Неясность

Хэнк проснулся раньше всех. Неторопливо сходил в ванную, прошёл в комнату, оделся и вышел из дома. Утренний рассвет больно светил в недавно проснувшиеся глаза. Хэнк закурил сигарету. Едкий дым вышел из легких и загрязнил утренний воздух. Верхушки деревьев освещало поднимающиеся солнце, а в лужах отражалось голубое осеннее небо. Дверь позади скрипнула и из неё показался Сумо. Человек осторожно закрыл дверь за собой и приблизился к хозяину. — Ну как тебе в человеческом обличии? — повернувшись к мужчине, с интересом спросил Хэнк. — Сложно сказать, хозяин.— Сумо посмотрел на Хэнка, который пристально вглядывался в рассветавший город. — Я и собакой себя неплохо чувствовал, но с некоторых пор я с Кон… Робот…андро…— Сумо не знал как назвать Коннора, так чтобы не выдать их недавнее сближение. — А что с Коннором не так? — непонимающе перевёл взгляд Хэнк, выпуская клубящийся дым алого цвета. Сумо поёрзал, перемялся с ноги на ногу. Хвост дрожал от волнения и боялся выдать своих чувств, но хвост предательски двигался и показывал волнение. — Да нет. С ним всё хорошо, просто с некоторых пор я чувствую к нему другие чувства нежели к тебе, хозяин.— Сумо поднял глаза и взглянул в серые глаза своего любимого хозяина. Хвост радостно завилял и Сумо, поворачиваясь назад, пытался его утихомирить. Хэнк улыбнулся на это зрелище, ведь в обличие человека Сумо выглядел более… ммм… взволновано и мимика была более понятной, да и мысли не нужно читать, ведь он может сказать. Куда проще, чем раньше. Сейчас Хэнк уже и не знает как лучше. Он привык к своему любимому псу с ленивой походкой и верной мордой, но и человек он тоже ничего. С пивом потянет, так сказать. — А какие у тебя ко мне чувства? Всегда было интересно, что о хозяине думал его пёс.— Хэнк хмыкнул и выкинул окурок в ближайший водосток. Окурок зашипел, промокнув в воде и уплыл в пучины водостока. Сумо поёжился. На улице холодно, а он в футболке. Если бы был собакой это бы не было так явно по ощущениям. Заботливый хозяин снял с себя куртку и, оставшись в тёплой кофте, накинул тёплую куртку на мужчину возле себя. Приятный запах Хэнка просочился в нос, хвост работал как вентилятор от чего становилось ещё холоднее. — Пойдём прогуляемся, — вдруг сказал полицейский, — пусть Коннор спит. Они отошли от дома. Солнце уже било в окна двухэтажный зданий. Но там где солнца не было, было ещё сыро и прохладно. Они двигались по пустынным улицам, где ходили лишь бродячие коты и летали ранние пташки. Странно, но от этого утреннего пробуждения Хэнк не чувствовал ни тяжести в голове, ни тягостного груза в душе. Было только спокойствие и облегчение. Они вышли на дорогу тянущуюся вдоль реки. На волнах блестели лучики солнца, будто прыгающие человечки на водной глади. Мужчина шёл в пару шагах от своего хозяина. Не знал что сказать, метался в своих мыслях и желания. Он хотел показать свою благодарность, любовь и рассказать о Конноре, что он чувствует и о чем думает. Но что-то мешало и не давало покоя. Хэнк резко остановился и мужчина впечатался в него носом. Лейтенант в начале не понял и поэтому с удивлением посмотрел на пса. Но после увидел как бешено мечется хвост, то прижимаясь к телу, то снова виляет во все стороны. Хэнка облокотился о край перегородки и повернулся к рыжеволосому лицом. — Слушай, Сумо, ты можешь мне сказать всё что хочешь. Я не собираюсь тебя осуждать. Я хочу тебе помочь.— Философски начал серебристоволосый.— Ты мне напомнил Коннора в самом начале, когда он только стал девиантом, хоть и вел себя не так как я успел привыкнуть. Сумо смотрел на мужчину с восхищением. Глаза горели алым, отражая в себе лучи солнца, будто усиливая их. Мужчина восхищенный любимым человеком быстро сделал рывок вперед. Широко раскрыл объятия и впился губами в чужие пропитые губы. Сумо пытался впихнуть язык сквозь стиснутые зубы. Хэнк отреагировал позже чем ему хотелось бы. Он не ожидал, что собственный пёс будет его целовать в обличие человека, так ещё и с признаками французского поцелуя. Полицейский резко оттолкнул мужчину от себя и чуть не свалился через перила, но Сумо вовремя схватил того за одежду. Очередной толчок и вот Сумо уже сидит на заднице на асфальте и жалостливо смотрит на мужчину с самым жалостливым взглядом, не понимая в чём провинился. — Сумо! Какого хера ты делаешь? Это что за херня? — Хэнк пытается стереть с губ ощущения недавнего поцелуя.