«Cut the Wings*»
You and I Hold me tight You and I Gotta fight You and I Side by side You and I Say goodbye You and I Feels so right You and I Holding tight You and I Side by side You and I For the rest of our lives**
Аэропорт Перт с высоты птичьего полета напоминал треугольник, к которому присоединялись аккуратненькие прямоугольные здания. Создавалось обманчивое впечатление, что — вот-вот! — и вылетит откуда-нибудь огромная тарелка НЛО. Но это не фантастика, обычный мир с обычными людьми. Отсюда частный самолет должен был забрать одного незадачливого детектива и вернуть его на привычное место — в Лондон. Но в последнее время Фортуна, вкупе с насмешницей Жизнью, решили показать средний палец и, задорно помахав ладошкой, пожелать удачи. Только чёрту нужна эта удача, когда все прямо-таки валится из рук, ошибки спотыкаются друг о друга, толпясь в длинной очереди, а мозг вообще отключился и решил уехать ненадолго в отпуск. Не может история закончиться хорошо, если она правдивая. Мокрый снег падал с небес, тут же тая и превращаясь в противную хлюпающую под ногами массу, от которой ботинки быстро намокали и становилось лишь холоднее. Не спасало даже пальто, которое хотелось посильнее запахнуть, а еще лучше сменить на плед и камин, в котором приятно потрескивали бы горящие угли. Но ничего из этого сейчас не было, лишь промозглый ветер и снег, который постепенно превращался в ледяную лужу. Сейчас была иная ситуация. — Джеймс, отойдите от Шерлока Холмса. И вот она, дилемма, которая заставляла судорожно соображать, придумывать, как выбраться из сложившейся — отвратительной, если честно, — ситуации, да только не приходило ничего в голову. Шерлок стоял между двумя людьми, которых он считал умнейшими: между врагом и братом. Но можно ли их так охарактеризовать? Является ли этот человек позади врагом? Человек, который беззаветно целовал, прижимал к себе и не хотел отпускать. Враг ли он? Друг? Как назвать того, кого хочется и убить, и сберечь одновременно? Является ли этот человек впереди братом? Человек, который поднимает дуло пистолета, грозится выстрелить, прекрасно зная, что детектив попытается предотвратить убийство, возможно, сам попадет под пулю, лишь бы заслонить того, мысли о ком непрерывно терзали голову. Хотелось истерически рассмеяться, отмахнуться от происходящего, как от навязчивого видения в чертогах, и вернуться в квартиру на Бейкер-Стрит, где все шло своим чередом. Прислушаться к ворчанию друга, пытающегося успокоить бедного маленького ребёнка, отметить, что миссис Хадсон заканчивает уборку и сейчас начнет относить пылесос в дальний угол квартиры. Иногда так не хватает обыденных мелочей, из которых состоит жизнь. По лестнице, перепрыгивая через ступеньки, взметнулся бы Лестрейд, собирающийся просить помощи по какому-то очень уж запутанному, по мнению полиции, делу. Шерлок бы в очередной раз отметил, что вокруг него одни идиоты, которых почему-то пускают работать в службы, но с удовольствием поднялся бы с кресла, откладывая в сторону пистолет, и принялся бы изучать отчеты. Иногда не хватает чего-то… привычного. Особенно в свете последних событий. Звук выстрела отрезвил, заставил мгновенно напрячься и, что есть силы, дернуть руку в сторону, за собой. Шерлока схватил за плечо мужчина в форме, отталкивая от линии огня по молчаливому приказу Майкрофта, но детектив потянул за собой Джима, падая на асфальт, покрытый противной кашей из мокрого снега и грязи. Сейчас не до этого. Мориарти удивленно смотрел на мужчину под собой, невольно прижимаясь всем телом и едва ли успевая выставить вперед руку, чтобы окончательно не повалиться на Холмса. — Это было… — он выдохнул, потрясенно скользя взглядом по детективу. — Неожиданно. — Рад, что ты оценил, — хмыкнул Шерлок, криво улыбнувшись. — О, я многое оценил, поверь, — отразил его усмешку Джим и попытался подняться, но в итоге лишь закатил глаза и обмяк. Последним, что успел почувствовать злодей-консультант, была боль. Тупая боль в затылке, медленно растекающаяся по всей голове. Шерлок поднял встревоженный взгляд на Майкрофта, но тот выглядел крайне недовольным. С опущенным пистолетом. Детектив одной рукой нашел запястье мужчины и принялся считать