Флафф зашкаливает

      С годами Рональд Уизли не потерял весь свой шарм и природную красоту, во всяком случае он сам так считал. Рону уже сорок, плешь, к которой склонны все представители мужской четы Уизли не постигла его рыжую голову, шевелюра густа, как и в школе; высокая должность в Министерстве, большой дом и красивая жена рядом, казалось чего ещё и желать? Увы, мечты были. За всей этой маской прекрасной семьи скрывалось большое горе, Рональд был бесплоден. Все его лысеющие братья и красавица сестра, жена самого Гарри Поттера давно уже обзавелись как минимум одним ребенком.       С бесплодием боролись, Гермиона посвятила этому половину своей жизни: магические больницы, зелья, не побрезговали и медициной маглов — всё тщетно.       С каждым годом обстановка накалялась, Гермиона страдала. На светских встречах женщина замыкалась, со стаканом огневиски она отходила в самый безлюдный угол и предпочитала провести время в одиночестве, периодически подливая себе обжигающую горло жидкость. Дома же героиня магического мира была с мужем нежна, но не особо разговорчива. Каждую ночь, ровно в полночь Рон просыпался от тихого рыдания и молитвы шёпотом. Мужчина делал вид, что спит, он уже не прислушивался, он знал все слова жены наизусть: «Господи, помоги. Спаси наши души. Помилуй, дай нам с Роном ребенка. Господи, прости нас за все прегрешения. Господи помоги», затем следовали рыдания. Каждую ночь Рональд хотел встать и обнять жену, сказать какие-то слова утешения, но чувство вины, что плачет его любимая женщина именно из-за него, буквально сковывает тело, и так каждую ночь…       — Почему мы до сих пор вместе?       Вопрос Рона прервал привычную утреннюю тишину, мужчина с ожиданием уставился на жену, отложив ложку.       — Потому что я тебя люблю, — ответила женщина.       Следов слёз не было, Гермиона всегда как-то скрывала масштабы своей личной трагедии, трагедии их семьи.       — Я не могу сделать тебя счастливой, ты каждую ночь плачешь, так больше продолжаться не может.       Договорить Рону не дали, чашка уже давно допитого кофе пролетела в сантиметре от головы, тем временем Гермиона Уизли встала со стула и приблизилась к супругу. Большой и указательный пальцы сжали щёки мужчины и грубо подняли голову, глаза экс-гриффиндорцев встретились.       — Я не дам развод, Уизли.       — А я его и не предлагал, Уизли.       Глаза метают молнии, а на губах этих двоих, уже не молодых людей играют улыбки.       — Тогда к чему этот разговор? Я признаю, что замкнулась в себе, но в этом нет абсолютно твоей вины. Это у меня в голове, я постараюсь перестроиться, прекратить эти бесполезные слёзы. На самом деле я уже почти свыклась с той мыслью, что нам это не дано.       — А я не могу свыкнуться с мыслью, что моя жена несчастна, это выше моих сил, — Рон притянул Гермиону к себе, и бережно усадил на колени. — Я поговорил с Чарли, сегодня мы отправимся в мир маглов втроём.       — А причём тут Чарли?       — Сдадим материал Чарли в лабораторию, если все анализы будут хорошими, сделаем искусственное оплодотворение.       — А вдруг анализы будут плохими?       — У меня ещё много братьев, моя глупышка Уизли, — мужчина с нежностью коснулся губ жены.

***

      Через год Гермиона родит дочку, такую же рыжую как и Рон, и такую же умную как она сама. Теперь они действительно счастливы. О том, что это ребенок Чарли не знает никто, даже он сам, память об этом факте стёрта.