Unknown victims of Charlie Manson

Того момента, когда она наконец-то добралась домой, Сьюзан Аткинс сейчас не припомнила бы, даже если бы захотела, уж больно хорошо её взяла та наркота, которую она приобрела у парня в начале Хет-Эшбери, зато факт того, что в доме что-то не так, она осознала почти сразу, стоило ей только аккуратно переступить порог: уж больно тут было тихо! Стиви никогда не сидел спокойно, чем дико бесил их мачеху, и такая тишина была не к добру... Ох, не к добру! - Братишка... Милый... Я пришла! - вполголоса пробормотала взволнованная Сьюзан, еле переборов ощутимые изменения в голосе из-за недавнего приема наркотиков. - Пора идти. Принятый ею всего каких-то сорок минут назад наркотик начал действовать на девушку в полную силу лишь несколько минут назад, и голова её теперь кружилась настолько сильно, что любой другой бы в таком состоянии и шага лишнего ступить бы не смог, но внимательная Сьюзан умудрялась это сделать! Она смогла не только свободно двигаться в пространстве их небольшого домика, даже находясь под воздействием кислоты, но и ухитрилась ничего при этом не задеть, дабы ненароком не разбудить шумом родителей, храп которых сейчас раздавался эхом даже в их прихожей. Тихо проходя у самой двери в зал, Сьюзан тут же отметила для самой себя наличие аж трех пустых бутылок из под весьма дорогого портвейна, невольно морщась от понимания того, что её "дорогие" родители явно лазили для такого шика в её заначку на черный день. - Вот же выродки моральные! Не-на-ви-жу... - в сердцах нервно прорычала сквозь сжатые зубы Аткинс, мотнув головой, дабы отогнать возникшие перед глазами черные точки. - Чтоб вы пропали, алкаши чертовы! Помявшись еще чуть-чуть у входа в зал, Сьюзан снова покашляла для солидности, и опять было открыла рот, дабы позвать брата еще разок, но не успела она подумать об этом, как со стороны зала вдруг послышалась музыка, которой она никогда ранее в своей жизни не слышала! Голос у певца был мягким и каким-то обволакивающим, словно бы родным и, чувствуя это, она без задней мысли двинулась к двери, решительно проходя внутрь помещения и присаживаясь на краешек дивана так бесшумно, чтобы не перебивать этого увлеченного своей игрой незнакомца. На вид он был куда старше самой Сьюзан, но почему-то это снова её не остановило, а наоборот, заставило приблизиться поближе, продолжая слушать его игру ровно до того момента, пока он сам не развернулся к ней лицом. Сложно сказать, что именно породило в голове у Аткинс определенный образ этого обросшего, неопрятного вида, мужчины, но так или иначе его, изнури светящееся легкой улыбкой, лицо вмиг показалось ей еще прекраснее, чем сама его музыка. Её, как и Мэри Бруннер несколько месяцев назад, переклинило как по щелчку, и она послушно пересела на пол, продолжая смотреть на него во все свои глаза, как бабочка, летя на свет губительного для нее фонаря... - Простите, я вас оборвала? - извиняющимся тоном пролепетала тихая Сьюзан, не без труда разлепив свои губы. - Я просто заслушалась... Вы знаете песни Джима Моррисона? - Конечно же, сестра, кто же не знает песни поэта современности? - ласково отозвался незнакомец, погладив Сьюзан по её ладони. - Я знаю творчество многих групп. - А Элвиса знаете? - с интересом переспросила девушка, облизнув свои вмиг пересохшие губы. - Я имею в виду Элвиса Прэсли... - Конечно же, милая! It's now or never, Come hold me tight Kiss me my darling, be mine tonight... Tomorrow will be too late... Столь своеобразная и в каком-то смысле даже откровенная песня была явно выбрана им не случайно, и если бы Аткинс имела в себе силы к адекватному анализу сейчас, то она бы насторожилась, но кислота как раз начала действовать на нее в полную силу и о какой-либо адекватности и речи не шло! Наоборот, расслабленное сознание девушки в порыве очередных галлюцинаций приписало Мэнсону голос, в чем-то даже схожий с голосом вышеупомянутого ею миловидного брюнета, и это еще больше пленило девушку, любящую Прэсли так же сильно, как и большинство