Жрец и юный господин

      Яркие лучи солнца пробиваются через маленькую щёлочку штор, что не до конца задвинуты, и падают прямо на лицо мило спящего Чуи. Тот начинает ворочаться и недовольно что-то бубнить, осознавая, что его прекрасный сон подошёл к концу, и ему придётся вставать. Через силу открыв глаза, Чуя откинул одеяло и сел на кровать, свесив ноги. Сонно потянувшись и позевав, Чуя обувает тапочки-зайчики и, пройдя мимо зеркала, не посмотрев на свой потрёпанный и сонный вид, направляется вниз, на кухню, откуда веял приятный и сладковатый запах блинчиков. Как считал Чуя, Коё очень вкусно готовила и был не против, что она иногда и его учила. Конечно же, у Чуи не сразу всё получилось, но он был упёртым, прямо как Огай, и если ставил какие-то цели перед собой, то непременно добивался их, приложив к этому огромные усилия и терпение. Иногда он начинал нервничать и психовать, если у него что-то долго не получалось, но Коё всегда могла его успокоить, в такие моменты она заваривала две кружки горячего шоколада и напевала ему песню, которая и по сей день успокаивала его. Голос у Коё был приятный и бархатистый, поэтому Чуя с замиранием сердца слушал её и каждый раз не мог налюбоваться ею. Иногда слова этой песни «Бальзаминные цветы», так и крутятся у Чуи в голове, но он так и не решается петь, хоть и занимался с Коё вокалом, но до жути стеснялся своего голоса. Он казался ему ужасно противным и писклявым, хоть Коё и уверяла его в обратном.       Чуя лениво спускается по лестнице, и напевает слова этой песни, совсем забыв про окружающее его пространство и про то, что его кто-то может услышать. — Бальзаминными цветами красить концы ногтей, — голос у Чуи тихий и вовсе не писклявый, как он говорил, даже шепчущий и заставляющий замереть, — Словами, которые родители говорят, красить сердце.       Ходил Чуя как-то бесшумно, поэтому Коё удивилась, когда услышала чьё-то пение, но потом, посмотрев на лестницу, увидела Чую. Тот не обратил внимания и тихо напевал, на что Коё улыбалась и внимательно слушала Чую, голос его ей показался чарующим и приятным для слуха. — Звёзды в небе, если считать, можно счесть. Но слов, которые родители говорят, не можно счесть, — Чуя спустился с лестницы и медленным шагом идёт на кухню, прикрыв глаза и продолжая петь, — Для корабля, который плавает ночью, ориентиром служит полярная звезда, а для моих родителей… — Ориентиром служу я, — Коё не выдержала и подпела, после чего ойкнула и, прикрыв рот руками, посмотрела на Чую, тот, явно, не ожидал такого, — Извини, Чуя, не удержалась. — Мам… ты слышала? — Чуя был красный, как помидор, он начал теребить край своей пижамной кофты, отводить взгляд от Коё и переступать с ноги на ногу, — Почему ты раньше не сказала? — Прости, Чуя, просто я заслушалась, твой голос такой чарующий и красивый, — Коё улыбнулась и, убрав чёлку Чуи со лба, поцеловала его, — Чуя, а тебе нравится петь? — Мне? — Чуя слегка опешил, но мамин поцелуй его успокоил. Коё как всегда была добра и нежна, за что Чуя её сильно любил, из-за чего не мог ей соврать, — Д-да мне нравится петь. — А почему так неуверенно? Тебе нечего стыдиться, — Коё осмотрела Чую, тот выглядел очень мило. Огненно-рыжие пряди были растрёпаны в разные стороны и лезли в глаза, особенно чёлка, пижама у Чуи состояла из синих штанов и кофты, на которой был барашек, а тапочки-зайчики забавно смотрелись на ногах, — Ну что, солнце, садись, сейчас будем завтракать, только отца позови, хорошо? — Хорошо, а где он? — Чуя посмотрел на Коё, которая поставила тарелку с блинчиками на стол. — Он, наверное, в своём кабинете, — Коё расставляет остальную посуду и заваривает кофе в турке, — Его кабинет находится недалеко, прямо по коридору до самого конца. — Хорошо, — Чуя потопал в сторону отцовского кабинета, конечно же, ему было страшно, вдруг отец занят. Поэтому чем ближе он подходил к кабинету, тем быстрее билось его сердце, так ещё коридор мрачный, как показалось Чуе. Через какое-то время он подошёл к кабинету и замер, не решаясь постучаться и войти, но взяв себя в руки, всё-таки постучался и, услышав короткое «заходи», зашёл в кабинет. Отец сидел за своим письменным столом к нему лицом, а Чуя стал осматривать интерьер этого места. Стены были бордовые без какого-либо рисунка, однотонные, пол и потолок чёрные, огромные книжные шкафы с различными книгами, на которых Чуя остановил свой взор, стояли возле зашторенного окна, у стенки, справа от Чуи, стоял небольшой кожаный диван и кофейный столик, на котором лежали какие-то документы и свежая газета. Единственным включённым источником света была лампа на столе отца, где тот работал за компьютером или с документами. — Чуя, как спалось? — Огай выключил ноутбук и посмотрел на Чую с неподдельной улыбкой. — Хорошо, там мама на завтрак зовёт, — от этой улыбки Чуе стало легче и теплее, поэтому он улыбнулся. Подбежав к Огаю, он схватил его за руку и потащил на кухню, — Быстрее, там всё остынет. — Хорошо, только давай помедленнее, я не успеваю за тобой, — Огай бежал за Чуей, чуть не врезавшись в дверной косяк, но улыбался, увидев лучезарную улыбку и, услышав радостный и звонкий смех Чуи, — Коё, готовь стол, мы с Чуей бежим. — Уже всё готово, — Из кухни доносится звонкий голос Коё, которая уже заждалась своих мужчин, — пока вы там ходите, либо всё остынет, либо я всё съем сама. — Нет, мама, мы уже тут, не съедай всё без нас, — Чуя забежал на кухню и плюхнулся на стул, — Как говорила бабушка, завтрак — это главный приём пищи. — Да, Чуя, — Коё и Огай переглянулись, лица их тогда были мрачные, но потом они сменились лёгкой улыбкой, — Да, солнце, поэтому хорошо позавтракай и беги к ребятам, они, наверное, тебя заждались. — Особенно Дазай, я в этом уверен, — Мори посмеялся и, сев за стол, начал пить кофе и есть блинчики, макая их в сгущёнку. — Сегодня я его точно прибью, — Чуя сказал это грозно, даже слегка раздражённо, так как вспомнил ухмылку Дазая, что так его раздражала. Поэтому он решил как можно быстрее закончить трапезу и собраться гулять. — Чуя, ты это каждый день говоришь, с момента встречи на пикнике, уже больше двух недель прошло, а ты всё никак не прибьёшь его, — Коё хихикнула, а вот Огай недовольно посмотрел на Чую. — Надеюсь, сегодня без травм обойдётесь, а то вы у меня постоянные посетители, — Огай допил кофе и встал из-за стола, — Вам ещё не надоело или вам так понравилась больница, что вы ищите поводы туда попасть? Если так, то я могу устроить вам экскурсию. — Нет, спасибо, но не надо, — Чуя выпил сок и, поставив посуду в раковину, обнял Коё, — Спасибо, было вкусно. — Да, спасибо, Коё, — Огай поцеловал жену и направился на выход из дома, взяв папку с документами, — Я на работу, к ужину буду. — Пока, отец, — Чуя вышел и помахал Огаю рукой, а тот потрепал и так взъерошенные волосы. — Пока, дорогой, — Коё улыбнулась, провожая Огая, если тот сказал, что будет к ужину, значит у него много работы и документации, и к обеду он не придёт.       Когда Огай ушёл, Коё пошла на кухню и стала мыть посуду, а Чуя пошёл приводить себя в порядок. Поднявшись наверх Чуя первым же делом умылся, почистил зубы и причесался, теперь он похож на человека, а не на какого-нибудь зомби. После Чуя пошёл в свою комнату, в глаза ему бросилась не заправленная кровать, поэтому он её мигом заправил, приведя комнату в приличный вид. Комната у Чуи светлая, в отличие от кабинета Огая, стены однотонные бежевые, пол из светлого дерева, сразу же напротив двери виднеется книжный шкаф, не сказать, что Чуя любил читать, но иногда его можно было застать за этим занятием, особенно в дождливые дни. Небольшой письменный стол, шкаф с одеждой и кровать в принципе Чуе большего и не надо. Раздвинув шторы, и, зажмурив от яркого света глаза, Чуя посмотрел в окно, солнышко светило, а на небе ни тучки. — Хорошая погода, не то что там, — Чуя подошёл к шкафу и достал из него чёрные шорты, красную кофту без рукавов с капюшоном и белые носочки, переодевшись, он сложил пижаму на край кровати, а тапочки оставил рядом. — Теперь можно идти, — Чуя огляделся и спустился вниз, где его уже ждала Коё, — Мам, я гулять, к ужину буду. — К ужину? А обедать ты где будешь, мистер? — Коё недовольно посмотрела на Чую. — Мы у Достоевского пообедаем, не переживай, хорошо? — Чуя улыбнулся и начал обувать свои сандалики. — Хорошо, кстати, Чуя, — Чуя посмотрел на Коё и та продолжила, — У тебя есть какая-нибудь мечта, кем бы ты хотел стать? — Кем? Я никогда не думал об этом, — Чуя удивлённо посмотрел на Коё и задумался, — А к чему этот вопрос? — Просто решила поинтересоваться, нельзя? — Коё о чём-то задумалась, — Ладно, беги, а то тебя уже заждались. — Хорошо, пока, — Чуя помахал Коё рукой и побежал на улицу, в лицо сразу же ударил