Штат Мичиган. Часть 2

       Стоило проснуться Джорелу, как он почувствовал себя странно. То есть, хоть ему и было плохо, но антидепрессант делал своё дело. Настроение хоть и было мерзкое, но… Что-то было не так. Джей решил сделать вид, что ничего не произошло, тем более, сегодня его ждёт разговор с Хансэ, с которым он познакомился куда более глубоко, без участия самого Хансэ.        Машинально засунув руку под подушку, Дог обрадовался, нащупав там папку. Хотя бы в этом ему повезло. Джорел поджал губы и приложил немало сил, чтобы принять сидячее положение на кровати.        «Сейчас бы Яхну сюда, — подумал он, — хотя… Она снова вынесет мне мозг.»        Яхна будто умеет слышать чужие мысли на расстоянии. Иначе как объяснить то, что она буквально через минуту вошла в палату, осторожно присев рядом с Джеем? Она не сразу начала говорить, не сразу стала прятать свою гематому, не сразу стала пристально смотреть на Дога с сожалением и одновременно с какой-то злостью.        -Ты как? — подала она голос наконец.        -Держусь, — неопределённо ответил Джорел. — Ты же знаешь, что произошло, верно?        -Конечно, — Яхна наконец осмелилась посмотреть на Деккера. — Сюзанна отправилась в хранилище госпиталя, чтобы найти похожее лекарство. Дэнни дал туманный ответ относительно названия, так что… Шанс найти это лекарство равен семидесяти процентам, а это… Ну, достаточно неплохо, верно? — мужчина кивнул. — Сегодня будет трудный день для тебя, если честно.        -Почему?        -Тебе придётся встретиться с Хансэ в комнате для допроса, один на один.        -Разве не этого я добивался? — хмыкнул Джорел.        -Пожалуйста, не вякни там лишнего, — попросила Яхна. — Запись вестись не будет, никто не узнает о вашей болтовне там, но…        -Какое но?        -Тебе нужно незаметно вернуться назад в палату, — нахмурилась медсестра. — Проблема в том, что я сейчас должна составить процедурное расписание, а Сюзанна весь день продолжить лопатить архивы и хранилище, а здесь — внизу — будут хозяйничать другие работники, другие пациенты и прочие. И никто не должен увидеть тебя без присмотра, иначе тебя задержат.        -И что со мной будет? — вскинул бровь Дог.        -Сочтут за побег, — пожала плечами Яхна. — А дальше… По стандарту: успокоительное, перевод в закрытую зону, электричество.        -А разве я не в закрытой зоне? — усмехнулся мужчина.        -Пребывание здесь покажется тебе сказкой, если ты попадёшь в закрытую зону. Я была там несколько раз и лучше бы никогда не появлялась там. Людей, попавших в то крыло госпиталя, сложно вернуть в прежнее состояние, понимаешь? Иногда это место появляется в моих кошмарах по ночам. Я удивлена, что туда не перевели Даниэля, ведь он является пациентом с осложнениями.        -Тогда почему же он тут?        -Он находится под нашей прямой ответственностью, — пояснила рыжая. — Если он начнёт проявлять признаки агрессии, то вытащить его из закрытой зоны будет невозможно.        -Ты говоришь так, будто у нас есть шанс выбрать из этой зоны, — обречённо парировал Деккер.        -Шанс есть, Джорел, — Яхна вздохнула. — Нам пора. Хансэ уже там, я позаботилась о том, чтобы он ожидал тебя.        -Думаешь, он не сбежит?        -У него есть занятие поинтереснее побега, — как-то по-матерински произнесла медсестра, слегка улыбнувшись.        -В каком смысле? — не понял Дог.        -Скажем, что ребёнку дали любимую игрушку, — вздохнула Яхна, вставая на ноги и протягивая руку Джорелу. — Идём?        Деккер кивнул, взяв Яхну за руку и встал с кровати. Голова у него тут же закружилась, так что сила медсестры, поддерживающей его, пригодилась. Таково было действие укола, собственно, у него не было выбора.        Рыжая повела Джея по пустующему коридору и до него постепенно доходил смысл слов Яхны по поводу того, что его могут поймать за жопу, если он выйдет из комнаты допроса один: никто же не видит, как он туда заходит. А камеры здесь… Видимо, явление не особо распространённое.        