Не боишься ли ты заиграться?

Заранее прошу простить за столь долгое время отсутствия новой части. Она была самая тяжелая из тех, что я писала когда-либо. Надеюсь, вам понравится. Приятного чтения. _______________________________________________________________________________ Мориарти резко дернулся и, с криком, проснулся. Его всего трясло, он задыхался. Схватив себя за горло, мужчина пытался восстановить дыхание, с большим трудом ему удалось сделать это. Он упал на подушки и закрыл глаза. Он дома, наконец. Джим устал, чрезвычайно устал от этой гребанной тюрьмы, постоянных допросов, тошнотворной, одуряющей боли и вездесущего Майкрофта Холмса. Мориарти никогда не понимал семейные ценности, какие-то странные, дикие устои общества, что обязательно должны быть семья, дети. Что за глупость? Мешающие существа, не дающие работать, созерцать, творить. Мешающие, никому ненужные обязательства семейной жизни. Зачем, если можно быть свободным от всего, летать свободной птицей, быть королём своего мира, построенного кровью других и на их разложившихся трупах. Но сейчас он совершенно один. Один в гуще проблем, один в своём королевстве. Никому не нужны его забота, любовь, на которую он способен. Он никому не нужен. Король на блестящем троне в центре гулкой пустоты, костей и морей крови. Раньше рядом всегда был верный пёс, который всегда его защищал, оберегал, заботился. Который обещал вечное служение. Который обещал вечную любовь. Который терпел всё, что творил безумный правитель продолжал преданно смотреть в глаза. И который однажды стал больше, чем слуга. Но очередной пинок оказался слишком болезнен, правитель ударил по самому больному в теле слуги. И пес ушёл, горько завывая, пытаясь вернуться к своему королю, но король, вновь и вновь ударяя по слуге, проверяя своего верного пса, заставлял того уходить. И пёс ушел. И больше не вернулся. Моран ушел два месяца назад. И сейчас Джим, один, в большом доме, сходил с ума от одиночества. Оно было его наказанием, оно преследовало его всю жизнь с самого детства. Родители не интересовались им, в школе и университете был почти изгоем, а потом для всего мира он просто перестал существовать. Он привык к одиночеству, оно лелеяло его на нежных руках спокойствия, столь необходимого его сознанию. Где-то, совсем рядом, как казалось, пролетали яркие вспышки-руки любви, зависимости от человека, которая манила, казалось столь сладкой. Но они настолько быстро пролетали, что казалось, что это только мираж, что на самом деле их просто не существует. А теплые, уютные, столь родные руки укачивали взрослого мужчину. Мориарти никогда не был машиной, как могло показаться. Он никогда не был безумен или эксцентричен, просто настолько редкое общение с другими людьми заставляло одевать на себя маски, бесконечное количество которых хранилось в его великолепно развитом интеллекте. Он надевал цельные маски на деловые встречи, формальные обеды с родителями, когда учился в университете. Однажды одна из масок треснула на его лице, а собеседник, мозолистыми пальцами, аккуратно снял треснувшую половину, не надеясь на большее. Но даже это помогло увидеть полковнику то, каким был Джеймс Мориарти под слоем тончайшего гипса, золотых красок и лишних, ярких перьев. Единственный, кто смог понять, почему Джим это делает, почему он выбрал именно этот путь. Мориарти судорожно вздохнул и закрыл глаза руками. Все эти мысли и метафоры были его непрекращающимся мучением. Кости и раны на теле Джеймса заживали, уже не причиняли ту боль, которая была в начале. Бизнес восстанавливался, после случившегося конкурентов просто не стало, новости распространяются быстро, все они стали ещё больше бояться Мориарти. Все чаще говорили о том, что он не человек, а паук в центре криминального мира, опаснейшая