Civil War

      Белое постельное бельё, освещённое горячими лучами солнца. Незадёрнутые шторы впускают их в маленькую уютную комнату. На свету летают и переливаются тонкие пылинки. Самое лучшее утро.        В кровати нежатся две противоположности. Данины волосы горят ярче проникающего в помещение лучика. Рядом, чёрные пушистые пряди разбросаны по подушке, словно ворон на снегу.       Рыжий и чёрный цвета. Свет и тьма. День и ночь. Мёд и дёготь. Пламя и нефть. Они настолько разные, что немыслимо представить их вместе. Но они идеально дополняют друг друга.       А что если они взаимно уничтожат друг друга? Воспламенятся, перегорят, остынут, умрут. Как долго парни смогут поддерживать тот незаменимый для жизни огонёк? Никто и никогда не знает ответ на этот вопрос заранее. Сколько нужно, я уверенна.       Миша жмурит ещё слипающиеся глаза. Кашин тихонько смеётся и убирает тёмные волосы с лица, очерчивая острые скулы. Нужно быть аккуратным, можно и порезаться. Тихонько двигается ярко выраженный кадык.        Цыркунов — как отдельный вид искусства.       Даня будет любоваться им вечно. Он запускает руку под одеяло, проводит рукой по тонкой талии. «Какой же он красивый» — думает Кашин. Если бы он умел рисовать, то все холсты бы исписал изображениями этих острых ключиц, изящных кистей рук, тонкой эстетичной талии. Невероятно. — Дань, в комнате так жарко. Это солнце греет или ты такой горячий? — Миша хитро улыбнулся и приблизился к лицу своего парня (хотя, после того, что они делали ночью, они точно не просто друзья). — Ахахах, хм, дай подумать… Думаю всё-таки я. — Кашин снова засмеялся и прижался к тонким сладким мишиным губам. Смакуя каждую секунду поцелуя, он передавал Мише частички своих чувств. Ему так нравилось его целовать, хотелось делать это вечно.       Но в данный момент, Даню переполняли вопросы и сомнения. Почему Миша с ним? Что привлекло его в огромном, неуклюжем, может даже немного некультурном шкафу как Данила? Ведь Миша такой тонкий, хрупкий, хрустально-проволочный. Кашин оторвался от любимых губ и закрыл глаза. Цыркунов увидел на лице парня напряжение и решил спросить, о том что случилось. — Дань, Данечка, что такое?   — Миш, ты мне безумно нравишься, я хочу быть с тобой рядом. Ты такой красивый, умный, талантливый… А я? А я что? Я же совершенно тебе не подхожу. Тебе нужен кто-то такой же хороший, как и ты. Боже, а как ты классно играешь на пианино! Я просто растаял и забыл все проблемы, тогда, слушая твою игру в актовом зале. Не понимаю, почему ты со мной, я же… — Михаил слушал монолог Дани, приоткрыв в удивлении рот. После придя немного в себя, залез на Кашина сверху, закрывая его рот рукой, тем самым прекращая речь парня.  — Стой, стой! Ты чего такое говоришь?! — Он убрал руку ото рта Дани и продолжил, — Слушай, ты самый лучший и удивительнейший человек которого я только встречал в жизни. И ты мне очень нравишься, и не из жалости, или что ты там ещё себе напридумывал. Ты умеешь меня рассмешить, мне так легко и я чувствую себя в безопасности и уюте рядом с тобой. И я люблю тебя за то, что ты есть, и за то что ты, это ты, а не кто-нибудь другой. Да! Я люблю тебя, Данила Кашин.   — И я тебя люблю, Михаил Цыркунов, очень сильно. — Даня крепко прижал к себе своего Мишку и начал зацеловывать все участки его лица и шеи, зарываясь руками в чёрные густые волосы. И как же он сразу не понял, что они так идеально подходят друг к другу. Такой нежный эстетичный Миша и сильный мужественный Даня.       Видимо, противоположности и правда притягиваются. Квартира Максима.       Тушенцов стоял в пороге и долго переминался с ноги на ногу. Он все никак не мог начать разговор, потому что все ещё не знал с кем он хочет быть, кто действительно ему нужен. Когда рядом Шабанов — он думает, что тот его судьба, как стоит Юлику оказаться рядом, сразу же все сомнения пропадают, и так по кругу. Просто замкнутый круг. Все же он решился: — Максим, я на самом деле хотел сказать… — Рус, подожди, не говори ни слова, просто послушай меня. Ты думаешь я полный глупец и не замечаю, что ты любишь его, а не меня? Мне кажется, что это только ты сам не видишь, как ты его любишь, а вот все окружающие вас люди уже в курсе. Ты думаешь, мне приятно слушать, как вас в учительской обсуждают? — учитель перебил парня. — Максим… — сердце начало биться сильнее, Руслану стало не по себе, из-за ужасного волнения, парня начало подташнивать, но тут Шабанов снова не дал ему продолжить говорить. — Подожди, не перебивай. Я купил себе билет на завтра до Москвы, я уезжаю. Я не могу работать в этой школе, где все напоминает о тебе, где каждый школьник, блять, шепчется и пускает слухи про тебя и Онешко. Я не вынесу, мои нервы не железные. С новой школой я уже договорился, завтра утром заберу документы и в обед улетаю. Я всего лишь хотел с тобой попрощаться, хотел попробовать объяснить тебе, открыть глаза, на то, кто тебе действительно нужен, — голос Максима дрожал, он был настроен решительно, весь день он в голове прокручивал этот разговор. Его сердце разрывалось, большей тоски он в жизни не испытывал, чувство полной безысходности. Нужно время.       Эта новость потрясла мальчика, сомнений больше нет, он точно должен быть с Максимом, так будет лучше всем. Юлик будет спокоен, встретит кого-то достойнее, Руслан будет любим и Максиму никто не разобьёт сердце. Да, он действительно так и поступит. — Я еду с тобой, — волнение быстро покинуло парня, его голос звучал убедительно и в глазах читалась уверенность. Ещё никогда в жизни, Максим не видел Руслана таким взрослым и серьезным. — Ты точно уверен? — но все же он решил уточнить. — Да, пошли закажем мне билет, — прокомандовал Руслан, швыряю кофту на диван и усаживаясь за компьютерный стол.