подростков её возраста. - Вы обладаете поразительным голосом, сэр! - смущенно выдала Сьюзан, опуская глаза, дабы он не видел, насколько она была смущена. - Вы где-то учились вокалу? - О нет, милая, я самоучка... - тихонько рассмеявшись, эхом отозвался Чарльз, терпеливо выжидая нужного момента, чтобы начать разговор о её дерьмовой семье. - Так что ты мне льстишь, дитя, не так уж хорошо я пою. - Нисколько, сэр, я ни у кого еще не слышала такого голоса, - совершенно честным тоном отозвалась Сьюзан, так и не переставая разглядывать его пристальным взглядом. - Что привело вас к нам? А вот и его "звездный час", теперь, главное, ничего не испортить! - Дитя, у тебя ведь есть маленький брат? Слова незнакомца словно бы облили девушку ледяной водой с ног до головы... Брат! Её милый братишка, Стиви, она же вернулась сюда за ним! Почему она тогда все еще сидит тут?! - Стиви! О Боже, откуда вы о нем знаете?! - Я был тут, когда его забрали... - фальшиво сожалеющим голосом отозвался Чарльз, положив руку на плечо испуганной не на шутку девушки. - Я пытался остановить их, но я для вас лишь человек с улицы. - Кто забрал?! Куда забрали?! - дернувшись как от удара, закричала Сьюзан, чувствуя своё сердце где-то на дне желудка. - Не может быть! Кто же мог позвонить в опеку?! Соседям было на них наплевать, мачеха с отцом в состоянии белой горячки даже языком шевелить не могли. Оставались лишь два варианта: Аманда и Лиз! И тот и другой вариант выглядели для нее отвратительно и гадко.... Как они только могли?! Это же натуральное ПРЕДАТЕЛЬСТВО! Сьюзан все больше начинала паниковать, и это грозило Мэнсону тем, что девушку слишком рано отпустит кислота, поэтому он мгновенно подскочил синхронно с ней и крепко обнял её, прижимая Сьюзан к себе покрепче. - Я сожалею, что мы с семьей не знаем, кто их вызвал и в том, что мы не смогли их остановить, - совершенно нейтральным голосом проворковал Мэнсон, гладя девушку по голове, как мог бы только отец. - Тише, тише, дитя моё, не паникуй раньше времени. Мы узнали, куда его забрали и можем отвезти тебя туда, но у меня есть идея куда лучше, чем вариант того, что ты будешь жить в детдоме. - Лучше? - тихо выдохнула Сьюзан, снова чувствуя прилив какой-то странной легкости от этого мужчины. - Какой? - Поживи у нас, солнышко. Сколько тебе? Семнадцать-восемнадцать? Тебе не позволят оформить опеку над ним прямо сейчас... Перекантуйся с нами пару лет, пока не встанешь на ноги и не станешь совершеннолетней. Посмотри на них, милая, они никогда не смогут обеспечить его и такой бриллиант, как ты, дорогая... Они даже себя самих-то прокормить не в состоянии, раз работаешь тут только одна ты! У нас ты получишь хотя бы стабильную крышу над головой и людей, которые тебя не бросят, - слова Мэнсона о том, чтобы переехать к ним, ранее звучавшие для Аткинс крайне странно, даже не смотря на то, что её все еще держал приход от кислоты, теперь почему-то вмиг приобрели для нее другие краски. Дом, который не придется менять из-за того, что мачеха и отец бухают сутками. Люди, которые её не бросят. Семья, в которой она всегда молча нуждалась! Вот все оно, только руку протяни. И какая тогда разница как выглядел этот человек, если он предлагал ей что-то ощутимое и реальное, в отличии от мачехи и отца, вытащивших у нее последние деньги на съем терпимого жилья? - А кто вы, в общем и целом, сэр? У вас коммуна? - Не думай стереотипами, сестра. Мы просто семья... Твоя семья! Пошли со мной, и я покажу тебе мир, о существовании которого ты ранее даже не представляла, - с этими словами Мэнсон отошел от Сьюзан чуть в сторону и протянул ей руку, видя, как девушка бессознательно шагает вслед за ним, все еще слегка неуверенно протягивая ему свою руку. Она почти его! Все получилось и теперь осталось лишь привязать эту дурочку к себе, как он в своем время привязал к себе и Мэри Бруннер... Они вышли на улицу уже через пятнадцать минут после того, как Сьюзан зашла в свой дом, держась за руки, но, даже не смотря на этот факт, девушку все еще