ядовитая змея, с которой ведение игры может закончиться слишком плачевно. Большую часть своих сил Джим отдавал плану мести Шерлоку Холмсу. Из-за него он так пал. Первая часть плана уже начала воплощаться в жизнь, даря криминальному гению несравненное удовольствие начала великой борьбы двух умнейших людей. О которой пока знает лишь один. Люди найдены и подготовлены, они не имеют права хоть на одну ошибку - на кону жизни их близких. Выполненный приказ означал очень большую «премию» на счете в банке. Завтра будет официальное начало их последней игры. В этой партии он не проиграет, никогда. Что бы ни случилось, он не проиграет. Чего бы это ему не стоило. *** Мужчина остановился перед витриной с королевскими драгоценностями, размял шею и включил музыку. На его лице появилось выражение блаженства и наслаждения. Он начал танцевать, прислушиваясь к каждой ноте, звучавшей в наушниках. «Шерлок, ты не придешь на моё маленькое представление? Я же написал тебе. Тебе бы понравилось, мой маленький эстет». Одно резкое движение и пуленепробиваемое стекло разбилось, открывая доступ к самым дорогим реликвиям британской короны. - Не торопитесь. Мориарти удобно сидел на троне и казалось, что он рожден именно для этого. «Шерли так и не пришёл, какая жалость». Когда мужчину сажали в машину, он знал, что на другой стороне улицы стоял высокий блондин, который ошеломленно смотрел на Джеймса. Все же удобно иметь подставное лицо, которому вдруг понадобились услуги профессионального киллера. *** Наконец, спустя столько времени, они наконец встретились. Консультирующий детектив и консультирующий преступник. Когда Холмс подавал показания, Джим не мог скрыть улыбки – не смотря ни на что, Шерлок обожает публичность, гению нужны зрители, хотя Холмс-младший и пытается это скрыть. И сейчас, стоят за трибуной, он наслаждался вниманием окружающих его людей. - Я думаю, что между нами нечто особенное. Мориарти сильно удивился и не стал этого скрывать. «Нечто особенное? Шерли, ты стонал подо мной и умолял дать кончить. Просил о стеке и наручниках. Я бы назвал это более емким словом». - Мистер Холмс, вас пригласили сюда, чтобы вы отвечали на вопросы мисс Сорелл, а не для демонстрации ваших интеллектуальных способностей. Вы должны отвечать кратко и по существу. Всё остальное будет расценено, как неуважение к суду. «Шерли, сладкий Шерли. Всегда нравилось в тебе твоё самолюбие. Показать себя выше остальных. Но, дорогой, они не понимают, кого допрашивают и кого обвиняют. Мы с тобой знаем, чем это закончится». Когда мужчин вели по коридору в камеры, Холмс не скрывал своей досады, а Мориарти наслаждался исходом. Конечно, это лишь тысячная часть того времени, которое провел Джеймс у британского правительства, но даже это может позабавить. Тем более, Шерлок в соседней камере, который был встревожен присутствием Мориарти. Сам Джим, который, увидев Холмса спустя столько времени, сгорал от ненависти. В тюремной камере никто не сможет увидеть, насколько он ненавидит Шерлока Холмса. Не нужно, чтобы это видел и сам Холмс когда-либо. Нужно провести игру без малейшего сдвига, без малейшей оплошности. Без лишних эмоций, они будут лишь мешать. *** - Шерлок, он не виновен. Мориарти на свободе. Ты меня слышишь? Ты знаешь, что он пойдёт к тебе? Шерлок? Холмс, нажав на кнопку, выключил телефон и кинул его на пол. Несколько раз проведя руками по волосам, Шерлок встал с дивана и начал приготовления к встрече с бывшим любовником. «Странно, - усмехнулся мужчина, - я называю кого-то любовником. Даже в настоящем времени. Представляю себе снисходительную улыбку Майкрофта и ошарашенный вид Джона». Чашки, чайник, свежий костюм, скрипка в руках и первая соната Баха. Шерлок помнил, что предпочитает Джим. Щелчок дверного замка, тихие, почти