Ещё один шанс

Слова моего любимого человека доносятся до меня словно через толщу воды. Я чувствую, как весь мой мир рассыпается на тысячи маленьких частичек, которые уже никогда нельзя будет собрать в одно целое. Мне больно слушать его дальше, но и не слышать не могу, потому что не глухая. Мне хочется уйти, но и одновременно с этим остаться. Где-то в глубине души я хочу дослушать его до конца. Он говорит об измене, о Солар, с которой он мне изменил, о наркотиках, которые она ему подсыпала в алкоголь в ту ночь, когда он пил с Сехуном. Ночь, после который вся наша жизнь, словно страшный сон наяву. Хотя нет, наша жизнь теперь ад, а не сон! Но наша ли? Или же только моя? Он говорит то, что я хочу услышать. Что он не виноват, что всё так вышло не потому, что он этого хотел, а из-за того, что она его опоила. Но и заставить себя верить ему я не могу. Он просит прощения, но искренен ли он? Могу ли я ему доверять после того, как он целую неделю вёл себя со мной так, словно я — пустое место, мебель или же букашка под его ногами, которая даже взгляда его не достойна? И ещё его измена. Как я могу верить ему теперь? Но он ведь признался сам. Сказал, что измена произошла не по взаимности, что он ничего не помнит. Так ли это всё на самом деле? Стоит ли верить ему? А что, если он лжёт мне сейчас? Для чего? Что бы оправдать себя в моих глазах и выставить всё так, что он не виноват? Даже если всё так, как он говорит, то почему он вёл себя со мной так? Я всё это время думала, что в чём-то виновата, а оказалось, что дело и вовсе не во мне. Его поведение причинило мне очень большую боль. Даже его измена не ударила по мне так, как это. Если его слова правдивы, то почему он всё сразу мне не рассказал? Я бы попыталась понять ситуацию. Может и не сразу, возможно мне понадобилось бы время, но я возможно постаралась бы понять. Сейчас же, как бы я не пыталась, не могу понять причину его действий и такого отношения. Силюсь, но не могу. — Прости меня, малышка… — сквозь слёзы шептал он. — Я так виноват перед тобой, я должен был быть более осмотрителен. Это всё случилось по моей вине, это моя ошибка… Должен был ещё после первого признания выгнать её! Но ты ведь понимаешь, что я не мог этого сделать. Как бы я мог уволить человека лишь за любовь ко мне? Это было бы несправедливо. Но сейчас жалею, что этого не сделал. Очень сильно жалею! — он крепче сжал мои ноги в своих объятиях, а у меня к горлу подступил комок, мешающий мне дышать. — Но ещё больше я жалею о том, что не рассказал тебе всё сразу. Я очень боялся, что ты бросишь меня. Понимая, что это всё равно случится, хотел подольше побыть с тобой, пока у меня на то была возможность. Но придя домой в тот злосчастный день не мог даже взглянуть на тебя. Мне было стыдно, больно, обидно и страшно. Я так не хотел тебя терять, но даже находится с тобой рядом не мог. Чувствовал себя грязным и подлым, не хотел, чтобы вся эта грязь налипла и на тебя. Но я не должен был так вести себя с тобой. Вчера я понял, что не могу больше поступать подобным образом, что должен признаться тебе и всё решить раз и навсегда. Решить что? Что мы расстаёмся? Да, я сейчас очень зла и обижена, но я понимаю, что это убьёт нас обоих. Точнее троих. Ребёнку придётся жить вдали от отца? Я не хочу такого своему малышу. Но и простить Чан Ёля я не могу. Ладно бы только измена, но ещё и его поведение в течении этой недели. Я не могу простить ему такое отношение к себе. Да, он изменил, но если это было не по собственной воле, то мог бы просто объяснить! Зачем нужно было вести себя вот так? Мне было так плохо, я мучилась от неизвестности и корила себя, что сделала что-то не так. Так нервничала и переживала. А если бы наш малыш… и думать об этом не хочу! Врач сказал, что все хорошо, ему ничего не угрожает, но все же нужно быть осторожнее и поменьше нервничать. — Джули, — прошептал Чан Ёль сквозь слёзы. — Скажи хоть что-то… твоё молчание убивает меня. Его последняя фраза словно отрезвила меня. Шок от услышанного ранее тотчас отошёл на второй план, и совершенно