***
Уже прошло много времени, как они ехали в машине и молчали. Никто и слова не проронил за всю дорогу, один пейзаж сменялся другим, то густой лес, а то редкие поля. В общем, ничего не цепляло и не интересовало взор маленького путешественника, если переезд из одного места в другое можно назвать путешествием. Он решил первым нарушить молчание, от которого слегка охрип голос, поэтому рыжеволосый мальчик сначала покашлял в кулак, а потом заговорил. — Отец, а как скоро мы приедем? — мальчик внимательно посмотрел на отца, сидевшем за рулём машины. — Совсем немного, Чуя, так что потерпи, — Огай повернул голову и одарил Чую мягкой улыбкой, к слову, как он выглядел. Высокий мужчина, лет тридцати пяти, взгляд уставший, а глаза слегка красные; тёмные волосы его средней длины и зачёсаны назад в маленький хвост, оставляя две пряди по обе стороны лица. — Огай, мы же так опоздаем на пикник, организованный Достоевским, — Коё недовольно посмотрела на мужа. Коё была элегантная и стройная женщина, её волосы были рыжие, но ближе к розовому оттенку, носила она всегда традиционное розовое кимоно, а Огай — бежевые брюки, тёмную рубашку, галстук и медицинский халат. Так же он не расставался с аптечкой, особенно, когда гулял с Чуей, зная о его неуклюжести и вспыльчивости, по-большей части вспыльчивости, отчего тот влезал в драку и выходил из неё не всегда победителем. Конечно же, Огай отчитывал Чую за его поведение, за эти драки, но был рад за то, что сын может постоять за себя. — Пикник? Какой пикник и кто такой Достоевский? — Чуя с непониманием глянул сначала на маму, а потом на отца. — А? — Коё посмотрела на Чую, а потом посмеялась, тот недовольно нахмурился и сложил руки на груди, — Извини, Чуя. Совсем забыла сказать тебе, нас позвали на пикник в честь цветения сакуры, а Достоевский — наш сосед, кстати, он рассказывал, что у него есть ребёнок, хоть и не родной, но он твоего возраста. Поэтому, прошу тебя, Чуя, не ввязывайся в драку. В машине повисло молчание, Чуя о чём-то раздумывал, пока его размышления не прервал голос отца. — Чуя, мы же договорились, что ты не ввязываешься в драку? Потому что молчание — знак согласия, — Огай хитро улыбнулся, голос его был строгий и серьёзный. — Да, мы договорились, но если он не выбесит меня, иначе… — Чуя не договорил, Коё его перебила. — Чуя, давай без «иначе» и «выбесит», хорошо? Будь послушным, я думаю, что вы с ним поладите — на это Чуя лишь тяжело вздохнул, но согласился. Хоть он и не знал этого ребёнка, тот ему уже не нравился, Чуя сам не понял, как так получилось, но ненависть к нему росла, а кулаки так и желали ему ударить по лицу. Вообще, Чуя первый в драки не лез, они обычно начинались после таких слов, как: коротышка, рыжик, гном, малявка, малыш — конечно же, это всё было адресовано ему. А во всём виноват его низкий рост, который Чуя проклинал, ведь он считал это огромным недостатком, из-за которого над ним и смеются, а также огненно-рыжие волосы с сочетанием голубых глаз, что так неестественно для японцев, а его вспыльчивость, только подкидывала дров в огонь. Как Огай и говорил, они вскоре приехали к небольшому двухэтажному дому, он был довольно-таки скромный и ничем не отличался от остальных, так как мебель уже привезли и расставили, семье Накахара осталось только разобрать вещи, чем они и занялись. — Отец, можно моя комната будет на втором этаже? — Чуя вышел из машины и взял свой рюкзак и сумку с вещами. — Конечно, а ты не боишься? — Огай усмехнулся, он открыл багажник и взял сумки, а Коё недовольно на него посмотрела. — Только попробуй ему каких-нибудь страшилок рассказать — Коё стала открывать дом, она зашла в него первая, за