беззвучные, шаги и вдруг резкий скрип ступени, звук которого прошелся молнией от головы до ног. Скрип двери и столь знакомый аромат парфюма. - Обычно стучатся. Хотя, ты вряд ли считаешь себя обычным. Чайник только закипел. - Иоганн Себастьян ужаснулся бы. Можно? - Пожалуйста. Когда Джим прошел мимо Холмса, Шерлок ещё сильнее ощутил столь опьяняющую смесь власти, желания, сексуальности и абсолютной самоуверенности. Слегка дернув головой, он попытался очистить голову от ненужных чувств и желаний, полностью сфокусироваться на проблеме, которую пришел решать Джим. Ибо просто так Мориарти никогда не приходит. Одно из двух – либо он хочет секса, либо назрела какая-то проблема. Первое не подходит по срокам – они расстались полтора года назад. - Знаешь, Бах, лежа на смертном одре, слушал, как его сын… Шерлок пьянел от голоса Мориарти. Ему стоило немалых усилий сдержать себя. Он скучал по этому безумному психопату, но признаться – подписать себе смертельный договор. Какие то слова, брошенные Джиму, не имели смысла для Холмса. - Не выносил незаконченных мелодий. - Как и ты, почему и пришёл. - Скажи честно, ведь ты немного рад… - Приговору? - Мне. Тому, что я на свободе. - Мориарти улыбнулся и перед Шерлоком пронеслись картины их безудержных ночей. Именно с такой улыбки и начиналась каждая ночь, каждая свободная минута днём, пока никто не видит их дрожащих пальцев в волосах друг друга и тяжёлых, сводящих с ума, взглядов. – Не бывает сказок, где нет старого, доброго злодея. Я тебе нужен, иначе ты никто. Потому что мы похожи, ты и я. Только ты скучный. Ты на стороне ангелов. Нужно прекращать эти разговоры, немедленно. Иначе опять всё начнется сначала. А этого нельзя допускать, никак нельзя. - Ты, конечно, до жюри добрался. «Кто бы мог сомневаться, что ты не сможешь выйти сухим из воды. Конечно, кабельная сеть. Знаешь, то, что ты играл с Майкрофтом, тебе не навредило. Но он никогда не сможет понять того, чего ты действительно хочешь. Что тебе нужно. Это проблема Майки – он настолько застрял в правительстве и политике, что не видит других угроз». - Ты, вроде, собирался мне сердце выжечь. - О, да, это проблема. Последняя проблема. Ты уже понял её суть? В чём последняя проблема? А я ведь уже говорил. Вопрос, слушал ли ты? Тебе всегда так сложно сказать «Я не знаю». - Я не знаю. - Это умно, очень умно, чертовски умно. К слову, ты сказал своим дружкам, почему я взломал столько мест и ничего не взял? - Нет. - Но ты понимаешь. - Несомненно. «Конечно, чтобы доказать мне, что ты вернулся на свой трон. Но ты ведь не это хочешь услышать. Я последую твоим правилам игры и скажу то, чего ты желаешь. Но мы с тобой оба знаем, что это будет ложь». Когда Шерлок и Джим встали напротив друг друга, у обоих перехватило дыхание. Столь близко, столь знакомо, пару уверенных, привычных движений – и они могут вновь упасть в омут желанного порока. Но что-то не так. Что-то не так в глазах Джима. Там больше нет иронии, озорства, страстного желания завладеть и подчинить Шерлока. Лишь холод, ледяная ненависть и презрение. - Я твой должник. Мориарти развернулся и ушёл из дома по Бейкер-стрит, 221В. Когда за криминальным гением хлопнула дверь, Холмс подбежал к лежащему на полу телефону. - Майкрофт, где был Мориарти последний год? В тюрьме британской разведки? – голос Шерлока дрожал от напряжения. – Это ты сделал? - Да. - Какого черта? - Он знал на что шёл, когда соглашался на мои правила игры. - Игра? Мобильный телефон вдребезги разбился, ударившись об стену. Шерлок схватил скрипку и начал мучать инструмент, извлекая отвратительные звуки. Игра. Просто игра. Игра брата и Джима. Где Шерлок был… Пешкой? Интересной составляющей партии? Чем? *** Закрыв за собой дверь в квартиру Холмса, Мориарти тяжело выдохнул. Подняв воротник пиджака, он