I'll Keep You Safe Here With Me

Клинт не спит. Вытаскивает Баки из душа, вытирает и толкает на кровать, падая рядом. Баки не спорит и не сопротивляется. Лежит, прижимаясь к Клинту, дышит теплом в ключицы и продолжает дрожать даже во сне. Ночь отступает, а Клинт все также обнимает Баки, охраняя его сон. Солнце давно встало, и его лучи пытаются проникнуть в комнату и добраться до истекающей тусклым светом лампы на тумбочке. Утро в самом разгаре, а Клинт все никак не успокоится. Он вздыхает и, немного сдвигаясь, прижимается губами к волосам Баки. Тот все еще спит, и Клинт удивлен этому. Он никак не ожидал, что после случившегося Баки удастся заснуть. Хотя это, конечно, хорошо. Сон ему необходим. Несмотря на то, что приближается полдень, Клинт не собирается будить его. Вчерашний день стал для Клинта непростым испытанием. Он совсем не был готов увидеть Баки в таком раздрае. Хотя тот тоже не ожидал наткнуться на чертово кресло, свидетельство того, что с ним сделала Гидра. Осознание этого и позволило Клинту, забыв о собственных чувствах, страхе и панике, позаботиться о нем. Клинт не гордится собой. Он просто обязан был это сделать. И теперь благодарен Баки за то, что тот доверился ему. Клинт продолжает гонять по кругу мысли о прошедшем дне. Часть его хочет вернуться к Наташе. А другая — не знает, готов ли он. Видеть ее — одно, а Стива и остальных Мстителей, совсем другое. У Нат могут быть свои причины для того, чтобы позволить Клинту бегать с Баки — какими бы, блядь, они ни были — но он подозревает, что Стив может быть не готов это понять. Если он приложил массу усилий к тому, чтобы найти Баки, то, вероятно, чертовски разозлится на Клинта за то, что тот не вернул его или не уговорил вернуться. Клинт задается вопросом, не эгоистично ли поступает, не заставляя Баки вернуться. Он не делает этого потому, что прекрасно понимает его нежелание. И он любит Баки и готов делать ради него практически все, но мысль о разочарованном Стиве возвращает его в далекое прошлое и заставляет испытывать чувства, которые он ненавидит. Он не знает, какими данными располагает Стив. Он мог увидеть его во время боя. Мог найти стрелу. Ему могла рассказать Нат… Выходит, теперь у нас на хвосте Гидра, Спецкорпус и Капитан Америка, думает Клинт. Баки тихо стонет, и Клинт осторожно убирает руки. Баки открывает глаза, скатывается с кровати и, сгибаясь, хватает с тумбочки нож. — Эй, эй, полегче, — спокойно произносит Клинт, продолжая лежать. — Это всего лишь я. Баки моргает, держа нож перед собой, потом переводит взгляд на окно и на дверь. Неуверенно выпрямляется и бросается к окну. Не обращая внимания на то, что голый. Долго смотрит сквозь занавеску, выдыхает, и, слегка расслабляя плечи, перехватывает нож в менее агрессивный захват. — Ты не должен был давать мне спать, — говорит он, влезая обратно на кровать и убирая нож в тумбочку. — Тебе это было необходимо, — Клинт немного сдвигается и обнимает его за плечи. Плохой ответ. Баки напрягается. — Ты не должен делать выбор за меня, — огрызается он. — Не должен. Но ты не сможешь помешать мне позаботиться о тебе, чертов идиот. Баки пристально смотрит ему в глаза, но Клинт не смущается. Он понимает, что Баки говорит это только из-за вчерашнего. Из-за того, что они нашли. — Ну хорошо… Ты здесь со мной, потому что это твой выбор, и я здесь, потому что это мой выбор. И я выбираю заботу о тебе, когда тебе это нужно, так же, как ты делаешь тоже самое для меня. Я не Гидра, Бак. Взгляд Баки становится менее сложным и беспокойным. — Знаю, — бормочет он. — Просто… я должен быть сильным. Я не могу позволить им победить… — А они и не победят. Баки кивает. — Я хочу убить их всех. Клинт пожимает плечами. — Конечно хочешь. Баки снова кивает и заползает обратно под одеяло. Облокачивается на спинку кровати и тянет Клинта на себя. Чтобы тот положил голову ему на плечо. Они долго молчат. Баки сидит и осторожно водит пальцами по волосам Клинта, а тот сонно моргает и чувствует себя более расслабленным. Баки вроде полностью приходит в норму. — Вчера… — задумчиво произносит он. — Как ты думаешь, Гидра искала нас, Стива или просто возвращалась на базу? — Я не знаю. Баки хмыкает. — А Стив? — Я не знаю, — повторяет Клинт. — Он мог искать и тебя, и Гидру. Уилсон — тот, второй парень — что-то говорил о том, что их снова опередили. Тогда дело