Яхна довела его до железной двери той самой комнаты, где пахнет могилками. Она с надеждой посмотрела на Джорела, будто желая ему удачи и чего-то ещё, явно не смерти. Хотя… Кто её знает. Женщина опустила руку Деккера, проверяя его состояние и устойчивость на ногах.        -Ты в порядке? — спросила она. — Голова не кружится? Сознание не теряешь? Сонливость?        -Нет-нет, — помотал головой Джей. — Я в порядке и готов зайти… туда. Ты уверена, что Хансэ ещё там?        -У него есть стимул оставаться на месте, — ответила медсестра. — У вас достаточно времени, чтобы всё обсудить. Так что… Спроси его обо всём, о чём считаешь нужным, но не перегибай, пожалуйста. Я надеюсь, ты меня услышал, верно?        -Да, — кивнул Джорел, — я не оплошаю.        -По крайней мере постарайся, ладно? — взмолилась женщина.        -Я понимаю, какой он, понимаю, что с ним нельзя быть резким, что его состояние зависит от его настроения, что он меняется каждую секунду и…        -Да, ты готов, — улыбнулась рыжая.        Яхна обнадеживающе улыбнулась, хлопнув Деккера по плечу, а после поспешно оглянулась по сторонам и удалилась в сторону лифта. Как только женщина уехала, Джей почувствовал, как по его телу пробежала толпа мурашек, даже нет, целая армия, нация мурашек пробежала с громким топотом по телу Дога. Он тяжело сглотнул, закрыв глаза.        С одной стороны, это был отличный шанс сбежать отсюда куда-нибудь подальше, забрать Дэнни и рвануть, но…        Но Дэнни был не в том состоянии, чтобы куда-то бежать, Джорел сам не знал, куда идти, это знал только мальчишка, сидящий за этой железной дверью. Это пугало Деккера, он не мог сосредоточить всю информацию внутри своей головы так, чтобы она не трещала по швам и не отдавала писком в уши.        У Джея накопилась целая ку-уча вопросов к Хансэ. Начиная с того, как он узнал о самом Доге и как попал в его жизнь и заканчивая тем, кто его родители, откуда он родом и что за хрень с ним творится. Ещё одним важным вопросом был такой многообещающий персонажик, как некий Сэджун, который, к слову, тоже засветился в тёмном прошлом Джорела.        «И откуда они все повылазили?»        Больше в мыслях Деккера не было других негодований. Его, чёрт возьми, очень сильно волновало место появления этих корейцев-китайцев в его прошлом, ибо слышал он такие имена в первый, мать его, раз.        «Как мальчик с биполяркой мог знать обо мне?»        Напрягшись до предела, Джей будто вбил в поисковик своей памяти головного мозга запрос «До Хансэ» и пытался развидеть ответ. Однако на просторах памяти было пусто. Совершенно. Никаких Хансэ в воспоминаниях.        Стоять перед железной дверью и размышлять о том, что можно было бы спросить, конечно, занятие потрясное. Но зайти внутрь всё же стоит. Дог вдохнул поглубже, надавливая на ручку двери и заходя внутрь.        В прошлый раз в помещении было темно, однако на этот раз в комнатушке горел белый мягкий свет. Около стола, стоявшего в центре, стояли два стула, на одном из которых восседал Хансэ, вертя в руках жёлто-голубую зажигалку, а рядом, на столе, лежала помятая пачка сигарет.        «Вот тебе и игрушка, — подумал Джорел.»        Хансэ сидел совершенно спокойно, не подавая признаков агрессии или странностей. Он занимался своей зажигалкой, абсолютно не обращая внимания на Деккера. А он сам бы и подал звук, но… Было страшновато. Скорее, нет. Было больше не страшно, а как-то опасно. Хоть Хансэ на данный момент был спокоен, но от него веяло чем-то странным, будто… Будто он сейчас бросит в угол свою «игрушку» и накинется на Джея, пытаясь его убить. Кто знает?        А никто не знает. Этого, мать его, парнишку никто не поймёт, в этом Дог убедился уже на миллиард процентов, хотя… Где-то в его мозгу закрадывались сомнения относительно ненормальности парня. На это тоже не было причины. Возможно, какой-то малюсенький тараканчик, живущий в вышеупомянутом мозгу Джорела.        