неожиданно, даже для меня самой накрыла, неконтролируемая волна гнева, которую мне с трудом удавалось сдерживать. — Убивает? — бесцветным голосом спросила я. — А меня не убивало твоё молчание? Или то, что ты отталкивал и избегал меня? Он поднял на меня полные слёз и горечи глаза. Увидев то, как он смотрит на меня, я сразу же отвела взгляд, поджав губы. Я не могу говорить с ним, когда он вот так смотрит на меня. Но нужно. — Всё это время я считала, что чем-то обидела тебя. Корила себя и убивала изнутри. Как оказалось я и вовсе не была виновата… — Прости… прошу, пожалуйста, прости меня, — шептал он. Не смотря на него, я попыталась отстранить его, но он не поддался. Я перевела взгляд на него. — Джули, пожалуйста, — шептал он, всматриваясь в мои глаза и постоянно всхлипывая. — А ты бы простил? Если бы я изменила тебе, а потом вела бы себя так, словно ты мне всю жизнь разрушил, будто ты ничто, лишь пыль под моими ногами? Простил бы после такого? Он ничего не ответил. Лишь медленно стал убирать руки с моих ног. — Я и не сомневалась. Ты бы не простил такое. Тогда почему я должна? Почему? — он ничего не отвечал. Отведя взгляд куда-то в сторону от меня, он молча глотал слёзы. — Каково будет тебе, если я поступлю так же? Чан Ёль недоуменно посмотрел на меня. Кажется, он совсем не понял, что именно я имела в виду. — Я изменю тебе, и ты не имеешь права сказать что-либо против, — отчеканила я, окончательно приводя в шок Чанни. Он то открывал, то закрывал рот, пытаясь что-то сказать, но у него не получалось произнести ни звука. Полнейший нокаут. Чан Ёль окончательно отпрянул от меня и принял сидячее положение. На лице застыла гримаса шока, а руки безвольно упали на пол. Раскрывшаяся передо мной картина только ещё больше расстроила меня. Может я переборщила? Не нужно было это говорить! Но то, что сделано уже не вернуть. Прости, Чанни. Беспрепятственно встав, я направилась прямиком к нашей спальне, но, прежде чем я вошла в неё, меня остановил голос Чанни: — Если тебе от этого станет легче, то хорошо, я не буду возражать и обещаю, что не буду злиться. По крайней мере, я постараюсь. Возможно, он хотел сказать что-то ещё, но я не дала ему договорить, скрывшись в недрах комнаты. Войдя внутрь, я прошла к кровати и рухнула на неё. Как ни странно, но слёз совершенно не было. Странное состояние: хочется плакать, но не получается, как не старайся. Меня всю трясло, как лихорадочную. После его последних слов мне стало ещё поганее, чем было. Так гадко я себя ещё никогда не чувствовала. И… я совершенно не знаю, что мне делать дальше. Закончить эти отношения и уехать за границу к родным? Могу ли я поступить так эгоистично? Сейчас я не могу принимать решение только за себя. Мой малыш вынужден будет быть вдали отца и не важно по какой причине, но это неправильно. Я не могу с ним так поступить. Что же мне тогда делать? Прижав к груди ноги, я обхватила их руками и уткнулась носиком в колени. Я не знаю сколько точно так пролежала, думая обо всей этой ситуации и не находя решение, но, когда мне удалось очухаться, я резко подскочила с кровати. Единственное чего сейчас хотелось — это найти свой телефон и набрать номер очень нужного мне в этот момент человека. Найдя его в кармане своей кофты, я набрала заветный номер. Гудки больно били по перепонкам. Наконец на той стороне линии ответили хриплым, заспанным голосом: — Да, Джули, ты чего не спишь в такое время? Подумай о ребенке и ложись спать, — сонно бурчал он. — Бек Хён… — я еле выдавила из себя его имя. Мне многое хотелось сказать ему и о стольком выплакаться, но я не могла. Моё горло словно сжали стальными тисками. И не могла произнести ни звука. Кажется, ничего и не требовалось больше говорить. На той стороне трубки послышалось быстрое копошение и уже более бодрый голос Бэки. — Я сейчас приеду! Уже одеваюсь! — Ымм… — неопределенно промычала я в трубку и скинула вызов. Бэки сказал, что приедет. От одной мысли об этом мне ещё больше хочется плакать. Я так рада, что он у меня есть. Чтобы я без него делала сейчас? Поскорее бы увидеть его…

