Цветок и молния

      Вообще-то у Эрмегарской академии достаточно минусов — куча предметов, сложная программа. И преподаватели — истинные фанатики своих предметов; им только дай волю — сгноят студентов в бесконечных рефератах, лабораторных. А с полигонов и вовсе не выпустят, если разглядят потенциал. Что в целом правильно, учитывая, насколько опасны могут быть необученные маги. Или недоученные. Или выученные неправильно — история Империи знает достаточно случаев, когда не получившие должного внимания ученики превращали отдельно взятый городок в кучку пепла, а его жителей — в сумасшедших. Того же Кайлина Макнейра, гордость факультета некромантов, отнюдь не просто так держали под строгим присмотром до сих пор, хотя ему уже перевалило за шестьдесят. Как и Себастьяна Лейернхарта, на пару со своей племянницей взявшего в оборот всю Империю. Правая рука леди-канцлера, могущественный маг, однако же и у него имеется неплохой такой поводок в лице его супруга.       Но и несколько плюсов в жизни студентов есть — учёба учёбой, а все понимают, что в стенах Академии живут и учатся не только будущие заклинатели и некроманты, но и вчерашние подростки с ветром в башке. Которым нужно спускать пар не только на полигонах. И желательно под присмотром взрослых. Ну как под присмотром… по опыту Тео, на всяческих балах, приёмах и просто танцульках в честь какого-нибудь Дня тридцатилетия существования туалета в Южном крыле, именно преподаватели напивались быстрее студентов.       Вот сейчас Раэлин, убедившись, что старшекурсники не собираются бить морду ближнему своему и не подлили в алкоголь запрещённых зелий (подлили на самом деле, но в допустимых количествах), отправился в дальний угол тот самый алкоголь пить. Мол, сил моих нет смотреть на ваши довольные рожи. Хотя кто ещё доволен больше! Все, на кого Раэлин поставил золотишко, успешно прошли первый тур, принеся ему немалую прибавку к зарплате. Не только ему, Турнир вообще самое экономически успешное предприятие Академии — даже Тео, далекий от математики и всех этих тонкостей, это понимал. Что и говорить: только его команде спонсорская поддержка принесла столько, что хватило и на добротную кармирскую сталь, и на аренду тренировочной площадки. Нет, понятно, что лучше как можно чаще светиться на глазах у почтенной публики. Однако особые приемы, тактику, стоило отрабатывать вдали от соперников.       — Ну вот и нахер они тут нужны? — фыркнула Вэл Фалько, глянув на Раэлина. Вместе с ещё несколькими знакомыми девчонками она уселась на скамью к Тео и теперь охотно делилась наблюдениями.       — Как это «нахер»? — удивленно выдал Сэм, сидящий тут же и опустошивший уже третий кубок с вином. Или не вином — Тео не интересовался и вообще по старой памяти в его стакан предпочитал не лазить. — Мы делаем вид, что примерные детки, они — что воспитывают в нас приличных людей.       — Ага, а потом нам же их по апартаментам и растаскивать.       — Ну, Магнуса в прошлом году ничего так «растащили». Вон как чокнутые сестрички за него взялись…       Магнус, разделивший с Раэлином участь надсмотрщика, в этот момент даже не думал в ком-то чего-то воспитывать и как раз успешно обнимался с обеими дочерьми одиозных коммандеров полиции.       — А напомните, какой вообще сегодня праздник? — уточнил Тео, в отличие от своего препода и земляка, ни с кем не обнимающийся. Нет, девчонок, красивых и абсолютно точно желающих его внимания, было достаточно, однако же руки распускать не тянуло.       — Ой, какая разница? — справедливо заметил Сэм, в очередной уже раз попытавшись разлить содержимое своего кувшина по чужим стаканам. Преуспел только с Вэл — но у той в родственниках сам Вилмар Фалько, что ей какие-то травки?       — Кажется, нам просто устроили выходной от Турнира.       — И преподам захотелось напиться, — усмехнулся Тео.       