Но разговор надо бы уже начать, не так ли? Надо бы, но… Ощущение опасности никуда не уходило и даже не собиралось. Хансэ поднял взгляд, оторвавшись от зажигалки, и наконец глянул на Деккера. Взгляд парня был несколько затуманен, так что невозможно было определить дальнейшую комбинацию его действий.        -Мы наконец-то встретились, — вдруг сказал Хансэ скрипучим голосом, вызвав на теле Джея очередной табун мурашек, жгущих кожу. — Ты же искал встречи со мной, не так ли?        -Искал, — согласился Дог. — Мне нужно поговорить с тобой, думаю, ты это понял ещё с первой нашей встречи, так?        -Возможно, так и есть, не отрицаю, — он подвинул стул, стоящий рядом, ногой, подтолкнув его ближе к Джорелу. — Присядьте, господин Деккер. Нам же предстоит долгий разговор…        -Ты прав, — кивнул Джей, сев на стул, оказавшись довольно близко к объекту своего интереса. — Куришь? — спросил тут же он, обратив внимание на ту мятую пачку.        -Вредная привычка, — хмыкнул Хансэ, чиркая зажигалкой и пристально глядя на неё. — Но здесь такой радости мне не позволяют, — вздохнул он.        Сейчас Хансэ выглядел несколько мразотно. Он напоминал дерзкого мальчишку-подростка из двора, которого помотала жизнь. Также он напоминал мокрого котёнка или щенка, которому хочется помочь, но… которого в то же время ты дико боишься, ведь не знаешь, на что способен этот «котёнок».        О голос и речь Хансэ сейчас можно было порезаться. Он говорил томно, буквально басом, его речь была медленна и тягуча, будто нуга, одновременно убаюкивая и пугая. Он… Он буквально открывал прямо сейчас Догу свою новую личность, которую, возможно, видели немногие. Джорел наблюдал на его действиями, за тем, как шевелятся его губы и как резко двигается его палец каждый раз, когда он пользовался зажигалкой.        Пламя из малюсенькой зажигалки выходило пусть и не самое сильное — было видно, что зажигалка уже не новая и её пора бы выкинуть — однако Хансэ смотрел на неё с обожанием и каким-то заметным восхищением. Его лицо приобретало странные черты, когда он вглядывался в пламя и молчал, заставляя Деккера нервничать.        Джей не мог понять принцип, по которому Хансэ превращался в такого серьёзного и разбитого парня из наивного мальчика, готового рассказывать всем налево и направо о себе и о своей жизни. Были, конечно, кое-какие мыслишки относительно этого, но… На данный момент Дог решил абстрагироваться от них и переключить всё своё внимание на теперешнее поведение Хансэ, который, кажется, готов на такой вид разговора, как «услуга за услугу». Ну… Правильнее будет сказать — «информация за информацию».        -Ты куришь? — снова подал голос, холодный и режущий уши, как острое лезвие, Хансэ.        -Было время, — выдохнул Дог, обхватив свою шею рукой, немного растягивая затёкшие мышцы и чувствуя, что боль никуда не проходит.        -Разделишь со мной последние? — вскинул бровь Хансэ, открывая помятую пачку и протягивая её мужчине.        -Да… Я давно не курил, — поджав губы, Джорел вытянул одну сигарету из пачки. — Тонкие? — удивился он. — Серьёзно?        -Да, — Хансэ вынул последнюю сигарету из пачки губами, зажимая ту между зубов и откладывая пачку на стол. — Тебе не нравятся такие?        -По большому счёту, для меня это не имеет значения, — спокойно ответил Деккер, наблюдая за тем, как Хансэ зажигает зажигалку и подкуривает от неё свою последнюю сигарету.        Хансэ сделал несколько затяжек для раскура и передал зажигалку в руки Джея. Она, с первого взгляда, ничем не отличалась от обычных зажигалок за доллар в любом магазине, но… Она была какой-то другой. Не имеется в виду страна производителя или цвет, это было что-то более глубокое. Дог чиркнул ею пару раз, однако зажигалка отказывалась работать.        Всё же на пятый раз пламя появилось, вызвав довольную улыбку Джорела. Он подкурил свою сигарету и выпустил несколько выдохов, пропитанных дымом. Мужчина покрутил в руках жёлто-голубую зажигалку, замечая на одной из её сторон надпись, изображённую на корейском языке.        -Правильная осанка, — отозвался Хансэ, заметив заинтересованность Деккера. — Я скучаю по родным буквам, по Хангылю*. Я не видел своих букв с того момента, как попал сюда. Впервые за это время я снова вижу что-то, что напоминает мне о том, что я оставил позади, — он протянул ладонь, в надежде забрать свою зажигалку обратно.        -Красивая зажигалка, — ответил Джей, перекладывая её в чужую ладонь, а после делая пару затяжек.        -Мы похожи на сигаретный дым, не считаешь? — вдруг сказал Хансэ, выдыхая дым из лёгких. — Мы так же появляемся из ниоткуда, существуем некоторое время, а после растворяемся в воздухе, — пояснил он. — Лирическое отступление, — хмыкнул парень.        -Я бы предпочёл перейти к сути разговора, — холодно ответил Дог, делая очередную затяжку. — Мне интересно узнать некоторую информацию о тебе.        -Тебе комфортнее задавать вопросы или получать информацию потоком?        -Думаю, я стану задавать тебе вопросы, а ты… Максимально честно ответишь на них, ладно?        -Да, — кивнул Хансэ. — Постарайся не ввести меня в моё привычное состояние, — предупредил он.        -Ты имеешь в виду наивного мальчика? — вскинул бровь Джорел, снова делая затяжку.        -Именно его, — согласился парень, так же вдыхая.        -Ладно… — Деккер задумался. — Как твоё настоящее имя?        -До Хансэ, — спокойно ответил парень. — Мне двадцать один, я родился в городе Инчоне, после… — он на секунду замолчал. — После я жил в Сеуле.        -У тебя есть семья? Может, близкие? — Джей потушил сигарету, положив окурок в пустую пачку.        -Моя семья… — Хансэ замялся. — У меня есть грустная история по поводу моей семьи:        **        «Хансэ родился в Инчоне — важнейшем транспортном узле Южной Кореи — в довольно обычной семье. У него не было братьев или же сестёр, он жил с папой и мамой, как и все дети. Но в один момент всё пошло не так.        Классика.        Никто не был ярко в чём-то виноват, но родители изменяли друг другу, когда Хансэ ходил в старшую школу. В этом же году они развелись. На тот момент парню было всего семнадцать, он был привязан к родителям, был привязан к дому и быстро привязывался к людям.        После развода Хансэ шлялся туда-сюда: от отца к матери, от матери к отцу. Он никак не мог определиться с выбором постоянного места проживания, ибо он с самого детства был любвеобильным мальчиком, которого приучили любить жизнь. Но… Что-то как обычно пошло не так.        Мать парня — чудная в своё время женщина — связалась с не очень хорошим человеком, из-за которого влезла в долги. Ровно такая же ситуация произошла и с отцом. Оба родителя влезли в кредитную яму, без ведомой на то причины. Вскоре Хансэ и его разведённым родителям пришлось ютиться в старой съёмной однокомнатной квартире где-то на окраине Инчона, дабы укрыться от шквала государственных кредиторов и не очень.        В связи с этим Хансэ сменил школу, где нашёл себе кого-то вроде друга, который относительно неплохо помогал ему справляться с сложной ситуацией в жизни. Этого друга звали Чан, он был на два года старше самого Хансэ и учился, соответственно, в старшем классе. Этот парниша был вечно зол и угрюм, был закрыт ото всех и холоден с эмоциями. Однако в компании Хансэ он вёл себя более свободно, нежели с другими.        Жизнь начинала налаживаться. Вернее, так казалось.        Тот день не казался каким-то странным или настораживающим. Нет, всё было в порядке. Хансэ, как обычно, ошивался около Чана — кстати, он и научил его курить — а после вернулся домой. Однако дома он обнаружил два трупа с огнестрельными ранениями в лобную долю головы: трупы матери и отца.        Мозг Хансэ дал сбой, он не мог прийти в себя долгое время. Увиденное повергло его в шок, но он смог добраться до стационарного телефона, набрав единственный номер, который знал наизусть: номер Чана. Полиция не нашла никого и ничего: виновников, оружия, пуль. Возможно, они и не пытались искать что-либо.        Следующую неделю Хансэ провёл дома у Чана, сидя в его комнате, завернувшись в одеяло, кушая с ложки, когда заботливый друг приносил ему суп или кашу. Также парень часто плакал, безостановочно курил и снова плакал. Чан был чем-то вроде крепкой опоры, но…        Каждая опора может сломаться.        