ней Чуя, недовольно и обиженно бурча что-то под нос, а за ними и Огай с сумками. — И не собирался, честное слово — Огай усмехнулся и поставил сумки на пол, — Ну что же, Чуя, положи свои сумки наверх и спускайся вниз, сейчас пойдём на пикник. — Хорошо, я быстро — Чуя разулся и мигом побежал на второй этаж, на лестнице чуть не споткнувшись о ступеньки, но он удержался на ногах, схватившись за перила. Он повернул голову и, увидев недовольные и обеспокоенные выражения лиц родителей, мило улыбнулся, мол, со мной всё хорошо. Рыжеволосый забежал в первую попавшуюся комнату, кинул вещи на пол и быстро спустился вниз. Остановившись около родителей, он положил руки на колени и опустил голову, восстанавливая дыхание. — А ты быстро, кстати, Коё, ты взяла корзинку для пикника? — Огай взглянул на Коё, сейчас она была на кухне. — Да, так что пошли, — Коё, взяв корзинку, направилась на выход, Чуя обулся и проследовал за ней. Огай вышел последним, поэтому, закрыв дом, они все вместе направились на тот самый заветный холм.***
Когда до пикника оставалось совсем ничего, Дазай и Достоевский вышли из дома и направились на холм, тот находился не очень далеко от их дома, буквально десять минут ходьбы. Погода как раз была тёплая и располагала для пикника. Весь путь Дазай ныл о том, почему так долго и когда они уже дойдут до этого злосчастного холма. Почему-то именно сейчас путь до этого холма казался необъяснимо долгим и скучным. Но в скором времени они пришли, там уже был Шибусава с Атсуши и Акутагавой. Если Шибусава постелил плед, поставил корзинку и всячески готовился к пикнику, то трёхлетний Атсуши игрался в песочке со своей лопаткой, а пятилетний Акутагава отстранёно за всем этим наблюдал. Если честно, то Дазай удивлялся, как такие разные люди, как Акутагава и Атсуши, могут жить вместе и более менее ладить? Он всегда поражался неординарности решений Тацухико, взявшего под опеку Атсуши, вечно ноющего или требующего внимания, но довольно-таки милого и Акутагаву, вечно молчаливого, отстранённого и мрачного. Но Дазаю это нравилось, ведь с ними всегда можно повеселиться, но какой-то искорки, даже огонька, ему не хватало. — Фёдор, а вот и вы, Накахар не видели? Что-то они опаздывают, — Шибусава обратился к Достоевскому, сев на плед и достав пару бенто из корзины. — Дазай-кун, я и не думал, что ты придёшь. — Нет, к сожалению не видели, — Дазай пошёл в сторону Акутагавы и Атсуши, те сразу как-то оживились, — Я и сам не ожидал, что приду, просто так сложились обстоятельства. — Привет, Дазай, — Атсуши мило улыбнулся и помахал Дазаю рукой. — Привет, Атсуши, снова в песочек играешь, не надоело ещё — Дазай потрепал Атсуши по голове, а потом посмотрел на Акутагаву — Привет, Акутагава, чего ты в сторонке стоишь, иди сюда, скоро же придут новые соседи, мне не терпится увидеть их. — Привет, Дазай, — Акутагава ближе подошёл к Дазаю, а потом негромко проговорил, — Ты, наверное, уже много чего напридумывал, надеюсь, если у них есть ребёнок, ты не будешь над ним издеваться. — Издеваться? Почему же сразу издеваться, я просто повеселюсь с ним, — Дазай улыбнулся, а потом посмотрел на Достоевского, который уже всё приготовил. В это время семья Накахара уже подошла к холму, Чуя шёл за Огаем, схватившись за его халат, на что Коё только хихикала, прикрыв рот рукой. Первыми кого увидел Чуя, это были Достоевский и Тацухико, после он заметил троих ребят, один младше другого. Ему в глаза сразу бросился высокий шатен, на вид, не скажешь, что ему семь лет, как и Чуе. Достоевский посмотрел на идущую им навстречу семью, он едва увидел Чую, который спрятался за Огаем. — Фёдор, прости за опоздание, — Огай