Шаг в магию

Пьюси шёл по коридору четвёртого этажа Хогвартса. Пятикурсник перемещался тихо, практически бесшумно. Семейные секреты потомственных охотников на опасных тварей Анри изучал, сколько помнил себя. В свои шестнадцать он уже имел опыт схватки с диким оборотнем, в команде с отцом и дядей, конечно. Парень улыбнулся про себя. После боевого крещения братья Пьюси завалились с ним в публичный дом, магловский, но от этого не ставший хуже. От воспоминания в паху появилось некоторое томление. Коридоры были, в основном пусты, вся школа торчала на стадионе, где проходил матч Хафлпафф-Ровенкло. Сам Анри к квиддичу был равнодушен, а пустые переходы Замка всегда приводили его в какое-то волшебное настроение. Неожиданно за дальним поворотом он услышал в тишине какой-то всхлип и возню. В принципе это, конечно не касалось слизеринца, но любопытство… Оно бич человечества, но без него никогда не стать Великим Охотником. Набросив на себя дезиллюминационные чары, Пьюси свернул за угол. Впереди не было никого, но дверь одного из пустых классов медленно прикрывалась. За ней слышалось сопение и шёпот: — Клади грязнокровку на стол! — Погоди, пусть разденется. — Раздевайся! До гола. Да книжки положи! Анри, приоткрыв дверь, проскользнул в неё и сразу отошёл в сторону. В кабинете находились второкурсники Гойл и Крэбб, а перед ними раздевалась симпатичная девочка с копной каштановых волос на голове. «Грейнджер», — узнал жертву Пьюси. Взгляд девочки был остекленевшим, движения заторможенными. Видимо, эти два идиота выучили заклинание «империо» и не придумали ничего умнее, как применить его на, пусть и маглорожденной, но ведьме. Впрочем, применили грамотно, жертва, видимо, даже не увидела нападавших. — Винс, прикрой дверь! Ещё кто увидит. Крэбб закрыл дверь и запечатал её «коллопортусом». — Вот так никто не помешает! Две дебильные рожи уставились на голую девочку. Грейнджер нравилась Пьюси. Несмотря на свой нижайший статус, она уже успела прославиться успехами в учёбе, умом и сообразительностью. Сам Анри не встревал в межфакультетские распри, считая про себя теорию чистой крови большой глупостью, и смотрел на происходящее как бы со стороны. Что до «империо», так чего только в закрытой школе не бывает. Но эти два кретина и Грейнджер… А девочка была хороша. Только появившиеся признаки взросления на угловатой, но очень гармоничной фигуре делали её очень привлекательной, и, хотя она нисколько не напоминала девушек из весёлого заведения, но мужской орган определённо на неё отреагировал. Гойл шлёпнул Гермиону по ягодице и захихикал. — А давай она нам отсосёт! — Крэбб расстегнул мантию и достал свой, хотя и вялый, но довольно приличный член. Понятно, империусом управляет Гойл. Нет, мальчики, так не пойдёт. Второкурсники увидели, как вдруг около закрытой двери вдруг появилась фигура в черной мантии. Пьюси побаивались даже шестые курсы, а может и старше. Про него ходили разные слухи, но боец он был очень сильный. К тому же иногда в его присутствии становилось просто страшно. Пьюси сделал жест палочкой, и сразу два экспеллиармуса ударили во второкурсников, а их волшебные палочки оказались у него в левой руке. — Э-э-э, ты чего! Это же просто грязнокровка! — у Крэбба хватило дури возразить пятикурснику. — Не по вам ягодка! — голос Пьюси звучал низко, в нём прорывались рычащие обертона, и у обоих мальчиков по тему побежали мурашки. — Это МОЯ ДОБЫЧА! Он не глядя отменил запирающее заклинание, бесшумно распахнул дверь и выбросил палочки в коридор. — Если ещё раз к моим вещам прицепитесь, будете отсасывать друг у друга в гостиной Дома. Поняли? — П-поняли… — У ребят задрожали коленки. — Запомнили? Или повторить? — З-запомнили. — Вон отсюда! И не попадайтесь мне сегодня. Несостоявшиеся насильники выскочили из класса и помчались по коридору. Анри усмехнулся. Работа с голосом ему удалась не сразу, но, после того, как за обучение взялся дед, юноша продвинулся