Шёл восьмой день, начиная с того момента, как Хансэ прописался в доме Чана, родители которого уехали в Пусан, решив, что сын слишком взрослый и может остаться один, в тот день шёл дождь. Ливень с иногда сверкающими молниями. Молния пугала Хансэ, имеющего уже довольно высокую степень расшатанности психики.        И именно в этот день из жизни ушёл Хо Чан.        Хансэ сидел в комнате, смотря в одну точку, а Чан поглаживал его по волосам, рассказывая о том, как прошёл день в школе. Хансэ на тот момент искали многие: служба опеки, полиция, учителя. Однако Хо Чан не был бы гением, если бы не умел так сладко пиздеть. Неожиданно в дверь позвонили. И лучше бы он не шёл проверять домофон, дабы узнать, кто побеспокоил его одинокую дверь. Каждый раз парень напоминал Хансэ о том, что он скоро вернётся и не бросит его одного. А одиночества тот боялся ещё сильнее, чем смерти. Но…        Всё же Чана убили выстрелом в голову.        Стрелявший находился за окном, он выстрелил из пистолета с глушителем, пуля пробила стекло, а после и череп Чана. Он не издал не звука, его бездыханное тело упало на пол, а по паркету растеклась алая кровь. Последние его слова в сторону Хансэ навсегда остались в памяти Чана и иногда приходят к нему во снах.        «Я скоро вернусь, а если не скоро — жди дальше. Я не брошу тебя, не переживай. Не оставлю.»        Но он не вернулся.        Услышав грохот, Хансэ сжался в комочек и зажмурил глаза, старался не дышать, чтобы не привлечь внимания. Но те люди всё равно его нашли. Это было именно те кредиторы, которые убили его родителей. В этом можно винить его мать, которая ввязалась в наркотический бизнес из-за любовника, но можно винить и отца, имевшего любовницу. Вина лежит именно на их плечах. А Хансэ… Он страдал незаслуженно.        «Кредиторы» матери вытащили парня из дома, предварительно обезвредив его хлороформом. Очнулся он в каком-то притоне. Да-да, именно там. Вокруг него находились несколько девушек, сидящих на холодном полу и неразборчиво молящих о… новой дозе?        Девушки молили не о свободе, а о наркотиках.        К одной из них подошёл мужчина, на вид лет тридцати пяти, взял её за руку и потянул за собой. Хансэ же забился в угол, стараясь не зарыдать от безысходности и простого страха. Вскоре этот мужчина добрался и до него, вытягивая парня из комнаты в коридор и сажая его на колени рядом с теми девушками.        Хансэ приметил одно лицо — молодого парня. Мужчина, вытащивший его на «обзор», встал около того «лица» и что-то шепнул тому на ухо. Хоть лицо «лица» и скривилось, но он самолично подошёл к Хансэ, аккуратно взяв его за руку, помогая подняться с колен. Сбоку послышались выстрелы, а после женские крики: девушек убивали. А Хансэ… На тот момент парню было абсолютно плевать на то, что будет дальше, он просто хотел умереть. Хотел отправиться к Чану, к родителям, хотел, чтобы и ему продырявили голову.        «Лицо» оказалось знакомым покойного Чана, так как, выяснилось, сам Хо Чан сидел на тяжёлых наркотиках некоторое время. Имя того самого лица — Им Сэджун, решивший в качестве выкупа за долги выбрать Хансэ в качестве своего ручного зверька, если можно так сказать.»        -Согласен, — тихо ответил Джорел, — история на самом деле грустная. — Мне… Мне жаль, что ты пережил всё это.        -И мне жаль, — вздохнул Хансэ. — Но у меня не было выбора. Я должен был… Смириться? — он рвано выдохнул. — Видимо, да.        -И… С течением времени ты влюбился к него, так? — вскинул бровь Деккер.        -Или он в меня, — пожал плечами парень. — Но я знаю, что теперь он самый близкий для меня. И, пока я здесь, у меня есть надежда. Надежда на то, что я вернусь к нему. Мы пробыли вместе три года, он научил меня английскому. Я… Я так скучаю, знаешь, — мимолётно улыбнулся Хансэ, снова глядя на свою зажигалку.        -Но… — подал голос Джей. — Откуда вы оба знаете про меня?