улыбнулся и присел рядом с Фёдором, а Коё рядом с мужем. — Да что ты, мы сами не так уж и давно пришли, — Достоевский кивком головы указал на Дазая, тот с интересом смотрел на эту семью. Он их не так себе представлял, как угодно, но не так. Высокий и строгий на вид — глава семьи, добрая и красивая женщина и… рыжий коротышка. Дазай еле сдерживался, чтобы не рассмеяться, Акутагава как-то косо на него посмотрел, в этом взгляде читалось: «Ну всё, началось». — Чуя, может сходишь и познакомишься с ребятами? — Коё глянула на сына, который до сих пор прятался за Огаем, — Или ты боишься? — Во все нет, я не боюсь, вот сейчас пойду и познакомлюсь! — Чуя сказал это громко, поэтому его все услышали и внимательно посмотрели на него. Конечно же, взрослые начали смеяться, а вот Чуя гордой походкой направился к ребятам. На самом деле Чуя боялся заводить новые знакомства, потому что раньше этого не делал, поэтому, взяв всю волю в кулак, он подошёл к ребятам. — Накахара Чуя, приятно познакомиться, — Чуя проговорил это как можно спокойнее, из-за долгого молчания ребят ему стало как-то неловко. Он внимательно смотрит на троицу, и первый шаг на встречу ему делает паренёк, лет пяти, может шести. Кожа у него бледная, глаза серые и смотрит как-то незаинтересованно и отстранёно, волосы у мальчика тёмные, но на концах слегка белые. — Акутагава Рюноске, взаимно, — говорил он тихо, но Чуя на это только усмехнулся, он посмотрел на шатена, который тоже смотрел на него и улыбался. Почему-то его улыбка до жути начала раздражать Чую, он сжал в руках свою любимую машинку, в надежде, что она не сломается. — Значит с Акутагавой ты уже познакомился, а это Атсуши, — шатен улыбнулся, он слегка наклонился и забрал лопатку у Атсуши, к слову, у того была необычная причёска, чёлка была выстрижена косо, оставляя одну длинную прядь; глаза тоже необычные, жёлтые с фиолетовым оттенком. Но сейчас он был готов заплакать. — Отдай, — Атсуши долгое время смотрел на шатена, а потом и вовсе расплакался, прикрыв лицо руками. Акутагава наблюдал за этим со стороны, он уже как-то привык к выходкам Дазая. — Идиот, — Чуя подошёл к шатену, выхватил у него лопатку и дал ему подзатыльник. Услышав обиженное «ай», он присел к Атсуши и убрал его руки с лица, — Вот твоя лопатка, держи, Атсуши. — С-спасибо… — Атсуши взял лопатку и посмотрел на рыжеволосого, — Чуя, верно? — Ага, — Чуя улыбнулся и потрепал Атсуши по голове свободной рукой, держа в другой машинку. — Кстати, а тебя как зовут? — Чуя поднялся на ноги и посмотрел на шатена. — Я как и ты, брат мой, Чуя, — Дазай усмехнулся и, посмотрев на Акутагаву и Атсуши, приложил палец к губам. — Чуя? Что-то мне с трудом в это вериться — Чуя недовольно посмотрел на шатена, тот слегка толкнул его в бок. — Да, меня зовут Чуя, только я в машинки не играю, — шатен обошёл Чую и, взяв его машинку, начал крутить её в руках, — Как-то бестолково, не находишь, Чуя младший. — Машинку верни, идиот, — Чуя гневно посмотрел на шатена. — Вообще-то, это обидно, у меня имя есть! — Дазай обиженно надул щёки и отвернулся, конечно же, это было всё наигранно, но ему нравилось бесить этого рыжика. — Дазай, хватит уже, — Акутагава, что всё это время молча наблюдал за этим, решил остановить назревающий конфликт. — Дазай, верно? Верни машинку, пожалуйста, — Чуя протянул руку, надеясь, что шатен отдаст машинку. Дазай протянул Чуе свою руку и поздоровался с ним. — Да, привет, Чуя. Мы уже здоровались, — Дазай улыбнулся и внимательно смотрит за реакцией Чуи. — Дазай, машинку верни, пожалуйста, — нервы Чуи были на исходе, а Акутагава смотрел на это с опаской, взяв Атсуши за руку, он отошёл в сторонку. — Я же