пульс. Он не слышал второго выстрела и был уверен, что его и не было, но всё равно переживал. Это нормально, — скажете вы. Конечно, для обычных людей. Но вспомним, что перед нами сумасшедшие социопаты с юношеским максимализмом. Сейчас не всё нормально, да? В голове отчетливо отдавались удары сердца. Ту-дум, ту-дум, ту-дум… Как взлёты и падения, и снова, и снова, не касаясь земли. Ведь убивают не падения, а приземления. Шерлок помнил это ясно, потому что проверил на собственном опыте. Спрыгнул с крыши и не умер. Застрелился из пистолета и не умер. Были ли они уже тогда больны? Больны чем-то посильнее, чем привычным сезонным гриппом или ОРВИ. Сумасшествием заражаются не воздушно-капельным путём, а от одного взгляда, от скорости мысли, от свободы и ограниченности. Это тяжело передать словами, но вирусом — легко. Он созревает в подкорке мозга, выжидая подходящего момента, чтобы начать давить, стучать в висках и выпирать наружу, сводя с ума от боли и отчаяния. А потом, стоит ему преодолеть препятствия, вирус находит ближайшую и подходящую, по его мнению, жертву, залезает в мозг уже к ней. И давит, давит, давит… Проще поверить в то, что Шерлок сошел с ума, нежели в то, что он стал неравнодушен. И к кому? К бывшему врагу. Одна мысль глупее другой. — Забирайте их обоих, — сухо отдал приказ политик, стараясь не скривиться, и несколько мужчин подхватили безвольное тело гения преступности, а другие помогли Шерлоку подняться и повели в сторону аэропорта. — Джеймс Мориарти опасен для общества, — обращаясь то ли к брату, то ли к своим людям, сказал Майкрофт. — От него необходимо было избавиться уже давно. Одни лишь проблемы, — он нахмурился. — Что ты собираешь делать? — резче, чем нужно, спросил детектив, краем глаза отмечая, что кто-то из агентов наступил на дорогущую обувь преступника. Если бы Джим был в сознании, он бы давно четвертовал этого идиота. И не допустил бы такого позора в принципе. Мысль противно зудела в голове. — Вернуть Мориарти туда, где ему и место, — устало ответил мужчина. — На тот свет. Внутри неожиданно все оборвалось. Убить Джима казалось совершенно неправильным, неверным, как утверждение о том, что кислоты состоят из атомов водорода и кислотных остатков. Этого просто не может быть… — Ты не посмеешь, — Шерлок сделал шаг вперед, напирая на старшего брата. Он не допустит этого. Слишком уж сложно стало жить без мужчины в вествудском костюме. — Это не обсуждается. — Ты не посмеешь, — повторил он, смотря прямо в глаза брата. Они оба пали на уровень обычных людей и, раз уж это случилось, то детектив не хочет расставаться с тем, что его изменило. — Ты всю жизнь отнимал у меня людей. Но в этот раз ты не тронешь Джима, — угрожающие нотки в голове напрягли Майкрофта. Шерлок никогда так не боролся за кого-то. За какого-то человека. И это был не очередной приступ вредности, как сказал бы доктор Ватсон. — Он опасен для общества, — повторил политик, надеясь отрезвить брата, вернуть его в оболочку хладнокровия и равнодушия. — Для общества опасны инфекционные заболевания и деградация, а не Мориарти. — Шерлок, он убивает людей, — не отступал политик. Не в его манере было сдаваться так просто. — Ты тоже, — детектив раздраженно отмахнулся. — Майкрофт, — он прикрыл глаза и мотнул головой, — оставь нас. Я прослежу, чтобы он не вернулся в Англию, только дай нам уйти. Мужчина едва заметно вздрогнул, но, к счастью, младший этого не заметил. Сейчас брат был похож на ребенка, мечтающего стать пиратом. С забавными кудряшками и глазами, наполненными слезами. — Майкрофт, где Редберд? Скажи, чтобы Эвр рассказала, где она его спрятала! Майкрофт! Помоги мне! Майкрофт! Неравнодушие не преимущество. В этом братья Холмс убедились сполна. — Я не могу отпустить вас, — спустя минуту молчания ответил политик. Он старался добавить в голос стальные нотки, но, как он сам давно заметил, глупая ностальгия и схожесть брата с ребенком не позволила сорваться на праведный гнев. — Я постараюсь смягчить приговор, но не могу ничего обещать. Ты и сам знаешь, насколько осточертели правительству игры Мориарти. — Я буду благодарен, — отчужденно ответил Шерлок и бросил последний взгляд через плечо, провожая удаляющиеся фигуры мужчин, среди которых был его криминальный гений.***
