Следы

      С проблемами Вальтера никто не спешил считаться. Его вызвали на дело, как и положено. Поэтому стрелок пошел, вновь ненавидя весь мир из-за боли, которая служила херовым напоминанием о херовом дне.       «Мне кажется, я единственный вижу этих странных людей? — шел сквозь толпу реальных и призрачных жителей фабрики снайпер, — но меня все больше посещают мысли, что это не галлюцинации». В какой-то момент стрелок даже повиновался рефлексу, отшатнувшись от бежавшей на него старухи. Из-за этого он врезался в инквизитора и чуть не огреб по зубам. У того из рук выпала колба с преобразовательной жидкостью. Вальтер узнал ее по цвету, сравнивая с той жидкостью, которую однажды едва не ввели ему.       — Прошу прощения, — сквозь зубы процедил снайпер, продолжая двигаться дальше.       — Эй, Вальтер! — окликнул его знакомый девчачий голос.       Мужчина раздраженно прорычал в воздух, но все-таки выбрал безлюдную комнату. Тидра немедленно оказалась рядом.       — Чего тебе? — испепелял ее нетерпеливым взглядом стрелок.       — Извини меня… — тяжело дышала девочка, переводя дыхание, — я не успела. Я никуда не успела…       В ее глазах стояли слезы. Но Вальтер не понимал ровно ничего из уст малявки. Поэтому не испытывал жалости.       — Я нашла данные о Маратае. Но только сейчас, — пролепетала она извиняющимся голосом.       Вот тут Вальтера словно по голове ударили. Он сначала ощутил холод во всем теле, потом воровато огляделся по сторонам. Рефлекторным жестом закрыл дверь за собой на замок и грубо вцепился девочке в одежду.       — Я никому его имя не называл. Откуда ты знаешь? — разозлился снайпер, тряся девочку, как собачонку.       — Знаю… потому что… он… как я… хватит трясти! — кое-как выговорила та суть под натиском мужчины.       Тут снайпер опешил еще больше и разжал пальцами. Тидра шмякнулась на пол и обиженно потерла ушибленную попу.       — Да, я не оговорилась. Он тоже переполненный истоком. Либо от рождения, либо это приобретенное. Если ничего у этих недоученых не изменилось — то какая-то его часть тела может отнимать или даровать силу, — пояснила она немедленно.       — Как это? Впервые слышу, — нахмурился стрелок.       — Ну, например, у меня эту роль выполняют пальцы, — и девочка коснулась снайпера, передавая ему часть энергии.       От ее рук ему становилось как-то легче и проще. Хотелось расслабленно сесть и выдохнуть, попивая кофе…       Однако марево прошло, как только Тидра отцепилась от Вальтера. Он удивленно и недоверчиво рассмотрел место прикосновения.       — Вот так мы делаем. Но только по желанию. И можем еще воровать энергию по желанию. В этом вся суть истока, — продолжила свои рассуждения девочка, — есть люди, у которых основная сила уходит в руки, ноги, губы, язык и так далее и тому подобное.       «Кажется, моя предыдущая версия имела такую руку, — наконец, стал припоминать Вальтер, копаясь мысленно в дневниках Алисы и своего тески, — я чуть не убил Лиддел, выкачивая ее ежедневно». Мужчина нахмурился.       — Я ни на что не намекаю, но ты выглядишь слишком хорошо после изнасилования. Мне кажется, Маратай хотел наградить тебя, — сложила вместе пальцы Тидра, ожидая праведного гнева в ответ.       И она была права. Вальтер так выразительно на нее зыркнул, что девочка уже ощутила на своем горле чужие сжимающиеся костяшки. Поспешила отпрыгнуть назад.       — Не спеши убивать меня! Но я права! — огрызнулась, наконец, союзница, — я знаю его, потому что мы оба бежали с острова. Нас хотели пытать, называя это экспериментами. Однако обоих выкупили купцы, после чего не смогли сдерживать. Поэтому мы здесь. Нет надежнее места для пряток, чем фабрика. Потому что сюда имеют доступ далеко не все вороны и менты. И здесь много таких мест, где можно легко перетерпеть ночь, день и даже месяцы. Не знаю, где до сих пор прятался Маратай, но я просиживаю жопу уже годы и увидела его впервые с тех пор.       — Блять, но почему я? — наконец, вспыхнул мужчина, разводя руками.       — Не знаю, Вальтер. Ты притягиваешь к себе неприятности. Меня, ведь, тоже к тебе тянет, — улыбнулась Тидра миленько.       — Это неправильно, это просто пиздец, как неправильно… — стрелок вцепился пальцами в свои волосы, сгибаясь пополам, — я должен быть неприятностью!       И он мучительно зажмурился, стараясь как-то прийти в себя. Эмоции накатывали волнами. Ему становилось все жарче и жарче. Мужчина испытывал стонущее тянущее чувство в области сердца, как во время болезненных ностальгических воспоминаний.       Девочка смотрела на него с долей сочувствия. Правда, что-то равнодушное в ее лице тоже присутствовало. Как вдруг оно просияло.       — Я видела твои сны, кстати. Про Алису твою. Про разные миры, — проговорила вдруг она.       Вальтер замер, прекращая издеваться над самим собой. Он поднял подозрительный взгляд на Тидру.       — Я даже сам свои сны не помню, — возразил мужчина недоверчиво.       — Я знаю. Бывает, что я их замещаю собой. Как бы, — призналась собеседница, — либо человек видит сон, но не помнит тех фрагментов, в которых я появляюсь. Либо вообще видит что-то альтернативное, а не то, где я появляюсь. Наши сны — это тоже реальность. До которой не всякому суждено добраться…       — Да, знаю. Алиса называла в шутку мир в моей голове Вальтерлендом, — он грустно усмехнулся, — будто парк аттракционов.       — У тебя там пиздец, а не аттракционы, — с сомнением скривилась Тидра.       — Знаю, — лицо Вальтера смягчилось слабой улыбкой, — но она любила это во мне. Пока я окончательно не спятил, став нормальным.       — Какое у тебя сегодня отклонение? — пригляделась к нему внимательнее девочка.       — Не знаю. Но я вижу несуществующих людей, — словно «очнулся» снайпер.       — А ты уверен, что это не мир в мире? Такое тоже бывает, — серьезно заметила девочка.       — Честно не в курсе. Да и какое мне дело? — раздраженно заметил Вальтер и направился на выход, — хватит лясы точить. А то уволят.       — Но ведь я… здесь даже не работаю, а тебя уволить могут только через конвейер, — бросила ему вслед Тидра.       Но мужчина ее уже не слышал. Он спешил заняться делами, будто в этом видел свое единственное спасение.       Что-то явно шло не так. Только ему стало казаться, что жизнь налаживается и тут бац! Сучий Маратай. Бац! Ностальгические сны об Алисе, которых он из-за Тидры даже не увидел!       А Вальтер очень хотел бы ее увидеть. Он не мог себе в этом признаться, но что-то внутри страдало и тянуло назад, заставляя сжимать челюсть крепче и бить себя кулаком по голове, лишь бы вернуться в реальную жизнь.       Стрелок не хотел раскисать. И хотел найти выход из сложившейся ситуации. Но стресс так просто не проходит. Вальтеру становилось все хуже и хуже днем, что не ускользнуло от Эльзы и Ырынги. Только если вторая старалась не заводить косвенных и прямых вопросов, то Величкина, наоборот, вся цвела и пахла вопреки логике.       В один момент, когда они остались малой группой в комнате, женщина вдруг подозвала к себе двух сослуживцев, что-то зашептала им на ухо и даже заплатила. Вальтер не придал бы этому значения, если бы из-за стены через пару минут не послышались настоящие мужские стоны… обоюдные. Сначала все пытались делать вид, что не замечают этого. Затем снайпера стало понемногу перекашивать. Более того — все знали, кто устроил этот перфоманс и ради кого. На стрелка посыпались подозрительные насмешливые взгляды, намекающие, что его никто жалеть и не будет.       Вальтер и не требовал к себе жалости. Вообще это его больше бы даже оскорбило, если б нечто подобное вышло из чужих уст. Но поступок Эльзы был ударом ниже пояса. Снайпер даже ответить ей достойно не смог. Он понял, что это месть за все его предыдущие слова и за то, что он не подминался обратно под ее новые острые каблуки.       Стоны вскоре становились уже настолько эротичными, что от такого член встал бы даже у натурала, наверное. Вальтер не выдержал и вынужден был позорно сдаться. Он просто ушел, не придумывая даже предлога. Пусть думают, что захотят. Все равно бой проигран.       Тидра метнула в Эльзу острый взгляд, сидя незаметно у себя в углу. Она нагнала Вальтера чуть позже у входа в туалетную кабинку. Мужчина вздрогнул от ее такого беспардонного неожиданного появления, но не подал виду, что испугался.       — Это было подло, — заметила она, злобно щурясь, — она крадет МОЮ энергию…       — Она суккуба. Это ее работа, — Вальтер отодвинул девочку ногой со своего пути, как собачонку, и закрылся на унитазе, — и она крадет не твою, а мою энергию. Есть разница.       — Но ты же кормишь меня, господин! — тут же сменила интонации Тидра, придавая им что-то детское.       Вальтер не успел ей ничего ответить, но только мелкая вдруг куда-то пропала. Видно, мужчины вошли в туалет. Вот и славно.       Да только когда снайпер сделал свои дела и вышел — то один из инквизиторов присвистнул, показывая другу на него пальцем. И не успел стрелок удалиться, как вслед ему бросили «классная задница». Вальтер так и застыл на месте. Немея мозгом, обернулся на шутников, чтобы увидеть, заслуживают они жизни или сразу отправить к демонам? На шутки его «почему-то» не тянуло.       Но чужаки стушевались. Вернее, сделали вид, что они сказали все, что хотели, и до драки дело доводить не намерены. Вальтер тоже прикинул, что убивать кого-то из сослуживцев ему сейчас не выгодно, поэтому поспешил уйти.       — Тидра, я знаю, что ты меня слышишь… — с тяжелым вздохом на ходу проговорил Вальтер, — если хочешь уберечь свою энергию, которую я для тебя вырабатываю — постарайся отлучить меня во снах от Алисы. Не хочу ее видеть. Мне только этого не хватало.       Девочка не ответила, но все-таки решила, что эта задача ей нравится. Более того, она понимала, что часть «корма» от снайпера уходит в воздух из-за его страданий по бывшей жене. Это пора было бы уже закончить. Если удастся — она приложит к нему руку в очередном сне.       У каждого человека есть свой образ в мире ночи или мечтаний. И если появляется некто, способный повлиять на это лицо (убить, ранить, вылечить, поцеловать, заняться сексом и тд) — то он фокусирует все внимание на себе. А Тидра была способна еще и привязаться накрепко к носителю. Так что, пожелание Вальтера было ей, как никогда, удобно!       Однако почему стрелок вспомнил об этом сейчас? После унижений на почве мужского секса.       Да потому что он стал вспоминать все «страпонные» шуточки Лиддел, которые его так злили или веселили раньше. Сейчас это было уже не смешно. Но мозг — странная нелогичная штука. Он все равно связывал это все воедино. А затем еще и воспоминания об изнасилованиях Алисы полезли в голову…       Снайпер прижался спиной к стене, пытаясь подавить в себе всю эту накопившуюся бурю. Как она это все выдерживала? Почему ей удавалось так спокойно и без последствий приходить в себя?       «Она сильнее, чем я? — Вальтер давил на себя пальцами, стараясь успокоиться, — я о многом хотел бы с нею сейчас поговорить. Но я только-только начал жить самостоятельно. Ни на кого не оглядываясь, не боясь ранить чьи-то чувства, не испытывая жалостливо-презрительных взглядов к себе… я свободен. Сейчас мне херово, но в остальном-то…». Он злобно ударил несколько раз кулаком по стене. Это не успокаивало.       Мужчина и не догадывался, что отклонение было как раз-таки на этой почве. Вернее, это был даже не психоз. Но смотреть в будущее стрелок сегодня не умел и был не способен. Он жил прошлым, переживая все прежние эмоции заново. И так ему хотелось вернуться назад в эту влюбленную и позитивно-острую атмосферу…       — Нет-нет! Ненавижу… убью! — сопротивлялся из всех сил снайпер, хватаясь за пистолеты, — я не поддамся!       Он все расценил неправильно. Или, возможно, видел в этом своеобразный побег. Но в этот день ряды пленников снова поредели. Вальтеру позволили изничтожить нескольких лично, не доводя их до преобразования. Все равно были какие-то бракованные будто бы…       Часть девушек с черными волосами и зелеными глазами мужчина сам нашел на улицах. Пытал и убивал их, пытаясь найти в этом какое-то удовлетворение. И доводя себя до крайней степени усталости, чтобы упасть ночью в кровать и не видеть снов…       — Что я могу сделать для вас… господин? — захлебываясь в слезах, вопрошала последняя пленница.       Вальтер взялся за старое, требуя называть его столь пошлым неуместным словом. Но девушка жить хотела. Поэтому соглашалась на все. Стрелок смотрел на нее, как на кусок экскрементов. И поманил к себе пальцем. Поскольку, пленница была на полу, то и приближаться ей приходилось на четвереньках. Такая бледная, дрожащая, совсем невинная и не виноватая перед мучителем ни в чем.       Но снайпер протянул ей пистолет, требуя отсосать дуло. Это было забавно для него? Наверное. Тем более что однажды они с Алисой подобное уже проделывали…       Девушка сначала начала стенать, вновь и вновь спрашивая, в чем она была не права и за что так вынуждена поплатиться? Но ей пришлось пойти на этот риск. Который ни капли не оправдался.       От краткого выстрела в рот все затихло очень быстро. Только куски мозгов и кровавые капли разлетелись по помещению, оставляя улики. Но Вальтер испытывал при этом в душе такое равнодушие, что посчитал уже, было, что сможет теперь спать спокойно. Ему так этого хотелось. Он очень устал он собственных мук и эмоциональных метаний.       Но вечером он осознал, что еще не все кончено. Не стоило недооценивать психозы от Петра. За ностальгией и метаниями пришла депрессия. И вот когда уже Вальтер начал подумывать вновь о чем-то суицидальном, Тидра подсуетилась и помогла утомленному организму впасть в сон.       Мужчина провалился во владения Морфея, мятежно дергаясь и переворачиваясь на кровати. Девочка гладила его по голове, не давая оттуда вырваться. А затем легла рядом и тоже поспешила погрузиться в сон, чтоб проконтролировать то, что будет видеть ночью снайпер. Ей было велено спасать его от тех воспоминаний, которые приносят боль. И Тидра честно выполняла свою работу.