сказал, меня зовут Чуя, — Дазай недоуменно смотрит на Чую, будто не понимая, что он разговаривает именно с ним. Дазай обернулся, а потом посмотрел на Чую, — Может, ты не со мной разговариваешь? — Ты действуешь мне на нервы, идиот, машинку верни, пожалуйста, — Чуя зол, но кое-как сдерживается, хотя в голосе слышны нотки гнева и раздражения. — Коротышка, не нервничай так, — Дазай вернул Чуе машинку, но тот одарил его недовольным взглядом, — Слушай, а все лилипуты такие злые или только ты такой? Может поэтому тебя и выгнали из королевства лилипутов? — Ну всё, ты сам напросился! — Чуя разгневался, машинку он положил в карман кофты, а сам налетел на Дазая, тот, явно, не ожидал такого, поэтому Чуя с лёгкостью смог повалить его. Шатен поранил локоть, но так, царапина. Рыжеволосый замахнулся и ударил его по лицу так, что из носа пошла кровь. После этого он с гордостью поднялся и отряхнул руки. Эта сцена произошла на столько быстро, что Акутагава не сразу сообразил, что произошло, но потом побежал к взрослым. Дазай с ухмылкой сел на землю, куда и был направлен его взгляд. Он стёр кровь, а потом просто засмеялся, поднявшись на ноги. — Это неплохо для тебя, ты даже не лилипут, лучше! Ты малый рыжий гном, — Дазай отчеканил каждое слово, наблюдая за Чуей. — Ты кого малым рыжим гномом назвал? — Вот теперь Чуя как с цепи сорвался, он не любил, когда над кем-то издеваются, а если над ним, то тем более. Чуя снова бросился на Дазая, он ударил его в живот, отчего тот скрючился и схватился за него, но эта злосчастная ухмылка не сползала с его лица, что ещё больше раздражало Чую. — "Он мазохист что ли?» — Единственное, что мог заключить Чуя по этой улыбке, а что он ещё мог подумать, когда тот кого он бьёт, просто улыбается, иногда даже смеётся. — Тц, — Чуя недовольно цыкнул, схватив Дазая за волосы, он приложил его головой об землю и наступил на неё, — Только попробуй снова меня так назвать, шут. — Ты самый милый гном из тех, которых я встречал, — Дазай еле говорил, скорее даже бурчал, но Чуя его отчётливо слышал. — Тацухико-сан! Там… Чуя… — Акутагава, весь запыхавшийся, прибежал к взрослым, те внимательно и серьёзно на него посмотрели, но Мори, кажется, понял в чём дело, — Дазая ударил. — Чёрт, — Огай поднялся с места и посмотрел на Чую, сейчас он был в гневе, но лицо было хладнокровное и спокойное, — Фёдор, прости за это, он обещал, что в драку не будет ввязываться. — Ничего, Дазай сам виноват, меньше болтать лишнего будет, если, конечно же, усвоит урок, — Достоевский выглядел самым спокойным, он попивал сакэ и смотрел за сакурой. — Чуя! — Коё, услышав это, резко посмотрела на разборки мальчиков. — Это кажется занимательным, — Шибусава посмотрел на мальчишек, а Огай направился к ним, хотя Чуя его и не заметил, он и не услышал как его звала Коё. Конечно же, сейчас он занят тем, чтобы выбить из кого-то всю дурь. Чуя поднял голову Дазая за волосы так, чтобы их глаза были на одном уровне. Синие омуты с ненавистью глядели в спокойные карие на против. — Ты больной? Или чувство самосохранения отсутствует? — Чуя хотел ударить Дазая коленкой по лицу, но его остановил голос Огая, в этот момент по телу пробежали мурашки. Чуя даже не надо было смотреть на отца, чтобы понять, что тот в гневе. — Накахара Чуя, твои действия непозволительны, смотри что ты с ним сделал, извинись перед Дазаем, а насчёт твоего поведения и обещания дома поговорим, — Мори говорил спокойно и холодно, посмотрев на сына, он взял Дазая на руки и обработал раны, благо он аптечку с собой взял, — Чуя, я жду извинений. — Это моя вина, — Дазай поднялся и, виновато проговорив это, подошёл близко к Чуе и начал шептать ему