Впервые Шерлока не радовало возвращение в излюбленный и изученный до дыр город. В голове роились сомнения насчет Майкрофта, которому было совсем не выгодно спасать жизнь Мориарти. Все желали ему кончины, хоть и прекрасно понимали, что созданная преступником сеть долго не проживет без предводителя. И вот тогда начнется анархия, беспорядок на улицах и полный хаос в городах. Слишком много желающих надеть корону, но только один человек позволил себе такую наглость, буквально выкрикивая всем рискующим покуситься на трон: «Я здесь король!». Дерзости Мориарти не занимать, как и самоуверенности, но эти качества оправданы. Умный и опасный. Именно поэтому правительство всеми силами поспособствует скоропостижной смерти, а после либо спишет её на несчастный случай, либо попросту удалит этого человека из мира. — Джим Мориарти? А кто это? Аэропорт, самолет, самолет, аэропорт — все смешалось в одно разноцветное пятно, мельтешащее перед глазами и мешающее сконцентрироваться. Шерлок чувствовал, чуть ли не кожей ощущал негодование брата. Последний явно не собирался возвращаться в Лондон с двумя консультантами, один из которых сидел напротив, а другой — под охраной в другой части самолёта. Холмс отметил, что скоро самолёт пойдет на снижение, оставались, возможно, последние минуты, когда он находится так близко к злодею-консультанту. Он бросил взгляд на старшего брата, но все не решался задать вопрос вслух, боясь показаться еще большим глупцом. — Говори уже, — раздраженно закатил глаза политик. Впервые они заговорили за полтора часа полета. — Ты же знаешь, что я ненавижу, когда ты ведешь себя как тряпка, — он фыркнул, сжав ручку излюбленного зонта. Желание что-то спрашивать отпало окончательно, и детектив, неопределенно махнув рукой, отвернулся к иллюминатору. — Если ты хочешь повести себя как барышня из бульварных романов мисс Хупер, то не стоит, — всё-таки продолжил Майкрофт, по-своему расценив движение брата. — И когда ты только стал таким… глупым? — Наверное, когда с самого детства хотел быть похожим на тебя, — недовольно ответил Шерлок. — И в последнем я преуспел, следуя за тобой. Как там Грег, кстати? — издевательски спросил он, повернувшись к мужчине. Но тут же нахмурился, заметив боль, которую оказалось не так легко сдержать. — Что произошло? — Давай сменим тему, — настойчиво попросил политик, понимая, что уронил маску. Опять. — Я настаиваю. Шерлок решил уступить брату, но подметил, что что-то случилось с Лестрейдом и это что-то не очень хорошее. — Он должен вот-вот очнуться. Самолет пойдет на посадку через пятнадцать минут, — спустя минуту неловкой тишины сказал Майкрофт, но в глаза не посмотрел, задумчиво рассматривая рукоять от зонта. — Потом его доставят в место, название которого я не имею права говорить тебе, да это и неважно. — Дай угадаю, морг, — огрызнулся Шерлок, чувствуя, как кончики пальцев начинают подрагивать. — Нет, он дождется приговора, который, сам понимаешь, не подлежит огласке, в другом месте. А что будет дальше, я пока не смогу сказать тебе точно. У тебя уходит время, — он ненавязчиво кивнул в сторону задней половины самолета. — Ты серьезно? — удивился Шерлок, непонимающе смотря то на брата, то на дверь, за которой сидели двадцать агентов и один преступник. — Я когда-то шутил? Тринадцать минут. Детектив чуть ли не подпрыгнул на месте, благодарно кивнув брату, и поспешно скрылся за дверью. Майкрофт тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Все оказалось сложнее, чем он думал.***
Голова раскалывалась на части, но боль стала уже более, чем привычной. Мужчина попытался открыть глаза, и яркий свет заставил зажмуриться и часто заморгать. Справа послышался звук взводимого курка. — Очень радушный прием, — невесело хмыкнул Мориарти, все же привыкая к освещению. Он оглянулся, подмечая, что сидит посередине салона самолета, с обеих сторон сидят агенты любезного Снеговика, а руки вновь закованы. С недавних пор Джим стал ненавидеть практику применения наручников в играх для взрослых мальчиков и девочек. Хватило. Увольте. — Воды можно? Дверь открылась и, на удивление Мориарти, в салон зашла не стюардесса. Нет, ему, конечно, и