трясло от того, что она узнала от Мэнсона недавно и поэтому её сознание до сих пор сопротивлялось его влиянию. На удивление упорная девочка, её строптивость НАДО БЫЛО УКРОЩАТЬ, иначе у него ничего не получится! Вот только как сделать, если этот трус, Гроган, уже сидит с Бруннер за несколько кварталов от этого места и вся кислота у него? Или почти вся?! Внезапно для самого себя вспомнив о том, что у него в кармане все еще лежала полупустая упаковка Мескалина, на лице у Мэнсона вновь возникла его слегка безумненькая улыбочка, и он опять бережно опустил руки на плечи девушки так мягко, чтобы у нее возникло ощущение того, что он прикладывает все свои усилия, дабы успокоить её. Главное тут-это её доверие! - Ну что ты так волнуешься, милая? Я все еще могу тебя туда отвезти, если ты захочешь. - Нет, нет, только не в приют! Я знаю что такое-жить там, не хочу вновь чувствовать все это на себе, - спешно затараторила Сьюзан, мотая головой в ответ на предложение Мэнсона. - Просто Стиви такой маленький, он не должен был попасть туда. - Я понимаю, милая, понимаю. Поэтому и пытался не дать его забрать, - примирительно продолжил он, заводя девушку все дальше в подворотню. - Я сам лет с десяти рос в приютах, моя мать, проститутка, бросила меня, когда я только родился... Сначала я был на попечении бабок всяких и теток близких, а потом вдруг она вспомнила о том, что она мамочка, но её ожидаемо хватило ненадолго... После этого я и попал в детдом, и условия там были просо ужасными, но тебе не стоит волноваться, дитя, мы сможем проследить за тем, где он и как о нем будут заботиться, если ты захочешь... Слушая завлекающие речи мужчины, Сьюзан на первый взгляд снова начало отпускать беспокойство, но состояние её было настолько нестабильным, что Чарли все-таки решил рискнуть и передал ей оставшийся у него наркотик, в надежде на наивность Сьюзан, и она его не подвела, с готовностью взяв из его рук предложенную ей вещь. - Это что, кислота? - без обиняков и напрямую поинтересовалась у нового знакомого Сьюзан, и Мэнсон нехотя ей кивнул, все еще продолжая так же мягко гладить девушку по её хрупким плечам. - Не думай о нем, как о наркотике, думай лишь о том, что это тебя успокоит. Тебе станет хотя бы немного лучше, - невозмутимо отозвался мужчина, и Сьюзан без раздумий отправила наркотик себе в рот, мечтая лишь о том, чтобы ей реально стало лучше. Волнение за брата смешанное с отходняком от ЛСД было не самым лучшим из того, чего она когда-либо испытывала, да и вообще ей просто хотелось забыть о предательстве друзей, которых она считала самыми близкими для себя людьми после брата, и пофиг ей было на то, каким именно образом она это сделает, черт возьми! Быть небытие определенно лучше, чем жить со всем этим ворохом проблем в голове двадцать четыре часа в сутки. Первые ощущения от мескалина пришли к ней не сразу, а примерно минут через двадцать-тридцать после его употребления, зато их сразу же было немало и она невольно пошатнулась, пятясь спиной поближе к стене, дабы у нее была хотя бы какая-то точка опоры, если она вдруг упадет. По общему своему состоянию Сьюзан мгновенно безошибочно отметила для себя то, что этот наркотик точно был куда сильнее, чем ЛСД, привыкание к которому вынуждало её увеличивать дозу с каждым новым приемом кислоты, и с одной стороны ей было хорошо от этого, потому что всё её волнение и реальность вообще отошли для Аткинс на второй план, но вместе с этим она окончательно потеряла связь с действительностью и не могла наблюдать за действиями Мэнсона, а он между тем спокойно воспользовался её невменяемым состоянием, грубовато прижимая её к стене, расположенной рядом с какими-то мусорными баками и осматривая её тело более оценивающим взглядом, чем раньше. Ладная фигурка, грудь большая, длинные, черные волосы, красивые и на удивление ухоженные руки: она совершенно точно была прекрасным дополнением для его "гарема", который пока что состоял только из его, так себе на вид, жены-Мэри Бруннер... Если он и сомневался в решении взять