Unknown victims of Charlie Manson

Сразу же отметив для себя резкую смену компании у оказавшейся весьма общительной Линетт, Мэнсон уже было собрался нахмуриться еще сильнее, но, заметив, с кем именно сейчас пошла Линетт Фромм, он быстро расслабился, выдыхая с долей облегчения, не заметить которое было просто невозможно. С Сандрой Гуд Чарли познакомился только сегодня с утра, в колледже, где работала его сожительница, Мэри Бруннер, но даже несмотря на столь короткий срок знакомства, он как-то сразу уловил факт того, что Гуд прекрасно подходила под формат его общины, даже больше, чем просто «прекрасно». Если он сегодня затащит к себе в «Семью» их обеих, то только выиграет от этого! Вдвоем они принесут ему пользу больше, чем поодиночке. «Теперь, главное, их не спугнуть» — мысленно сказал сам себе Чарли и тормознул машину у обочины, подав знак Уайту, чтобы он не вылезал, нехотя выбираясь из теплого салона самолично. Уж лучше он сам проследит за ними, чем позволит этому тупице Брюсу Уайту, снова спустить все потуги Чарли в трубу! Хотя, если уж говорить на чистоту, он вообще ни одному из его общины до сих пор не мог доверить ничего серьезнее готовки. Мозги его послушников были целиком и полностью засраны наркотиками, и он был бы полным идиотом, если бы позволил им вести какие-либо более значимые дела в «Семье», как это делал сам. Для такого были нужны мозги, которых у тех девятнадцати человек, тусивших с ними в данный момент, не наблюдалось. Зато по его сугубо личному мнению, они наблюдались у Линетт, и формально она могла ему помочь вести всех остальных. Только бы сыграть правильно и добиться того, чтобы она бросила все и пошла за ним, а потом уже будь, что будет! Не умел все равно Чарли сожалеть о своих решениях, да и вообще, сожалеть он тоже не умел, кайфуя от этого факта. Сожаления существовали лишь для слабаков, которые не умели брать на себя ответственность за свои решения, действия и поступки, а слабаком он себя не считал и имел яйца, чтобы ответить за то, что решил сделать! Подбодрив себя подобным, пусть и весьма странным, образом он деловито закатал рукава слегка великоватой для него рубашки и зашагал за ними, все время держась позади, дабы они не заметили слежки, но в то же время прекрасно слыша каждое слово, которое они произносили, даже несмотря на музыку, то и дело доносившуюся из каждого уголка района. Исходя из их, оказавшегося на удивление пустым для Мэнсона лично, разговора он смог отметить для себя один-единственный, но все равно немаловажный, факт из краткой биографии Линетт: она сейчас находилась в полных контрах со своим родным папочкой, и это вполне возможно было использовать, чтобы переманить её на их сторону, вот только надо было хорошо подумать над тем, как именно это сделать. Судя по тому немногому, что Фромм о нем упомянула в разговоре с Сандрой, он когда-то давно являлся военным. И серьезного мужчину откровенно выводили из себя некоторые поступки и пристрастия его дочки, и Мэнсон на удивление мог его в этом подержать: одного лишь беглого взгляда её видок хватало для того, чтобы понять, что девочка, скорее всего, начинающая алкоголичка и уверенная наркоманка, а то, как тесно она прижималась к Сандре Гуд, свидетельствовало еще и о том, что она лесбиянит помаленьку! Да если его собственный сын или дочь заявятся к нему с заявлением о том, что он или она запали на кого-то одного с ним пола, то он сам прибьет своих отпрысков, чтобы они не мучились и его не позорили! Не успел он об этом подумать, как Линетт с Сандрой, будто бы прочитав его мысли, остановились посередине улицы и поцеловались взасос, вынуждая этим Мэнсона рыкнуть в голос, сходу прячась за стеной одного из близлежащих к нему домов. «Как же это отвратительно и аморально-то, Господи Боже! Чертовы хиппари, и их придурковатая Free Love…» — беззвучно выругавшись матом, подумал про себя маньяк и, проследив взглядом за тем, куда они зашли, уверенно зашагал обратно в сторону машины, с примерным пониманием того, что ему с ними двумя теперь делать. Осталось лишь найти нужный номер и позвонить отцу Фромм анонимно!