свернул за угол и сел в любимую машину. Только теперь за рулём был он, а не Себастьян, как это было обычно. Постукивая пальцами по рулю, Джеймс анализировал ситуацию, произошедшую в квартире 221В. Это было сложнее, чем он предполагал. Мужчина думал, что всё будет несколько по-другому, проще, спокойнее. Ненависть была не той, которую он бы желал иметь. Ненависть была не к тому человеку, который его предал, а была ненависть к себе – ведь он продолжал любить эти невыносимые глаза, руки, столь несносные губы. Джим закрыл лицо ладонями. Это не закончится просто так. Один успокоится при условии смерти другого. Мориарти умирать не собирался. Но представить смерть Шерлока… Сможет ли дальше Джеймс работать, если главный противник сдастся? Скука могла вновь вернуться. Одиночество могло вернуться. Никто не сможет достигнуть уровня интеллекта Холмса, а тем более самого Джима. Мориарти ударил со всей силы по рулю. Какой к чёрту интеллект, если чувства, внезапно обнаруженные в идеальном, стройном механизме сознания Джеймса, не отпускают? Чувства, забытые в глубоком детстве, чувства, которые начал будить Себастьян? Которые расцвели в полную силу рядом с Шерлоком? Ненависть, любовь, зависимость, желание. Они появились, даря краски серой картине мира, состоящей из расчетов и схем, которые раньше видел Мориарти. Лучше бы он их не вспоминал, лучше бы они остались погребенные под осколками детского сознания. Мориарти провел руками по волосам, растрепав их. - К чёрту всё, к чёрту Шерлока, Себастьяна, Майкрофта, весь этот гребанный, прогнивший мир. К чёрту структурность, к чёрту расчеты. Осталась одна схема, необходимая для будущего. Которую нужно довести до конца, написанного мной. Маленькая пьеса, посвященная Рейхенбахскому герою, – мужчина набрал номер на телефоне. – Алло, Китти? Привет. Да, мне заплатили за эту роль. Крупная сумма, малышка. Ты видела меня по телевизору? Я же говорил, что это закрытый суд. Любимая, что купить домой? Кофе? Молотого? Хорошо. Как ты смотришь, если я приготовлю свой фирменный салат? Великолепно. Ты поздно сегодня? Я не знаю, когда буду. У меня ещё на сегодня озвучка для BBC Radio 4. Постараюсь не опаздывать. *** - Дорогая, молотого у них не было, я купил в зёрнах. «Джим? Что за… Какого чёрта??» У Шерлока задрожали губы от злости. «Не ожидал, Шерлок? Ревнуешь меня? Я всё вижу, не волнуйся. Но только сейчас я не Джим. Приятно познакомиться, Ричард Брук». Джеймс изобразил испуг и отошел к стене. - Ты обещала, что меня здесь не найдут, что я здесь в безопасности. Игра в испуг, панику, игра в простого, глуповатого мужчину-актера. Начало падения в глазах Джона. «Неприятно, правда, Шерлок? Но ты пока этого не видишь, не замечаешь замешательства Уотсона. Неприятное удивление, смешанное с ненавистью красит тебя, Шерли, очень красит. А твоё молчание приносит мне немалое наслаждение и возбуждение. Сомневаешься ли ты в моём существовании? Начинаешь сомневаться, не так ли? Реален ли я? Дам тебе намек, ты должен понять». Джеймс немного раздвинул ладони, прижатые к лицу, и бросил взгляд на Холмса. У Шерлока дернулась губа вверх и появилась ухмылка. - Я работаю на детском телевидении, рассказываю сказки. Я могу доказать, это есть на DVD. «Какое же ты лжец, Джим. Ты осточертел своей ложью, ты отвратителен. Прекрати этот цирк, ты дешевый актеришка, циркач, не умеющий признавать поражение. Прекрати это!» Шерлок двинулся в сторону Мориарти, а Джим, пытаясь от него отойти подальше, прыгнул на лестницу. - Всё кон… Стой, стой! Не трогай меня, не смей даже пальцем меня коснуться! - Закончи этот фарс!!! Шерлок быстро рванул к Джиму, но тот успел закрыться в ванной и выпрыгнуть в окно. - Не стоит его ловить. Он станет звать на помощь. Джон и Шерлок выбежали из дома, но Мориарти нигде