в Гидре, но я не уверен. — О чем они еще разговаривали? — После того, как ты… ушел в подвал? — спрашивает Клинт. — У них был… небольшой спор. У Стива с Нат. — Наташа Романофф… Шпионка. Твоя подруга. — Ага, — Клинт тяжело вздыхает. — Думаю, она специально держит Стива подальше от нас. — Что? Клинт рассказывает ему все. О подслушанном разговоре, о последующей встрече с Наташей. Рассказывает о каждой детали, которую может вспомнить. Баки гладит его по голове, и от этого Клинту становится немного легче. Когда он заканчивает, то замолкает, позволяя Баки переварить услышанное. — Значит, она отпустила тебя? И ты думаешь, что она знает, что ты со мной. — Ага, — кивает Клинт. Баки хмурится и поворачивает голову к окну. — И зачем? Клинт переворачивается на бок и упирается подбородком ему в грудь. Такую теплую под ладонями. — У Нат свои счеты с русскими. И свои источники информации… — Но она предана Стиву… — Ну… вообще-то, она предана мне… — говорит Клинт и сам удивляется своим словам. — И, если ты со мной, а она знает твою историю… — То что? Она доверяет тебе привести меня? Чтобы добраться до почти ручного Зимнего Солдата? — Не знаю. Половина Клинта думает о том, что будет, если они с Баки отправятся к Стиву с Нат. Какого прогресса они добьются, охотясь на Гидру вместе. Хотя, если это не является приоритетом Стива… Кроме того, Стив с Баки снова воюющие вместе… В лучшем случае, это хрупкая мечта. На восстановление мостов уйдут месяцы. Годы. А может, когда они снова столкнутся лицом к лицу, части головоломки легко встанут на место. Над этим вариантом им, вероятно, нужно подумать получше… в свете происходящего вокруг. — Бартон? Клинт смотрит вверх и видит раздраженного Баки. Тот, наверное, уже какое-то время пытается привлечь его внимание. — Да? Баки закатывает глаза и дергает его за ухо. — Все, одеваемся. Нельзя лежать так весь день. Клинт скулит, утыкаясь лицом ему в живот. — Можно… — Нет. Мы не можем так рисковать. — Да знаю я, знаю, — вздыхает Клинт и перекатывается на спину, позволяя Баки вылезти из кровати и начать одеваться. — Так… я, кажется, сказал встать и одеться, — говорит Баки, зашнуровывая ботинки. Плечи под майкой двигаются очень… отвлекающе. Клинт стонет и садится. — Встаю… встаю… — он зевает и нехотя тянется за джинсами. — Ненавижу холод. — Вот спасибо, что сообщил… — задумчиво усмехается Баки, когда Клинт пинает его. — Что? Думал, ты тут единственный умник? — Я думал, что нравлюсь тебе, — ворчит Клинт, натягивая джинсы, и, пытаясь удержать равновесие, прыгает на одной ноге. — Ты мне очень понравишься, когда оденешься. Клинт застегивает толстовку и подумывает спросить, что они собираются делать, но не решается. Проблема Стива, вернее, мысль о том, что, возможно, Клинту придется подталкивать к нему Баки не дает ему покоя. Это значит еще и то, что Клинту пора начинать привыкать к идее о собственном возвращении. — Бартон. Резкий голос Баки заставляет Клинта дернуться. — Давай быстрее. У нас гости. — Блядь, ты серьезно? — тянет Клинт, хватая ботинки и торопливо запихивая в них ноги. — Отныне это будет нашим чертовым будильником? — Меньше нытья, больше одевания, — Баки отходит от окна и быстро запихивает вещи в сумку. Потом достает оттуда нож и пистолет. — Выйдем через пожарную лестницу в конце коридора. У Клинта сжимается желудок. — Кто это? — Не знаю, — Баки натягивает капюшон и вешает на плечо рюкзак. — Хотя не думаю, что у Гидры хватит яиц, чтобы преследовать нас днем. — Если только они не в отчаянии, — вздыхает Клинт, хватая сумку и лук. Баки идет к двери, выглядывает в коридор, коротко кивает и распахивает шире. Клинт облегченно выдыхает, и они крадутся к окну у дальней стены. Там Баки смотрит на улицу и говорит: — Чисто. В здании тихо. Никто не поднимается по лестнице, и лифт не шумит. Клинт надеется, что это потому, что сюда еще никто не вошел, а не потому, что противник настолько хорош, что его не видно и не слышно. Они не ждут, чтобы выяснить это. Баки легко ломает замок и открывает окно. Внутрь врывается холодный воздух, но Клинт едва замечает это. Он действует на адреналине и сосредотачивается на желании сбежать. Удача не отворачивается от них. Они выбираются по пожарной лестнице, спрыгивают на землю, и Баки первым подходит к углу мотеля. — Черт, — шипит он, глядя на повышенную активность на стоянке. Клинт