тёплый ветерок, но Чуя всё не мог выбросить из головы вопрос матери. — «И правда, а кем я хочу быть? А какая у меня мечта?» — Пытаясь найти ответ хотя бы на один из этих вопросов, Чуя не заметил как пришёл к дому Достоевского, тот был напротив дома Чуи, от размышлений его прервал Фёдор. — Привет, Чуя, ты чего такой задумчивый? — Фёдор заинтересовано посмотрел на Чую, тот от удивления, кого мы обманываем, от страха вскрикнул, потому что голос Достоевского раздался, как гром среди ясного неба, — Прости, не хотел тебя пугать, так вот, над чем задумался, не уж то какой-то новый план против Дазая? — Нет, я вот задумался, а какая у меня мечта, кем я хочу стать, — Чуя остановился и загадочно посмотрел на Фёдора, — А какая у вас мечта, Достоевский-сан? — Мечта? Даже не знаю, я уже взрослый чтобы мечтать, — Фёдор немного задумался, — Хотя, есть у меня одна мечта и, она в скором времени сбудется. — Правда? А что это за мечта? — Чуя весь засиял, а Фёдор лишь усмехнулся. — Это секрет, кстати, я советую тебе поспешить, а то ребята тебя заждались, — Фёдор указал рукой в сторону калитки, ведущую на задний двор, — Они на заднем дворе. — Спасибо, — Чуя побежал быстрее на задний двор, он решил расспросить у ребят, а есть ли у них какая-нибудь мечта, а если и есть, то какая? И кем бы они хотели стать в будущем? Эти вопросы крутились у Чуи в голове, пробегая по тропинке, он не раз останавливался, смотря то на цветы, то на небо, а потом продолжал свой путь. — Наконец-то он пришёл, — Дазай вскинул руки к небесам, — О Боги! спасибо, я думал умру пока буду ждать этого коротышку, спасибо за вашу милость. — Доброе утро, Чуя, — Акутагава сидел в тени дерева, а Атсуши, как обычно, был со своей лопаткой. — И как давно он стал верующим? — Чуя посмотрел на Дазая, как на идиота. — Знаешь, пока тебя ждёшь, не только верующим можно стать, — Дазай сначала недовольно цыкнул, а потом с лучезарной улыбкой посмотрел на Чую, тот понял, что сейчас шатен что-то выкинет, — Принцесса, не устала красоту наводить? — Ой, да иди ты, — Чуя недовольно посмотрел на него, а потом прилёг на траву, — Не до тебя сейчас. — Не до меня? Как грубо, Чуя, — Дазай начал жестикулировать руками и что-то приговаривать, но, заметив, что на него не обращают внимания, решил сменить тактику, — Тебе это аукнется, Чуя.       Дазай со злорадной улыбкой направился в сторону Атсуши, он забрал у того лопатку, но закрыл рот рукой, чтобы тот не произнёс и звука, пока Дазай не приведёт свой план в действие. Акутагава хотел предупредить Чую, но грозный и в тоже время наполненный энтузиазмом взгляд, оставил его. Теперь ничто и никто не мешало Дазаю побесить Чую, поэтому, прицелившись, он кинул в того лопатку Атсуши. — В яблочко, — Дазай засмеялся, а вот Чуе было, явно, не до шуток. — Ну всё, Дазай, держись, — Акутагава начал тихо смеяться, — Ты пробудил древнее зло, так что, я бы на твоём месте бежал куда подальше и безопаснее. — Да что коротышка мне может сделать? — Дазай никак не ожидал того, что лопатка полетит ему в ответку, и нет чтобы куда-нибудь в руку или ногу, конечно же, Чуе надо попасть именно в лоб, оставив посередине красный след, — Ататата, у меня же синяк будет. — Видишь, Дазай, кара небесная постигла тебя, — Чуя рассмеялся, а Акутагава вышел из тени и подошёл к ним. — Кара небесная - это, конечно же, хорошо, но причём тут лопатка Атсуши? Она же не виновата в ваших разногласиях, — Акутагава посмотрел на сломанную лопатку и удивлялся, как это они её сломали, не уж то Чуя с такой яростью держал её, кидая в Дазая, что та бедненькая поломалась. — Ты о чём? — Разом сказали Дазай и Чуя, посмотрев на лопатку. — Л-лопатка, — Глаза у Атсуши были на мокром месте, — Сломалась. — Атсуши, прости, я не хотел её ломать, не плачь, хорошо? — Чуя сразу почувствовал себя виноватым, что не скажешь о Дазае, который безразлично смотрел на это, — Ты тоже извинись. — Я? Но это же из-за тебя она сломалась, — Дазай говорил так, будто он вообще не причём и он божий одуванчик. — Да, ты же в меня её кинул, — Чуя сверлил Дазая злым взглядом, а Акутагава успокаивал Атсуши. — Ладно, только не злись, Чуя, — Дазай присел на корточки и потрепал Атсуши по голове, — Прости, Атсуши, мы не специально. — Прощаю, — Атсуши вытер глазки и улыбнулся, — Может сходим куда-нибудь? — Может к сакуре? — Спросил Акутагава, посмотрев на троицу. — Не, мы там каждый день бываем, давайте куда-нибудь в другое место, — Дазай стал размышлять куда им пойти. — И куда же нам пойти по-твоему, Дазай? Есть предложения? — Чуя внимательно смотрел на Дазая, ожидая какую очередную глупость сгенерирует его мозг. — Есть одно местечко, минут сорок ходьбы, — Дазай улыбнулся, — Это заброшенный храм, говорят, там водятся призраки и злые лесные духи. — Дазай, ты про ёкаев что ли? Хватит сказки рассказывать и запугивать малышню, — Чуя старался говорить как можно спокойнее, не выдав своего страха. Он ещё давно начал бояться такого рода страшилок. — А что, Чуя боится? — Дазай начал издеваться над Чуей, — Не уж то Чуя боится призраков? — Нет, вовсе не боюсь, это всё твои глупые шутки, — Чуя недоверчиво посмотрел, на Дазая и подумал, «А вдруг он не врёт и там есть призраки?», пока Чуя думал над этим, Дазай подошёл к нему со спины и сказал на ухо, «Бу», отчего Чуя вскрикнул. — Один один, Чуя, — Дазай схватил Акутагаву и Ацуши за руки и побежал, те еле успевали за ним. Но если хочешь жить, то лучше бежать. — А ну стой, Дазай, — Чуя разгневанный побежал за ними, — Я тебя сейчас догоню и в крапиву кину! — Как страшно, ты сначала догони, — Троица бежала и весело смеялась, выбежав с заднего двора, они увидели Достоевского. — Достоевский-сан, бегите, а то Чуя и вас в крапиву кинет, — Проговорил Атсуши, не замедляя шаг. — А почему он должен кинуть меня в крапиву? — Достоевский удивлённо посмотрел на детей. — Потому что Дазай его разозлил, поэтому лучше бежать, — Акутагава говорил относительно спокойно. — Тогда бежать следует Дазаю, — Достоевский усмехнулся, увидев у калитки Чую, что гневно сдувал чёлку с глаз. — Ну всё, держись Дазай, — Чуя медленно и уверенно подходит к Дазаю, которому было некуда отступать, так как сзади был только забор, — Моли о пощаде. — О Боги, примите ли вы в жертву этого ангела и демона? — Дазай подтолкнул Акутагаву и Атсуши ближе к Чуе, — Оставьте меня невредимым, а их заберите!       Чуя рассмеялся, а Акутагава и Атсуши удивлённо переглянулись. — Что только что произошло, Акутагава? — Атсуши дёрнул того за рукав кофты. — Как я понял, Дазай хотел спастись, отдав нас в жертву, — Заключил Акутагава, посмотрев на Дазая, — Кстати, а кто Боги, ангел и демон, а Дазай? — Кто? Это же легко, ангел — Атсуши, ты, Акутагава, — демон, а Боги… — Дазай слегка задумавшись, посмотрел на Чую, а потом на Достоевского, — А Боги — Чуя и Достоевский.       Те в свою очередь переглянулись и удивлённо посмотрели на Дазая, с минуты помолчав, они рассмеялись. — Дазай, тебе случаем голову не напекло? — Чуя вытирает выступившие от смеха слезинки, — Или ты так пытаешься кары небесной избежать? — Ты сам вечно говоришь про кару небесную, а кто её может наслать? Правильно, Бог или его посланники, — Дазай закончил свой божественный вывод и ретировался за калитку дома, — Достоевский, мы пойдём погуляем. — Хорошо, только куда вы пойдёте? — Фёдор потянулся и направился в сторону дома. — К сакуре, — Дазай перебил Атсуши, который хотел сказать, что они пойдут в заброшенный храм. — К сакуре? Хорошо, к обеду вернитесь, договорились, Дазай-кун? — Фёдор открыл дверь в дом и стал ждать ответа от Дазая. — Хорошо, к обеду вернёмся, — Дазай побежал, а за ним и Атсуши с Акутагавой, а вот Чуя пошёл спокойным шагам, он заговорил только тогда, когда они отошли подальше от их домов. — Дазай, мы же собирались пойти в заброшенный храм, верно? — Чуя нагнал Дазая, который сиял лучезарной улыбкой. — Мы туда и идём, — Дазай стукнул Чую по лбу, — Дурень, я же не мог сказать, что мы идём в заброшенный храм, он бы нас не отпустил. — То есть, Дазай соврал? — Атсуши удивлённо посмотрел на Дазая. — А разве можно обманывать взрослых? — Акутагава тоже глянул на Дазая. — Что вы все за зануды такие, если не хотите идти в заброшенный храм, то идите к своей сакуре, — Дазай обиженно бурчал, — Или Достоевскому расскажите. — Всё, не бурчи, Дазай, — Чуя похлопал того по плечу, — Самое главное, чтобы никто не узнал, что мы туда ходили, верно? — Чуя, я и не знал, что ты такой, — Дазай удивлённо посмотрел на Чую. — Какой? — Чуя также посмотрел на Дазая и остановился. — Непослушный, — Дазай усмехнулся. — Я не непослушный, мне же никто не запрещал идти гулять? Это просто недосказанность, куда именно я ходил гулять, а если спросят, то скажу, что у сакуры. Я же там гулял, но не сегодня, а вчера и прошлые дни, — Чуя хихикнул. — Чуя, ты заговоришь кого угодно, что за странная логическая цепочка? — Дазай улыбнулся, а потом приобнял Чую за шею и потрепал по голове, — Но мне нравится ход твоих мыслей и твой настрой. — Кстати, а как долго нам идти? — Атсуши шёл рядом с Акутагавой, смотря вперёд. — Хм, минут сорок, может больше, может меньше, — Дазай развёл руками, а потом показал куда-то вперёд, — Там будет поворот, потом пройти немного и мы выйдем на лестницу, ведущую прямиком к храму. — А ты уверен, что храм заброшен? — Акутагава, что шёл рядом, вдруг остановился. — Акутагава, ты чего? Боишься что ли? — Дазай обернулся на него, — Он заброшен, так что не переживай. — Хорошо, надеюсь, что это так, — Акутагава пошёл дальше, взяв Атсуши за руку чтобы тот не потерялся в пути.       