весьма глубоко. Никакой палочки, что вы! Только голос, только специальные интонации и зверь теряет агрессивность, убегает в страхе или наоборот, ластится к рукам. А человек – тот же зверь. И пусть эффект недолгий, за это время можно многое сделать. Тысячу раз прав Снейп, магия – это не глупое махание палочкой. Слизеринец закрыл и запечатал дверь, а, затем, подошёл к Гермионе. Девочка стояла неподвижно, глядя в стену стеклянным взглядом. Эти придурки вложили в заклятье столько желания, что оно не спало даже после их бегства. Тем лучше, подождём. Рука юноши погладила щёку девочки, скользнула по плечам на уже слегка проявившуюся грудь. Ощущения от тёплого, бархатистого тела были очень приятны, но она же ничего не чувствует. Это не спортивно! Впрочем, заметив, что зрачки глаз начинают подрагивать, Анри понял, что Империус спадает. — Оденься! Девочка начала надевать бельё. «Мордред, я хочу её!» — любуясь, подумал Пьюси. — Куда ты шла? — Я шла на стадион. — Тебя там ждут? Кто? — Да, меня ждут Рон и Гарри. — Обливейт! Ты шла на стадион. Споткнулась и рассыпала книги, — «обливейт», вопреки мнению многих, не стирал память, а скрывал воспоминания, создавая блок ложной памяти, в которую, если знать, как, можно было вложить определённые команды, которые подчиняемый выполнить сам того не осознавая. — Завтра, после отбоя, ты придёшь на восьмой этаж, к картине с балетом троллей. Ты очень хорошо относишься к Анри Пьюси. Он красив и романтичен, много знает. Тебе хочется этих знаний. Иди. Когда дойдёшь до поворота, империо фините. — Взмахом палочки юноша применил отложенное заклятье.

***

Гермиона сама не поняла, как оказалась на восьмом этаже ночью. Просто проснулась, встала, оделась и пошла. При этом настроение её было каким-то странным, мысль «а зачем я это делаю?» появлялась и тут же исчезала. Она, конечно, сразу поняла, что вляпалась в какие-то неприятности, но это не вызвало беспокойства. Ей было хорошо и покойно. Легко ускользнув от профессора Синистры, патрулировавшей здание, девочка поднялась на восьмой этаж и остановилась. На втором году обучения девочка уже неплохо знала Замок, и, конечно, не раз видела гобелен с троллями в балетных пачках. Напротив него всегда была глухая стена, но сейчас в ней была красивая резная дверь. — Проходи! — послышался тихий голос ниоткуда. Девочка взялась за ручку двери, и та бесшумно открылась. «Может быть, это всё-таки сон?» — на миг задумалась она. За дверью оказался большой кабинет, освещённый несколькими магическими факелами. Слева и справа тянулись стеллажи с книгами самого разного вида. Торцевая стена, середину которой занимал большой камин, была увешана головами различных зверей, даже, скорее, чудищ. У камина стояли большой диван и старинной работы стол со стульями. — Выпей! — в руке Гермионы появился стакан с апельсиновым соком, который девочка выпила совершенно автоматически. — Где я? — Это копия моего домашнего кабинета. — Рядом с ней прямо из воздуха возник высокий парень в слизеринской мантии, которую он тут же снял, бросив на стул. — Я под «империо»? — разумеется, Гермиона, копаясь в библиотеке, уже нашла описание Непростительных Заклинаний. — Умница, сразу смотришь в корень. Нет, это не «империо». Империус подавляет личность объекта, что мне совершенно не нравится. Это ментальный блок, который скоро пройдёт, плюс слабое зелье подвластья. При этом ты остаёшься полностью собой, но не можешь сопротивляться моим четко выраженным желаниям. Семейная разработка, не определяется никакими амулетами, поскольку не наносит никакого вреда организму. — Почему я такая спокойная? — Это тоже один из эффектов зелья. Оно гасит вредные выбросы гормонов. Недолго, правда, но на эту ночь хватит. Садись, — юноша указал на диван. Гермиона сняла мантию, аккуратно сложила её и, положив на стул, села. «Откуда он знает про гормоны?» — пронеслось в её голове. Она узнала Анри Пьюси, молчаливого старшеклассника, взгляды