остается сзади. — Что? — спрашивает он, опираясь на плечо Баки и вытягивая шею, чтобы лучше видеть. — Патрульные машины, — отвечает Баки, пихая Клинта обратно. — Окружают нашу. А в ней оружие. — Блядь, — вздыхает Клинт. — И я в бардачке пачку «Орео» оставил… Баки смотрит на него взглядом, почти человеческим языком говорящим «Бартон, ты серьезно?». Это так напоминает Фила, что Клинту хочется смеяться. — Ладно, что будем делать? — шепчет он, когда приступ проходит. Баки задумывается. — Разве тут нет парковки для сотрудников? Клинт мрачно улыбается и кивает. — Ага, есть. Через три минуты они выезжают на магистраль в тяжелом сером внедорожнике. Клинт за рулем, Баки внимательно следит за дорогой. Их никто не останавливает, и сирен тоже не слышно. Клинт облегченно выдыхает, радуясь, что им удалось скрыться. Но его беспокоит то, как легко их выследили. — Черт, — выдыхает Баки и сильно трет лицо. — Ага… И что нам делать? — Ехать. Убраться подальше, найти место, где можно поесть и подумать. Клинт кивает. Он не знает, что было бы для них сейчас самым лучшим. Чем больше он думает о том, что самое безопасное место для Баки — рядом со Стивом, тем сильнее ему становится не по себе. Возвращение к Наташе больше не кажется чем-то ужасным или невозможным, но он своими глазами видел, как Стив рассердился на них с Тони за то, что те не давали ему найти Баки. В какую же ярость он придет, узнав, что Клинт тоже активно скрывал от него Баки? Через несколько часов они останавливаются перед небольшим кафе в парке. Темнеет, и ночь приближается с ошеломляющей скоростью. Они аккуратно паркуются и проверяют все вокруг прежде, чем зайти внутрь. Там почти пусто. За одним столом — уставший дальнобойщик, за другим — молодая пара с малышом. На стене висит телевизор, громко сообщающий всем желающим — и не очень — результаты спортивных соревнований и прогнозы. Баки идет к угловому столу с отличным видом из окна. Они садятся, Клинт машет официантке, чтобы принесла кофе. На улице начинается дождь. Тихо стучит по окнам, собираясь в капли и бесшумно сбегая по стеклу. Клинт, обхватывая ладонями кружку, уныло смотрит на него. Баки тоже выглядит так себе. Скользит потерянным взглядом по периметру и хмуро кусает губу. Похоже, пытается на что-то решиться, но не может. — Эй, — тихо произносит Клинт. Ему хочется протянуть руку и дотронуться до него. — Поговори со мной. Баки вздыхает. — Они приближаются, — говорит он, беспокойно постукивая пальцами по столу. Звук металла заглушает перчатка. — Ты идешь за Гидрой по разведданным, которые больше не засекречены, — напоминает Клинт. — Когда-нибудь они должны были это понять. Баки не отвечает. Смотрит на стол перед собой. У него опять пустой взгляд, и Клинт начинает понимать, что это своего рода защитный механизм. Точно такой как у него. Когда он начинает набрасываться на окружающих и вести себя как мудак, когда ему становится слишком много всего. — Ты хочешь остановиться? — осторожно спрашивает Клинт, наблюдая за его реакцией. Баки качает головой, а потом неуверенно пожимает плечами. — Не знаю. Хочу, чтобы Гидры не было, но чтобы меня не нашли… — Придется определиться с желаниями. И быстро. Еще чуть-чуть, и мы окажемся по уши в дерьме. Нас двое, а у нас на хвосте Гидра, Спецкорпус, копы и Стив. — Но ты думаешь… что она держит его подальше от нас? — Думаю, да. Но если Стив узнает, что она делает это, и заставит Старка задействовать свои технологии… нам негде будет прятаться. — Здесь. Но мир большой. — Мы отправимся за границу? Баки хмурится. — А ты поедешь со мной? Оба знают ответ — да, но Клинт пожимает плечами. — Только если там тепло. — В Россию, — продолжает Баки. Клинт качает головой. — Ну нет, Барнс! Это без меня… Говоря это, он улыбается. Баки слабо улыбается в ответ. Клинт пьет кофе. Официантка приносит стопку блинов, и, пока Баки молчит, он съедает половину. Потом Баки забирает у него вилку и тоже съедает пару. — Они меня преследуют. — Не понял… Баки прикусывает губу. — Меня, не тебя. — Уверен, что сейчас и меня тоже, — Клинт пожимает плечами. — Я должен сдаться. Клинт ошарашенно смотрит на Баки. Вилка падает на стол и с грохотом скатывается на пол. — Что ты, блядь, сказал? — Тебя ранили. Люди могут пострадать, — устало отвечает Баки. — Может, пора остановиться. — Нет, — не думая, шипит Клинт. — Нет. Это не ты