***
Неделю спустя...***
В уже знакомый мне аэропорт я добиралась самостоятельно, как и приехала оттуда, собственно. Вике я позвонить не успела, ведь она улетела в середине недели куда-то с семьей, и ее телефон был отключен. Мама убежала на работу еще раньше, чем я проснулась, поэтому я сама собрала свои вещи, сама позавтракала, сама убралась, оделась, вызвав такси, и уехала, на ходу связываясь с Софией и говоря ей, что скоро приеду. Девушка была очень рада такой новости, но у нее вновь появились неотложные дела, и она не могла разговаривать. В аэропорту я сидела одна, читая книгу, купленную в одном из отделов, и не обращала ни на кого внимания. Люди ходили, что-то фотографировали, но до этого мне дела не было. Когда сообщили о посадке, я не спеша направилась к выходу, чтобы выйти на посадочную полосу и улететь из России, встретиться с ребятами и отпраздновать свой День Рождения вместе. Салон был полупустой, поэтому я спокойно зашла и расположилась на одном из сидений. Но потом вспомнила, что ко мне по-любому сядет тот, с кем я не хочу сидеть. Зачем тратить время на разговоры с людьми, если есть такое хорошее занятие, как сон, еда и музыка в ушах? Нет, я люблю знакомства, но только не тогда, когда нам предстоит лететь 5 часов, сидя на одном месте и выходя только в туалет, а так же переживать зону турбулентности, попадая в которую ты просто сидишь на потолке, схватившись за этот ремень безопасности, совсем не спасающий тебя, потому что он тоже летает по всему салону вместе с тобой. Кажется, если я расскажу это кому-то из пассажиров, то от меня точно убегут на другие места. Весьма неплохой способ. Закинув свой большой чемодан на одну из пустующих полок, я попросила немного еды, в чем мне с лёгкостью отказали. А если я умираю от голода? Кто будет вытаскивать мой труп из самолёта? Хотя, его же можно будет скинуть через иллюминатор... Обиженная, я стала разглядывать людей в окно иллюминатора. Они все так похожи: толстые, в мешковатой одежде, с короткими волосами и огромными сумками, которыми меня можно спокойно придавить. Но даже в этой серой кучке я смогла разглядеть... — Финн, твою мать... — Я быстро начала перебирать всё, что валяется у меня на столике, и нашла какой-то журнал, удачно им прикрывшись. Мой пульс учащался по мере того, как проходил каждый пассажир, и куда он садился. Успокоившись, я уже хотела убрать от лица эти бумаги, скреплённые скрепками, но давно знакомый голос обрушился на меня: — Мари... — Ну и как ты догадался, что это я? — спросила я, не опуская журнала. — Только ты можешь прикрываться от меня раскраской для детей. — После его слов я тут же откинула "журнал" туда, откуда и взяла, переводя смущённый взгляд на Финна. Он сидел, улыбаясь и смотря в пол. Затем зачем-то достал телефон и начал фотографировать меня. Я стала прикрываться руками, ни слова не проронив. Это продолжалось бы до бесконечности, но нам сказали пристегнуть ремни, про что я забыла и начала копаться в поисках своего ремня. Через несколько минут у меня началась паника — его нигде не было, черт подери. Вулфард тоже это заметил, но сдержать улыбки не мог. — Отлично. Супер. И что мне делать? — Ну тут как бы мой ремень для двух сидений... — Дай-ка сюда... — Я быстро протянула его через нас обоих и пристегнула. И плевать, что я сижу с Финном плечо к плечу. Уже на всё плевать, главное нормально долететь. Первый час мы летели молча, занимаясь своими делами: Вулфард перебирал фотографии в телефоне, а я смотрела на обрывки облаков, через которые виднелось голубое небо. Вдруг внезапный толчок в плечо. Я обернулась. Финн. — Как тебе эта фотография? — он показал мне фото, на котором я еще не успела прикрыть лицо руками и улыбалась, смотря выше камеры. Я тут была такая расслабленная и радостная. Это волшебно. Она и правда мне понравилась. — Круто. Только не пойму, зачем тебе это... — Надо чем-то заполнять Инстаграм, — пояснил он. — Мной? — Ага. — Это немного странно. — Не бойся. Всё равно все знают, что у вас с Либере... — У нас ничего нет, — отрезала я, поворачиваясь к нему. — Ну-ну... — Я серьезно. — Как провела неделю в России? — Финн перевел тему, что с его стороны было правильно. — Сам знаешь. Твой концерт смог разукрасить её, а остальное все как обычно: шоппинг, кафе, рестораны, кино, парки и всё в таком роде... — Довольно весело, — саркастично ответил он. Я свела брови в кучу и отвернулась. — Но выбирать тебе подарок на День Рождения было веселее. — Всё-таки ты не забыл. Спасибо. — Я и не собирался. — Мало ли... Между нами на следующие 4 часа наступила тишина. Я даже и подумать не могла, что молчание — самое ужасное, что может быть между людьми. Вот так просто взять и замолчать. На минуту, на час. На целый месяц, а может и на год. Это страшно.***
Финн помог мне достать чемодан, после прошел вперёд, на выход. Из его кармана выпал телефон, который я подобрала и понеслась со всех ног отдавать его хозяину. Вдруг включился экран блокировки, где была та фотография, которую он мне показывал в начале нашего разговора. В Лос-Анжелесе сегодня сильный ветер и тяжелые черные тучи, медленно плывущие по небу. И как только я вышла, мне в лицо подул этот холодный ветер, который, как мне казалось, сдует меня обратно в Россию. Но даже так я смогла добраться до Финна, вернуть ему телефон и сказать: — Классный Инстаграм. Мне понравилось. И он ответил, совсем не смутившись: — Стараюсь. Спасибо. еще один полет в копилку с самыми странными полётами в моей жизни. и еще я поняла, что он не вызывает у меня такой неприязни, которая была в прошлые встречи. надо бы всерьёз подумать над этим.