в любящих друзей.       — Знаешь, — он очень характерным жестом запустил пятерню в зализанные лаком волосы, прямо как Эр недавно, — когда-то у меня был друг в похожей ситуации. Мы учились вместе и входили в один тайный кружок… да неважно. Тогда я сказал ему: «ты всегда при выборе руководствуешься эмоциями и чувствами, и, в чем бы ты ни запутался сейчас, принимай решение, как обычно. Важно, что ты чувствуешь, и только это. Остальные подстроятся или уйдут». Хотел бы я сказать тебе то же самое, но боюсь, что лишние уши за стеной поймут нас прескверно.       — Если бы я всегда руководствовалась только чувствами, меня бы здесь не было.       — Но и разум говорит не то, что хочется, да?       — Хозяин! — мы оба вздрогнули при появлении домовички. — Господин Малфой желает знать, какого года написана картина в углу коридора, велите заняться архивами?       — Отставить. Передай господину Малфою, что я сам ему всё сейчас расскажу. Мы закончили. Этель, — Валирион махнул рукой и снова повернулся ко мне. — Значит так: твой визит сюда не последний, я приведу тебя, как только вернется Вивьен. Пока оставим всё, как есть, только пиши чаще, чтобы держать в курсе. Мы найдем для вас с братом союзников и безопасное место, но это потребует времени и средств.       — Вот так просто? Просто дать время, которого у меня всё меньше? Знаешь, скоро я буду, как испорченный товар, и тогда спрашивать никто не станет. Надеялась, раз у нас нет варианта сбежать с лучшим другом во Францию и стать владельцами винодельни, ты предложишь что-то посущественнее. — Несмотря на его обещание, в душе всколыхнулось разочарование. Я решилась на этот театр одного актера только ради того, чтобы получить инструкции от старших, а теперь ухожу с тем, о чем и так знала.       — Ты не умеешь управлять винодельней, Тель.       — Я бы научилась! Всё лучше, чем стать леди Малфой, носить символику змей и жить в мрачном мэноре. С павлинами!       Со стороны мужчины последовал тяжелый вздох, с которым он поднялся из-за стола и протянул мне широкую ладонь. Немного посомневавшись, я всё же приняла её и встала следом. Родные глаза встретились с моими, и дядя с непонятной эмоцией покачал головой.       — Мы поговорим, когда я смогу подобрать слова для верного ответа, Этель. Считай это проявлением моей старческой слабости, если хочешь. Время тебе быть сильной. Но вы с Эригоном и так, в вас-то я никогда не сомневался. Просто делай то, чему училась с пеленок: находи выгоду и цени себя, а не всех этих дураков, — ты знаешь, что нет ничего важнее умения встать на свою сторону.       Слабость… будто мы имеем право на неё.       В чем мы с Драко сошлись в этот раз, так это в желании покинуть гостеприимный дом. Я не сомневалась, что среди всего этого маскарада наоборот будущий лорд почувствовал себя чужим. То, как отстраненно он держался до самого нашего отбытия, говорит само за себя. Уж с этим дядя постарался. Я же не могла и не хотела скрывать разочарования и раздражения. День впустую! Мне нужен был ответ, помощь от взрослого человека, а не новое раздувание пафосных фраз о силе и терпении! Какой прок от старших, если они только болтают?       Поэтому без раздумий кивнула, когда в школьном коридоре Малфой произнес:       — Твой дядя странный. Вы всегда так общаетесь?       — Он очень эксцентричен. — Хотелось выразиться иначе, но пришлось прикусить язык. — Для того, чтобы поддерживать в процветании род, он много узнавал у самых разных волшебников из других уголков мира. Что-то перенял, как видишь. Может, когда-то и про нас скажут, что мы странные.       — Что думать о других? Так ничтожны, что я их не замечаю. Отец говорит, они могут только нести бред, но ничего нам не сделают, потому что мы выше их, — скривился Драко, одергивая пальто и проходясь по коридору внимательным взглядом. Вокруг нас никого не было, но мы очутились близко к подземелью Слизерина и в любой момент здесь мог кто-то появиться.       — Не боишься не заметить что-то важное? — Я прислушалась к быстрым шагам вдалеке, но вопрос задала искренне. Лично мне всегда казалось, что я, наоборот, слишком много упускаю даже в откровенных разговорах. Надо больше слушать и узнавать о других, чтобы иметь преимущество в знании, как та же Паркинсон со своей стайкой подружек-сплетниц.       — Люди вечно заблуждались и будут заблуждаться. Сойдешь с ума обращать внимание на всех подряд, особенно болтающих за спиной. Что они мне? Мы с отцом разберемся с ними в два счета, если надо. И со своими, и с чужими.       Его уверенная речь вызвала горькую усмешку. Переступив на каблуках, я пристроила розы на выступ в стене и развела руками:       — Я думала так же, а оказалось, недооценила Ли Джордана. Кто бы мог подумать? Если бы не его падение с лестницы, кто знает, что бы он успел наговорить.       — Это было вовремя.       — Да, весьма кстати.       Тем временем шаги становились всё ближе. Кто-то почти бежал в подземелья, и нам пришлось говорить на тон тише. Оставаясь раздраженной, мельком подумала, что это точно какой-то идиот носится по замку в пустынным коридорах, когда все остальные давно сидят по гостиным.       — У Джордана слишком длинный язык, я давно предлагал его укоротить. С таким языком опасно ходить по лестницам. Но он слишком тупой, чтобы навредить, — проявил он чудеса ознакомленности, вновь сорвав с моих губ смешок. Какое-то злое веселье вызывал его полный голос с искренним, уверенным презрением. В этот момент Малфой не играл в высокого лорда, а говорил, что думал.       — Тупой, но отчаянный и мстительный. Задетое самолюбие бывает куда опаснее гения, если мы говорим об идиоте с манией величия и такими же идиотскими шутками.       — Нужна помощь? Забини и Крэбб с Гойлом к твоим услугам, они любят разбираться с придурками вроде него. Никто не узнает.       Вот так просто. Решить проблему с другим учеником — запросто. Как по щелчку пальцев.       — Нет, у меня уже есть пара идей на его счет. Скоро сам увидишь. Немного рискованно, но кто сейчас не рискует? — Я вынуждена натянуть улыбку, пряча за ней нежелание делиться планом. Пусть слизеринец сейчас на моей стороне, ничто не помешает ему подставить меня при любом удачном случае. Хотя скоро мне так или иначе понадобится алиби… Мы оба вскинули головы, когда внезапно шаги «добежали» до поворота, и на нас выскочил их обладатель. Патрик?       Не успела я удивиться, как он подлетел ко мне и чуть не впечатался в стену, не успев затормозить.       — Еле тебя нашел! Как знал, что ты или в башне Гриффиндора, или у этих! Хотя, с таким костюмчиком, я мог вообще тебя не застать… — его взгляд заметался по нашей уличной одежде и остановился на цветах, пробудив на остром лице бурю эмоций.       — Ближе к делу, — поторопила, боковым зрением заметив плавный шаг Драко в нашу сторону. Не к добру.       — А. Да. — Стейн встряхнулся. — Со старичком что-то непонятное, сказал тебя звать, а ты прохлаждаешься! Весь замок обежал, пока нашел…       С Эригоном?..       Если в школе не было рекорда по бегу, то я его поставила. Бросив Малфою, что всё расскажу ему позже, я бросилась в лабиринт коридоров. Уже на ходу узнала, куда бежать. Выручай-комната, ну конечно. Нехорошее предчувствие больно кололо в груди и подстегивало, так что на этаж мы буквально взлетели — парню не оставалось ничего, кроме как бежать за мной.       