не было, он успел убежать. - Он всё обо мне знает. Когда всучивают большой обман, его для привлекательности заворачивают в правду. «Чего же он хочет? Чего? Он поставил всех против меня, чего он добивается, очерняя моё имя? Боже, он хочет моей смерти. Суицида. Моего финального падения». - Шерлок? - Я должен сделать кое-что. - Что? Я помогу? - Это моё дело. *** Шерлок стоял, облокотившись на стол в больнице Святого Варфоломея, и ждал Молли. У неё есть то, что столь необходимо для него. - Ты была неправа. В том, что ты не в счёт. Я всегда с тобой считался и всегда доверял тебе. Но в другом ты не ошиблась. У меня не всё хорошо. - Говори, что случилось. - Молли, возможно, я скоро умру. - Что мне сделать? - Если бы я не был тем, кем ты меня считаешь, кем я считаю себя, скажи, ты бы помогла мне? - Чего ты хочешь? - Твою помощь. - Чего именно ты хочешь? - Всю информацию, всю ту ложь, которую тебе говорил Джим Мориарти. *** Было раннее утро, Джон спал, облокотившись на стол, Шерлок крутил в руках резиновый мяч, обдумывая всё, что случилось и всё, что может случиться, когда зазвонил телефон. Джон ответил на звонок. Что-то случилось с миссис Хадсон. Уотсон пытался уговорить Шерлока поехать вместе с ним, но мужчина был непреклонен и отказывался. - Она умирает! Ты машина! Ну и чёрт с тобой, сиди здесь в одиночестве. - Только одиночество и бережёт меня. - Нет, Шерлок. Людей берегут друзья. «Как же ты не прав, Джон. Друзья предают больнее всех». Прозвучало оповещение об смс. Холмс достал из кармана телефон и прочитал его: Я жду. JM Мужчина вышел из помещения, взяв со стола пальто, и пошёл к пожарной лестнице, ведущей на крышу больницы Святого Варфоломея. Около двери на крышу, Шерлок остановился и перевёл дыхание. Он не знал, чем может закончиться эта встреча. Толкнув дверь, он вышел на крышу. На парапете сидел Джеймс Мориарти в любимом костюме и слушал неизменных Bee Gees. В первую встречу эта песня стала знаком спасения. Сейчас она звучала как смертный приговор. - О, вот мы и встретились. Ты и я, Шерлок. И наша проблема, финальная проблема. Остаться в живых, это так скучно, не так ли? Просто остаться. Всю свою жизнь я гнался за драйвом, ты был лучшим, но теперь я его лишен. Потому что сокрушил тебя. И знаешь, в конечном итоге это было легко. Легко. – Мориарти был крайне разочарован и не скрывал этого. Главный противник почти уничтожен, но это не приносит радости. Игра зашла в тупик, Джим не ожидал такого от Холмса. Шерлок должен был и дальше играть, получая такое же удовольствие, которое получал Мориарти. Но нет, он сдался и не хочет бороться. - Я убью Ричарда Брука и верну Джима Мориарти. « О боже, Шерлок, ты издеваешься? Ты действительно глупец, возомнивший себя героем?» - О нет, нет, это слишком просто, слишком просто. Там нет ключа, дубина! Это всего лишь набор цифр, совершенно бессмысленный. Ты правда думаешь, что пара строчек компьютерного кода разрушит мир вокруг нас? Я разочарован, очень разочарован, обычный Шерлок. - Но ритм… - Партита номер 1, спасибо, Иоганн Себастьян Бах. «Джим, ты начинаешь злиться и это мешает тебе думать, анализировать происходящие. Я принял правила твоей жизни и тоже сейчас играю. Подыгрываю тебе, а ты даже не замечаешь этого. Ты ослеплен своей скукой, мнимым разочарованием. О боже, ты действительно думаешь, что я не догадался сразу о том, что ты хочешь моей смерти? Не будь столь глуп. Как же ты прекрасен в своем разочаровании и глупости. Сексуален до невозможности. Прикоснуться бы к тебе, но это будет нелегко. Но ты же знаешь, что сделать, чтобы это случилось «случайно»? Я поддержу твоё желание». - Ну что же, давай, пожааалуйстаа! Шерлок схватил Джима за лацканы пальто и наклонил его над пропастью. Если Холмс отпустит его, то Джеймс погибнет. Но они оба