говоришь. Ты не выспался или что там с тобой еще приключилось… Ты не в себе со вчерашнего дня. Баки качает головой. — Гидра чуть не убила Стива и его друзей. И все вы могли погибнуть в том пожаре. Из-за меня… — Ты даже не знаешь, охотились они за тобой или за Стивом, — коротко отвечает Клинт. Ему совсем не нравится направление, в котором движется разговор. — Не забывай, меня называли Агентом, — говорит Баки. — Уверен, что они не собираются отдавать меня без боя. — Перестань. Хватит говорить о них. Ты вернешься в Гидру только через мой труп. — Я вернусь в Гидру через свой труп. Я имел в виду… армию, Спецкорпус. Или еще кого-нибудь… — Нет, — рявкает Клинт. — Если уж тебе так приспичило сдаваться, надо было делать это вчера. Со Стивом. Но ты сбежал от него. Баки резко поднимает подбородок. — Я не хотел, чтобы он видел меня. Не после того, что я сделал. — Ага. И поэтому ты решил, что сдаться властям — лучший вариант. Ты хоть слышишь себя сейчас? — Я не хочу, чтобы гибли люди… — Ты гребаный лицемер, — шипит Клинт. — Я не для того в тебя влюбился, чтобы ты, блядь, сдавался. Баки замолкает. Оскорбленное выражение лица быстро сменяется на виноватое, а потом — теперь Клинт знает, куда и как смотреть — появляется страх. — Тогда ты сходи к Стиву, — вдруг говорит он. — Скажи, что я в порядке. Скажи, что… — Ну уж нет… К Стиву ты пойдешь сам. И, черт побери, сам все ему скажешь. Я ни за что не вернусь без тебя, он меня прибьет. Баки открывает рот. Чтобы ответить, поспорить или уступить. Клинт этого никогда не узнает. Как только слова начинают обретать форму у Баки на губах, раздается оглушительный треск, и все окна на фасаде здания разлетаются на мелкие кусочки. Все вокруг кричат, и они быстро вскакивают. Клинт прикрывает лицо, Баки делает то же самое. С грохотом падает стол, и раздаются выстрелы. Люди начинают кричать громче. У Клинта звенит в ушах. Ему нечем дышать, а сердце опять подскакивает в горло. Они бегут к двери, перепрыгивая через упавшие стулья и хрустя подошвами ботинок по стеклу. — С дороги! — кричит он, напуганной паре, которая пытается подняться с пола. Женщина тянет мужчину к двери, а маленький ребенок кричит у него на руках. — Лежать! И, черт побери, они слушаются и переползают за прилавок, пока Баки с Клинтом несутся к выходу. — Садись! — орет Баки, и Клинт заскакивает в машину. Баки трогается раньше, чем он успевает захлопнуть дверь. Покрышки протестующе визжат, во все стороны летят брызги. — Что это было? Кто они? Клинт пригибается, когда им вслед начинают лететь пули, и, оборачиваясь, видит несколько черных Хаммеров, стартующих со стоянки возле кафе. — Они едут за нами! — Тогда, блядь, стреляй! — кричит Баки. Клинт матерится и перелезает на заднее сиденье. После следующего выстрела по заднему стеклу расползаются трещины. — Просто для протокола… Я не хочу, чтобы меня подстрелили, — кричит он, ловкими пальцами расчехляя лук. Машина резко поворачивает, и он вытягивает ногу, чтобы удерживать равновесие и не опрокидываться на спину. — Но вероятность очень высока. — Заткнись, — огрызается Баки. — И стреляй. — Да, сэр, — Клинт нажимает на кнопку и опускает стекло. Сиденье тут же заливает дождем. — Что ты, блядь, творишь? — кричит Баки, глядя в зеркало и пытаясь понять, что задумал Клинт. — Бартон! Абсолютно точно нет! — Я не могу стрелять отсюда. — Возьми пистолет! — сквозь зубы шипит Баки. Хаммеры приближаются. — Ты что… я же Хоукай! — орет Клинт и вылезает из окна. Садится и, балансируя сильными ногами, поворачивается назад и натягивает тетиву… Рядом с ним пуля пробивает крышу, но он даже не моргает. Вдыхает, затем выдыхает и разжимает пальцы. Стрела летит в цель. Пробивает ветровое стекло Хаммера и застревает в черепе водителя. Машина дико виляет и съезжает в кювет. — Ха! А стекло-то нихрена не пуленепробиваемое! — радостно орет Клинт. — Гидра — гребаные бюджетники! Он хватается за край окна, когда машина резко сворачивает, почти теряя сцепление с дорогой. Заталкивает внутрь лук и сам проскальзывает в салон, тяжело дыша и смахивая капли с лица. — Ты когда на права сдавал? — Бартон, ты спятил? — кричит Баки. — Сейчас не время для возвращения твоего гребаного чувства юмора! — А мне кажется — самое время, — смеется Клинт, встречаясь взглядом с Баки, смотрящим в зеркало. Ему весело и страшно. Он функционирует на чистом