Чонгука эксцентричностью не удивить!

Чонгук закрыл очередной женский журнал по психологии. Только что он прошел какой-то многостраничный тест про отношения и результатом остался доволен. Судя по всему, у них в отношениях царила полная гармония и взаимопонимание. Не зря он читает эти журналы, ох не зря. За все время их отношений с Тэхеном много чего поменялось. Естественно, в самую радужную из всех радужных (тут он вспомнил ЛГБТ-флаг, который без голубого) сторон. Они с любимым хеном научились обсуждать секс, а не только им трахаться. Раньше с этим были определенные трудности — оба смущались, краснели и вообще свои фантазии трахательные носили каждый при себе. Сейчас же все сильно проще — научились говорить о своих желаниях и потребностях. Хочет Чонгук римминг? Говорит что-то типа «детка, хочу вылизать тебя везде» и Тэхен понимает, кивает и в душ удаляется. Или недавно Тэхен захотел ушки тигрика, пробку с тигриным хвостиком и ошейник. Чонгук прихуел внутренне, но сказал только «оооок, будет исполнено, мой господин». А потом убил на поиски этого добра часа четыре. Потому что в секс-шопах было, блять, все, кроме тигриков. Но нашел и заказал, должно приехать со дня на день. Да и вопрос «кто кого» перестал быть актуальным, потому что друг друга. И по настроению. Иногда Тэхен был таким активным, что Чонгук понимал — стонать ему где-то снизу. А иногда хотелось быть в Тэхене, и он никогда не возражал и всячески желаниям макнехи своего потакал. Ревность он тоже почти победил. Почти. Не, Тэхена с хваранами отпускал легко — потому что они оказались прям ахуенными ребятами. Когда Чонгук перестал кукситься и познакомился с ними нормально, признал, что компашка огонь. Никто не умел так отжигать, как это делали они, но все в рамках приличий. Никто к его хену не подкатывал, да и уже все знали про то, что они вместе. Тэхен, конечно, получил, что разболтал всем, но внутренне Чонгук пищал от радости. С остальными друзьями тоже не запрещал общаться. Скорее всего, потому что поверил в себя, наконец, и понял, что лучшего мужика Тэхену не найти. Потому что для Тэхена только он создан. И мысль эту доносил не только словами, но и поцелуями, ласками, сексом опять же. С Чимином он их вот такую странную дружбу принял. И не воспринимал его как какого-то там конкурента. И это вовсе не потому, что Чимин теперь с Юнги, нет-нет-нет! (Ладно, поэтому немного тоже). Потому, что Чимин и Тэхен на каком-то уровне, недоступном Чонгуку, были связаны. Соулмейты ебучие. Единственный, к кому все еще ревновалось — Богом. Ну потому что слишком откровенно он по Тэтэ фанючил. Слишком плотоядно смотрел. Так что их общение Чонгук мониторил, на всякий случай. Обид друг на друга стало сильно меньше, опять же, потому что научились разговаривать. Не понравилось что-то — вот так брали и говорили. Ссорились потом иногда, но быстро мирились, потому что целоваться хотелось сильнее, чем доказать свою правоту. Да и, блин, притерлись друг к другу, как пазлы — не отцепишь, куда там ругаться. Так, как парочка старых дедов — поворчали и засосались. Про будущее часто говорили. И всегда мыслили в одном направлении — хотят быть вместе. А где, как, в каком статусе? Какая нахуй разница? Главное — рядом. Захочет после окончания карьеры Тэхен в кино сниматься — Чонгук его поддержит (исключение — порно, конечно, но зная стеснительность хена, это маловероятно). Или решит Чонгук спеть каверы на все-все песни Джастина Бибера — Тэхен у виска покрутит, но в итоге еще и подпоет. Тэхен ради Чонгука даже решил научиться готовить! Это ли не показатель? Никогда не интересовался, ссылаясь на руки, которые растут из задней пещерки, а тут на тебе. Скупил кучу книг по кулинарии (ни одной, правда, так и не открыл). Продукты даже сам покупать рвался, но так и не поехал — Джин привез им все самое необходимое. Да и вообще в быту с Тэхеном было просто — ты ему сказал, чтобы он посуду помыл, Тэхен гривой помахал и удалился масочку накладывать. А Чонгук что? Ржал, как Хосок завещал и шел мыть. И ржать. Ну что с его любимого хена спросишь? В общем, помогли журнальчики, еще как помогли! Не зря он читает эти журналы, ох не зря.