пошел бы костюм стюарда, но на эту тему мужчина решил поразмышлять позже. — О, милый, не ожидал тебя увидеть, — признался Джим, расплываясь в ухмылке. — Я уж испугался, что ты оставил меня одного на всех этих человечков в черном. — А ты уже обрадовался, что избавился от меня? — хмыкнул Шерлок и подошел ближе, заставляя мужчину запрокинуть голову, чтобы не разрушать зрительного контакта. — У меня еще слишком много планов, которые я не воплотил в жизнь. С тобой, — он вызывающе облизнулся. Это было последней каплей. Шерлок, наплевав на охрану и наличие у них оружия, склонился ближе, целуя мужчину. Откуда-то неловко прокашлялись, но это абсолютно не волновало консультантов. Сейчас существовали лишь их собственные демоны, бушующие внутри, пожирающие все здравые мысли на задворках разума. После второго неловкого кашля Джим недовольно отстранился и нерачительно возмущенно сказал: — Мальчики, как вам не стыдно! Подглядывать нехорошо, отвернитесь. Детектив тихо рассмеялся, получив в ответ недовольное шиканье. — Опять ты все испортил, — по-детски выпятив нижнюю губу, недовольно вздохнул Мориарти. — Такую сцену сорвал… — По-моему, ты заигрался, — подметил Шерлок, внимательно смотря на мужчину, стараясь запомнить полностью. — Я даже не начинал, — в тон ему отозвался преступник, дернув плечом. — И чего ты меня так рассматриваешь? — он подозрительно сощурился. Детектив лишь покачал головой. — Говори, — недовольно закатил глаза мужчина. — Самолёт приземлится в Хитроу минут через десять, ты же понимаешь, во что вляпался? — перевел тему Шерлок. — Естественно, — скривился недовольно Джим, устало вздохнув. — Не тебе мне рассказывать про МИ-6. — Тебе всеми силами будут стараться приписать различные преступления, чтобы добиться смертного приговора… — Несмотря на то, что его отменили ещё в шестьдесят пятом году, — раздраженно перебил Мориарти. — Я знаю это и без тебя, Шерлок. От меня сейчас мало что зависит. Собственно, как и от тебя. Брат ещё не промыл мозги? — хмыкнул мужчина. Холмс смотрел на человека напротив и отмечал, что, чем дальше они от Шотландии, тем больше Мориарти напоминает самого себя. Личину криминального гения, самоуверенного и наглого. Его настоящая личность, которая, как оказалось, существовала на самом деле, рассыпалась в прах, оставаясь в горах белоснежными сугробами снега. Они забудут ту историю, отмахнутся от неё, как от навязчивого воспоминания, а через месяц и не поверят, что всё, произошедшее с ними, было на самом деле. По мере приближения к Лондону они теряли себя. Таков исход этой партии. Джим, словно услышав чужие мысли, горько усмехнулся, переведя взгляд куда-то в сторону. Стремились добиться одного, а получили совершенно другое. — Такова наша участь, милый, — сказал через пять минут молчания злодей-консультант. — Но пообещай, что запомнишь нашу игру, — он криво улыбнулся. — Она была прекрасна. — Не могу не согласиться, — хмыкнул детектив и уверенно кивнул, встречаясь с бывшим соперником взглядом. Он понял, что поспособствует освобождению Мориарти любой ценой. Даже если придётся угрожать самому правительству. Потому что ему нужен Джим, чёрт подери, Мориарти. Живой. И даже старший брат не остановит его на этот раз, не напомнит о склонности младшего к сантиментам, потому что сам стал таким. Сам стал зависимым от человека. Но только Его человека уже нет, а непутевый мальчишка в пиратской шляпе ещё может обрести что-то вроде спокойствия. Хотя… с таким-то спутником? Майкрофта терзали сомнения: как политик он понимал, что от Мориарти необходимо избавиться, но как брат не мог этого сделать. И у кого ещё останутся сомнения насчет братских чувств? Холмс чувствовал на себе ответственность за младшего, ведь, если тот не получал желаемое, то просто отбирал, используя любые средства. Если Майкрофт использовал дипломатию в своих спорах с мамой, то Шерлок просил лишь раз, а потом, получив отказ, получал сам. Забирался на шкаф за конфетами, тащил с улицы кота, таскал из подвала разного размера баночки и скляночки вместо некупленных пробирок. И сейчас Майкрофт был уверен, что Шерлок получит своё так или иначе.***