адреналине. — Дай ему шанс… — Ты безрассудный гребаный мудак, и когда-нибудь я убью тебя… Раздается еще несколько выстрелов. Клинт ныряет в пространство для ног и прикрывает голову. Машина резко сворачивает, и он истошно кричит, но Баки удается удерживать руль, и машина вновь набирает скорость. Они проносятся мимо других машин. Разбрызгивая воду из луж, внедорожник опасно скользит по мокрому асфальту. — Черт побери, — ругается Клинт, карабкаясь на сиденье. Машина продолжает нестись вперед, хотя уже во всю хрипит и стонет. — Барнс, ты в порядке? Баки молчит. Клинт наклоняется между сиденьями, и видит, как рукав Баки становится мокрым и темно-красным. — Тебя ранили, — он едва дышит от ужаса. — Барнс, в тебя попали… Баки кивает, продолжая смотреть на дорогу. — Надо глянуть насколько все плохо. Достань нож. Клинт в отчаянье лезет в сумку. Баки протягивает руку, чтобы он мог разрезать рукав. Ранение сквозное. В бицепс. Очень много крови. — Черт, кость задета… — Перевяжи, — просит Баки. Клинт кивает, лезет в сумку, достает майку и рвет на полосы. В воздухе над ними слышится глухой рокот. — Так… Голосую за перекур, — Клинт хочет смеяться, но не может. Он грубо наматывает полоски на руку Баки, и это ужасно. Баки — Зимний Солдат, и не так уязвим, как остальные. Но вот она — его кровь на руках у Клинта, такая красная в приглушенном свете… — Возьми лук, — говорит Баки. — Убери этот Хаммер от наших задниц. Клинт кивает, поднимается и, пошатываясь, лезет на заднее сидение. Собирается опять высовываться в окно, но машина позади вдруг становится ярко-оранжевым шаром, взлетает в воздух и, несколько раз переворачиваясь, с ужасающим скрежетом продолжает двигаться по шоссе на крыше. — Какого хрена ты делаешь? — Это не я! — кричит в ответ Клинт. Он дико озирается в поисках хоть чего-нибудь и видит приближающиеся к ним фары чего-то более мощного… — У нас опять гости, Бак! На этот раз — военные… Темное небо разрывает еще одна вспышка, он вскидывает руку, но это не в них. Это в Хаммер, люди из которого стреляют в ответ. — Блядь… БТРы, — выдыхает Клинт. — Барнс, мы в жопе. — Нет не в жопе… Если армия займется Гидрой, мы сможем… Баки не успевает договорить. Клинт разворачивается, чтобы посмотреть, что же заставило того замолчать. Все начинает происходить слишком медленно. Клинт видит огни, приближающиеся к ним. Их свет преломляется в дождевых каплях на лобовом стекле. Он понимает, что вот сейчас они столкнутся… Баки дергает руль. Машина ныряет на обочину, и у Клинта все внутри замирает. Звуки окружающего мира становятся приглушенными, как будто под водой. Он слышит свое дыхание, потом их резко ведет в сторону. А потом машина скользит, куда-то скатывается и переворачивается. Раз. Два. Три… Сначала возвращаются звуки. Это ужасно и мучительно. Крики, скрежет металла и… темнота. Клинта бросает как тряпичную куклу. Он бьется обо что-то головой, и свет меркнет… Когда он приходит в себя, машина не двигается. Она стоит на крыше. Клинт лежит на боку и ощущает все мышцы и кости в теле. Кряхтя, он переворачивается и пытается ползти. Левая нога горит и пульсирует. Голова кружится и болит. Он моргает, поднимает трясущуюся руку, чтобы вытереть дождевую воду с глаз, и видит, что пальцы становятся красными. Рядом кто-то стонет. Баки, заторможено думает он. О, черт, где он? Он жив? Он в порядке… Клинту с трудом удается вытащить себя из обломков через щель, раньше бывшую окном. Он поворачивается и на четвереньках ползет по траве к водительской двери. — Баки, — пытается говорить он, но голос почти не слышится из-за вспышки боли в ребрах. — Барнс. — Бартон, — раздается в ответ, и Клинт истерично смеется, видя выползающего из машины Баки. Тот пытается встать, но, пошатываясь, падает на Клинта. — Ты цел? Клинт… — Дуракам везет, — говорит тот дрожащим голосом и поворачивает Баки лицом вверх, чтобы лучше рассмотреть. Тот выглядит плохо. Лицо бледное и на нем гримаса боли. — Давай, нам надо идти. Слышится гул вращающихся лопастей вертолета и далекий вой сирен. Дождь льет сильнее. Клинт промок и ему холодно, но это не имеет значения. Ничего не имеет значения кроме того, что ему нужно вывести Баки отсюда. — Надо найти… — начинает он и ползет обратно в машину. Сначала находит колчан, а потом пальцы натыкаются на такой знакомый металл ручки. Сердце колотится, а в животе