которого она ловила несколько раз в Большом Зале. — Сейчас спадёт блок, и ты вспомнишь, что произошло вчера. Давай пока чаю попьём. Пьюси взмахнул палочкой и из-за дивана к ним подкатился чайный столик. Ещё пас – и на нём появились чашки, заварной чайник и настоящий самовар литра на два, от которого пахнуло теплом. — Угощайся! — Анри налил заварку себе и девочке, затем в том же порядке долил кипяток. Девочка взяла чашку. Чай был действительно хорош, от цветочного аромата слегка закружилась голова… И она всё вспомнила. По щекам её покатились слёзы. Эмоциональный эффект был таким, что зелье не справилось и девочку захлестнули эмоции. — За что? Что я им сделала? Анри обнял девочку за плечи. Сейчас магия успокоит её, — подумал он. — Не надо плакать, Герми, слёзы не помогают в борьбе. Надо быть сильным. Только сила может защитить тебя. Постепенно Гермиона успокоилась, и юноша снова сел рядом. — То, что сделали эти кретины, полбеды. Они подставились под Азкабан, использовав Непростительные заклинания к ведьме, но, по закону, если бы они просто изнасиловали тебя, без всякой магии, Общество осудило бы не их, а тебя. Да, с них сняли бы баллы, отправили бы на отработки, но сплетники виновной назначили бы тебя. Догадываешься, почему? — Грязнокровка, да? — И это тоже. Но, главное — слабачка. Если ты слабее, ты не прав. — Но это же не справедливо! — Гермиона, — Пьюси повернулся к девочке и посмотрел ей в глаза. — Магический мир – это сказка. Очень страшная сказка. В ней отражается всё, что существует в большом мире, только здесь всё более выпукло. Ты ведь знаешь, что такое шовинизм? Девочка кивнула. — Мы, британцы, живём в обществе победившего шовинизма. Это только слово появилось во Франции, а явление – наше, отечественное. Оно пронизывает всю структуру нашего общества, и магического, в том числе. Только у нас средний класс верит, что аристократия реально лучше, чем они сами. Почему? Потому, что аристократия. Пришедшие с Ублюдком сумели навязать завоёванным свой взгляд на мир. Все, кто за Каналом – дикари. Женщины – низшие существа. Мужчины – безумные насильники. Негры – животные. Ирландцы, шотландцы, валлийцы – существа более низкого уровня. Совсем недавно, полторы сотни лет назад ирландских девушек скрещивали с неграми на фермах в Новом Свете, чтобы вывести новую породу рабов, мулатов. Вывели. Юноша определённо завёлся, для него эта тема не была пустой. — Сейчас это замаскировано пропагандой толерантности, вроде бы от старых взглядов отреклись, только бессмысленно отрекаться от того, что является основой общества. — Заметь, не надо верить мне на слово. Вон на каминной полке лежит свиток со ссылками на книги. Любое моё утверждение ты можешь проверить. — Теперь о чистокровности. Юридически, такого статуса, как «грязнокровки» сейчас нет. Надо сказать спасибо нашему единственному маглорождённому министру Личу, что б ему сковородка погорячее досталась. Именно из-за его реформ были смешаны два принципиально разных понятия, «грязнокровка», то есть потомок цепочки сквибов, растерявших по разным причинам магию, но несущий в себе целые горы наследственных проклятий, и «обретённый», то есть дитя магии, рождённое в семье обычных людей. Если я правильно узнал, у тебя нет прямых предков – волшебников на четыре поколения. Верно? Девочка снова кивнула. — Гектор Дагворт-Грейнджер, скорее всего либо дальний родственник папы, либо однофамилец. А других не нашли. — Если бы ты была грязнокровкой, у тебя в близких родственниках ходило бы половина британских родов. Ты – обретённая. Анри вздохнул. — Правда, здесь и сейчас это не делает твою жизнь перспективнее. Но об этом мы можем поговорить в следующий раз, если захочешь. — А почему ты мне всё это рассказал? Да ещё и зельем напоил. Тебе что-то нужно от меня? Юноша усмехнулся. — Мне – нужно. Тебе, полагаю, тоже. Но, прежде ты должна убедиться, что я говорю правду. Думаю, недели тебе хватит?