Туда влетела, готовая в случае чего убивать. И сразу запнулась у входа, встретившись взглядом с Эром — напряженным, бледным, как смерть, раскинувшемся в одном из глубоких кресел. Одна его рука крепко сжимала палочку, другая до побелевших пальцев впилась в подлокотник. Заметив меня, брат изогнул рот в подобии усмешки, но получилась злая гримаса, после которой уголки губ совсем опустились. Сердце пропустило удар. Мне понадобилась еще пара секунд, что выйти из оцепенения, перестать испуганно оглядывать замершую фигуру и повернуться к Патрику. Требование рассказывать всё и быстро прозвучало грубо, но плевать.       Картина сложилась отвратительная.       — Амортенция? — удивился Стейн, так и зависший у входа и побоявшийся приближаться. Еще при его сбивчивом рассказе я готовилась метать молнии, и это было видно.       — Переделанная в приворот. И отсроченная. Его же не сразу накрыло. — быстро кивнула, с трудом сдерживаясь, чтобы не зашипеть. — Только странная, не направленная на конкретного человека. Не понимаю, это кто-то ошибся или так и задумано? Если у вас есть другие варианты, как вы сказали, «животной страсти и обожания» к ни пойми к кому, я готова выслушать.       — То есть, его приворожить пытались? — повторил когтевранец и почесал лоб. До него, видимо, тоже с отсроченным действием доходит.       — Пытались. И пытаются, раз еще действует.       — Почему сейчас? — сквозь зубы выдохнул брат, зажмурив глаза и заметно побелев, чем вызвал новый приступ тревоги и злости. Резко подавшись, я приблизилась к нему и взяла похолодевшие ладони в свои, не дав ему сжать их в кулаки. Мерлин видит, тренировки воли не прошли для Эригона даром, но амортенции плевать на твою выдержку. — Не знаю, хотя есть пара предположений. Патрик, откуда бутылки? — я кивком указала на ряд недопитого алкоголя на столике перед диваном. Если приворот смешать со спиртом… Мерлин знает, какая будет реакция. Оно тут вообще всё какое-то кривое. Обернулась как раз вовремя, чтобы заметить округлившиеся за очками глаза Пата. Тот открыл рот, захлопнул. — Гоблинский носок, только не говори, что ты притащил огневиски с той вечеринки!       — Да я… я взял те же, какие мы пили! Я сразу наши забрал, вот их и принес… Хочешь сказать, это их еще тогда, ну, того?..       — Ты сам всё озвучил! Ясно, почему сейчас сработало: вы, две задницы гиппогрифа, только сегодня всё допили! — я уже почти кричу. — Убери их с глаз долой… А, нет, оставь, будут доказательством. Нам сейчас не об этом думать надо. Мерлиновы кальсоны, амортенция в огневиски это так грубо! — Думаешь, это?.. — хрипло подал голос Эр. — А с кем ты вчера пил, пока Патрика и Флёр не было? — усмешка вышла злой, я тут же постаралась сменить тон. — Не Малфой же. Астория и Дафна? Я обеих видела с парнями, они явно не думали о тебе. Пэнси. Или Забини, но это было бы уже верхом абсурда. Ну конечно! Свет скачет, музыка орет, вокруг целая толпа незнакомых — никто ничего не заметит. Этой твари всё в помощь. — Она рядом крутилась весь вечер, не до неё было, — после небольшой напряженной паузы согласился брат. — Блестяще. Эр замолчал и откинулся на спинку дивана так, словно абстрагировался от всего мира. Надеюсь, это помогает. Страшно оставлять его одного, но это ведь не надолго? Добежать до башни, вытащить котел, ингредиенты… Или у Уизли должно быть что-то готовое, если повезет.       Лучшее качество близнецов — умение не задавать лишних вопросов. Это я выяснила опытным путем, застав их в гостиной и потребовав всё, что у них есть от любых приворотов. Наверно, мой горящий решительностью взгляд и весь вид говорили о том, что мне очень нужно и срочно, потому что впервые парни не попытались пошутить или поспорить, а притащили целый саквояж с разными разработками и коротко описали каждую. Их способность переключаться с местных оболтусов на умных поражала, и я мельком подумала, что обязательно скажу об этом Диане при встрече. Надо же, в такой момент я готова признать их гениальность!       — И надери им там задницы, Торчвуд! — задорно донеслось в спину, когда мы с набором скляночек почти отошли от Полной Дамы. Какая прелесть. Надо выписать им чек.       Полчаса. Час. Злость кипящим ядом разбегалась по венам и разъедала маску на моем лице. Доведенные до автоматизма движения отдавались напряжением и болью в руках, которые в тонких перчатках — почти до ожогов — хватали раскаленный котел, не вскрывали — разбивали склянки с жидкостями для смешения. Меня трясло. Не могла, но приходилось смотреть на покрытое испариной лицо брата, окликать. Воздух вокруг почти искрил. Корень пустоцвета, шерсть трубкозуба и водоросли, настойка от Уизли, оплавившаяся колба, обожженные пальцы, — весь чертов мир не имел значения в эти секунды. Почти не считается.       Когда на исходе полутора часов Эригон сполз на подушки и что-то прошипел, я чуть не взвыла в голос. Ничего не помогает! Что за дрянь подсунула эта визгливая тварь?! На мгновение я увидела перед собой обрыв и распластанного на земле филина. Нет. Недавно мы чуть не расстались и не собираемся проходить это снова. Почувствовав жгучую решимость, оторвалась от разбросанного по полу хаоса склянок и стремительно поднялась. В руку уверенна легла палочка. Не так разбираются Торчвуд.       Глубокий вдох и медленный выдох одновременно с дрожью в теле. Особенной дрожью, будто встряхнувшей от затяжного кошмара.       — Тель?.. — шевельнул губами Эр, но я только мазнула пальцами по его лбу и холодно зыркнула на забившегося в угол страдающего Пата. Тот перепуганно моргнул и вскочил с места.       — Следи за ним. Он гордый, сдаться себе не даст, так и будет себя добивать. Будет хуже — бегом к директору и вызывать родителей, а я пойду убью кое-кого.       — Э! Что? Не-не-не, погоди, Этель, ты же несерьезно? — Стейн сорвался ко мне из угла и схватил за плечи. Ауч. — Мерлин, скажи, что пошутила. Нам только разборок сейчас не хватает!       Секунда на то, чтобы вырваться и сбросить с себя чужие руки. Этот-то что себе позволяет? Поджав губы и больше не реагируя на звуки, перехватила палочку поудобнее и быстрыми шагами двинулась к выходу.       — Паркинсон наверняка знает, как убрать приворот. Не лезь.       Где там Малфой с его хваленой поддержкой? Ха! Пригрел на груди змею и не сделает и шаг без своей свиты, а те и счастливы такому покровителю, с ним всё можно. Влиятельный будущий лорд, верхушка школьной системы, что может быть лучше. А кто Паркинсон без него? Что-то не видела её род среди тех, кто хоть чего-то стоит. Жалкая дрянь.       И невезучая. Потому что прямо сейчас Фортуна на моей стороне, и все прогулки с Драко под ручку разом окупились: стоило обратиться к парочке слизеринцев, как меня узнали и вежливо поделились местонахождением «подружки». Какие очаровательные дураки, с ними только на дело ходить.       Она обнаружилась в подземельях, в тупичке вроде небольшой зоны отдыха. По пути туда, на лестнице, встретила её подруг-сплетниц. Надо же, наверно, распустила прислугу… Одна? Прекрасно. Так даже лучше, хотя мысленно я успела представить сцену в окружении Забини, Нотта и прочих змей. Мальчики любят зрелища.       Дерево в руке грело кожу и внушало уверенность. Губы привычно растянулись в ядовито-вежливую улыбку, плавно переходящую в усмешку. Обманчиво мягкой поступью подбираясь к сидящей на диванчике девушке, я развела руки в стороны и мурлыкнула:       — Какая встреча, Паркинсон! Как неожиданно и приятно. Как дела, дорогая? Я присяду? — Не дожидаясь ответа, села в максимальной близости к ней и придвинулась так, что моя рука с палочкой удобно разместилась на спинке. Всего движение — и кончик опасно коснется незащищенной шеи.       — Всё хорошо. Я тоже рада тебя видеть, — с явным притворством отозвалась Пэнси. Как и всегда, одна и та же приторная манера. Вздрогнувшая в первые секунды, она быстро взяла себя в руки и заулыбалась, только лопатки напряглись.       — Прелестно. Главное, что мы друг другу рады… Я, знаешь, — пальцы свободной руки бережно, но цепко сжали её ладонь, — вообще люблю взаимность. — Ногти ощутимо впились в нежную кожу. — Добровольную.       — Ты что творишь? — Она попыталась дернуться. Некрасивое лицо скривилось в раздражении, но тут глаза широко распахнулись. Понятливая. Моя палочка уперлась ей прямо в шею. Я всего на миг оторвалась, окинув её быстрым взглядом. Пальцы сжали чужую ладонь намного сильнее, явно причиняя если не боль, то сильный дискомфорт. — Пусти, сумасшедшая!       — Я — ничего. Я за мир и процветание. Правда, знаешь, одно непонятно: как ты посмела в этот мир влезть своими грязными руками? — Я надавила кончиком палочки сильней едва сдерживаясь и не пуская в неё заклинание сразу. Авада была бы к месту. Интересно, как долго она будет сопротивляться, если обвязать её настоящими змеями? Интересно, на что я способна в вышей точке гнева? — Отвечай!       Мой крик отразился от каменных стен. Пэнси вздрогнула и шарахнулась в сторону. Вернее, попыталась. Рывком я вернула её назад и перехватила запястье, впившись ногтями в самую вену. Больно? Плевать. Брату в тысячу раз больнее.       — Да что ты от меня хочешь?!       — Правду! Ты, дрянь, напоила Эригона приворотным зельем. У тебя всего шанс на добровольное признание, Паркинсон, пока я не применила магию. — Судя по искривленному лицу и злобно блестящим глазам, она была бы рада ответить парочкой Непростительных и уже остро пожалела о том, что подпустила меня так близко. Ха. Не зря же я села так близко и перекрыла ей доступ к оружию. И что ты можешь без палочки, змея?       — Не твоё дело, чем я занимаюсь с твоим братом, — дернулась слизеринка и зашипела. — Почему ко мне пришла ты, а не он? Оно действует? По-любому действует, раз ты здесь! Не нашла, как избавиться? Хваленая Торчвуд не нашла противоядие к зелью из газеты для ведьм! Думаешь, можешь мне условия ставить?       — Аларте Аскендаре! — рявкнула первое попавшееся. Заткнись! Её с размаху отбросило к стене, как тряпичную куклу, я же незамедлительно подскочила следом.       — Ш-ш… Да как ты смеешь! Драко узнает об этом, будь уверена, он…       — Похвалит меня за владение заклинанием, м? — в груди ненадолго всколыхнулось довольство. Можно кричать сколько угодно, но мы обе знаем, на чьей стороне будет Малфой. Я не просто так изображаю перед ним прирученную кошку и знакомлю с семьей.       — Он еще не знает, какая ты психопатка!       — Не представляешь, насколько, — широко и зло улыбнулась, надвигаясь на распластавшееся на полу тело. Пэнси осталась лежать, но активно шарила руками по карманам в поиске палочки. — Агуаменти. Умойся, Паркинсон, смотреть тошно. Ну, будем еще болтать? Я много заклинаний знаю и могу до-о-олго с тобой тут возиться. Очень нравится твоя цепочка. Серебряная. Слышала, серебро отлично пропускает электрический ток… Инкарцеро. У нас нет времени. У него нет. О, кстати. Успев заметить откатившуюся палочку раньше, чем противница сообразила, я быстрым движением и пнула оружие в дальний угол под озлобленное шипение под ногами.       — Отстань от меня, мы можем договориться. — Видимо, до неё тоже дошло её невыгодное положение. Струя воды и лишение оружия иногда помогает взбодриться. Рухнув в уже скопившуюся лужу, так и не дотянувшись хоть до чего-нибудь, Паркинсон посмотрела на меня снизу вверх немного серьезнее. — Это исправленное зелье из «Труда Ведьмочки», ясно? Я вместо сердцевидного клевера использовала желтоглазки, их было больше в кабинете у Снейпа. Я не… я не доварила, в туалет приперся этот мелкий из Гриффиндора, пришлось всё бросать. Сама разберешься, что с этим делать. А теперь отвали уже, Торчвуд! Не получилось, все в минусе, просто разойдемся!       