***

Спустя полчаса он приехал. Когда я наконец увидела его, входящего в мою спальню, то почувствовала, как первые слезинки скатились с моих глаз. Закрыв дверь прямо перед носом Чан Ёля, Бэки подлетел ко мне, заключая в крепкие, надёжные и такие родные объятия. Слёзы уже буквально градом лились из моих глаз, а из горла вырывались неконтролируемые крики боли. Я больше не могу это терпеть. Только не рядом с Бэк Хёном. Всё, что разрывает меня так и вырывается наружу в его присутствии. А он лишь молча с силой прижал меня к себе, нежно поглаживая по спине. Я нисколько плакала, сколько кричала, надрывая голос. Даже когда он окончательно сорвался, я всё равно продолжала кричать. Горло уже горело адским пламенем, но мне плевать. Мне сейчас всё равно, что это могут услышать соседи или же Чан Ёль. Мне очень плохо и только это и Бэк могут мне помочь. Спустя некоторое время мне удалось немного успокоиться. Бэк Хён, всё это время слушавший мои рыдания, оторвался от меня. — Собирайся. Возражения не принимаются! Я соберу твои вещи. Побудешь некоторое время у меня. Там и расскажешь, что у вас произошло. Едва кивнув ему, я принялась наблюдать за тем, как он судорожно собирает мои пожитки в маленькую дорожную сумку. Стоит ли уходить вот так? Сколько бы раз я себя не спрашивала, ответ был всегда один и тот же — стоит. Я очень хочу уйти отсюда. Куда угодно. Только бы не видеть его, хотя бы ближайшую неделю, а может и всю жизнь. Когда вещи были собраны, он накинул мне на плечи мою курточку и, взяв за руку, потащил к двери. Как только мы приблизились к ней, меня вдруг начало дико трясти. Бэк почувствовал это и сильнее сжал мою руку, посмотрев на меня. — Всё в порядке, я с тобой, — прошептал он. Всего одна фраза, а дрожь в мгновение ока пропала. Он со мной, он рядом. Сейчас мне больше ничего не нужно. Когда он открыл дверь, я оторопела. Напротив двери у стены сидел Чан Ёль и неотрывно смотрел на меня снизу вверх. Я не знала, что ему сказать. Кажется, даже Бэк Хён не знал, что нужно говорить сейчас. Выйдя из ступора, я потащила Бэки к двери. Я очень боялась, что Чанни пойдёт за нами или окликнет, но он ничего не сделал. Мы беспрепятственно вышли из дома и, сев в машину, благополучно уехали. Он даже не остановил нас… и ничего не сказал. Больно. Очень больно. Всю дорогу до дома Бэка я проплакала. Даже будучи уже в квартире я всё ещё продолжала плакать. Бэкхён молча прижимал меня к себе, сидя на диване.