Остальную часть пути они шли и слушали дазаевские страшилки, связанные с этим храмом, Атсуши и Акутагава начали бояться, а вот Чуя держался крепко, делая вид, что не слушает и не боится вовсе. До поворота они шли минут пятнадцать, по дороге, к счастью, они никого не встретили, а то посыпались бы вопросы, почему они так далеко от дома гуляют и где их родители и опекуны. После поворота дорога вела в небольшой лес, но наши храбрые путешественники не остановились, а наоборот, с большим энтузиазмом направились дальше. Они с интересом смотрели на всё, особенно Чуя, раньше он не гулял по лесу, для него это было в новинку, на что Дазай смеялся, а Чуя недовольно фыркал. А увидев жука носорога, Чуя сначала крикнул, а потом с ярым интересом стал смотреть на него, хотя Атсуши и Акутагава делали тоже самое, а Дазай пытался сделать незаинтересованный вид. Таким образом, путь до лестницы стал ещё дольше, но они всё-таки дошли до неё. — А вот и та самая лестница, нам остаётся только подняться и будем у храма, — Дазай улыбаясь, запрыгнул на первую ступеньку, — Давайте скорее, а то мы к обеду не успеем вернуться. — Вот и отлично, а то я уже начал сомневаться в правдивости твоей информации, — Чуя усмехнулся и посмотрел на Атсуши с Акутагавой, которые явно, устали, — Атсуши, хочешь я тебя на спине понесу? — Хочу, — глаза у Атсуши сразу заблестели, и когда Чуя присел на корточки, Атсуши залез ему на спину, — С-спасибо, а то я устал да и Акутагава тоже. — Ну что, может уже пойдём? — Акутагава начал медленно подниматься по ступенькам. — Ага, чем быстрее пойдём, тем раньше там окажемся, — Дазай бодро, почти вприпрыжку, поднимался по лестнице, на что Чуя закатывал глаза и нёс Атсуши, тот что-то говорил, насчёт того, что как-то неудобно, он сам может пойти, но Чуя упёртый, он настоял на своём. Когда они поднялись, они были крайне удивлены. — Дазай, ты уверен, что он заброшенный? — Акутагава посмотрел на храм и на его двор, на удивление они были чистыми и не разрушенными. — Я представлял его как-то иначе, — сознался Атсуши, слезая с Чуи. — Я, если честно, тоже, — Чуя решил пройти вперёд, ему показалось, что тут слишком чисто, будто здесь кто-то каждый день убирается. — Я знаю почему здесь так чисто! — восхищённо воскликнул Дазай, все посмотрели на него с удивлением, — Потому что здесь живёт ёкай, быть может даже не один. — Ага, а ещё призрак старого монаха в зелёном кимоно, — как-то саркастически произнёс Чуя, — Дазай, мы уже слышали эти истории, пока поднимались сюда. — Чуя… — Атсуши робко позвал Чую, схватившись за его руку. — Атсуши, ты чего? Привидение что ли увидел? — Чуя внимательно посмотрел на Атсуши. — Значит я не один это вижу? — сказал Акутагава, слегка покашляв в кулак. — Чуя, а они правы, — Дазай нервно сглотнул и слегка отошёл назад. — Вы сговорились что ли? — Чуя посмотрел в ту сторону, куда смотрела эта троица, — Или вы галлюциногенов съели… — Здравствуйте, молодые люди, — из храма вышел мужчина, лет сорока, одет он был в традиционное зелёное кимоно с чёрной накидкой, волосы были серебряные, а глаза серые, — Вы потерялись? Просто тут нечасто увидишь гостей. — П-призрак! — хором сказали мальчики и зажмурили глаза, а мужчина на это лишь усмехнулся. — Нет, я вовсе не призрак, — мужчина начал подходить к мальчишкам, — Меня зовут Фукудзава Юкичи и я жрец этого храма. — Жрец? — Чуя удивлённо посмотрел на Фукудзаву, — А я Накахара Чуя, не так давно сюда приехал, а это мои друзья. — Накаджима Атсуши, — робко сказал Атсуши, выглянув из-за спины Чуи. — Акутагава Рюноске, — Акутагава выглядел спокойно, по нему не скажешь, что он минуту назад в испуге кричал «призрак». — А я, — Дазай сделал шаг навстречу Фукудзаве, — Дазай Осаму, лидер этой компании. — Точнее, лидер путешествия или мистер попасть в неприятности, — Чуя грозно посмотрел на Дазая, а потом виновато на Фукудзаву, — Простите, что вторглись в ваш храм, так ещё и призраком вас назвали. — Ничего страшного, Чуя, я вовсе на вас не злюсь, — хоть Фукудзава и выглядел строгим, но он был добрым человеком, — Вы, наверное, устали, не хотите чаю? — Не отказались бы, — Чуя посмотрел на ребят и те кивнули. — Тогда, идёмте за мной, — Фукудзава направился в сторону храма, а ребята проследовали за ним, разувшись, они зашли в небольшую комнату и сели за стол, вскоре пришёл Фукудзава с чаем. — Спасибо, — мальчишки взяли кружки с чаем, у Чуи всплыла чаинка. — Это к удачи, — проговорил Фукудзава, делая глоток чая. — Ух ты, да ты везунчик, — Дазай начал пить чай. — Извините, Фукудзава-доно, а чем вы занимаетесь как жрец? — Акутагава отпил чай и все внимательно посмотрели на жреца. — Как жрец? Я провожу обряды, храмовые праздники, богослужения и поддерживаю храм в надлежащем состояние, — Чуя слушал Фукудзаву с восхищением и некой радостью. — Ничего себе, получается, тут проходят праздники? И вы проводите обряды? Например танец или песня? — Чуя задал свой вопрос, ожидая положительного ответа. — Да, но я давно этим не занимался да и стар я уже для этого, поэтому неудивительно, что вы посчитали храм заброшенным, — Фукудзава спокойно пил чай, а Чуя не унимался и задавал свои вопросы. — То есть, вам нужен приемник? Новый жрец? — Чуя прям горит энтузиазмом. — Чуя, может хватит задавать столько вопросов, мы, наверное, вас отвлекаем да и нам пора возвращаться, — Акутагава допил чай и поднялся, за ним и Атсуши с Дазаем. — Да, было бы неплохо, Чуя-кун, — Фукудзава улыбнулся, — Удачного пути. — Прощайте, Фукудзава-доно, — Чуя поклонился и вышел за ребятами. — Мы ещё встретимся с тобой, Накахара Чуя, — Фукудзава допил чай и смотрел на уходящих мальчишек. — Кто это был? — к Фукудзаве вышел мальчишка лет двенадцати, глаза зелёные, даже изумрудные, а волосы тёмные, он зашёл к жрецу и присел рядом с ним, поедая какие-то вкусняшки. — Да так, детвора забежала, — Фукудзава посмотрел на мальчика, — А ты всё сладости кушаешь, Ранпо? — А что мне ещё делать, кстати, нечасто к тебе дети заходят, — Ранпо призадумался и продолжил свою трапезу. — Чуя, ты чего так вопросами его засыпал? — Дазай с интересом смотрел на воодушевлённого Чую. — Дазай, у тебя есть мечта? — Чуя словно проигнорировал вопрос, адресованный ему. — Мечта? А почему ты спрашиваешь? — Дазай удивлённо глянул на него. — Просто, мама сегодня спросила, есть ли у меня мечта, а я ей ничего не ответил, поэтому решил спросить, может у вас есть какие-то мечты, — Чуя улыбнулся, продолжая спускаться по лестнице. — Так вот почему ты был такой задумчивый утром, — подметил Акутагава. — Ага, — Чуя кратко ответил и стал раздумывать о своей мечте, путь до дома оказался быстрее чем от него, а может потому что они шли и весело о чём-то разговаривали, особенно Дазай и Чуя. Кто-кто, а эти двое могли создать весёлую атмосферу, даже Акутагава, вечно мрачный, улыбался и смеялся над их выходками.       Прошло минут тридцать и они дошли до дома Достоевского, тот уже приготовил обед и ждал ребят на кухне. — Что-то вы долго сегодня, вам ещё не надоело около сакуры гулять? — Фёдор посмотрел на мальчишек, что мыли руки и усаживались за стол, на обед сегодня был мисо-суп, но ребята любили его так что с аппетитом принялись его есть — Надоело немного, а мы можем ещё куда-нибудь сходить? — Чуя немного поел, потом посмотрел на Достоевского, — Одни, без взрослых. — Одни? Не думаю, что твоя мама будет в восторге от такого, но вы можете погулять в саду, разве нет? Или сходить до больницы, где работает твой отец, но я не думаю, что ему это понравится, всё-таки он будет занят, а около больницы делать нечего, верно? — Фёдор стоял около плиты, варя в турке кофе. — Тогда мы на задний двор, а ты, Чуя, ешь быстрее, хватит витать в облаках, — Дазай собрал грязную посуду на столе и положил её в мойку, — Спасибо, было вкусно. — Спасибо, Достоевский-сан, — хором сказали Атсуши и Акутагава и вышли из-за стола. — Чуя, мы ждём тебя во дворе, — Акутагава и Дазай ушли на улицу, а Атсуши остался ждать Чую. — Атсуши, а ты чего с ними не пошёл? — Фёдор налил кофе в кружку и сел напротив Чуи, быстро поедавшего суп. — Я Чую решил подождать, — Атсуши был немного застенчивым, поэтому часто отводил взгляд или прятался за кем-то, чаще всего это был Акутагава. — Я всё! — Чуя со стуком поставил тарелку, — Спасибо, мы побежали. — Пожалуйста, — Достоевский улыбнулся и отпил немного кофе.       