на ухо, — Чуя, а ведь всё с самого начала было построено против тебя, ведь если бы ты напал, а после продолжил, то посчитают виноватым только тебя. И дома тебе будет, ох, как не легко. Дазай усмехнулся и отошёл, улыбаясь и смотря на Накахару, который недовольно цыкнул и сжал кулаки. — Стой! — Чуя схватил уходящего Дазая за руку, ему, конечно же, не хотелось этого делать, но чтобы успокоить отца, ему придётся это сделать, — Прости, мне не стоило тебя так избивать, подзатыльника… Мори покашлял в кулак и строго посмотрел на Чую, тот посмотрел на отца и обречённо вздохнул. — Мне не следовало тебя избивать, так что… — Чуя отвернулся и протянул Дазаю мизинчик, в честь примирения, а Огай внимательно наблюдал за этим спектаклем, — Мир? — Как-то неправдоподобно, — сказал Дазай, внимательно смотря на Чую. — Хочешь правдоподобно? Ладно, я бы ещё подправил твоё смазливое личико, но… — Чуя что-то прошептал, но никто этого не услышал, — Мир? — Только ради того, чтобы ты не заплакал, — Дазай протянул мизинчик и они помирились. — Я не заплакал бы, больно нужно мне твоё прощение! — Чуя скрестил руки на груди и отвернулся от Дазая, смотря на него боковым зрением. — Будем считать, что конфликт исчерпан, а ваше перемирие продлится долго, хотя бы этот вечер, — Огай улыбнулся и, потрепав мальчишек по голове, вернулся к пикнику. — Огай, как думаешь, надолго ли они помирились? — Тацухико посмотрел на Дазая с Чуей, которые, на удивление, спокойно о чём-то беседовали. — Надеюсь, что надолго, — Огай нервно улыбнулся и присел рядом с Коё, которая наблюдала за сакурой, — Хотя бы на этот вечер. Коё, тут красиво, не правда ли? — Очень, как хорошо сбежать от городской суеты в такое тихое и спокойное место, позабыв о прошлом, — Коё слегка задумалась и положила голову Огаю на плечо. — Самое главное, чтобы Чуе здесь понравилось, — Огай выпил немного сакэ и посмотрел на детвору. — Да, тут довольно-таки тихо, но надолго ли? — Фёдор всё это время наблюдал за лепестками сакуры, а потом посмотрел на Дазая и Чую, которые уже что-то не поделили и тянули друг друга за щёки, валяясь на земле. Акутагава пытался их разнять, но у него это не особо получалось, а Атсуши и вовсе был растерян и готов был опять заплакать. — А вот и ответ на твой вопрос, Шибусава. Все рассмеялись, а дети удивлённо на них посмотрели, даже Дазай и Чуя перестали друг друга тюкать. — Чего вы смеётесь? — Дазай поднялся с травы и отряхнул штаны. — Да так, думали, сколько ваше перемирие продлиться, мы даже ставок не успели поставить, — Достоевский усмехнулся, а Дазай лишь глаза закатил на это, — Кстати, из-за чего поцапались? — Это конфиденциальная информация, вам не следует знать причины, — Дазай усмехнулся, бросив на Чую кроткий взгляд, — А то армия гномов, точнее один рыжий и маленький, нападёт на меня. — Ты кого это рыжим и маленьким гномом назвал? — Чуя лежал на траве без сил, он слишком устал, даже язвить неохота. — Тебя, Чуя-кун~ — Дазай решил быстрее ретироваться, пока в него что-то не прилетело, например камень или палка, поэтому он присел рядом с Коё, которая с улыбкой всё это время смотрела на него. Акутагава и Атсуши присели рядом с Дазаем. — Дазай, как ты сказал? Конфи… — Атсуши пытался выговорить это огромное и страшное для него слово, но язык заплетался, — Что это значит? — Конфиденциальная? Значит секретная, теперь понятно? — Дазай посмотрел на Атсуши, тот кивнул ему. — А почему это секретная информация? — Теперь вопрос решил задать Акутагава и всем стало интересно, а правда, почему же причина их новой драки секретная. — Да, Дазай, расскажи нам, — Коё протянула Атсуши онигири, тот с аппетитом начал кушать. — Потому