Впервые Бейкер-Стрит не радовала глаз своей непримечательностью, наоборот, заставляла едва заметно скривиться и открыть дверь автомобиля. — Всего хорошего, мистер Холмс, — попрощалась на автомате Антея, набирая сообщение боссу. Собственно, этот самый босс на так давно сказал примерно те же слова. — Всего хорошего, Шерлок. Но даже привычная любезность, отвратительная детективу, не могла окончательно вернуть последнего в Лондон. В тот самый холодный и жестокий Лондон, в котором ежедневно происходили убийства, кражи, взломы и теракты. В основном потому, что ассоциации с этими самыми преступлениями были, на удивление, схожи. Кто бы мог подумать! Постоянно скучающему и стреляющему по стенам знаменитому детективу-консультанту не хочется вспоминать про криминальные дела своего лучшего соперника. Потому что этот самый соперник сейчас лавирует на грани между жизнью и смертью. Нет, они, гении, не боятся умереть — это естественно, никто не может жить вечно, а уж с такими графиками посещения чертогов и магазинов с алкоголем — с одной стороны и ларьков с сигаретами — с другой, вполне ожидаемо… но всё равно, сейчас это начинало волновать. Не своя гибель. Какая разница уже будет, если тело умрет за считанные минуты, а потом — пустота? Волновала чужая жизнь. Или смерть? Последний вариант хотелось исключить раз и навсегда, но противиться правде глупо. А сейчас — еще и опасно. Шерлок едва слышно открыл дверь и зашел в квартиру, тут же отмечая, что миссис Хадсон на кухне готовит яблочный пирог, о чем поведал притягательный запах и негромкие шаги старушки, крутящейся, вероятно, у духовки. Не вовремя Холмс вспомнил, что последнее, что ему удалось съесть — салат, сэндвич и обезжиренный йогурт на борту самолета. Он постарался отбросить мысли о еде в самый дальний угол, это подождет. Детектив поднялся по лестнице, аккуратно переступая через те места, которые начали поскрипывать. За дверью был слышен голос Джона. — Хэй, смотри, что у меня тут, — он явно обращался к малышке, пытаясь привлечь её внимание. Одевал? Почему же в гостиной? Шерлок нахмурился и приоткрыл дверь, ведущую на кухню. — Умница! Моя ты девочка! — доктор улыбнулся, перевёл взгляд на свежую газету и тут же нахмурился. — Как думаешь, где сейчас может быть Шерлок? — обратился он к маленькой дочурке, которая с нескрываемой радостью тискала новую игрушку, подаренную Молли, в виде милого и узнаваемого желтого мишки Винни. Ребенок, разумеется, ничего не ответил, лишь рассмеялся, сжав пальчиками черный носик плюшевого медведя. Но вместо нее ответил кто-то другой. — Думаю, на Бейкер-Стрит, — хмыкнул Шерлок и вышел из своего укрытия, заставив друга судорожно вздрогнуть и чуть было не схватиться за сердце. — Шерлок! — возмущенно выдохнул мужчина, инстинктивно притянув малышку к себе. Он покачал головой, посадил Рози, которой было всё равно на происходящее — она была увлечена новой игрушкой, на диван и повернулся к пропавшему другу. — Ты где был? — спросил он, нахмурившись. Вид у Шерлока был, мягко говоря, не очень. Испорченный, местами грязный костюм и обувь, покрытая серыми разводами, контрастировала с на удивление чистым и, вероятно, новым пальто. Джона, как врача, напугали огромные синяки под глазами и осунувшееся лицо друга. — Решал кое-какие проблемы, — отмахнулся Холмс, осмотрел комнату и перевел непонимающий взгляд на Ватсона. — Снова начала пить? — Она и не прекращала, — нервно усмехнулся Джон спустя минуту. Он вспомнил, как сказал, что стоит съездить с малышкой к сестре. Сейчас это казалось настоящей глупостью. Куда он сможет поехать с маленьким ребенком на руках? Так ещё и к родственнице, которая даже на свадьбу не соизволила прийти. Шерлок кивнул каким-то своим мыслям и развернулся, намереваясь выполнить те пункты, о которых мечтал уже несколько дней. Душ, чистая одежда и кофе с печеньем миссис Хадсон. — Ох, милый, я даже не слышала, как ты вернулся, — старушка недовольно покачала головой и поспешно поставила тарелку со свежеиспеченным пирогом на журнальный столик. — Выглядишь плохо, — честно сказала она и присела рядом с Рози, которая уже минут пять как пыталась снять с медвежонка красную футболку. — Что с тобой произошло? — Возникли некоторые… затруднения с одним делом, — уклончиво ответил детектив, не желая