Чуя взял Атсуши за руку и побежал с ним в коридор, они начали обуваться, но кто знал, что Атсуши не умел завязывать шнурки, поэтому Чуя ему помог. После они побежали на задний двор, где должны быть Дазай и Акутагава, но Чую не покидало какое-то странное чувство. Он был на сто процентов уверен, что Дазай установил какую-то ловушку или затеял какую-то пакость и Чую не подвело его чутьё, почти не подвело. Он заметил верёвку, что тянулась от одного куста до другого, поэтому перешагнул вместе с Атсуши, обрадовавшись неудачной попытке Дазая обмануть его, Чуя и не заметил, что на дереве сидит сам Дазай и с гаденькой, даже злорадной ухмылкой глядя на него. — Чуя, там… — Атсуши дёргает Чую за край футболки, но замечает на себе взгляд Дазая, тот так и говорит, что мол, всё будет хорошо и весело, поэтому Атсуши лишь отступил назад. — Что такое, Атсуши? — Чуя обернулся и посмотрел на Атсуши, но кто знал, что это будет огромной ошибкой. Неоткуда не возьмись, как поначалу показалось Чуе, полетели водяные бомбочки. Дазай неплохо подготовился, набив ими рюкзак, а вот Рюноске сидел под деревом, разведя руки в сторону, когда Чуя на него посмотрел, мол, я тут не причём. Вода стекала ручьём, вся кофта оказалась мокрая, а ноги слегка. Так как волосы у Чуи намокли, чёлка начала прилипать ко лбу, а когда рыжие пряди высохнут, они слегка завьются, отчего он будет похож на барашка. — Да-аза-ай, а ну быстро слез с дерева. — Нет уж, разве я похож на дурака, который по собственной воле прыгнет в лапы к хищнику? — Дазай вытер выступившие от смеха слёзы, — Чуя, ты такой смешной, смотри, не замёрзни. — Ну всё, ты сам напросился, — Чуя начал что-то искать по всему двору, а Акутагава смотрел на него с удивлением. — Что ты ищешь, Чуя? — Атсуши ходил за Чуей и делал вид, что тоже что-то ищет. — Я ищу шланг, не знаешь где он? — Чуя внимательно посмотрел на Атсуши, тот отрицательно помотал головой, — Акутагава, можешь спросить у Достоевского, где у него поливочный шланг? — Конечно, а тебе зачем? — Акутагава поднялся, отряхнув одежду. — Да вот, цветы надо полить, — Чуя усмехнулся и уставился на Дазая, а Акутагва побежал к Достоевскому. — Чуя, что ты задумал? — Дазаю уже не до шуток, ведь Чуя, явно, что-то задумал. — Я? Ничего, просто цветы надо полить, а то завянут, — Чуя сел на траву, ожидая Акутагаву. — Чуя, цветы и Достоевский может полить, — Дазай с опаской смотрит на Чую и надеется на то, что Достоевский пощадит его и не скажет где шланг, — Может договоримся? — Нам не о чем с тобой договариваться, ты не хотел по хорошему, будет по плохому, — Чуя ухмыляется и насвистывает какую-то песню. — Чуя, а может не надо? — Атсуши шепчет Чуе на ухо, но Дазай тоже услышал. — Да, Чуя, может не надо? Атсуши правильно говорит, — Чуя лежит, томно вздыхает и отворачивается от Дазая, перевернувшись на другой бок.       Тем временем Акутагава прибежал к Достоевскому, тот с неподдельным удивлением посмотрел на него. — Достоевский-сан, а где у вас поливочный шланг? — Акутагава говорил спокойно и серьёзно. — Он, наверное, около клумбы с цветами, где воду включать ты знаешь, — Достоевский улыбнулся, — А зачем он тебе? — Чуя попросил, сказал, что ему цветы полить надо, — Акутагава развернулся и побежал обратно к ребятам, — Спасибо. — Цветы значит, — Достоевский посмеялся, он прекрасно понимал, что за цветы Чуе надо полить, а такое зрелище он не может упустить, поэтому направился в комнату, окно которой выходит на задний двор, — Ну что, Дазай, на этот раз усвоишь ли ты урок? — Чуя! Чуя! — Акутагава бежал так быстро, как только мог, — Шланг около клумбы, я пойду воду включу! — О, Акутагава, спасибо, — Чуя резво поднялся с земли и побежал к клумбе. — Предатель! Только Атсуши у меня и остался! — Дазай наигранно всхлипывает, на что Атсуши ведётся, — Ты же поможешь мне? — Да, но как? — Атсуши смотрит на Дазая. — Не дай найти им шланг, — Дазай уверен в Атсуши, тот не должен его подвести, — Ты должен найти его раньше Чуи. — Хорошо, я понял! — Атсуши побежал в сторону клумбы, где уже был Чуя. — Чёрт, да где же он, — Чуя яро ищет шланг, а Акутагава ждёт сигнала, чтобы включить воду. Пару минут и Атсуши прибегает к клумбе, — Дазай подослал? — Угу, — Атсуши присел на корточки и высматривает шланг, но удача оказалась не на его стороне, Чуя его наконец-то находит, — Прости, Дазай, Чуя его нашёл! — Что? Атсуши, я так верил в тебя, — Дазай начал двигаться поближе к стволу дерева. — Акутагава, включай! — Чуя подошёл к дереву и прицелился, Акутагава включил воду, напор воды оказался сильным. Чуя сначала упал на землю, но не сдавался, подняв шланг выше, он попал точно в Дазая, тот упал с дерева и болезненно ойкнул, — Выключай!       Акутагава выключил воду и все побежали к Дазаю, конечно, они переживали за него. — Ты как, Дазай? — Атсуши присел рядом с ним. — Я? Лучше всех, — Дазай присел и схватился за голову, — Кстати, Чуя, когда ты спрашивал про мечту, я тебе ничего не ответил, но она у меня есть. Я хочу стать вольной птицей и вылететь из этой клетки, что сковывает меня много лет, только у меня не получается. — Идиот, у тебя про здоровье спрашивают, а ты про мечту говоришь, — Чуя несильно стукнул его ладонью по голове, — У тебя что-нибудь болит? Может тебя к моему отцу отвести? — Но ты же сам про неё спрашивал, — Дазай обижено надул щёки, — Нет, к твоему отцу мне не надо, тут не высоко было, так что всё нормально, тем более я не раз с этого дерева падал. — В этом весь Дазай, он слишком живуч, — Акутагава усмехнулся. — Эй, как я должен это понимать? Это комплимент или оскорбление? -Дазай возмущённо посмотрел на Акутагаву. — Понимай, как знаешь, — Акутагава посмотрел на небо, — Кстати, насчёт мечты, я никогда о ней не думал, но я желаю одного, стать сильнее. — А я хочу новую игрушку, в виде тигра! — Атсуши радостно и беззаботно улыбнулся, а все засмеялись, — Вы чего смеётесь? Я сказал что-то не то? — Нет-нет, Атсуши, всё в порядке, просто твоя мечта, быть может, скоро сбудется и тогда тебе придётся придумывать какую-то новую, — Чуя усмехнулся и потрепал малыша Атсуши по голове. — Чуя, мечты не придумываются, они сами зарождаются, где-то в глубине сердца. Мечты — это то, что ты желаешь всей душой, это не минутная слабость или потребность, — Дазай в этот момент был серьёзным, а Чуя его внимательно слушал, — Кстати, а какая у тебя мечта? — Какая у меня мечта? Какая? Чего я хочу? — Чуя пал в глубокую задумчивость и лёг на траву, подставляя лицо тёплым лучам солнца. — Чуя, расскажешь как придумаешь, договорились? — Акутагава помог Дазаю подняться, а тот, кряхтя, недовольно посмотрел на Чую. — Да, расскажу, а ты, Дазай, не кряхти, как старый дед, сам сказал, что с тобой всё хорошо, — Чуя усмехнулся, а потом поднялся с земли, — Ладненько, я пойду, а то скоро отец вернётся. — Ты уже уходишь? Так рано? — Атсуши удивлённо посмотрел на Чую. — Ага, но завтра я приду пораньше, договорились? А вы лучше Дазая домой отведите, пусть Достоевский его осмотрит, а то вдруг что, — Чуя помахал ребятам рукой и побежал, из его головы так и не выходили слова Дазая, — Мечты — это то, что ты желаешь всей душой, а чего я хочу? — Что это с ним? — Акутагава посмотрел, в след убегающему Чуе. — Кто знает, — Дазай долго смотрел рыжеволосому в спину, — Ладно, пойдём. — Хорошо, — Атсуши подошёл к Дазаю и они втроём пошли в дом к Достоевскому, который уже ждал их у крыльца и смотрел на дом напротив. — Что-то вы долго, — Достоевский окинул взглядом Дазая, который помимо того, что мокрый, ещё и покалеченный, — Смотрю, Чуя неплохо цветы полил, тебе ещё не надоело дурака валять, Дазай? — Как грубо, лучше бы помог, — Дазай обиженно посмотрел на Фёдора. — Ладно, сейчас помогу, — Фёдор взял Дазая на руки, — Спасибо, Атсуши, Акутагава, вас уже Шибусава заждался, так что бегите скорее. — Хорошо, — Акутагава взял Атсуши за руку и пошёл домой, — До свидания, Достоевский-сан, пока, Дазай. — До свидания, — Атсуши шёл за Акутагавой и помахал Дазаю рукой. — Пока-пока, — Дазай улыбнулся, а потом стал серьёзным, — Может зайдём в дом или так и будем стоять на крыльцах? — Конечно, Дазай, — Достоевский понёс Дазая в дом, поднявшись по лестнице на второй этаж, он зашёл в комнату Дазая и положил того на кровать, — Давай, показывай, как ты упал. — Бу, злюка, — Дазай снял футболку и развязал бинты на теле, на