ощущение такое, будто его вот-вот вырвет… Он тянет и вытаскивает лук. Тоже целый. — Дуракам, блядь, еще как везет… — шепчет он. Непослушными руками надевает на плечо ремни колчана и лука, глубоко вдыхает и поднимается на ноги. Боль в лодыжке чуть не заставляет его снова упасть. В голове все плывет, и он моргает, пытаясь убрать пелену с глаз. Он делает пробный шаг, и лодыжка выдерживает. Тупо пульсируя и протестуя. Клинт игнорирует ее и тянет Баки за металлическую руку. Тот качается, но тоже встает. — Ты со мной? — спрашивает Клинт. Баки кивает, но тут же напряженно разворачивается. И, черт, Клинт тоже это слышит… Голоса, звук шагов за деревьями, бегающие огни и лай собак… — Пошли, — говорит Баки. — Бартон, идем… И они спотыкаясь уходят. Подальше от груды металла и шума. Клинт хромает, а Баки зажимает левой рукой рану на правой. Им удается добраться до дороги и выйти на залитый дождем асфальт. Скрипят тормоза. Баки хватает Клинта за плечо и пытается толкнуть в другую сторону, но появляется еще больше огней, и они оказываются в круге света. Они в ловушке. Все начинает происходить в замедленном темпе. Машины подъезжают и подъезжают. От их фар становится все светлее и светлее. Баки за спиной у Клинта пытается поворачиваться, хватаясь за его локоть, но у него подгибаются колени, и он падает. Мысли плывут неторопливо. Не спеша. Клинт делает единственное, что может. То, что умеет лучше всего. Встает перед Баки, вытаскивает стрелу, кладет на лук и натягивает тетиву. Где-то там, сквозь муторное головокружение, он понимает, что это военные. Должно быть, выиграли в перестрелке с Гидрой. Он должен радоваться этому, но не может. Он понятия не имеет, какой у тех приказ по Зимнему Солдату. Спецкорпус, Гидра… Какая, нахрен, разница? Кем бы они ни были, Баки они не получат. Он слышит шепот за спиной. Это его имя. Оно звучит громче, чем весь этот хаос вокруг. Это похоже на старт. На начало прыжка. Пелена с глаз внезапно пропадает, и Клинт видит все с ужасающей ясностью. Огни ослепляют. Он щурится и оглядывается, но блики мешают рассмотреть хоть что-нибудь, оставляя его беззащитным. Открытым. Практически обнаженным. Круг белого света удерживает их на месте. От рокота лопастей вертолета над головой вибрирует в груди. Люди орут, требуя лечь и положить оружие. Воют сирены. Дождь льет без остановки. В ярком свете прожекторов, так безжалостно указывающем на них, отчетливо виден туман. Клинт стоит прямо. Держит в руках лук, а мышцы протестуют, отказываясь целиться в людей, которые взяли их на мушку. С волос капает, почти течет, и они противно липнут ко лбу. Вся одежда промокла и облепила тело как вторая кожа. Кровь смешивается с водой и оранжево-красными ручейками стекает по лицу и рукам. Сзади слышно, как хрипит Баки. Он стоит на коленях, тяжело привалившись к Клинту плечом. И крепко прижимает правую руку к левой стороне груди. Он дрожит. Клинт думает, что от боли. Между пальцами Баки продолжает течь кровь. — Отойдите назад, — эхом звучит в ночи механический голос, усиленный громкоговорителем. Количество кругов белого света продолжает увеличиваться. — Зимний Солдат арестован. Немедленно отойдите назад. — Иди, — сипит Баки сдавленным от боли голосом. — Бартон… — Отвали, — не двигаясь, отвечает тот. — Они не получат тебя. — Бартон… — Они не получат тебя! — рявкает Клинт. Он, конечно, нихрена не помнит о том, как здесь оказался, но в этом абсолютно уверен. В голове полная каша. Воспоминания, вопросы. Чертов калейдоскоп… Как он попал сюда, и почему окружен людьми, выглядящими как бойцы гребаного Спецкорпуса? И почему, черт побери, они смотрят на него сквозь прицелы винтовок? Как он оказался здесь с развалившимся на тротуаре и прислонившимся к его ногам, истекающим кровью Баки-блядским-Барнсом? Последние несколько месяцев как будто покрыты дымкой. Дни перемешались, и единственное, что он точно знает, это то, что на протяжении этого времени случилось нечто, из-за чего он готов защищать Баки Барнса ценой собственной жизни. Один спецназовец входит в круг света. Идет медленно, не спеша. Слышно, как гулко стучат ботинки по мокрому асфальту. Он поднимает пистолет. Клинт сглатывает. Смаргивает воду с ресниц. — Барнс, думаю, на этот раз мы тебя поимели. Ответить Баки не может, слишком больно. Клинт отказывается даже думать об этом. Если ему доведется