Нежная, самодовольная девочка. Мокрая в стелечку. Мечтает о море, где люди не тонут. Бред под бутылочку. Никогда не хотел отдавать тебя морю, мне больно будет. С соленой водой, жить с мечтой. Где не мой поцелуй Белоснежку разбудит. Как понимать раны от пара. Если из крана вода ледяная. Знаю градус постели твоей. Но не знаю, когда засыпаешь. Напомни, родная. О чем ты мечтаешь. Но вода ледяная. И ты глаза закрываешь
. Константин Николаевич с каждым словом, всё больше и больше бесил Женю. Этот, по истине, Божий звонок опять спас подростка от смерти. — Жень, прости, я сегодня не пойду с тобой домой. — сказала Диана возле выхода из кабинета. — Мне нужно на дополнительные по русскому. — Ок, без проблем. — улыбнулся Женя и Диана заметно чуть-чуть покраснела. — Тогда, пока. — Пока! Они обменялись их фирменным жестом «Я слежу за тобой» и Женя вышел из школы. Подросток любил быть один. «Одиноким волком быть лучше, чем быть бабником.», — именно по такому принципу жил Женя. Отец… Как уже говорилось ранее, он ушёл из семьи и нашёл другую, но и не исключается, что он ходил «налево». Любовь для него было чем-то космическим. Часто, боясь предательств и боли, он отрекался от любви, а иногда от эмоций. Диана — была с детства была чем-то похожа на Женю. Любила горевать с миленьким мальчиком Женей без причины, смотреть на звёзды и мечтать о жизни в Мексике. Они всегда были лучшими друзьями, а их родители уже мысленно венчали их, но Женя и Диана, хоть и понимали, что это что-то более, всегда только фукали, когда мама Дианы представляла, что у них будет двое детей. Кто бы мог подумать, что в скором времени это будут не просто мечты… Женя шёл домой один. Егор всегда задерживался после уроков, чтобы сходить куда-то со своими «братанами» покурить или ещё за какой-то хернёй. Подросток привык и хоть ему надоело прикрывать Егора, он прикрывал. Это его единственный брат, его родная кровь, его единственный друг, а не подруга.***
А в школе было не так нудно. Константин Николаевич посмотрел на свой телефон и увидел 2 пропущенных. Он заметно побледнел и быстро начал строчить сообщение: «Прости, что не отвечал. Урок был.». Преподаватель ждал ответа минуты три, но его не было. — Константин Николаевич, Вы не заняты? — из-за двери выглянула Ксения Александровна. — Нет, не занят. — черноволосый положил свой телефон в карман и тяжело вздохнул. — Тогда пройдёмте в мой кабинет. Константин Николаевич одобрительно кивнул и пошёл следом за директором. Кабинет директора находился на первом этаже, а кабинет химии на втором. Всю эту «дистанцию» они шли молча, а преподаватель нервно кусал внутреннюю сторону щёк, думая о самом худшем. Ксения Александровна открыла дверь и вошла, следом за ней вошёл и Константин, закрыв дверь. — Присаживайтесь. — педагог сел на стул возле стола, а директор села напротив. — Я Вас вызвала, потому что вижу профессиональность. Знаете, в наше время встретить такого педагога, как Вы, большая редкость. — А я уже подумал, что Вы меня выгонять собираетесь. — Константин Николаевич улыбнулся во все 32 и нервно потёр лодони. — Нет, что Вы! — Ксения Александровна улыбнулась в ответ, но её настроение резко поменялось. — Но я должна сообщить и плохую новость. — она строго посмотрела на голубоглазого и он опять напрягся. — Вы молод и красив, поэтому я вижу, что девочки, а особенно из девятого класса, к Вам уже не ровно дышат. Я слышала, как они разговаривали в уборной про то, что Вы, простите, сексуальный. — Чёрт… — Константин Николаевич отвёл взгляд в сторону. — Я надеюсь, что Вы не будете приставать к ученицам. — она скрестила руки на груди и опять бросила свой строгий взгляд. — Нет, не в коем случае! — воскликнул учитель. — Отлично. Вы можете быть свободным и идти домой, а завтра подпишите некоторые документы. — Хорошо. До свидания. Молодой преподаватель пулей вылетел из кабинета и поднялся на второй этаж. Он забрал все свои вещи, закрыл препараторскую и кабинет. Константин вылетел из школы и сразу позвонил на заветный номер. Гудки казались бесконечными, но всё-таки трубку взяли и послышался грубоватый