раскрывать всех подробностей. Джон этого просто не переживет. — Затруднения? — удивился Ватсон, переводя ошеломленный взгляд с друга на газету, раскрытую на статье с очередным сообщением из Парижа. Количество жертв перешло за тысячу, а раненых насчитывается в два раза больше. По всей стране, да и за ее пределами, был объявлен национальный траур. К счастью, одна из потенциальных жертв сидела сейчас в своем излюбленном кресле и наслаждалась кофе. — Какие у тебя могли быть затруднения? Это даже удивительно: ты отправился в Париж, а на следующий день там случился один из самых крупнейших терактов в мире. Шерлок вопросительно посмотрел на друга, потом перевел взгляд на газету, лежащую на столике подле кресла друга, и потом опять на Джона. — Только не делай вид, что не знал, — Ватсон закатил глаза, но протянул новый номер Times детективу. — Майкрофт сказал, что ты поехал именно за этим. «Будь я на их месте, я бы подорвал Эйфелеву башню, в конце-то концов», — собственные слова набатом раздались в голове. Уже на тот момент, даже не успев сесть в самолет до Франции, он подсознательно знал ответ. Знал, но поверить не мог, что кто-то поднимется до столь высокого уровня, чтобы подорвать одну из самых узнаваемых достопримечательностей мира. Лишь один человек мог позволить себе такую наглость, но для него это было слишком грязно. Тысячи жертв… Нет, он так не работает. — Я не был уверен, что именно собираются подорвать террористы, потому и поехал, — спустя минуту ответил Холмс. — Лично удостовериться? Шерлок медленно кивнул головой, хоть мысли его были далеко не на Бейкер-Стрит. Они вернулись в Шотландию, вместе с детективом. — Что ж, поговорили и хватит… — невесело подумал Джон и посмотрел на свою дочурку. Она перевернулась на живот и теперь рисовала только ей понятные узоры на поверхности дивана. Самый счастливый и беспечный человек в этой квартире! Ей не понятна горечь и скорбь, скрытая обида и недовольство, боль утраты и беспомощность… Не взрослей, ребенок, никогда. Иначе можешь стать одним из этих взрослых.***
Утром Джон, спускаясь с малышкой на руках, которую хотел отвезти Молли, заметил уснувшего прямо в кресле друга. «Ну, это уже ни в какие рамки не лезет», — недовольно подумал он, нахмурившись. — «Сначала исчез в неизвестном направлении, потом оказывается, что улетел в Париж, в котором через сутки произошел теракт, вернулся, как ни в чем не бывало, хотя на самом деле в гроб краше кладут». Доктор был обеспокоен состоянием детектива, потому попросил миссис Хадсон лишний раз не подниматься наверх, дабы избежать очередного скандала со стороны Холмса. После мужчина сел в такси и поехал первым делом к патологоанатому. Стоит обрадовать Молли, что один очень любопытный детектив жив и почти здоров. Шерлок проснулся лишь в полдень, ругая себя за то, что уснул в неудобном кресле. Ноги уже изрядно затекли от постоянного сидячего положения, в котором приходилось находиться в Шотландии. Воспоминания отдались чем-то болезненным внутри, заставляя противно скривиться. Дожили. Всю жизнь презирал любые проявления химии, а сейчас, когда только расслабился и позволил каким-то сантиментам встать на одну ступень с разумом, не может перестать сомневаться в том, что хотел как можно скорее покинуть общество любезного Макиннеса-младшего. Там они были хотя бы ближе. Стоило вспомнить про одного преступного гения, как телефон зазвонил из кармана пальто, которое было еще вчера повешено Джоном на крючок. Детектив недовольно поморщился и, пересиливая боль в ногах, дошел до двери. В кармане лежал новенький смартфон от брата, который тот вручил ему во время перелета. — Мне нужна связь с тобой, Шерлок, — объяснил старший, едва заметно пожав плечами. — Что произошло? — нахмурившись, ответил на звонок мужчина. В такое время политик редко тратил время на не очень важные дела, от которых не зависит безопасность Англии. — Как доктор Ватсон? — поинтересовался Майкрофт без особого энтузиазма. — Не ударил тебя в этот раз? — Что произошло? — более настойчиво спросил детектив. Ему не нравилось лирическое отступление, на которое уходило время. Майкрофт помолчал с минуту, но, так и не найдя слов, прикрыл глаза и сказал: — Мне жаль.