Часть 14
3 октября 2018 г. в 21:11
Чимин не мог дождаться, когда наконец сможет остаться один. Конечно, он получал неподдельное удовольствие, наблюдая за этим переполохом во всех трех кланах, как все, кто помнил о прошлом, боятся, действительно боятся повторения событий тридцатилетней давности. И все же да, после очень непростой ночи Чимину просто необходимо остаться наедине с собой и все обдумать, просмотреть план дальнейших действий и внести вынужденные изменения.
Войдя в темную комнату, где всегда окна закрыты плотными шторами, он сразу прошел в ванную, захватив по пути со стола пару маленьких конвертиков из фольги. Это был новый сорт, и Чимин решил, что хочет опробовать его прямо сейчас. Одну дозу порошка он вдохнул через прозрачную стеклянную трубку, пока набирал себе горячую ванну и чуть не упал в нее.
Тело расслабилось, словно тяжелый груз, лежавший на душе, медленно растворился в мягком наслаждении. Даже не посмотрев на экран телефона, он включил музыку наугад, кинул его на тумбу и осторожно и устало стал стягивать с себя одежду. Недавние синяки на руках и плечах саднили от любого движения и прикосновения. Хотя бы порошок заглушал боль, стрелой пронзавшую сознание.
Реальность казалась Чимину все менее реальной с каждым днем. И единственное, в чем он оставался точно уверен, так это в существовании Мин Юнги. Хренового, чертового Мин Юнги, который сегодня посмотрел на него лишь раз и с таким отвращением, что Чимину самому на секунду показалось, что из человека он превращается в абсолютное дерьмо. Никто не смеет унижать его, да еще и одним взглядом!
— Ублюдок… — шепчет Чимин пустоте, разрастающейся в груди, и сжимает трубку в руке так сильно, что стекло не выдерживает и лопается, рассыпаясь осколками на белый кафель.
Кровь медленно проступает в порезах на ладони, но ему плевать, боли совсем не ощущается за стеной ненависти. Когда вода набирается, Чимин лениво сползает в ванну и закрывает глаза. Выдохнув весь воздух из легких, он погружается под воду, застывая во тьме почти на вечность, а потом открывает глаза и видит дождь.
Один из тех дней далекого прошлого, которое он почти смог забыть, вдруг врывается в реальность и вонзается ножом в самое сердце. Чимин слышит свой смех сквозь шум дождя. Они бегут по лужам, пуская кораблики из пробок и не боятся заболеть, потому что еще август.
Жадно вдыхая воздух, Чимин поднимается, и все исчезает, как только его глаза открываются и взгляд встречает уже надоевшие темно-синие стены ванной комнаты. Вздыхая и морщась от боли, Чимин тянется за второй дозой и чуть не заливает ее водой, разворачивая фольгу. Он знает, эффект скоро пройдет, и захочется еще больше, но не может остановиться, потому что не видит в себе сил справиться со всем этим в одиночку.
Как обычно, попытка расслабиться приводит лишь к тому, что стена в его разуме рушится, и сознание захватывают жалкие мысли о прошлом, вроде как «тогда я был не один, он был со мной», которые медленно сменяются новой волной злости и ненависти — «но он бросил меня», «обещал всегда быть рядом, и исчез, оставил меня одного во всем этом дерьме».
Не поддаваться такому порыву эмоций было чертовски трудно, но Чимин заставил себя успокоиться, сжав в кулак пораненную руку. Ведь в трате сил на злость, когда у него уже есть план мести, нет никакого смысла. Сладкой, жутко приятной мести. Скоро Чимин заставит его почувствовать все то, что пережил он сам, а потом уничтожит. Никакой жалости, только удовольствие и умиротворение.
Представляя свой план в каждой мелочи, Чимин улыбался, искренне убежденный, что именно эта месть наконец успокоит его душу и позволит стать по-настоящему счастливым.