спине виднелся небольшой синяк, на что Достоевский лишь томно вздохнул, — Я не виноват, это всё Чуя, он меня из шланга полил. — А ты, я смотрю, ябеда? И да, я знаю, что Чуя именно для этого искал шланг, — Фёдор усмехнулся и достал мазь из кармана брюк. — Что? Ты знал и не спас меня? Почему? — Дазай, нахмурившись, посмотрел на Фёдора. — Хотел, чтобы ты урок усвоил, но ты его не усвоил, неправда ли? — Достоевский открыл баночку и, зачерпнув немного мази, начал размазывать по спине, где виднелся синяк, — Горе ты моё луковое. — Ты прав, я не усвоил урок, но я не виноват, что он такой вспыльчивый, — Дазай лёг на кровать, накрывшись одеялом, — А ещё он какой-то странный, я говорю не про его характер или внешность, я про него самого, он не знает чего хочет, нет какой-либо мечты, или ещё чего-то, ты не замечал? — Дазай повернул голову и посмотрел на Достоевского. — Порой он удивляется таким простым вещам, будто никогда этого не видел, такой жизнерадостный. — Он похож на солнце, не находишь? — Фёдор ответил вопросом на вопрос, — Только смотри, чтобы оно тебя не обожгло или ты его не потушил. — Опять ты загадками говоришь, — Дазай закрыл глаза. — Дазай, а ты разве не странный? Мне кажется, что у всех есть свои скелеты в шкафу и Чуи есть причины на его необычное для тебя поведение, разве я не прав? — Фёдор убрал мазь и направился на выход из комнаты, — Не хочешь помочь ему? — Ты прав, но вот с чем мне ему помочь? — Дазай никогда не понимал таких вопросов и фраз Достоевского, они были необычны, ответ был всегда спрятан на поверхности, только Дазай не всегда мог его найти, за что и ненавидел Достоевского, а тот на это лишь усмехался. — Всё тебе расскажи, — Достоевский вовремя вышел из комнаты, так как, закрыв дверь, услышал глухой стук, скорее всего Дазай кинул подушку, но ничего, ему потом самому за ней придётся идти, а для этого надо встать с кровати. — Ненавижу… — Дазай лежал на кровати и смотрел в потолок, пытаясь зацепиться за ниточку и размотать клубок мыслей, запутанный Достоевским, — С чем я должен помочь Чуе? Почему он назвал его солнцем? Почему я должен обжечься или не потушить? Почему нельзя нормально всё сказать, без его премудростей! И что за сравнения? Раз Чуя — солнце, то я — луна что ли? Как же он меня раздражает, чёртов Достоевский, запутал мня пуще прежнего. Ладно, Дазай, успокойся и перестань думать об этом, отвлекись, пойди и почитай что-нибудь. Точно! Почитаю что-нибудь.       Дазай вскочил с постели и полетел к книжному шкафу, он долго стоял над ним и выбрал одну книгу. — «Исповедь неполноценного человека» автор неизвестен, ну ладно, почитаем, что это за исповедь такая, — Дазай включил настольную лампу и поставил её на край стола, чтобы та светила ему на кровать, так он мог спокойно на ней читать.       Чуя прибежал домой, он был мокрый, поэтому сразу же побежал под горячий душ, Коё не успела даже спросить как у сына дела, как тот исчез из её поля зрения. Она была крайне удивлена, куда он так спешит, но решила не спрашивать. — «Надо будет и сам расскажет, » — с этими словами Коё продолжала готовить ужин, она решила что он должен быть лёгким, поэтому она готовит карри и стейки из мраморной говядины.       Чуя вышел из душа минут через десять, он кинул одежду в стирку, а сам пошёл в комнату, чтобы подготовиться к ужину. Подойдя к шкафу, он внимательно посмотрел на вешалки в поисках белой рубашки, благо он нашёл её и она была не помята, так же на вешалке висела чёрная жилетка, брюки, бабочка — всё это он надел на себя. Около зеркала он привёл себя в порядок, высушил и причесал волосы, поправил бабочку. Но какой-то странный осадок был у него на сердце, что-то его беспокоило, он боялся чего-то, он боялся, что выглядит как-то не так и сейчас… — Чуя, спускайся, ужин готов, — Коё позвала Чую, в это время уже пришёл Огай, голос матери вывел Чую из транса, этого вечного и пугающего потока мыслей, не дававших ему покоя. — Да… Уже иду, — Чуя старался сделать голос как можно спокойнее, поэтому придя в себя, он спустился вниз и прошёл на кухню, под удивлённые взгляды родителей. — Чуя, сегодня какой-то праздник или ты наконец-то Дазая прибил? — Огай усмехнулся, но что-то в сыне начало его беспокоить. — Нет, я просто подготовился к ужину, мы же всегда так одевались, когда… — Чуя замолчал, по мрачным лицам родителей он понял, что лучше не затрагивать эту тему, — Простите, такое больше не повторится. — Да, что ты, Чуя, всё в порядке, ничего страшного не случилось, только не одевай теперь костюм на обычный ужин, договорились? — Коё улыбнулась и положила Чуе карри, а рядом с тарелкой поставила на стол стакан апельсинового сока. — Договорились, — Чуя начал наблюдать, как мама накладывала поесть и ставила две тарелки, одну перед Огаем, а другую перед собой, — Приятного аппетита. — Приятного аппетита, — Коё и Огай, переглянувшись, усмехнулись и начали трапезу.       Остальная часть ужина прошла тихо, если не считать разговор Коё и Огая о работе, но Чуя не вслушивался в их беседу, он даже не пытался этого делать. Съев совсем немного, даже меньше чем половину, и, не притронувшись к соку, Чуя вышел из-за стола. — Спасибо, ужин был очень вкусным, — Чуя пытался уйти как можно быстрее, но голос Огая его остановил и заставил повернуться лицом к нему. — Чуя, ты почти ничего не съел, ты себя плохо чувствуешь? Может у тебя что-то болит? — Хоть голос у Огая был спокойный, но взгляд, явно, обеспокоенный. — Нет, со мной всё в порядке, я просто немного устал, сейчас пойду спать, — Чуя старался сделать улыбку как можно правдоподобнее, но у него это не очень получилось, Огай, конечно же, заметил это. — Хорошо, тогда спокойной ночи, Чуя, — После этих слов Чуя сразу же пошёл в свою комнату, он хотел как можно быстрее оказаться там. — Я просто устал, всё хорошо, со мной всё хорошо, — Чуя бубнил это весь путь до комнаты, он говорил это, как будто пытался убедить себя в этом. Зайдя в комнату, он сразу же плюхнулся на кровать, уже не заботясь о том, что его костюм помнётся. В его голове крутился лишь один вопрос, заданный Дазаем: «какая у тебя мечта?». Чуя и сам хотел бы знать, какая у него мечта, чего он хочет, но ничего в голову не приходило. Мысли крутились одна за другой, но Чуя никак не мог уловить и одной. Это начало его раздражать, что такой простой вопрос завёл его в тупик, он не понимал, что ему мешает, когда он успел выстроить эту невидимую стену между ним и его желаниями. Он всегда делал то, что говорила она, он никогда не мог ослушаться её, от этого становилось ещё хуже. Мысли перемешались в кашу, а в висках начало стучать. — «Как не вовремя, только этого не хватало, » — Чуя поднялся с кровати и открыл окно, прохладный ветер подул в комнату и сразу стало как-то свежее и лучше. Чуя смог спокойно вздохнуть, бросив бабочку куда-то на пол и, расстегнув верхние пуговицы рубашки. Раздвинув шторы, он запрыгнул на подоконник, взгляд сразу же пал на горящее соседнее окно, он не знал чья именно это комната Дазая или Достоевского, но взглянув на этот дом и в это окно, всё беспокойство куда-то ушло. На улице уже спустились сумерки и Чуя наконец-то посмотрел на небо, он увидел множество белых точек на чёрном полотне. — Мириады блестящих звёзд усыпали чёрное небо… Как же тут красиво.       В памяти у Чуи всплыли моменты с сегодняшнего похода в заброшенный храм, где они увидели призрака в зелёном кимоно, оказавшимся обычным жрецом. — Точно! — Чуя громко крикнул и спрыгнул с подоконника, — Я знаю, знаю! Точно!       На крики Чуи прибежали родители, они были крайне напуганы, но зайдя в комнату, весь испуг куда-то пропал, стоило им увидеть искреннюю счастливую улыбку сына. — Я знаю! Теперь я знаю! — Чуя подбежал к родителям и крепко обнял их. — Чуя, что ты знаешь, что случилось? — Огай недовольно смотрел на Чую, но того это не волновало. — Я знаю какая у меня мечта, я знаю чего хочу! — Чуя был очень радостным, а улыбка так и не слезала с его лица. — Правда? Ты расскажешь нам о ней? — Коё обняла Чую и тот устремил взгляд своих голубых глаз на неё. — Нет, пока что это секрет, но придёт время и вы узнаете про неё, — Чуя хихикнул, — Мама, можно попросить тебя кое о чём? — Конечно, солнце, — Коё улыбнулась и внимательно посмотрела на сына. — Можешь… Можешь позаниматься со мной вокалом и хореографией? — Чуя выпалил это на одном дыхание, а вот Коё с Огаем посмеялись, — Чего вы смеётесь? — Конечно же мама позанимается с тобой, но не сейчас, сейчас маленькие мечтатели должны лечь спать, — Огай взял Чую на руки и немного покружил, а потом посадил на кровать, — Давай переодевайся и спать. — Хорошо, отец, — Чуя посмотрел на Коё и махом руки позвал её, та подошла к нему и присела, но она никак не ожидала, что тот уберёт ей чёлку и поцелует в лоб, — Спокойной ночи, мама. — Спокойной, солнце, — Коё потрепала Чую по волосам и вместе с Огаем вышла из комнаты. Чуя переоделся в пижаму и повесил костюм на вешалку, последний раз взглянув в соседнее окно и убедившись, что обладатель той комнаты не спит, Чуя лёг в кровать. За сегодня он и правда устал, поэтому уснул достаточно быстро.       