знали, что этого не случится. Детектив не разожмет пальцы, не отпустит Мориарти. - Ты безумен. - А ты не знал? «Шерлок, ты ещё ничего не понял? Я безумен, только когда ты рядом, пьянишь своими глазами, руками, телом, безумным смешением аромата твоей кожи и любимого парфюма. А ты узнаешь, в каком положении мы сейчас находимся. Мои ноги между твоих, я чувствую твоё горячие дыхание на себе, ты смотришь на меня сверху и не можешь отвести взгляд от меня. Невыносимая, сладкая мука, не правда ли?» Холмс дергает на себя Джеймса и их лица становятся совсем рядом. Шерлока ведёт от столь близкого расстояния. Он уверен – если бросит взгляд на Мориарти, больше не сможет сдерживаться. Он помнит эту позу, столь любимую для него. Это были те редкие моменты, когда Мориарти все же позволял вести, доминировать. Джим не отпускал глаза от лица Шерлока, пытался поймать его взгляд, начал говорить, что позволит ему сделать с собой, горячо дыша на лицо Холмса и пытаясь добиться хоть малейшей реакции от детектива. - Это возбуждает, согласись. - И уйду я опозоренным. - Ну в этом же и смысл весь. «Ты не умрешь, Шерлок. Не допущу этого. Я успею тебя схватить, если решишься на это. Мне просто нужно, что бы ты ушёл со сцены, что бы больше о тебе никто не слышал. Что ты стал безраздельно моим. Всё просто, Шерли, всё очень просто». Шерлок попросил несколько минут одиночества и Мориарти отошел от мужчины. Джим знал, что есть одно несовершенство плана, специально им допущенного. Шерлок должен его обнаружить, просчитать весь план. Главное, изобразить сильное удивление, приближенное к шоку – Джим же не мог что-либо упустить. Шерлок рассмеялся и спрыгнул с парапета. - Ты точно делать этого не будешь, значит убийц может остановить какой-то код, номер. И мне не нужно умирать, пока у меня есть ты. - Думаешь, я изменю приказ? Думаешь, сможешь заставить меня? - Да. Ты тоже так думаешь. - Шерлок, твой старший брат и все его люди не смогли заставить меня делать то, чего я не хочу. - Но я не мой брат, помнишь? Я — это ты. Способен на что угодно. Брошусь в огонь, сделаю то, что обычные люди не делают. Хочешь мне пожать руку в аду – я не разочарую тебя. - Нет, это все ложь, нет. Ты обычный. Ты обычный, ты на стороне ангелов. - Может быть, я и на стороне ангелов, но не думай хотя бы секунду, что я один из них. Шерлок смотрел прямо в глаза Джеймса, не разрывая взгляд. Мориарти должен был увидеть, что происходит сейчас в голове и душе Шерлока. Несмотря на всё его спокойствие, холодность, он сгорал. Он желал того, чего никто не смог бы желать. Спокойствие для них придёт только тогда, когда умрёт другой. - Нет, ты не такой. Я вижу. Ты не обычный, нет. Ты второй я. – Джим почувствовал, что сейчас приходит конец. И истинное безумие, всегда стоящее рядом с Джимом, начинает накрывать его с головой. Нет никакого Джеймса Мориарти. Есть лишь Шерлок Холмс. И никого больше. Мориарти никогда не существовало. И существовать не будет. Это конец. – Второй я. Спасибо. Шерлок Холмс. Спасибо. Благословляю тебя. Пока я буду жив, будут жить и твои друзья. Вот и выход. Удачи тебе. Мориарти резко вытащил из брюк пистолет, вставил себе в рот и выстрелил. Он упал на бетон, кровь окружила голову, а на лице осталась улыбка. Шерлок смотрел на тело Джима и не мог поверить в произошедшее. Этого он не предусмотрел, он не знал, что Мориарти способен такое. Такого просто не может быть. Только не Джим, только не он. Шерлок упал на колени рядом с телом Мориарти и, безвольно свесив руки, смотрел на улыбающиеся лицо бывшего любовника. Как Джим мог так поступить? Почему он ушёл? Скрипнула дверь и на крышу вышел высокий блондин с винтовкой за спиной. Мужчина посмотрел на лежащего Мориарти, на его лице не проявилось ни одной эмоции. Холмс поднял голову на вошедшего, посмотрел