Она еще что-то вопила, пока я присела на корточки и почти ласково провела ее щеке палочкой. Пэнси заткнулась. В тишине слышно, как она быстро и нервно дышит и как бешено стучит кровь у меня висках. tab>— Нет, ты не поняла, — холодно оборвала, прижав кончик к шее. — Ты рискнула не просто покуситься на чужие чувства, ты, мелкая лицемерная дрянь, посмела помутить разум самого близкого мне человека…       — Тель… хватит… — ни пойми зачем всхлипнула девушка. Сменила тактику? На пару секунд мне даже стало её жаль. Я пришла, напала, не дала защититься, угрожаю… Но это глупо. Бессмысленно жалеть ту, что так упрямо и примитивно пыталась попасть в постель парня всеми правдами и неправдами, забыв о собственном достоинстве. Да, её род не самый безнадежный, да, в ней есть ещё какие-никакие нотки гордости, но какой в них толк, если девушка уже показала, что без Амортенции ничего не может? Глупая самоуверенная дура.       — Этель. Меня зовут Этель. Ты серьёзно думала, что будешь кому-то нужна после этого? Неужели твой жалкий мозг не дошёл до мысли, что уж кто-то, а я точно узнаю влияние дурацкого приворота? Это даже не Амортенция, а дрянь из дешевого журнала, как и твое существование.       Выплюнув последние слова, я оттолкнула слизеринку от себя, и та впечаталась в стену. Озлобленная и унижения кукла в мятой и мокрой одежде. Опустила палочку. Никакого удовольствия от столкновения с ней не пришло, но спокойствие, пришедшее после, сыграло на руку. Выдохнув и коротко усмехнувшись, я холодно сообщила: — Ты настолько тупая, что от тебя отказались друзья. Влиятельные друзья, Пэнси, такими нельзя разбрасываться. Тебе нравился Драко? — не ждала ответа, по глазам и без него всё видно. — Он теперь на моей стороне, и, поверь, я в красках расскажу о его бывшей подружке. Ты хотела Эригона? Он мой ближний круг. Защищённый и достаточно умный, чтобы не вестись на таких как ты. О, — я картинно взглянула туда, где по моим предположениям была башня с часами, — кажется, именно сейчас в больничном крыле документируют его состояние после твоего зелья. Даже интересно, как быстро узнает Дамблдор?       Чистой воды блеф, но какая реакция! Я смотрела слизеринке в глаза и не упустила миг, когда она начала понимать. Мы не в том возрасте, чтобы списывать всё на детскую шалость. За такое наказывают. Не водой в лицо и не коротким моментом унижения, а куда серьезнее на официальном уровне.       — Я… — она сглотнула, — принесу личные извинения, если так хочешь. Публично. Но не скажу при всех причину. Этого хватит, чтобы ты отстала, или дальше выпытаешь у меня код от сейфа в банке? Что тебе еще от меня нужно, Торчвуд?       — Было бы здорово получить клятву на крови о неприкосновенности меня и Эригона. Но на первый раз обойдемся без крайних мер. Мы же подруги, да, Пэнси? — Я старательно вернула себе ту самую улыбку, с которой началась встреча. Поправила прическу. Не отрывая взгляда от раскрасневшегося лица слизеринки, молча встала и сделала шаг назад.       Но не это моя цель. Я узнала, что хотела. С этим можно работать.       Я так и оставила её в подземелье и ничуть не жалела. Ни когда стремительно покидала обитель змей, ни когда почти бежала по лестницам в Выручай-комнату, ни… Когда Эригон до хруста сжал меня в своих объятиях, едва подействовал антидот, я вовсе забыла про все разногласия с внешним миром.       Он рядом. Он здесь. Мы будем в порядке. Но завтра я обязательно наябедничаю жениху.