Ни свет ни заря, а Чуя уже на ногах, проснулся он сегодня намного раньше чем вчера. Посмотрев на настенные часы, показывающие пять сорок восемь, рыжеволосый поднимается с кровати и сразу же идёт к окну, которое он забыл вечером закрыть, отчего и замёрз. Как показалось Чуе, на улице сегодня прохладно, по крайне мере утром, поэтому он одел толстовку и джинсы, натянув белые носки и причесавшись, наш жаворонок тихо спустился по лестнице и направился к дому Достоевского. Так как его родители спали, они не заметили ухода Чуи и тот мог со спокойной душой идти в гости. Быть может, Достоевский и Дазай ещё спят в шесть утра, но Чую это не волнует, он полный решимости и радости идёт к ним.       К счастью, или нет, но Достоевский уже проснулся, так что, сидя на кухне, и, попивая чай, он услышал стук в дверь. Сначала он подумал, что ему показалось, ведь, кто в шесть утра к нему может прийти, но когда он услышал второй стук, более громкий и решительный, он всё-таки подошёл к двери. Открыв дверь, он ожидал увидеть кого угодно, но только не Чую, что его крайне удивило. — Чуя, ты, конечно же, обещал прийти пораньше, но не настолько же, — Достоевский пропустил Чую и тот вошёл в дом. — Простите за беспокойство, а Дазай спит? — Чуя разулся и с лучезарной улыбкой посмотрел на Фёдора. — А как ты думаешь? Конечно же, спит, кстати, — Фёдор позвал Чую на кухню, тот сел на стул, и начал пить чай, предложенный Достоевским, — Ты чего так рано встал? Тебя что-то беспокоит? — Почти, я очень хочу с Дазаем поговорить, можно? — Чуя сидел как на иголках, всё время куда-то смотрел и болтал ногами. — Ну что с тобой поделаешь, пойдём, я тебя в его комнату отведу, — Достоевский взял Чую за руку, она такая маленькая и нежная, а кожа бледная, Достоевский только сейчас обратил на это внимание. Поднимались они не долго, Чуя был в восторге, он в первые на втором этаже у Фёдора и Достоевский подметил слова Дазая, что тот радуется совершенно всему. Вот они уже стоят перед комнатой Дазая, — Заходи, Чуя, надеюсь, Дазай не сильно разозлится. — Угу, — Достоевский ушёл, а Чуя с минуту постоял у дверей, он немного нервничал, хотя сам не знал почему, но набравшись сил, он зашёл в комнату. Он был крайне удивлён её обстановкой, она сильно отличалась от его комнаты, но хоть и была тёмная, не была такой мрачной как кабинет отца. В комнате был порядок, если не считать подушку, которая так и осталась валятся у дверей, одежды на стуле и скинутого на пол наполовину одеяла. Чуя невольно усмехнулся и прошёл дальше в комнату, на столе он увидел книгу, название которой ему показалось странным, но не ему судить, а посмотрев в окно, он понял в чьё окно он вчера смотрел, — «А во сколько он вчера уснул? Может не будить его?"       Чуя подошёл к книжной полке, там было много книг, которые он и сам не прочь бы почитать, хоть и не очень любил их, но на полках он заметил довольно-таки знакомые книги, это была серия романов Нацумэ Сосэки, вот только там был только первый и второй том, а у Чуи дома есть третий, ещё не распакованный, поэтому он подумал, что может подарит его Дазаю. Вспомнив о нём, он подошёл к кровати и хотел разбудить его, но всё как-то не решался, поэтому сев на край кровати, он стал наблюдать за ним, как его маленькие ресницы подрагивали, как тот забавно дёргался, наверное от холода, поэтому Чуя накрыл его одеялом, он смотрел на него долго и не заметил как сам уснул напротив Дазая, чувствуя его тёплое и спокойное дыхание.       Фёдор, подумав, что Чуя разбудил Дазая, решил зайти и проведать их, но какого было его удивление, когда он увидел Чую мило спящим с Дазаем. Достоевский не мог сдержать улыбки, всё-таки он был рад, что Чуя не разбудил Дазая, а то тот после ночных посиделок за книгой, проснувшись в такую рань, был бы, явно, не в духе. Решив, не будить это сонное царство, Фёдор тихо ушёл из комнаты, не веря своим глазам, что Чуя и Дазай такие милые и дружные, но это пока они спят, когда они проснутся все будет иначе.       Дазай проснулся ближе к обеду, часам к двенадцати, но почувствовав чьё-то дыхание, и, услышав тихое сопение, он насторожился. Разлепив сонные глаза, он сначала не понял, что за рыжее пятно перед ним, а потом различил в этом пятне Чую, как же Дазай удивился, он уже начал думать, не сошёл ли он с ума, не галлюцинации ли это. Но выглядело всё до жути реально. — «А Чуя милый, когда спит, » — поймав себя на такой мысли, Дазай встряхнул головой и побил себя по щекам, а потом приблизившись к уху Чуи, крикнул, — Осторожно, потолок падает!       Чуя от неожиданности вскрикнул и рухнул с кровати, первые минуты он не понимал, что происходит, но увидев заливающегося смехом Дазая, сразу же всё понял. — Я его значит не будил, дал поспать зачитавшимся полуночникам, а меня так грубо будят, — Чуя обиженно хмыкнул и повернул голову в сторону окна. — Спасибо, этого ты ждёшь? Хи-хи, — Дазай потянулся и навалился на Накахару, приобняв за шею, — Дотащи меня до ванны, я умоюсь, а потом выслушаю о чём твоя душенька плачет. — Моя душенька не о чём не плачет, но так уж и быть, я тебя дотащу, — Чуя поднялся и какого было его удивление, когда Дазай, запрыгнув на него, оказался очень лёгким, Чуя держал Дазая за ноги, чтобы тот не свалился назад себя да Чую не придушил, — Ты хорошо питаешься, уж больно ты лёгкий для своего роста. — Я отлично питаюсь, а тебя не должно это интересовать, разве нет? — Дазай довольный сидит на спине у Чуи, положив подбородок на его рыжую макушку, — Ты пахнешь персиками, ты персиковый мальчик? Дитя рождённое из персика? Момотаро? — Дазай, у тебя крыша не поехала после ночных посиделок за книгой, разве я похож на Момотаро? А персиками я пахну, потому что у меня такой шампунь, а что? — Нет, ничего, совершенно ничего, кстати, ты не ответил на мой первый вопрос, — Дазай движением руки указал Чуе, где находится ванная. — Мы же с тобой друзья, поэтому я беспокоюсь о тебе, — Чуя говорил честно, открыв дверь в ванную, он поставил Дазая на холодный кафель. — Холодно, кафель холодный, — Чуя на завывания Дазая, лишь глаза закатил,— Друзья, говоришь? — Да, а разве это не так? — Вот сейчас Чую прошибло холодом, мурашки побежали по коже, а ком подкатил к горлу, то, чего он боялся, не уж то Дазай не считает его своим другом? Не уж то, всё что тут было — обман, иллюзии, которые Чуя считал за правду? Чуя испуганно смотрит на Дазая, в этот момент тот посмотрел на него. — Чуя, что за кислая мина? Конечно же, мы с тобой друзья, — Дазай усмехнулся и, подойдя к Чуе, положил ему руку на плечо, он никак не мог ожидать того, что Чуя переживает о таких вещах, что он такой… ранимый? Или одинокий? Были ли у него раньше друзья? Как он жил до переезда сюда? Ведь Дазай ни разу не поинтересовался об этом да и Чуя не горел желанием это рассказывать, поэтому он не стал развивать эту тему, — А теперь тащи меня обратно. — А ты не обнаглел? Ладно, так уж и быть, но только сегодня, — Дазай забрался Чуе на спину и тот потащил его в комнату, улыбка не сходила с его лица, хоть он и пытался не показывать радости за то, что Дазай назвал его другом. — Молодец, Чуя, хороший мальчик, — Дазай слез с Чуи и прыгнул на кровать, ожидая чего-то от Чуи, и, гадая, что он выкинет на этот раз. — Ты меня с собакой что ли сравнил? — Чуя взял валящуюся подушку на полу и кинул её в Дазая, точное попадание, — Прямо в яблочко. — Эй, Чуя, нельзя хозяина обижать, какой неблагодарный, — Дазай любил дурачится и подшучивать над Чуей, ни один день не мог пройти без этого. — Я тебе сейчас покажу неблагодарного, — Чуя с злобной ухмылкой медленными шагами подходит к Дазаю, а потом в один прыжок преодолевает расстояние между ним и кроватью, падая на Дазая, — Сейчас злой пёс покусает неблагодарного хозяина. — Чуя, ты же не сделаешь этого? — Дазай любил, когда Чуя ему подыгрывал, но сейчас он с опаской смотрел на Чую. — Да, Дазай, я сделаю это, — прошептав на ухо, Чуя кусает Дазая за мочку и слегка оттягивает. — Атата… Чуя, больно же, хватит, — скулёж Дазая и мольбы пощады, лучшее с чего может начаться день, — Прошу-у, прекрати! — Ладно, — Чуя целует мочку уха и невинно улыбается, мол, это не я, — Боль уйди! — Чуя, ты думаешь, что это поможет? — Дазай скептически смотрит на Чую. — Этого мало? Хочешь… — Чуя не договорил, так как Дазай затыкает ему рот рукой. — Балда, ты что несёшь? — Чуя вопросительно вскинул бровь, смотря на Дазая