Не только преподам — например сам он с большой радостью почувствовал, как отпускает мозги. Расслабился, позабыл о горячке вчерашнего боя. Он победил — заслуженно, без особых потерь; между прочим, принёс своей команде почти максимум очков; однако же адреналин всё ещё бурлил в крови. Хотелось… чего-то. Пусть даже и выпивки в неприличных количествах. Но куда лучше была бы горячая ночка с кем-нибудь очень симпатичным, страстным и знающим, что сделать, чтобы эту грозу внутри утихомирить…       Да нет, не с «кем-нибудь», это никогда не было проблемой. А с Кори, объятия которого так и не шли из памяти; чьи руки словно всё ещё блуждали по спине, гладили плечи, а дыхание опаляло шею; чье прикосновение губ, легкое, почти детское, до сих пор ощущалось на коже. Ненормальное что-то, если подумать — так зацикливаться на едва знакомом парне, учитывая, что раньше нравились девчонки, миленькие и отнюдь не имеющие привычки ловко размахивать острыми предметами. Хотя какой уж тут здравый смысл? Одним лёгким движением своей изящной руки Кори стёр любой интерес к другим.       И ведь ему даже не пришлось стараться. Просто он слишком красивый, слишком интересный и слишком… ну да, горячий. Как Инферно.       На скамью, вообще-то не рассчитанную на нескольких взрослых парней, рухнул Шай, отвлекая Тео от мыслей о Кори Бреннане и притискивая к Вэл. На стол опустились два кувшина с неведомым пойлом.       — Цените мою доброту и ответственность — кто ещё найдет вам бухло приличнее, чем любит Руссо?        — Эйлиф?.. — в один голос отозвались Вэл и Айрис.       — Э нет, даже у моей матушки запасы не безграничны, — рассмеялась Эйл, первой берясь за кувшин и разливая вино всем. — Ты за этой кислятиной полчаса ходил?       — Вообще-то выпрашивал у Тайры, — возразил Шай. — И ничего не кислятина, креплёное, её папаня гнал. Даже нас берёт!       — А сама она где? — поинтересовалась Вэл.       — Клеит какую-то знойную аспиранточку, — он кивнул в другой конец зала. — Ну хотя бы свободную, не то что старина Рольфи.       — В смы… а-а-а, вот оно что, — Айрис весело усмехнулась. — Бля, картина маслом! А хорошо Рольфи звездануло в первом этапе, да?       — Ебала жаба гадюку, — буркнула Эйл, её веселья не разделившая. — Хотя да, гадюку чуток жальче.       — Я бы поспорил, — протянул Шай, откровенно насмехаясь. — Шаг влево, шаг вправо — жабе пиздец. Но вот что Рольфи тогда Цветочек последние мозги отшиб — факт. И ведь не ему одному…       — После того, что Бреннан устроил на арене, я б сама за ним приударила. Горяч, сука, как Инферно. Да вот несолидно как-то кэпа подрезать, он раньше меня слюни пустил, — снова подала голос ехидная Айрис. — Эй, Тео, очнись! У тебя гербарий прям из-под носа пиздят, а ты и рад!       Девчонки дружно захихикали и самым бесцеремонным образом принялись обсуждать, кому же в итоге обломится. (Выходило, что Рольфу, у которого, мол, и мышцы покруче, и наглости побольше.) Тео же только и мог бестолково хлопать глазами. В голове ну никак не укладывалось, что мудацкий сынок ярла Хьяртара мог вот так запросто подвалить к Кори. И нашёл же, мать его! А найти Кори — та ещё задачка, он вечно норовит спрятаться подальше. Сейчас вот не изменил привычке — забился в угол у дальнего оконца, вытянул на подоконнике свои непристойно длинные ноги… А Рольф и рад. Глазеет, даже не скрываясь, и знай себе болтает какую-то чушь, в избытке чувств размахивая ручищами. Кори же дымил в приоткрытое окно (чего раньше за ним не наблюдалось, кстати), изредка что-то отвечал. И улыбался эдак неохотно, как должен был улыбаться только Тео. Однозначно, только ему и никому больше!       Тео гневно выдохнул сквозь зубы (девчонки уже не хихикали, но откровенно ржали). Пить как-то резко перехотелось, зато очень захотелось убивать одного бородатого уёбка. Чтобы не глазел, не дышал, вообще не зарился на чужое. Ибо нехуй.       Тео решительно отставил свой стакан в сторону и поднялся. Под улюлюканье его так называемых друзей, чтоб им всем похмельем три дня мучиться. Цена их смеху, правда, полсеребрушки.       — Так, что-то мне это совсем не нравится, — проговорил он, решительно направляясь к своему Цветочку. Мешать ему никто не стал.       Рольфи заливался соловьем, его корявые попытки подкатить были видны (и слышны) издалека. Что-то про красоту неземную и скорую свадебку. Вот ведь скотина!..       — Так, Хьяртарсон, съеби в туман отсюда, — заявил Тео, вставая аккурат между ним и Кори. — Пейзаж портишь.       — Это с каких таких хуёв? — не остался в долгу Рольфи, нависая с высоты своего гигантского роста. Тео и сам далеко не коротышка, но стоит признать — сынок ярла Хьяртара впечатляет. Поправочка — впечатлял бы, не будь Тео немного пьян и жутко, прямо-таки невыносимо зол.       — С тех самых, на которых я тебя вертел. Свали по-хорошему, место занято.       Рольфи демонстративно огляделся, смерил взглядом Тео, оскалился недобро.       — Это тобой, что ли? Охолонись-ка, громовержец недоделанный, а то огребёшь ведь.       — От червяка-то земляного? Даже звучит смешно, дубина ты стоеросовая!       — Не рано для драки-то? Ещё никто толком ужраться не успел, — лениво протянул Кори. Хотя Тео, уже знакомый и с этим тоном, и с насмешливо-стервозным прищуром, был готов поспорить, что ситуация его крайне забавляет. — Спокойно, мальчики, меня на всех хватит.       Тео глянул на него, невольно проследил росчерк ключиц в вырезе свитера, задержался на длинных пальцах, всё ещё держащих сигариллу…       «На всех»? Да ни за что в жизни!       — Хер ему за воротник! Я своим со всякими неудачниками не делюсь. А ты, Кори, мой. Весь… Тебе ясно, Рольф?       — Я-а-асно, — проговорил тот насмешливо. Недовольное бормотание Кори: «Блядь, Тео, так у нас свидание будет или сразу свадьба?» оба проигнорировали. — То, что сопляки нынче охуевшие пошли, вот это мне ясно.       — Чего ты там щас сказал, не повторишь?       — Того. Дагмарссон, деточка, ты не по себе деревце рубишь. А папа и брат нынче далеко, никто твою жопу не прикроет.       А вот это уже самое настоящее оскорбление. Никто и никогда не смел считать Тео слабаком. Ни при каких условиях. Тем более какой-то бородатый мамонт со скудными мозгами смешных размеров.       — Папе и брату пришлось бы твою жопу защищать, — огрызнулся Тео, сжимая руку в кулак. Видят боги, Рольфи сам напросился. — Сам пожалеешь, что их тут нет. Вот прямо сейчас…       — Ну-ка, хорош, — Кори одним плавным движением стёк с подоконника, очутился рядом, и Тео невольно засмотрелся — ну вот как он это делает? Рольф тоже уставился, точно оголодавший медведь на бочонок с мёдом, и это спокойствия не прибавило. — Пойдём-ка проветримся, Дагмар, тебе прям пора.       И попробуй, блин, возрази. Тонкая рука лишь легла на плечо и чуть надавила, а уже так чувствовалось, что силищи в ней немерено. Эдак откажешься, и унесут за шкирку, как котёнка напакостившего.       — Брось, цветочек, — добродушно пробасил Рольф, ухмыляясь пуще прежнего, — ну зачем тебе этот сопляк безбородый, когда есть нормальный мужик?       Тео дёрнулся с твёрдым намерением угрохать на месте этого сверх всякой меры охуевшего циркового мишку. Но кто бы его пустил! А быть унесённым за шкирку всё ещё не хотелось.       — Рольфи, детка, ты это про себя, что ли? — изумился Кори опасно сладеньким тоном, издевательски вскинув бровь. — Ты всухую продрал первый тур. Мне же. Ёбаный стыд! Прежде чем подкатывать шары, сначала потрудись стать последним мужиком на свете. И то я ничего не обещаю.       Собравшиеся в ожидании драки старшекурсники радостно загоготали, а Рольф сдулся буквально на глазах. Оставалось только позавидовать — сам Тео хоть и не лез за словом в карман, а уничтожить зарвавшегося мудака парой фраз не сумел бы. Кулаками и магией всё как-то привычнее.       — Охренеть просто, — буркнул Кори, едва выволок его в пустующий холл. — И вот оно мне надо было? Когда уже боёвке на законодательном уровне запретят бухать? Вы и трезвые-то ебанутые, а уж под градусом…       Он продолжал ворчать, а Тео… Тео попросту не мог перестать смотреть на него. На ладную фигуру в свете уличных фонарей и редких магических светильников. На руку, так и стискивающую его плечо. На губы, даже с виду мягкие и горячие.       И не выдержал. Обнял тонкую талию, прижал Кори к себе, поймал удивленный взгляд. Всего на мгновение, прежде чем притиснуть его к так удобно оказавшейся позади него стене и сделать то, что так свербело в мозгу. Поцеловать, нагло и не слишком нежно вторгаясь в манящий рот, сжимая чужие губы своими и обнимая так крепко, как только можно. Потому что по-другому никак. Не с Кори, не с этим колючим, вредным, очень красивым и… ну да, адским цветком.       