Сьюзан пару мгновений назад то сейчас все сомнения отпали разом и он в наглую потянулся рукой к её бюсту не встречая от Сьюзан никаких попыток к сопротивлению, а она и не смогла бы сделать ему ровным счетом ничего. Она была слишком расслаблена для сопротивления насильнику и по своему общему виду походила на тряпичную куклу, с которой он мог делать все, что хотел, нежели на человека и это ощущение развязывало его руки еще сильнее. Девушка все равно даже толком ничего не поймет, а у него может хоть удовольствие будет, которого он не получал с Бруннер никогда. Ну, была Мэри его женой и была, на отношение Мэнсона к ней столь условная формальность не влияла. Она была ему интересна лишь как человек, который его содержит и мать его детей, а для получения удовольствия он мог найти себе девочку симпатичнее, хотя лучше было сразу несколько девочек найти, в случае если он устанет от одной. Этим он и занимался уже с месяц, но более или менее достойная нашлась только сейчас. Не сказать, чтобы Аткинс на лицо была стопроцентной красавицей, а она и сама не отрицала сей факт, но все остальное было при ней и, смотря на её не хилое тело, любой бы плюнул на её внешность и Мэнсон был не исключением! - Ох, знала бы ты, каким даром тебя наградила вселенная, детка, ты бы не маялась дурью заколачивая бабки официанткой! - самодовольно промурлыкал Мэнсон, легко подхватывая её под бедра. - Покажи же мне, что ты умеешь! Он подождал ее реакции на столь фривольные слова ещё несколько лишних мгновений, но Сьюзан молчала как рыба, находясь слишком глубоко в себе. "Ну и прекрасно, ей же лучше!" - цинично ухмыльнувшись подумал про себя Чарли, быстро расстегивая свои джинсы и незамедлительно приступая к своему грязному делу, стянув с девушки ее трусики так осторожно, чтобы она ничего не ощутила, хотя Сьюзан бы и не смогла... Она вообще сейчас была слишком поглощена ощущениями от нового для себя наркотика и боялась даже лишний раз вдохнуть, чтобы ненароком не спугнуть те яркие образы перед глазами, которые она видела сейчас так четко и живо, как не ощущала их в реальности еще никогда. Вместо пыльной, грязной подворотни она видела перед собой лишь бескрайнее поле с кучей прекрасных цветов, растущих вокруг места, где она сидела, как своеобразный щит, защищающий её своей красотой от того кошмара, который царил в её жизни. Все плохое вмиг исчезло, словно бы этого не существовало никогда: ни отца и мачехи с их извечной тягой к бутылке, ни того странного мужчины, который предложил ей пожить черт знает где, чёрт знает с кем несколько годиков и даже её младший брат растворился где-то вдалеке, оставляя после себя только тянущее её душу чувство тоски по столь близкому в её жизни человечку. Тут у нее было то самое, желанное ею, чувство свободы и вместо того, чтобы подняться и куда-либо пойти, она лишь откинулась назад, зарываясь в траву и закрывая глаза. К черту весь тот мир, где её никто не ждет! Тут было то, что ей было нужно уже три года как. Хотя нет, все-таки не все! Не успела Аткинс подумать о матери, как тут же ощутила на своей щеке нежное касание знакомой и такой заботливой руки и её сердце невольно заколотилось еще быстрее от понимания, кто именно сейчас сидит с ней рядом. - Мама... Мамочка... Прости... - почти одними губами прошептала Аткинс, вдыхая свежий воздух полной грудью, но так и не открывая глаз. Она и сама не ответила бы на вопрос, почему она боялась взглянуть на нее, хотя скорее всего это было из-за того, что ей было стыдно взглянуть матери в глаза после того, как она подсела на наркоту, которой уже три года глушила свои страдания и подростковые проблемы, но может быть и по другому поводу, не важно. Факт оставался фактом-открывать глаза Аткинс не хотелось, она просто наслаждалась присутствием мамы рядом, но идиллия эта была сравнительно недолгой, и вскоре Сьюзан краем уха услышала громкий, незнакомый для себя, оклик парня, долетевший до них будто бы издалека и заставивший её резко открыть глаза, вновь присаживаясь на полянке, уже не