умереть, защищая Баки, то и хрен с ним… Солдат останавливается. Медленно, очень медленно опускает пистолет. Тот выскальзывает из его пальцев и с грохотом падает на землю. Он делает еще шаг, и поднимает руку, чтобы снять очки и балаклаву. Появляются голубые глаза и копна взъерошенных светлых волос… Стив. Это Стив Роджерс. Стоит в этой блядской форме Спецкорпуса, решительно поднимая подбородок, и по его лицу стекают струи дождя. — Ты в отставке? — громко спрашивает он Клинта, и тот резко качает головой. — Неа. — Хорошо, — Стив наклоняется, подбирает пистолет, подходит к Клинту — и к Баки — и поднимает оружие, направляя в сторону спецназовцев. — Это юрисдикция Мстителей, — спокойно говорит он. — Мы их забираем. Краем глаза Клинт видит отблески света на красно-золотом металле, и откуда, блядь, ни возьмись, слева появляется Железный Человек и приземляется с таким родным и привычным хрустом асфальта. Потоки дождевой воды бегут по броне и… Клинт никогда не был настолько рад его видеть. — Вы его слышали, — раздается голос из динамиков, и Тони поднимает обе руки, запуская репульсоры на предупреждающий минимум. — Чур, мы первые… Сердце Клинта скачет как ненормальное, и он готов разрыдаться. Они пришли… Они стоят рядом с ним… И они взяли его обратно. И теперь помогут защитить Баки… — Ладно, отбой. Всем офицерам — назад. Цель у Капитана Роджерса. Повторяю, отбой. Всем опустить оружие. Это лучшее, что Клинт когда-либо слышал… Он, конечно, с огромным удовольствием поприветствовал бы тот факт, что все готовы делать то, что хочет Капитан Америка, но слишком занят. Его шатает от шока. Стив кивает, падает перед Баки на колени и тянет к нему руку. — Кэп, осторожней, — Клинт опускает лук и неловко поворачивается, — … он ранен… — Он о нем позаботится, — слышится голос Тони, а потом: — Эй! — и Клинт наконец падает. Бронированные руки ловят его за локоть и помогают удержаться на ногах. — Тише, тише, Леголас, — говорит Тони, крепко цепляясь за его руку. — Я держу тебя. Не волнуйся, Стив разберется… Клинт продолжает дергаться и вырываться. Потому что видит лежащего на земле Баки. У того закрыты глаза, и он совсем белый, и на него льет дождь… — Нет, — хрипит он. — Барнс… — Он жив, — произносит Тони. — Он жив. Давай, не заставляй меня вырубать тебя. Помоги мне… Стив берет Баки на руки и встает. Металлическая рука с расслабленными пальцами раскачивается в такт движениям. — Нет, ему больно… — пытается кричать Клинт, но чувствует, что падает. Все вокруг начинает двигаться плавно, звуки становятся приглушенными. Он поднимает руку, но та не слушается. Пытается еще раз, но не может. Падая в бронированные руки, он все еще продолжает тянуться к Баки. *** В рыжих волосах мерцает тусклый свет. Клинт моргает и хмурится. Это неправильно… — Очнись, Клинт. Наташа. Клинт кашляет и открывает глаза. Пытается сесть, но она давит ему ладонью на плечо и улыбается… — Почему ты плачешь? — невнятно спрашивает он, с трудом шевеля ставшим таким толстым языком. — Идиот, — она шмыгает носом, целует его в лоб и проверяет капельницу, висящую на стойке. Клинт удивляется, зачем ей капельница, а потом понимает, что это его. Что он в машине скорой помощи и у него в вене игла. — Сама такая, — бурчит он, с трудом сглатывая и морщась от того, насколько пересохло в горле. — Даже не смогла найти меня. Она поднимает бровь. — Я могла поймать тебя в любую секунду, Zolotko. — Я так и знал, — Клинт устало улыбается. — Ты меня отпустила. Она едва заметно кивает. — Да. — Почему? — Я знала, с кем ты. Поняла, что он не собирается вредить тебе. И решила, что вы вполне можете проработать вместе. Клинт прищуривается. — Вот так просто? — Простые вещи для простых существ, — хмыкает Наташа. — Я-то может и простой. А вот Баки… — начинает Клинт, и у него что-то щелкает в мозгу. Он здесь в безопасности, а Баки… — Клинт, нет! Он отталкивает Наташу и садится. Что-то дергает его за руку, он вырывает трубку и отбрасывает в сторону. — Баки… — он изо всех сил пытается спустить ноги с каталки. — Где он… — Клинт, подожди… — Где он?! — кричит Клинт, и, тяжело дыша, замирает. Дверь в скорую открыта, снаружи продолжает идти дождь. А еще там туман и мигающие огни… Не могло пройти слишком много времени. — Он со Стивом, — мягко говорит Наташа. — Нет! — Клинт возмущенно мотает головой. — Он со мной. Он встает, и на этот