— Кто тебя этому научил? Сумо что-то невнятно промямлил в асфальт. Ну скорее всего асфальт услышал, а вот ахуевший мужчина ни черта не расслышал. Хэнк снова гаркнул с повторным вопросом. — Ну люди же так показывают свою любовь, — сказал Сумо с самым невинным видом. Полицейский выпал в осадок. Он не мог сопоставить эту ситуацию и жизнью до этого. В голове была кашка. Настолько кашка, что больше походила на какашку. Хэнк всегда считал, что пёс любит его не в смысле желания поставить раком и отпердолить в жопу заняться любовью, а как верный пёс и его хозяин. Дружеская любовь, так сказать. Сумо чуть ли не скулил от ожидания. Бедный, чуть ли не лежал на асфальте, как делают многие собаки когда тех ругают. Он жутко переживал, что опять сделал, что-то не так и давящее ожидание не давало спокойно подумать. Через некоторое время Хэнк пришёл в себя и решил прервать тишину первым. — Так! Ты уверен, что ты имеешь именно ту любовь о которой я думаю? — надеясь на нужный ему ответ, закуривал Хэнк. — Да, — без какой-либо задержки и дрожи, твёрдо ответил тот. Мужчина не хотел слышать именно этот ответ. Хотел что угодно, но не это. Сигарета улетучивалась очень быстро, поэтому они с большо´й скоростью сменялись во рту у Хэнка. Рыжий слегка поправил осанку, выпрямившись. — Встань с асфальта, а то простудишься, — смотря в даль, сказал Хэнк. Сумо радостно поднялся и завилял хвостом. Мужчина обдумывал и пытался осознать что произошло, но в голову лез лишь поцелуй, который был не настолько ужасным, но осознания за собой не предполагал. — Так давай сделаем так. Об этом мы забываем и Коннор об этом не узнает. Понял меня, — сурово сказал полицейский. — Ещё один секрет, — с обидой произнёс Сумо. — В смысле? Ещё один? — Хэнк не понимал откуда у Сумо за несколько дней уже появились секреты от хозяина. — Ну у нас с Коннором тоже есть договоренность.— Не напрягаясь, сказал рыжий. — Хм… интересно. Ладно пошли домой, а то скоро Коннор проснётся и будет волноваться что нас нет. Пошли, — Хэнк стал отходить от злополучного места. Сумо послушно последовал за ним м чувством облегчения, ведь любимый человек с ним разговаривает. Они дошли быстро, но Коннор ещё спал, да и Часы ещё и не приблизились к 7 утра. Спать не хотелось. Жалюзи закрыл Сумо, он всегда мечтал это сделать самостоятельно, ведь очень часто со своей лежанки он видел как надоедливое солнце, бывшее прямо в глаза, заграждается этими чудо полосками. Хэнк прошёл на диван и уселся, открывая книжку, что была рядом со столом. Старую, пошарпанную книгу было страшно брать в руки. Страха, что она развалиться не было, но шанс был. Поэтому Хэнк стряхнул с неё пыль и лишь прочёл название «Карманный лир». Хэнк показался в памяти в надежде найти информацию о боге Лире из ирландской мифологии, но в кладовой его памяти он ничего не нарыл. Сумо сидел в кухне, боясь опять сделать, что-то не так. Поэтому он не сел рядом с хозяином. Хэнк повернулся к приунывшему псу и подозвал к себе. Мужчина встал со стула и встал подле лейтенанта. — Ладно тебе, Сумо. Садись рядом. Я тебя хоть почешу. Да и на счёт сегодняшнего. Ты меня не выебешь! — неожиданная фраза для Сумо, сбудоражила сознание. — А с чего вы взяли что я хочу вас «выебать», — тише чем другие слова, произнёс рыженький. — Ты же меня поцеловал?! — Ну так люди же так делают, когда выражают свою любовь, преданность…— не успел договорить, как Хэнк его перебил. — Преданность?! А раньше ты сказать не мог? Я уж за свою жопу переживать стал, — с облегчением выдохнул Андерсон. — Простите, я не знал. Хэнк притянул мужчину к себе и, приобняв, почесал по голове. Вот же ж приключения. По крайней мере они разобрались или нет?