Губы его и впрямь оказались очень мягкими, влажными и сладкими, будто он до этого ел свое любимое мороженое. От него пахло вишнёвым табаком и пряным сандалом, веяло горячечным жаром, и всё вместе это опустошало мозги почище самого крепкого пойла. Тео не мог отпустить его, отвлечься; снова и снова вылизывал его рот, прикусывал губы и крепче вжимал собой в стену. Сам не понял, как просунул ладонь под свитер, с удовольствием ощущая горячую кожу, обвёл позвонки, удивляясь самой отдаленной частью сознания, как в хрупком, худощавом теле Кори Бреннана может скрываться такая сила? И такая власть над ним — иначе как объяснить, что Тео вот уже прямо сейчас на всё ради него готов?       — Мой, — прошептал он, отстраняясь, чтобы убедиться — Кори не против, ему тоже нравится; чтобы увидеть его чудные глаза, отражение своих эмоций в них. Самонадеянно, но Тео себя другим и не помнил. — Чтобы никаких больше «на всех», Кори. Мой, ты сам обещал.       — А вот и не обещал, — огрызнулся Кори, хотя недовольным его назвать уж никак нельзя. В уголках рта притаилась подначивающая улыбочка, по бледным щекам разлился румянец, а лучистые глаза будто тёмной пеленой подёрнулись. Бездна, да законно ли вообще быть таким… вот таким вот? — Нет, не обещал.       — Обещал! — возразил Тео, почти по-детски обидевшись. Ну чего он в самом-то деле?..       — Нет.       Кори улыбнулся шире, хитро склонил голову к плечу, такой непохожий на себя, но по-прежнему несносный и жутко притягательный.       — Я обещал лишь свидание, Тео, и ты это знаешь, — заявил он с явным превосходством. Горячие пальцы заскользили по шее, вырывая судорожный выдох и очередное нелестное сравнение себя с озабоченным тринадцатилеткой; и ниже, по груди и напрягшемуся животу. Да так и замерли прямо над пряжкой ремня. А потом и вовсе пропали, будто не было. — Хочешь меня всего? Чтобы получить такое обещание, придётся быть очень убедительным.       — Я… я буду, — кое-как выговорил Тео. И вот он уж точно обещал, потому что отпустить Кори совершенно невозможно. — Буду.       Он снова поцеловал его, уже не боясь сделать что-то не так — Кори нравится, и не понять это можно, только отойдя хотя бы на пару ярдов. Его возбуждение легко читалось по напряженному телу, заполошному дыханию, часто бьющейся жилке на шее, куда Тео ткнулся губами. Втянул нежную кожу, чуть прикусил. Не до метки, которую оставить на этом теле ой как хотелось. Просто чтобы обозначить, насколько своим Кори считают. Как хотят…       …так сильно, что руки при себе держать невыносимо. (Да и зачем бы, когда его до сих пор не прокляли, не отругали, не отстранили даже?) На животе им, например, самое место. И под поясом неприлично обтягивающих штанов. На упругой ягодице, сжать которую так приятно и желанно. На копчике, так… своевольно, нескромно, интимно. И губам самое место на сгибе шеи, на ключицах, на мочке уха, так и манящей сжать её зубами, потянуть на себя.       — Достаточно… убедительно?       — Уверен, ты можешь лучше, — прошептал Кори, пройдясь языком по краешку уха. Отчего тряхнуло так, будто по позвоночнику ток пустили. — Но ладно, так уж и быть… Обещаю, Тео.       Он прижался губами к шее, чуть прихватил кожу возле уха. Засос точно выйдет красочный. И кто бы мог подумать, боги и богини, что Тео это настолько понравится? Но ему нравилось, нравился Кори, его бесстыжий горячий рот и цепкие пальцы, уже вовсю хозяйничающие под одеждой. И уж конечно, Тео мог лучше. Ой как лучше. Но не здесь и не сейчас.       Наверное…       Нет, ну не трахаться же посреди коридора, в самом-то деле?.. Как-то перебор даже для Тео, тем более что он вроде настроен на нечто куда серьёзнее разового перепихона. Поэтому чужие шустрые руки пришлось спешно от себя отцеплять и прижимать к стене у Кори над головой. Тот поглядел недовольно, но тут же совершенно по-блядски улыбнулся и прижался теснее, так прогибаясь в спине, что Тео резко перестало хватать воздуха.       А ведь правду Шай с Сэмом болтали. У Кори Бреннана офигительная растяжка. И никакого, сука, стыда.       — Значит, обещаешь? — кто бы только знал, откуда в голове наскреблась эта пара слов, когда там одна ебля на всех доступных поверхностях.       — Обещаю, — охотно заверили его, — обещаю… подумать.       Вот ведь гадёныш!       И возмутиться-то толком не вышло — рот тут же оказался занят. А с другой стороны, поболтать же и потом можно?..