обращая внимания даже на маму рядом... - Сьюзан... Моя милая, обожаемая девочка, что же ты с собой делаешь? Что мы оба с собой делаем? Ты должна подняться и идти вперед! Не позволяй ему взять контроль над твоей душой и волей! Иди... Иди ко мне... Я люблю тебя, Сьюзи. Аткинс вполне могла бы списать этот галлюциногенный бред на проекцию ее папаши в более мирной своей форме, в какой она хотела его видеть, но её папаше было уже под пятьдесят, и его голос просто физически не мог звучать моложе, а обладатель этого голоса был явно младше. Даже младше того мужчины, который протянул ей руку помощи в трудной ситуации... - Иди туда, милая... Он поможет! - со всей уверенностью эхом отозвалась ее мама, мгновенно исчезая и позволяя этим действием своей дочери идти вперед, не оглядываясь на незавидное прошлое. Получив от галлюцинации в образе её матери что-то вроде своеобразного благословения, Сьюзан мгновенно поднялась на ноги и со всех ног бросилась к парню, который до сих пор упорно звал её к себе, повторяя при этом слова любви и восхищения ею, как заведенный, но не успела она и десяти шагов вперед сделать, как все её тело разом пронзила резкая, тупая боль, словно бы в той реальности, где остались её проблемы и тот странный мужчина, которого, как она узнала несколько минут назад, звали Чарли, с её телом проводились какие-то, не совсем этичные, манипуляции. Боль по началу была настолько оглушительной и сильной, что она ощущалась даже сквозь её наркотический приход, и Сьюзан даже на несколько минут потеряла из вида голос парня, который звал её к себе, падая на колени и крича от отвратительных ощущений, но через несколько минут голос незнакомца зазвучал в её голове вновь, и Сьюзан на силу поднялась на ноги вновь идя к нему. Потребность идти за этим, необычайно мягким и спокойным, голосом незнакомца будто бы с рождения отпечаталось в её ДНК, и тут уже даже серьезная, не верящая до этого в судьбу и прочий романтический бред для сопливых девочек, Аткинс не смогла противиться этому порыву, идя к нему не разбирая дороги, прямо как завороженная ровно до того момента, пока картинка её "трипа" не начала блекнуть на её глазах, теряясь в кромешной тьме, начавшей наступление с двух сторон, как только Сьюзан-таки подошла к незнакомому ей парню на достаточное расстояние, с твердым решением его рассмотреть получше... - Будь уверена, Сьюз, я найду тебя где и с кем бы ты не находилась! - еле успел уверенно пообещать ей парень, тут же исчезая из вида и оставляя её одну в темноте. - Ты-единственное, что есть у меня. Возвращаться в реальность после такого нового, странного и всеобъемлющего состояния для Сьюзан было сложным процессом, сопряженным с ощущением рвоты и головной болью, поэтому она даже не сразу поняла, что именно с ней делал Мэнсон, а когда до беспомощной девушки все-таки дошла реальность происходящего, для сопротивления насильнику было уже слишком поздно и единственное, что она теперь могла сделать-это смотреть расфокусированным, помутнённым взглядом на свои трусики, валявшиеся на грязной земле, мысленно молясь о том, чтобы все это побыстрее закончилось. Она снова доверилась не тому человеку, который тут же решил воспользоваться её состоянием, как, в общем-то, было и со Скоттом, вот только тогда все было по-иному! Тот выродок, Скотт, её хотя бы любило крайней мере в самом начале их отношений, но это все было тогда, а не сейчас. Теперь деваться ей было просто некуда и Чарли, ем бы он в итоге ни был, данный факт хорошо понимал, изначально не оставив ей выбора, кроме дозволения воспользоваться её телом! С каждым новым толчком и его отвратительным стоном, действие прихода все больше сходило на нет, а отвращение к себе наоборот увеличивалось и только слова того парнишки из галлюцинации не позволяли ей опускать руки повторяясь раз за разом все четче и четче: - Я найду тебя, Сьюз, где и с кем бы ты не была! "Я надеюсь на это, надеюсь. Так же сильно, как и на то, что ты все-таки реальный, а не просто плод моего воображения под наркотой".