на винтовку, которую сильно сжимали пальцы. Именно пальцы выдавали шок и ужас, испытываемый мужчиной. - Полковник Её Величества Себастьян Моран. Я не сомневался, что это будете именно вы. – Голос Холмса звучал неровно, надрывно, слова тяжело сходили с языка. – Пришли за мной? Себастьян достал винтовку из-за спины и направил её на Холмса. - Стреляйте полковник, это ваша работа. - Мистер Холмс, у меня есть приказ. И ваша смерть от моих рук туда не входит. - Зачем тогда вы пришли? Забрать Мориарти? - Нет. Вы должны прыгнуть с крыши. Чтобы спасти своих друзей. И близких. Выбирайте – они погибнут вместе с вами, или только вы. Шерлок провел рукой по лицу Джима и поднял глаза на полковника. - Моран, вы можете мне гарантировать, что они не погибнут? - Могу. – Полковник бросил взгляд на преступного гения. – Я позабочусь об этом. - Хорошо. Заберите тело Мориарти, я не хочу, чтобы его нашел Скотланд-Ярд. И оставьте меня одного. Себастьян кивнул, забросил винтовку за спину и поднял на руки Джеймса. Когда за полковником закрылась дверь, Шерлок встал с коленей и подошел к парапету. Через несколько минут из двора больницы выехал чёрный Bentley и скрылся за поворотом. Шерлоку было тяжело дышать, в груди что-то сжалось, заставляя страдать и нещадно болеть все органы внутри. Проклятые чувства. Опасный недостаток, от которого Холмс не смог полностью избавиться. Это было больно, чрезвычайно больно, слишком больно. Они вылили друг на друга тонны лжи, заставляли друг друга страдать. Говорили то, о чем никогда не думали. Не говорили то, о чём думали всегда. Холмс горько усмехнулся – сейчас это похоже на дешёвую мелодраму, столь любимую у женского пола, особенно у пожилых и совсем юных. После суицида Джима, это придётся сделать и ему. Монтекки и Капулетти. Только сами построившие запреты. Шерлок ступил на парапет. Принял звонок Джона. Что-то говорил ему. Что всё ложь, что Мориарти никогда не было, что он – не гений. Обычный социопат, безумец в современном мире, поставивший себя выше существующего. По лицу текли слёзы. Он должен это сделать, доиграть финальный акт. Джон умоляет его не делать этого, кричит что-то. Холмс не разбирает слов, прощается с Уотсоном и кидает телефон в сторону. Он больше не нужен. Взмахнув руками и оттолкнувшись от парапета, Холмс летит вниз. Удар. Занавес закрылся. *** Когда Себастьян нес тело Мориарти в машину, у него тряслись руки, каждый вдох давался неимоверно тяжело, а сердце, казалось, перестало биться. Усадив Джима в машину, он сел за руль и быстро тронулся с места. Подальше от больницы, быстрее к мистеру Шварцу. Возможно, можно ещё что-то сделать. Хоть что-нибудь. Шварц осмотрел Джима, покачал головой и поднял глаза на полковника. - Мистер Моран, боюсь, это уже не в моих силах. У него ещё бьется сердце, но выстрел в голову осложняет многократно проблему. Полковник вцепился пальцами в пиджак доктора. - Доктор, прошу вас, хотя бы попробуйте. Прошу вас. Доктор отстранил от себя руки полковника и, вновь нагнувшись к Джиму, осмотрел место вылета пули. - Если я что-то смогу сделать, это будет чудо. Молитесь всем богам, которых знаете. Возможно, это поможет. *** - Шерлок, ты абсолютно невыносим! Как с тобой Джон жил? - У него безграничное терпение. В отличие от тебя. Шерлок увернулся от рук Мориарти, пытающихся ударить мужчину, но сам захватил в кольцо смеющегося Джима. - Наверное, именно это тебе и нравится во мне. – Мориарти провел руками по волосам детектива. – Жизнь без сожалений, без упреков, абсолютная свобода. - С любимым человеком, - Шерлок мягко улыбнулся и прикоснулся кончиком пальца к губам, - мне будет нравиться всё. Я приму любой твой выбор. Только если решишь уйти, не оставляй меня здесь. Я сойду с ума от скуки. - Я для тебя так и остался