с неподдельным интересом, — Нет, только попробуй, ты же не сделаешь этого? — Ммм… — Чуя что-то промычал, а потом томно вздохнул, ожидая, пока Дазай уберёт руку и тот её всё-таки убрал, — И не собирался, кстати, о чём ты подумал, если не секрет? — Это секрет, кстати, зачем ты ко мне в такую рань пришёл? Явно, чтобы не поспать со мной в одной кроватке, — Дазай усмехнулся, когда увидел выступивший румянец на щеках Чуи. — Я знаю какая у меня мечта, я вчера понял это, посмотрев на звёздное небо, — Чуя говорил воодушевлённо, а вот Дазай не разделял его энтузиазма. — Не уж то в космонавты хочешь записаться? — Дазай усмехнулся, а вот Чуя нахмурился. — Я расскажу тебе, только обещай не смеяться, договорились? — Чуя говорил шёпотом и, озираясь по сторонам, будто их может кто-то услышать. — Обещаю не смеяться, — Дазаю стало очень интересно, что же у Чуи за мечта такая. — Так вот, я хочу стать… — Чуя не договорил, так как в комнату зашли Атсуши и Акутагава. — Доброе утро, — Акутагава слегка покашлял, прикрыв рот рукой. — Утречка, — Атсуши навалился на Дазая и Чую. — Ладно, Дазай, давай одевайся, мы тебя внизу подождём, — Чуя поднял Атсуши на руки и, немного покрутив, поставил на пол. — Хорошо, — Дазай потёр мочку уха и улыбнулся, а вот Чуя отвёл взгляд и вышел вместе с Акутагавой и Атсуши. — Балда, — Дазай быстро переоделся и спустился вниз, — Достоевский, у нас есть что-нибудь поесть? — Рисовая каша, так что ешь и не капризничай, Чуя, ты тоже садись, ты же, наверное, не поел, в отличии от Акутагавы и Атсуши, — Достоевский поставил две тарелки с кашей на стол. — Нет, а вы как всегда проницательны, — Чуя усмехнулся и, сев за стол, принялся завтракать. — Каша? А ничего другого нет? — Дазай недовольно сел на стул и стал прожигать еду взглядом, изредка посматривая на Достоевского, — Как знал, что сегодня день не задастся. — И когда ты это понял? — Акутагава, что стоял в дверном проёме, посмотрел на Дазая. — Когда Чую утром увидел, вижу какое-то рыжее пятно и понять не могу, что это, а потом понял, что это Чуя, — Дазай похлопал Чую по голове, весело улыбаясь, — Ты только не злись, Чу-уя~. — Ты играешь с огнём, не заметил ещё, — пока Дазай что-то говорил, Чуя придумал как ему отплатить, поэтому, взяв ложку с кашей, он накормил ею Дазая, — Выкуси, Дазай. — Ты! — Дазай проглотил кашу, а вот Достоевский, не желавший, чтобы ему разворотили кухню, вывел их на улицу под удивлённые взгляды. — Мне на кухне драки не нужны, так что идите на улицу, — Достоевский томно вздохнул и направился в дом. — Чуя, ты где всё это время был? Мама же беспокоится, — Огай подошёл к ребятам, а Чуя сразу же опустил голову и начал смотреть в землю. — Прости, я боялся вас разбудить, а был я у Дазая, — Чуя виновато посмотрел на отца, но тот лишь улыбнулся. — Здравствуйте, Огай-сэнсэй, — Дазай подошёл поближе и улыбнулся, — Вы следите за ним получше, а то приходит не пойми во сколько, так ещё и засыпает рядом.       Огай удивлённо посмотрел на Дазая, а потом на Чую, тот весь покраснел. — Всё не так, я просто не хотел тебя будить, поэтому ждал пока ты проснёшься, а потом… — Чуя гневно посмотрел на Дазая, а вот Огай рассмеялся. — А пока ждал, уснул? Чуя, что такого произошло, что ты в такую рань проснулся, так ещё Дазая пошёл будить, не уж то секреты какие-то? — Огай потрепал сына по голове, а сам направился на работу, — Зайдите к Коё, а то она переживает. — Хорошо, Огай-сэнсей, мы обязательно зайдём, — Дазай усмехнулся и посмотрел на Чую, что готов был сейчас взорваться, — Не волнуйся так, Чуя, пойдём быстрее к твоей маме, а то она переживает. — Хорошо, но лишь поэтому я тебя сейчас не прибью, — Чуя с ребятами направился к его дому. Он и не думал, что Коё будет переживать, его же никто не может похитить да и зачем кому-то это делать, поэтому причин для волнения у неё не должно быть, если, конечно, Чуя чего-то не знает. Зайдя в дом, Чуя разулся и прошёл в гостиную, где и была Коё, — Прости, я не думал, что ты будешь переживать. — Здравствуйте, — троица прошла следом за Чуей, а Коё облегчённо выдохнула. — Чуя, где ты был, мы же переживали? — Коё недовольно смотрит на сына, а тот опустил взгляд вниз, он пытался смотреть куда угодно, но только не на неё. — Он был у меня, не знаю во сколько он пришёл, но всё то время, что я спал, он был у меня, — Дазай обошёл Чую и улыбнулся, посмотрев на Коё, — А он поздно вчера лёг? — Достаточно поздно, а что? — Коё удивлённо посмотрела на Дазая. — Просто, он уснул, пока ждал меня, видите ли не хотел будить меня, истинное благородство, не правда ли, Коё-сан? — Дазай театрально вскинул руки и с наигранной серьёзностью смотря на Чую, а Коё лишь усмехнулась. — Да, в этом весь Чуя, надеюсь он не доставил тебе проблем своим присутствием? — Коё смотрела на Чую, который был готов сквозь землю провалиться. — Да что вы, совсем нет, он даже помог мне дойти до ванны, не смотря на его рост, я удивился, какой он сильный, — Дазай усмехнулся и сел на диван, — Кстати, Чуя, мы с тобой так и не поговорили. — Атсуши, Акутагава, вы чего там стоите, присаживайтесь, — Коё указала на диван, мягко улыбнувшись, Атсуши сразу же подбежал к Коё и присел рядом с ней, а Акутагава был намного скромнее, поэтому остался стоять на месте. — Точно, то зачем я пришёл, я же пришёл поговорить с тобой, — Чуя переминался с ноги на ногу, было видно, что ему как-то не комфортно и неуютно, наверное, он не хотел говорить об этом при Коё, — Может сходим в сад? — В сад? А туда можно, Коё-сан? — Атсуши посмотрел на Коё, та улыбнулась и потрепала его по голове. — Конечно можно, только цветы не затопчите, — Коё усмехнулась. — Спасибо, — Атсуши улыбнулся и подбежал к Акутагаве, — Чуя, пойдём! — Да-да, уже идём, Атсуши, — Чуя поманил Дазая рукой, тот подошёл к нему и они молча направились в сад.       В саду было множество растений: красные, словно кровь, или, ягоды вишни, розы; белые, как снег, хризантемы; жёлтые тюльпаны; гиацинты самых разных оттенков; сакура, что не так давно отцвела; азалии красные и жёлтые, но это не весь список. За садом Коё помогал ухаживать Чуя, но помимо названий цветов, Чуя знал и их язык, то есть, что они означают. — Дазай, а ты знаешь, что означают гиацинты на языке цветов? — Чуя шёл по тропинке и смотрел на раскидистые ветки глицинии. — Нет, а ты знаешь? — Не только Дазай, но и Акутагава с Атсуши внимательно стали слушать Чую, ожидая его ответа. — Конечно знаю, красные гиацинты на языке цветов означают «игра», — Чуя посмотрел на красные гиацинты, ему нравилось в этом саду, он был живой, не то что там. — А эти? — Атсуши указал на маленькие кустики с фиолетовыми и бело-розовыми цветами. — Фиалка-диатоническая — «любовь», — Чуя улыбнулся, он вспомнил, как рассказал об этом отцу и тот подарил Коё горшочек с фиалками. — Вот эти? — Акутагава указал на цветы, напоминающие звёзды. — Нарциссы — «самоуважение» — Акутагаве понравились эти цветы, как заметил Чуя, поэтому он сорвал для него один, — Держи, пусть у тебя будет звёздочка. — Спасибо, Чуя, — Акутагава опешил, но принял цветок и улыбнулся, хоть и слабо. — А что означают тюльпаны? — Дазай остановился, посмотрев на клумбу с тюльпанами, там было много розовых, жёлтых, красно-жёлтых. — Тюльпаны, — Чуя мягко улыбнулся и посмотрел на тюльпаны, он увидел один отличающийся ото всех, белый тюльпан, который сорвал и подарил Дазаю, ему показалось, что тот цветок ему понравился, — «Признание в любви». — Чуя, это ты мне сейчас в любви признался? — Дазай с неподдельной улыбкой посмотрел на цветок. — Балда, я просто тебе цветок подарил, потому что, мне показалось, что он тебе понравился, тем более он единственный такой, — Чуя нахмурился и отвернулся от Дазая. — Ладно, только не злись, — Дазай, конечно, не знал язык цветов, но увидев петунии, он сорвал один цветок и заложил его Чуе за ухо, — А тебе идёт и по характеру подходит. — Петунии, как ни странно, мои любимые цветы и только из-за этого я не стану тебя бить, потому что у меня слишком хорошее настроения и ты его не испортишь, — Чуя был счастлив, ведь сегодня он будет заниматься с Коё, он станет на шаг ближе к своей мечте. — И почему же? — Актуагава сел на скамейку под сливой, Атсуши лёг на траву подставляясь под солнышко. — Да, Чуя, почему же я не испорчу тебе настроение? — Дазай, заинтересовывавшийся таким заявлением, остановился и внимательно посмотрел на Чую. — Сегодня мама научит меня танцевать и однажды я стану жрецом и станцую священный танец на О-Боне в нашем храме! — Чуя выпалил это на одном дыхание. — Танцо-о-р… — Дазай сидел с серьезным лицом, а потом начал громко смеяться, да так, что пришлось даже прикрыть рот. — Что тебе не нравится? Это же классно и весело, — Чуя улыбался, но всё равно недовольно посмотрел на