***

Я пробыла у него три дня. Он не пытался ничего выяснить, молча поддерживая меня. Под его зорким надзором мне приходилось есть. Не будь я беременна, то не подчинилась бы, но я прекрасно понимала, что это необходимо. Не морить же малютку голодом. Всё эти дни я не выпускала телефон из рук, молясь, чтобы Чанни позвонил или хотя бы написал сообщение, но ничего. Лелеяла надежду, что он приедет и заберёт меня, но он и этого не сделал. Я окончательно отчаялась и совершенно не знала, что мне делать и как быть, а так сильно хотелось вернуться, хотя у меня не было ни малейшего желания его прощать. Но и жить вечность у Бэк Хёна я не могла. Он, конечно, один из самых близких для меня людей, но не хотелось его стеснять. Да и кажется я знала, что мне нужно делать. К родителям я не поеду. Оставался только один вариант, только нужно было поговорить об этом с Бэки. Конечно же он скажет, что я идиотка, но иначе я не могла.

***

Я сидела напротив Бэк Хёна на кухне, пила какао и выжидающе смотрела на него. Буквально пару минут назад я рассказала ему всё, что мне поведал Чанни и о своём решении. Выслушав меня, Бэк погрузился в свои мысли. Его злость показывали лишь бегающие туда-сюда желваки и то сжимающиеся, то разжимающиеся кулаки. — И… — еле сдерживая злость начал Бэк Хён, — после этого ты ещё хочешь вернуться в ту квартиру? К нему? Ты дура? Совсем нет гордости? — Не к нему, а в нашу квартиру. Половина квартиры принадлежит мне. Пусть сам выметается, я никуда уходить не собираюсь. Да и некуда мне. — Как это некуда? — кажется, это ещё сильнее разозлило его. — Ты можешь остаться здесь и жить со мной. Квартира большая. И ты ведь знаешь, что из-за работы иногда месяцами не появляюсь дома. Квартира будет в полном твоём распоряжении. — Не могу. Мне неудобно. Да и что подумает Чан Ёль? Я и так у тебя уже не один день нахожусь. Он наверно напридумывал уже себе невесть что… — Тебя это волнует сейчас? — закричал он, напугав меня. Заметив это, он мгновенно успокоился. — Он до сих пор ничего не знает? — неожиданно спросил он. В ответ я отрицательно помотала головой. Бэк Хён удивлённо уставился на меня. — Вы столько времени встречались, и ты так и не сказала ему? Ты ему не доверяешь? Услышав его последний вопрос, я задумалась. Странно, но думаю, что так и есть. Почему-то раньше я думала, что доверяю ему больше, чем себе. Но сейчас, задумавшись об этом, поняла, что это совсем не так. Опустив голову, я смотрела на свои руки. Я беспрерывно перебирала свои же пальчики. — Значит нет, — пробормотал он. Помолчав некоторое время Бэк продолжил. — Ты понимаешь, что это неправильно? Недоверие в отношениях самое худшее, что может быть. Оно может разрушить всё. Прости, что говорю это, но и твоя вина в случившемся есть, — я подняла на него шокированный взгляд. — Если бы ты доверяла бы ему, то возможно он смог бы сразу сказать тебе обо всём. Выпил, наркотики и прочее — это не оправдание. Но знаешь, я бы сказал сразу же. Не был я в такой ситуации, поэтому мне говорить легко, но считаю, что если уж ты упал в грязь лицом, то будь добр признаться в этом. Побег от собственных косяков я считаю трусостью. — Бэк… — начала было я, но он перебил, не дав договорить. — Я никуда тебя не отпущу. Ты можешь жить здесь, со мной. Родители точно не будут против. Мама так вообще будет на седьмом небе от счастья, что ты под моим присмотром. — Но я не хочу. Я могла бы снять жильё, но… У меня есть половина квартиры, зачем мне жить где-то в другом месте?! Если кто-то и должен уйти, так это он. Если захочет, я могу выкупить у него вторую половину… — У тебя есть такие деньги? — он выжидающе посмотрел на меня. Я покачала головой. — Тогда как ты собираешься её выкупить? Продашь почку или возьмешь кредит? — У меня есть примерно половина суммы. — Одолжить? — Если он будет согласен продать её мне, то да. Лучше уж потом отдавать деньги тебе, чем занимать у кого-то постороннего или брать кредит. — Я всё равно против того, чтобы ты возвращалась туда. Признайся хоть самой себе, что ты не поэтому хочешь вернуться туда, а из-за него. Ведь так? Уже простила его? — кипел он от злости. — Ты же знаешь, что нет. Я такое не прощу так легко, но… — Ты хочешь дать ему шанс искупить свою вину? — его вопрос удивил меня. И в мыслях такого не было. — Может ты и не понимаешь себя сейчас, но мне кажется, что ты хочешь вернуться туда, потому что надеешься, что он найдёт способ, как всё исправить и искупить вину. — Нет, это не так! — я судорожно замотала отрицательно головой. — Всё не так! — Твоё поведение само говорит об этом! — Нет! Это не то, что ты думаешь! — отрицала я. — Делай, что хочешь, — вдруг ответил он. Я посмотрела на него, он отвёл взгляд. — Когда тебя отвести? — Сегодня, — мой ответ заставил Бэки сжать кулаки. Он посмотрел на меня и заиграл желваками от злости. — Хорошо, — прошипел он сквозь зубы и встал из-за стола. — Собирай вещи, как только будешь готова, я отвезу тебя. Сказав это, он покинул кухню. Я понимала причину его злости, но ничего не могла с собой поделать, приняв решение. Собрав все свои немногочисленные вещи, я позвала Бэк Хёна. Он вышел из своей спальни мрачнее тучи. Я подошла к нему и, ободряюще улыбнувшись, погладила его по голове. — Бэки, со мной всё будет хорошо. Не переживай. Слабо улыбнувшись, он взял мою сумку и направился к двери. Окинув квартиру взглядом, мысленно с ней попрощалась и пошла вслед за ним.