актёром, клоуном? – Джим попытался вылезти из объятий, но Шерлок лишь сильнее прижал его к себе. – Отпусти меня или я прикажу Себу убить тебя с особой жестокостью. И я не шучу, Холмс. Шерлок усмехнулся и прижался губами к столь дерзкому рту. Джим почти сразу поддался мягкости губ и обвил руками его шею. Оторвавшись от Шерлока, Джеймс прижался лбом ко лбу Холмса и прошептал в губы: - Я никогда не смогу тебя убить. Просто не смогу. Я не смогу лишиться тебя. Я сам погибну, но никогда не допущу твоей смерти. - Если ты погибнешь, значит, я уйду вслед за тобой. *** Майкрофт решил проблему с журналистами, они быстро «забыли» о Шерлоке. Похороны Холмса прошли в тишине. Пришли только близкие – Майкрофт, Джон, миссис Хадсон, Лестрейд и Молли. Для всех остальных он стал никем и ничем. Доннован и Андерсон ничего не говорили про Холмса. Кто говорит плохо о умерших? Прошло несколько месяцев и о таком явлении, как Шерлок Холмс, все забыли. Он стал частью истории, скорее мифологии, чем реально существующим персонажем. Джон стал ходить к психологу, Молли совсем закрылась, проводя все вечера в морге. Для всего мира Шерлок Холмс погиб, прыгнув с крыши. В действительности, он выжил после падения. Но, несмотря на все приготовления, Холмс все же пострадал. Он пролежал в коме полгода. Когда Шерлок начал выходить из неё, Майкрофт нередко слышал, как брат разговаривает с Мориарти, что-то обещает ему. Все эти разговоры мало были похожи на острые лезвия разговоров врагов. То были острые лезвия влюбленности двух странных, социопатических людей. Майкрофт допустил ошибку, одну-единственную ошибку, которая привела к столь печальным обстоятельствам. И которая убивала его изнутри. Когда Шерлок очнулся, его разум не сразу вернулся. Несколько месяцев понадобилось для полного восстановления памяти. Когда он вспомнил последние события в его жизни, Холмс выставил всех за дверь и запер её. Вызвали Майкрофта. В палате стояли камеры и он смог посмотреть через них на брата. Шерлок лежал на боку, лицом к стене и неотрывно смотрел на неё. Несколько часов он совсем не двигался. Когда он перевернулся на спину, Майкрофт увидел его глаза. Столько боли в глазах брата Майкрофт ещё никогда не видел и это сильно ошарашило его. Он никогда не мог подумать, что Шерлок может настолько глубоко чувствовать. Холмс-младший всегда был чужд романтическим чувствам. Но сейчас, Майкрофт отчетливо видел, что в Шерлоке что-то лопнуло, какая струна, достигшая предела своего натяжения. Через год после падения Шерлока выпустили из больницы. Не смотря на указания врачей, он заставил брата дать адрес и улетел в Дублин. Недалеко от столицы Ирландии находилось большое поместье, родовое гнездо старинного рода Мориарти. Приехав туда, Шерлок сразу пошёл на кладбище рода и почти сразу нашел нужное захоронение. Джеймс Мориарти. Ни даты рождения, ни даты смерти, ни какой-либо эпитафии. Шерлок положил на памятник золотую булавку с лисой и, быстро развернувшись, ушел. Должно было быть не так. Только не так. Долгое время Шерлок ездил по разным странам, городам, но всегда возвращался в поместье, навещая старого друга. Он сидел на земле и смотрел в небо, как любил это делать Джим. Иногда говорил вслух, как будто разговаривая с Мориарти. Когда Шерлок был в Индии, он узнал, что полковник Моран пропал в лесах. Чуть позже пришла новость, что его растерзанное когтями тигра тело нашли и опознали лишь по медальонам, висящим на шее. Спустя два года после падения, Шерлок решил оставить прошлое и вернуться в Лондон, чтобы вновь заняться детективными расследованиями, быть свидетелем на свадьбе Джона и Мэри. Всё вернулось к тому, что было изначально. Но струна, лопнувшая в Шерлоке, была аккуратно сложена в бархатный мешочек и спрятана в глубинах души. Новая так и не была поставлена.