Дазая. — Началось… — Акутагава внимательно наблюдал за этой парочкой. — Я приду посмотреть на это чудо, — Дазай улыбнулся какой-то лисьей улыбкой, уж больно хитёр он был. — Вот увидишь, я стану лучшим жрецом, а мой танец поразит всех! — Чуя тоже заулыбался, он был счастлив, что хоть кому-то смог рассказать о своей мечте, что появилась так недавно. — Посмотрим, Чуя, — Дазаю стало скучно, поэтому он решил повеселиться, найдя в траве ящерицу, он схватил её за хвост и медленными шагами начал подходить к Атсуши, тот посмотрел на него, моля, чтобы он его не трогал. Чуя плавал в своих мечтах, а Акутагава смотрел с подозрением, не останавливая Дазая, — Атсуши-и. — Дазай, убери её, — к слову, Атсуши боялся ящериц, он сам не понимал почему, но ему всегда казалось, что вдруг они превратятся в больших чудищ и съедят его, — Дазай, прекрати. — Нет, ты только погляди какой он милый, — Дазай подносит ящерку поближе к Атсуши, а тот начинает плакать. — Дазай, ты чего с Атсуши делаешь? — Чуя развернулся и одарил Дазая гневным взглядом. — Я? Ничего, совершенно ничего, правда Атсуши? — Тот кивнул, а Чуя скептически посмотрел на это и с недоверием, когда Дазай начал к нему подходить. — Дазай, ты чего ухмыляешься? — Чуя делает шаг назад, а Дазай два вперёд, потом он ускоряется и стоит рядом с Чуей, — Ты что удумал? — Я? Ничего, — с улыбкой на лице Дазай обнимает Чую и кто сказал, что на этом всё? Правильно, никто, поэтому Дазай за шиворот кофты Чуи бросает ящерку и отбегает как можно дальше. — Что ты сделал? — Чуя растерялся, даже испугался, поэтому, приподняв кофту, ящерка выпала и побежала по земле, а Чуя бросил на Дазая злобный взгляд, но глубоко вздохнув, он стал достаточно спокойным, так что шалость Дазая не сработала, — Я говорю, что ты не испортишь настроение, значит не испортишь. — Ну вот, Чуя, так нечестно, — Дазай нахмурился, он хотел побесить Чую, но у него так и не получилось побесить рыжеволосого, поэтому он решил попытать удачу на Атсуши, но сев рядом с ним, заметил на себе злобный взгляд Чуи. — У меня слишком хорошее настроение, чтобы тратить его на тебя, — Чуя начал оттаскивать Дазая от Атсуши. — Воруешь детей? — Дазай удивленно посмотрел на Акутагаву, а после вновь на Чую. — Ага, сейчас в кусты тебя отведу и пиши пропала, твоя непорочность, — Чуя подозрительно усмехнулся, а Акутагава что-то заподозрил. — Может, я уже того, — Дазай странно посмотрел на Чую. — Значит, тебе будет не так больно и непривычно, — Чуя сначала нервно сглотнул, а потом улыбнулся, а вот Акутагава косо смотрит на этих двоих и молится, чтобы маленький Атсуши не спросил о чём они. — Тогда пошли? — Дазай был серьезен. — Ч-чуя… Что такое непорочность и почему она должна пропасть у Дазая? — Атсуши посмотрел на Чую, а тот растерялся от заданного вопроса. — Ничего, это вещь связанная с игрой для больших ребят, а мы ещё маленькие, подрастёшь, узнаешь, — Акутагава как всегда спасает положение. — А пошли, — Чуя тоже стоит на своём, безобидная шутка перетекает в нечто большее. Чуя осматривает всё вокруг, но не находя места лучше, чем маленький сарайчик, тащит Дазая туда. — Я что, веду роль пассива? — Дазай вопросительно посмотрел на Чую. — Так и есть, Да-зай-чик, — Чуя усмехнулся, когда они зашли в сарай, Чуя повалил его на пол, а сам уселся сверху и начал смотреть на него. — Я не вижу актива в твоих действиях, — Дазай, конечно, думал, что Чуя ему подыграет, но это уже слишком, может Чуя сейчас засмеётся или слезет с него? Дазай будет даже не против, если он его придушит, но что-то его настораживало. — Просто засмотрелся, извини, Да-зай-чик, — Чуя улыбнулся, он слегка склонился к Дазаю и вгляделся в его глаза, — Топлёный шоколад. — Чего? — Дазай не понял, о каком топлёном шоколаде говорит Чую. — Твои глаза, напоминают топлёный шоколад, — Чуя понял, раз он так далеко зашёл, то ему придётся отвечать за свои действия, ведь бросать на ветер такие обещания Чуя не любил. Поэтому, переборов себя, он закрыл глаза и хотел было вновь укусить Дазая за мочку уха, но тот оттолкнул его. — Кажется, это не лучшая идея, Чуя, — быстро поднявшись, Дазай выбежал из этого места, а вот Чуя залился смехом, ему, явно, понравилась реакция Дазая, — Хотел поиграть я, а поиграли со мной, а ты неплох, Чуя, может это имел ввиду Достоевский? — О, Дазай, как там твоя непорочность? — Атсуши слегка усмехнулся, а вот Акутагава настороженно смотрел на него. — И ты... — Акутагава обратился к Чуе, который шёл с победоносной улыбкой. — Нет, он оттолкнул меня, — Чуя обиженно посмотрел на Дазая, но улыбка не слезала с его лица. — Да нет, он просто скорострел, — Дазай усмехнулся, он попытался скрыть факт того, что это он испугался и повёлся на провокацию Чую, как говориться, он играет с огнём. — Отмазывайся, трусишка — Чуя подошёл к Дазаю со спины и приобнял его, шепча на ухо, — Дазай, это было грубо с твоей со стороны так отвергнуть меня. — Да, Чуя, не извиняйся за это, может в будущем пройдет, — Дазаю это не нравится всё больше и больше, он никак не может понять, что с Чуей такое. — Что за комедию ты ломаешь, Дазай, ты же испугался, — Чуя хитро улыбался, это не предвещало ничего хорошего. — Чуя, ну, 15 секунд, это не так мало, не переживай… Мы справимся, — Дазай понимает, что тот сейчас что-то выкинет, но почему-то не отстраняется, чёртово любопытство. — Ты хочешь продолжить? — Чуя кусает Дазая за шею и прижимает к себе ближе, Акутагава отворачивает от этого всего Атсуши. — Тебя это не спасёт, — Дазай закусил губу, всё-таки не очень приятно, когда тебя кусают. — Ууу, ты такой злой, Дазай, хотя сам меня отверг, взял и оттолкнул, хотя я ничего такого не сделал, а ты испугался, так ещё и комедию ломаешь, всё же очевидно, — Чуя улыбается, а вот Акутагава смотрит на него и не понимает, чего он хочет от Дазая, раскрыть правду? Или он преследует какие-то иные цели? — Не при детях же — Дазай отошел от Чуи. — Ты такой забавный, Дазай, — Чуя улыбнулся и посмотрел на голубое небо, где плыло маленькое одинокое облачко, — Неплохо я тебя разыграл, может мне в актёры податься? Знаешь, Дазай, это было очень сложно, особенно не засмеяться или не убежать из этого сарая, я уж и правда подумал, что мне придётся сделать это с тобой. — Чуя, а тебе не говорили, что твоя фантазия слишком извращённая, как и твои шутки? — Дазай вопросительно посмотрел на Чую, а тот рассмеялся, но Дазай откровенно не понимал, что тут смешного. — Ты первый, кто мне это сказал, надеюсь, Атсуши не будет спрашивать, что это значит, — Чуя посмотрел на Атсуши и встретился с недовольным взглядом Акутагавы. — Значит, Чуя мечтает стать жрецом, как Фукудзава-сан? — Атсуши подбежал к Чуе и обнял его, — Покружи меня. — Хорошо, — Чуя поднял Атсуши и покружил его, тот весело смеялся, а когда у Чуи начала кружиться голова, он аккуратно поставил Атсуши и упал на землю, — Интересно, а Фукудзаве-доно нравится быть жрецом? Ему там не скучно одному? — А с чего ты такие вопросы задаёшь? — Акутагава подошёл к Чуе и сел рядом. — Понимаешь, я же тоже буду жрецом, мне вот интересно, а там не скучно? Не одиноко? — Чуя прикрыл глаза и услышал голос матери. — Ребята, идите быстрее сюда, — Коё стояла у входа в сад, поэтому на фоне цветов она выглядела великолепно. Ребята переглянулись и побежали к ней. — Что-то случилось, Коё-сан? — Дазай посмотрел на Коё, а та лишь улыбнулась. — Нет, ничего особенного, просто Фёдору и Тацухико надо будет уехать вместе с Атсуши и Акутагавой, а ты, Дазай, останешься с нами, ты же не против? — Коё посмотрела на Дазая, а потом на Чую, на его лице играло неподдельное удивление. — Конечно, а куда поедет Достоевский? — Дазай посмотрел за Коё и увидел Фёдора. — Нам надо Акутагаву и Атсуши на обследование в больницу отвезти, мы, может, задержимся в городе, так что останься с Коё и веди себя хорошо, — Достоевский подошёл к ним и посмотрел на Акутагаву и Атсуши. — Хорошо, мы тогда пойдём, пока! — Атсуши помахал всем рукой и побежал к Тацухико, — Шибу! — Атсуши, я тебе подарок куплю и Акутагаве тоже, — Шибусава посадил Атсуши в детское кресло и стал ждать Акутагаву, — Ты идёшь, Акутагава? — Да, пока, Чуя, Дазай, — Акутагава направился в сторону машины, — До свидания, Коё-сан.  — Пока-пока, — Коё помахала им рукой и улыбнулась, Дазай и Чуя тоже попрощались. Шибусава посадил Акутагаву и сел в машину рядом с ним, Достоевский сел за руль и они уехали, оставив Коё, Чую и Дазая. — Ну что же, малыши, пойдём, — Коё, взяв мальчишек за руки, пошла в дом.       Так Чуя и нашёл свою мечту, разбив стену между собой и желаниями, но полностью ли? Смог ли он измениться и забыть всё, что произошло там? И как он провёл ночь под одной крышей с Дазаем, не случилось ли чего? Не потушил ли тот солнце, а оно не обожгло ли его в свою очередь?