***

Мы доехали очень быстро. Всю дорогу мы не проронили ни слова и также молча дошли до квартиры. Я открыла дверь, и мы вошли. Внутри был мягко говоря бардак. Я и Бэк Хён с нескрываемым шоком осматривали всё, что тут творилось. — А… — вдруг послышалось со стороны кухни. Посмотрев в сторону, откуда раздался звук, мы увидели Чан Ёля. Сердце пропустило несколько ударов. Он недоумённо уставился на нас то открывая, то закрывая рот. Взглянув на Бэки, шок уже ушёл с его лица. Посмотрев на Бэк Хёна и я заметила странный блеск в его глазах. Мне это очень не понравилось. Я знаю, что это значит. — Бэк, не надо… — отчаянно прокричала я, но было уже поздно. Подскочив к Чанни, он ударил его кулаком в живот, а потом по лицу. Чан Ёль болезненно простонал, но стойко выдержал удары. Он не ответил ему тем же. Он лишь держался за поврежденные части тела и постанывал от боли. Я еле сдержала себя. Мне так хотелось подбежать к нему и пожалеть, но я не могу этого сделать. — Ты знаешь, за что получил и объяснять не имеет смысла, — прошипел Бэк. — Если ты её обидишь, я тотчас приеду и заберу её. Ты меня понял? Чанни вскинул на него озлобленный взгляд, но промолчал. Хмыкнув, Бэк поднял сумку с пола и направился в когда-то нашу с Чан Ёлем спальню. Когда она вообще успела оказаться на полу? Я так испугалась за Чанни, что не успела проследить этот момент. Я посмотрела на Чан Ёля. Он уже не корчился от боли, а просто стоял напротив меня и вглядывался в моё лицо. — Ты… — было начал он, но я перебила его. — Не обольщайся, я не простила тебя. Вернулась, потому что половина этой квартиры принадлежит мне. Если тебя что-то не устраивает, то я не держу тебя. Где дверь — ты знаешь, а я отсюда уходить не собираюсь. Чан Ёль лишь потупил взгляд и развернувшись направился обратно на кухню. По сердцу словно ножом провели. Теперь я начинаю сомневаться в своём решении. Правильно ли я сделала, вернувшись сюда? И главное — зачем?