Любовь - зараза

На следующее утро Мирон приехал в офис в не самом хорошем настроении. Похмелье давало о себе знать: болела голова, постоянно хотелось пить, скачки давления, тошнота... Но он заставил себя приехать. Он должен был увидеть её. Настроение было испорчено окончательно, когда он увидел Соню, такую радостную с снежинками в волосах и ресницах, не мудрено, на улице метель. Она мило улыбалась, показывая миру свои ямочки на щеках, смеялась над шутками. Но есть одно но. Улыбалась не ему, смеялась не над его шутками. Марк вел девушку под руку и о чем-то увлеченно ей рассказывал, кажется о том, как они ездили своей командой в Таиланд и Диму цапнул краб. Об этой истории в курсе уже наверное все, и слышали уже тысячу раз, но девушка искренне смеётся и позволяет Маркулу снять с себя пуховик около вешалки. Прошла мимо даже не взглянув на Мирона. Она просто его не заметила, увлеченная разговором. Повернувшись, чтобы посмотреть в зеркало, Соня наконец увидела причину своей недавней истерики и поспешила уйти подальше. Слезы вновь норовили политься рекой, но девушка успешно их сдерживала, используя упражнения дыхательной гимнастики, очень удачно подсказанные Женей для снятия стресса. Уж поверьте, этого самого стресса было предостаточное количество. Ей не хотелось его видеть, хотя в глубине души она понимала, что скучает. Скучает по теплым объятиям, вечерним фильмам или прогулкам, разговорам ни о чем. Да, с Марком было весело, интересно, он умел рассказывать истории так, как никто другой. Но рядом с Мироном был дом. Дом, который он запер для нее, сам того не подозревая. Успокоившись, Соня вышла из уборной и направилась к своему столу. Рефлексии рефлексиями, а работы предстояло много. Нужно было проанализировать список городов и выбрать те, которые идеально подойдут для предстоящего тура, проконтролировать изготовление мерча и ещё куча бумажной волокиты. Работа всегда успокаивала девушку, так что она оказалась даже рада такому завалу. Мирону было непривычно наблюдать за ней. Она изменилась: сменила прическу, цвет волос - стала жгучей брюнеткой с более короткими и прямыми волосами, чуть больше косметики на лице, чтобы скрыть проявления бессонницы, сменила стиль одежды. Если раньше она была мягким лучиком утреннего солнца, то сейчас Соня больше походила на девочку-пиздец из его же альбома. "Ну тебе же нравятся такие девочки. Получите, распишитесь, Мирон Янович. Ломать девичьи жизни и переворачивать все с ног на голову у тебя в крови видимо" - внутренний голос явно насмехался над ним. - - Заткнись, и без тебя тошно, - процедил он сквозь зубы и за несколько шагов оказался в своем кабинете, хлопнув дверью, - Дожили, разговариваю сам с собой, - Мирон выдохнул и принялся искать бутылку в шкафах. Он точно помнил, что оставлял в кабинете виски на всякий случай, вдруг пригодится. Сейчас самый подходящий момент. - Даже не пытайся. Я же предупреждала, что будет больно, - Женя пожала плечами. Надо же, он даже не заметил, как она вошла. - Я так не могу, Жень, мне тяжело, - Фёдоров сел в кресло и выдохнул, - Почему он? - Первый, кто встретился, - Муродшоева села напротив него, - Мирон, вам нужно поговорить. Да, она не захочет слушать, но сделать это нужно, - девушка посмотрела другу в глаза. В голубых радужках читалось отчаяние граничащее с безысходностью. Понимание собственного идиотизма и того, как жалко он сейчас выглядит, давили с неимоверной силой. - Прямо сейчас? - Прямо сейчас, Мир, иди, у нее как раз перерыв, - Янович лишь вздохнул и поднялся с кресла. Собрав всю свою волю в кулак, он пошел в комнату отдыха, где сейчас сто процентов находилась Соня. Он медлил, не находил в своей слишком умной еврейской голове слов, которые могли бы его оправдать. Наконец, набравшись смелости, он зашёл в помещение. Все слова, так тщательно подбираемые последние несколько минут, куда-то испарились из головы, как только он увидел её. Она сидела так, как обычно сидела дома на кухне: подперев рукой щеку, она смотрела в телефон, очевидно читала какую-то книгу, второй рукой девушка поочередно брала то печенье, то чашку с чаем. Он скучал по этому виду. Ещё пару недель назад он наблюдал эту картину в своей квартире, даже несколько фотографий сохранилось, а сейчас он смотрит и понимает, что, возможно, видит это в последний раз. - Соня, я... - девушка подняла голову, и окинула вошедшего взглядом, полным холодного презрения. Карие глаза приобрели почти черный оттенок. - Свали отсюда, и побыстрее пожалуйста. - Дай мне объясниться. Пожалуйста, - ох, сколько мольбы было в этом голосе, сердце Сони сжалось, но девушка не подала виду. - Я не ясно выразилась? Иди. Нахуй. - Сонечка..., - Из ее груди вырвался тяжёлый вздох. - Ещё раз. Для особо одаренных. Иди куда шел, Федоров. И не трогай меня больше никогда. Мне противно тебя видеть. Надеюсь, теперь ты меня услышал, - она встала, со стуком поставив чашку на стол, забрала телефон и вышла из комнаты, толкнув Мирона плечом. Ложь. Ей хотелось кинуться к нему в объятия и прорыдать на его плече сутки, если не двое. Но гордость не позволяла. "Он меня предал!" - слова набатом звучали в ее голове. Настроения работать, да и вообще находиться в офисе больше не было, поэтому девушка взяла оставшиеся бумаги, оделась и вышла из здания, намереваясь продолжить работу в кафе неподалеку.