что, если я расскажу, то гном… — Дазай ойкнул и посмотрел на Чую, надеясь что тот не услышит, хотя он и говорил шёпотом, — то Чуя разозлиться, всё просто, не правда ли? Но если вы хотите, то я вам расскажу, в общем… Дазай не успел договорить, так как к нему со спины подкрался Чуя и нашептал ему на ухо. — Дазай, если ты думал, что я ничего не услышу и не увижу, то ты глубоко ошибаешься, — Чуя положил руку Дазаю на плечо, тот от неожиданности вскрикнул. Ну вот никак он не ожидал, что Чуя со спины к нему подкрадётся. — Как подло, Чуя, не стыдно ли тебе со спины, как крыса, подходить? — Дазай недовольно и обижено сверлил Чую взглядом, который пытался подавить приступ смеха. — Ты бы видел себя, такой испуг, а ещё крик, — Чуя сел между Коё и Дазаем, слегка того потеснив. — Ну всё, Чуя, держись, — Дазай набросился на Чую и начал щекотать его, — Моли о пощаде, коротышка. — Мальчишки, может не здесь будете баловаться? — Коё, хоть и говорила грозно, но на лице играла улыбка, — Правда, Атсуши? Кстати, Акутагава, ты чего ничего не ешь, может данго хочешь? Коё внимательно смотрела на Акутагаву, тот тоже смотрел на неё с интересом. Та протянула ему данго и улыбнулась. — Благодарю, — Акутагава взял данго и принялся кушать, — Ммм… Вкуснятина. — Конечно, мама же сама их делала, — Дазай перестал щекотать Чую, а тот с удивлением на него посмотрел, — Простите. — За что? Коротышка, за что ты просишь прощение? — Дазай вновь тянется к Чуе, чтобы защекотать его, — Я ещё не закончил. — Просто, мне показалось, что… это как-то задело вас и… — Чуя не договорил, так как Дазай начал щекотать его, — Прекрати, Дазай, хватит. Умоляю, перестань. Чуя заливался смехом, а Дазай победно ухмылялся, в то время как Атсуши уснул, положив голову на колени Акутагавы, тот что-то пробубнил себе под нос, но не разбудил его. Коё с радостью смотрела на это, а Огай о чём-то беседовал с Шибусавой и Фёдором. Время шло к вечеру да и похолодало уже, поэтому они начали собираться. Акутагава посадил Атсуши на спину и направился в сторону дома, а Дазай с Чуей шли и о чём-то спорили, но старались делать это как можно тише. Взрослые собрали все вещи и тоже направились домой. Кто же знал, что и вечер, когда уже все начали подходит к домам, закончится новым спором. — Чуя, а давай кто первый до дома добежит, тот и выиграл? — Дазай шёл довольно-таки бодро, что не скажешь о Чуе. — Ты серьёзно? У меня сил нет уже, если хочешь, беги, но без меня, — Чуя говорил с нотками пофигизма и усталости, сегодня у него выдался тяжёлый день, так ещё и вещи надо разобрать. — Эй, ну Чуя, давай, побежали, — Дазай крутился вокруг Чуи, тот удивился, откуда у Дазая столько энергии, он годами её что ли копил? — Слизняк, я тебя в два счёта обгоню, ты просто не хочешь этого признавать, поэтому и не бежишь. — Ты кого слизняком назвал? А ну беги, сейчас я тебе покажу кто тут слизняк! Провокация Дазая, в который раз за сегодня, сработала, поэтому он помчался со всех ног, мало ли что случиться, если Чуя его догонит. Поэтому он бежал и, смотрев назад, а не под ноги, споткнулся о камень и упал. Чуя начал заливаться смехом и бежать дальше, но кое-кто обиженный, схватил кое-кого за ногу и повалил на землю. — Теперь мы квиты, Чуя, — Теперь Дазай заливался смехом, а Чуя потирал ушибленную коленку и тоже продолжал смеяться, валяясь на земле. — Завтра я тебя точно прибью, запомни это — Чуя поднялся с земли и отряхнул одежду. — Конечно, конечно, обязательно прибьёшь, буду ждать с нетерпением, — Дазай поднялся и побежал в дом, весело улыбаясь и махая Чуе рукой. Все разошлись по домам, вот так и начала меняться спокойная и тихая жизнь деревни и её жителей.