голос: — Да? — раздался голос и учитель широко улыбнулся. — Артём, прости меня. Я правда опаздывал и от нервов обматерил тебя. — черноволосый опустил голову и пнул камень, который был у него под ногами. — Не в первой. Ладно, я почти возле школы, жди. Артём бросил трубку, а Костя чуть ли не прыгал от счастья. Прошло буквально 10 минут и к школе подъехала чёрная иномарка. Преподаватель открыл дверь машины и плюхнулся на переднее сиденье. — Привет, Тём. — голубоглазый улыбнулся и потянулся к шатену. — Как тебе удаётся выпутываться из любых приключений? — Артём тоже наклонился к Косте и их губы были в сантиметре друг от друга. Преподаватель ничего не ответил, он с жадностью впился в пухлые губы Артёма, а он, в свою очередь, сжимал чёрные полосы у корней и чувствовал, как голубоглазый стонет сквозь поцелуй. Целовались они до тех пор, пока у них в лёгких не закончился воздух. Кареглазый отстранился и посмотрел в глаза океанического цвета. — Но в следующий раз сесть не сможешь неделю. — Артём завёл машину и издал смешок. — Многообещающе… Всю дорогу они ехали молча и иногда переглядывались. Чёрная иномарка остановилась возле новенькой девятиэтажки. Парни вышли с машины и направились в подъезд. Ухоженный, без всяких надписей и без алкашей. Про такой подъезд мечтает любой человек, но такой был у них. Костя остановился возле 208 квартиры и ждал пока Артём откроет дверь, ведь ключ он забыл. Дверь распахнулась и из кухни в нос ударил запах чего-то вкусного. — Ты готовил? — спросил черноволосый, снимая обувь. — Да. Но, если так посудить, ты должен готовить, в качестве извинения. — шатен скрестил руки на груди и ждал пока Костя подойдёт к нему. — Многого ты хочешь. — голубоглазый прошёл мимо Артёма и пошёл в спальню. Через минуту за ним зашёл кареглазый и облокотившись об дверной проем, закусил нижнюю губу. — Ты так и будешь на меня пялиться? — спросил Костя оставаясь в одних боксерах. — Помнишь, я что-то говорил про то, что ты не сможешь неделю сесть. — ухмыльнулся Артём. — Потом напомнишь. — улыбнулся голубоглазый и быстро одел футболку и спортивные штаны. — А сейчас я хочу кушать. Он нежно, почти невесомо, поцеловал Артёма в щёку и побежал на кухню. На плите красовался пирог. У Кости потекли слюни от такой вкусной картины.***
— Да ну к черту! — возмутился Артём, когда Костя предложил ему посмотреть ужастик. — Ну, Тём… — голубоглазый подвинулся ближе к уху кареглазого. — Пожалуйста… — Нет-нет-нет, не делай больше так. — надул губы Артём. — Почему? Дай угадаю… — Костя зделал задумчивое лицо. — Потому что ты от этого возбуждаешься! — он положил руку на пах шатена и закусил губу. — Я предупреждаю: сидеть не сможешь неделю. — А ты думаешь, что я тебя просто так провоцирую? — преподаватель спустился ниже и уже снимал штаны Артёма. Штаны сняты. Через ткань боксеров Костя видел эрекцию парня и про себя ухмыльнулся. Артём перевернул Костю и оказался сверху. Оба были сильно возбуждены и избавившись от лишних шмоток. Шатен оставлял багровые засосы на ключицах черноволосого и слышал медовые стоны. Он, не медля, размазал естественную смазку по члену и вошёл в Костю больше, чем на половину. Артём делал медленные толчки внутри любимого и слышал всё новые и новые пошлые звуки.***
У Жени было не так весело. Он всё думал про него и Диану. Мама распрашивала про школу и странное настроение Жени. Подросток решил ничего пока не говорить, ибо видел, как Диана смотрит на Константина Николаевича. Женя уже сделал уроки, а Егор только пришёл домой. Понятное дело Егор поругался с мамой. Жени надоело это. Он видел много раз маму в слезах из-за Егора. Как он хотел, чтобы всё это прекратилось. Но это невозможно. Егор, как баран будет стоять на своем. Женя любил писать стихи. Он любил прочувствовать их, пропускать сквозь душу. И вот очередное творение: «И солнце покатится. Куда-то за облако. И мир как-то кружится, ты не одинокая. Беги по следам мечты. Куда-то вдаль города. Но знай, в этом мире ты. Не одинокая. Ты не одинокая. Не одинокая. ты не одинокая.» Он опять подумал про Диану. Про то, что она теперь не одинокая…