раз Наташа не пытается его остановить. Нога болит и протестует против любых движений. Он с трудом сползает со ступенек скорой и запоздало понимает, что на нем нет обуви, а лодыжка туго перебинтована. Он оглядывается, видит в двадцати футах другую скорую, и босиком идет по замерзающей воде. Возле распахнутой двери нерешительно останавливается. Баки сидит внутри, на каталке. Правое плечо аккуратно перевязано, а металлическую ладонь обеими руками нежно держит Стив. И тихо что-то говорит. Баки слушает. Взгляд усталый, но спокойный. Он в безопасности. Он со Стивом, и он в безопасности. Часть Клинта тихо говорит: хватит, ты сделал все, что мог, привел его к Стиву, сделал достаточно, он в безопасности, и ты можешь его передать. Остальная часть Клинта шипит, что пора бы ему заткнуться, и что он не для того столько вытерпел от рук Гидры, чтобы теперь отказаться от Баки. Даже ради Капитана, мать его, Америка. Кроме того. Он знает, чего хочет Баки. Он крепче хватается за дверь и неловко поднимается на ступеньку, балансируя на здоровой ноге. Стив с Баки поворачиваются, но Клинт видит только Баки. Встречается с ним взглядом и хочет сказать, что здесь, что любит, и что не сдвинется с места… Баки вынимает руку из ладоней Стива и тянется к Клинту. Свет бликует на металле. Сердце в груди замирает, и Клинт переводит взгляд на Стива. Безмолвно спрашивая… возможно, разрешения. Или прощения. И Стив кивает. Хмурится и пытается понять, что здесь происходит, но выдыхает и кивает. Потом оглядывается на Баки и выбирается из машины, попутно легко хлопнув Клинта по плечу. — Спасибо. За то, что сберег его. Это не совсем так, но сейчас Клинт принимает это. Он кивает и тоже хлопает его по груди. Молча. Стив криво улыбается и — как истинный джентльмен — берет Клинта за руку, помогает подняться по ступенькам и закрывает за собой дверь. Внутри тихо и почти темно. Дождь гулко стучит по металлу и стеклу, и Баки, вытягивая руку, все еще ждет. Клинт берет ее и сжимает в ладони металлические пальцы. Баки тянет его на себя и усаживает на каталку. Стараясь не задеть раненую руку, наклоняется и целует его. — Он рад, что я вернулся, — дрожащим голосом говорит Баки. — И совсем не злится. — Я же сказал, что не будет, — бормочет Клинт, опираясь рукой на его бедро. — Ты вернулся к нему. Теперь можешь расслабиться. — Он… да, но… — начинает Баки и с трудом сглатывает. — Твоя подруга и парень из Вашингтона… — Я считаю… — прерывает Клинт, чувствуя, что сам вот-вот разрыдается. От гребаного облегчения. — Они тут потому, что уже простили. Думаю, мы должны им это позволить, а не испоганить все, сопротивляясь. Баки встречается с ним взглядом, и боль, паника и страх исчезают из его глаз. Он облизывает губы и медленно кивает. — А мы прощаем себя? — почти неслышно спрашивает он. — Думаю, когда-нибудь простим… — Клинт вздыхает и устало улыбается. — Перестань волноваться. Мы в безопасности. С остальным разберемся потом. Баки снова резко кивает и тянет Клинта ближе. Тот подчиняется и ложится рядом. Баки лежит на спине, а Клинт укладывается на бок и, игнорируя боль в ребрах и лодыжке, опускает голову на металлическое плечо. Металлические пальцы неуверенно гладят его по волосам, Клинт вздыхает и целует шрамы на коже. В том месте, где плечо Баки становится металлической рукой. Баки закрывает глаза, и они лежат, прижимаясь друг к другу в тепле и безопасности. Потом он смутно слышит, что двери открываются, и голоса начинают звучать громче. Сначала он узнает шепот Нат, поэтому нисколько не паникует. Потом раздаются глубокие тона голоса Стива, а следом также легко узнаваемые — Тони и Сэма. Клинт не открывает глаза. Просто крепче прижимается к Баки и утыкается носом ему в шею. — Эй, Хоукай, — раздается насмешливый голос. — Не хочешь вернуться в свою скорую? Он не отвечает. Слышится смех и звук репульсоров. Двери открываются и закрываются. Скорая проседает, когда кто-то залезает внутрь. — Ну что, домой? — спрашивает Стив. Клинт выдыхает и смотрит на Баки. Тот уже поднимает на него такой знакомый спокойный серый взгляд. И Баки улыбается… Тогда Клинт понимает, что им все равно — куда. Главное — вместе. — «Домой» звучит замечательно, — говорит Клинт. И это правда. Теперь, когда команда защищает их, а Баки рядом и в безопасности, у него не остается причин продолжать бегать. — Поехали, Кэп.