***
Сказать — сказал, а вот выполнить сказанное у Тони не получилось. Для начала он решил, что нужно делать вид, словно ничего и не было, что всё как обычно, и, быть может, всё тогда пройдёт само собой. Такая теория дала сбой уже через несколько дней, когда Тони, работая над новыми улучшениями костюма, вдруг вспомнил, что у Питера должен быть в этот день тест по испанскому, а он вчера весь вечер со Мстителями решал геройские дела по поимке злодеев и преступников. И Тони, немного занервничав по поводу успеваемости паучка и того, как прекрасная тётя Мэй может потом ему ввалить за то, что её племянник стал хуже учиться из-за него, решил написать сообщение. «Привет, карапуз, ты помнишь, что у тебя сегодня тест по испанскому? Ты к нему готовился?» Ответное сообщение пришло почти в ту же секунду: «Да, папочка!» И улыбающийся смайлик в придачу. Из этой короткой переписки Тони понял две вещи: первая — Питеру нравится эта «игра», и вторая — сам он тоже вроде не против. Первое пугало Старка значительно больше второго. Потому что через некоторое время, Питер вошёл во вкус. Как только Тони называл его карапузом или другим любым способом обращался с ним, как с ребёнком, Питер отвечал своим «да, папочка», «хорошо, папочка» и «конечно, папочка». И он не стеснялся использовать это даже на публике перед другими Мстителями! Он лишь довольно улыбался и смотрел на Тони хитрыми глазами, прекрасно понимая, что тому нечего на это ответить. Тони не знал, что ему с этим делать, ведь маленькое увлечение постепенно перерастало в болезнь, в которой предметом его вожделения стал его ученик-подросток, который в шутку называет его папочкой. Но, если для Питера это была лишь игра, то для Тони всё это было серьёзнее некуда. — Нет, так не пойдёт! Я из-за этого карапуза должен чуть ли не каждый день стояки сбивать! А ему это всё хиханьки-хаханьки! Он меня так больным старикашкой сделает! Тони замахнулся молотком в очередной раз и со всей силы опустил его на несчастную металлическую деталь, которая, по его мнению, ему была больше не нужна. Из-за удара что-то отломалось от детали и отскочило, ударившись об стену. Тони еле успел пригнуться, чтобы не получить по голове. — Чёрт! — выругался он, выпрямившись, и раздражённо бросил молоток на стол. — Мистер Старк, пришло сообщение от Карен, — сообщила ПЯТНИЦа. Тони изумлённо изогнул бровь. — Карен? — переспросил он, пытаясь вспомнить из тысячи женщин, что он знал, ту, которую звали Карен. — Это имя Питер дал искусственному интеллекту, встроенному в его костюм, — с нотками раздражения разъяснила ПЯТНИЦа. — А-а, — Тони рухнул в своё кресло и, потерев пальцами переносицу, спросил: — Так что там она говорит? — Вы просили, чтобы я следила за действиями Питера, эту же информацию я передала Карен, и она сейчас сообщила мне, что Питер на четвёртой улице, предотвращает ограбление банка. — И что? — не понял Тони. — С недавних пор это стало своего рода его обязанностью, что не так? — Вообще-то, сэр, он сейчас должен быть в школе на уроке математике, а не ловить преступников. Или вы хотите, чтобы его отчислили за прогулы? У него их и так много накопилось за этот месяц, — по логике ПЯТНИЦа была всего лишь программой, хоть и высокоинтеллектуальной, но, если бы у неё было тело, то она бы сейчас точно скрестила руки на груди и смотрела бы на Старка сверху-вниз осуждающим взглядом. Тони нервно забарабанил пальцами по столу. Этот мальчишка решил, что раз его приняли в Мстители, то он может своевольничать и не ходить на занятия! Конечно, сам Тони не был хорошим примером в этом деле, но это не значило, что нужно было совершать его же ошибки. — Набери мне его, — скомандовал он, махнув рукой, и, пока ПЯТНИЦа выполняла указания и размеренные гудки нарушали тишину в мастерской, смочил горло из почти уже пустой бутылки из-под пива. Гудки прекратились. — ... нет, нет, Карен, сто... Ой! Мистер Старк, здравствуйте, — судя по голосу Питер нервничал, а ещё тяжело дышал из-за нагрузки. Наверно, он только что закончил с поимкой грабителей. — Привет, карапуз, — Тони поставил бутылку на стол, размышляя в эту короткую паузу между словами: заставить мальчишку самого во всём сознаться или спросить прямо? Он выбрал первое. — Как уроки? — Эм... Хорошо, — ответил Питер. «Даже не папочка», — усмехнулся про себя Тони. — Как математика? — продолжил он. — Отлично, — Питер пытался казаться уверенным, но он не мог понять, к чему ведёт мужчина, и от этого нервничал ещё больше. — Правда, — протянул Тони, покручиваясь в кресле. — А разве она у тебя не сейчас должна идти? В ответ — молчание. Кажется, Питер прикидывал, что ему сказать. — Как вы узнали? — наконец, спросил он. Его голос не дрожал, он был уверен и даже немного раздражён. — Это не имеет значение, пото... — Нет, имеет! — возразил Питер прежде, чем Тони успел закончить фразу. — Вы снова следите за мной? Я уже не ребёнок! Мне семнадцать, и я могу сам принимать решения! А вам всё время надо играть моего папочку! «Раз я «папочка», то ты сейчас придёшь сюда, и я тебя отшлёпаю так, что у тебя и в мыслях больше не было прогуливать уроки!» — это примерно то, что хотел сказать в тот момент Тони, но он, прочистив горло, сказал более серьёзно и сдержанно: — Зайди ко мне после школы, — и, не слушая возражений и протестов, завершил звонок.***
Прошёл час, второй, потом третий, а Тони по-прежнему не знал, что он собирается делать с Питером. За всю свою жизнь он понял, что общение, а тем более обучение детей — не совсем его. Конечно, для начала, наверно, стоило отругать паучка, но сложно это делать, когда ты вроде злишься на него из-за его проступка, а с другой стороны понимаешь, что сам когда-то был таким же, сам же получал люлей за такое и потом ненавидел отца за то, что тот не понимал своего сына. Может, снова забрать костюм на время? Нет, это будет выглядеть, словно он лишил ребёнка телефона за его плохое поведение, а это просто смешно! К тому же, Питер как никак теперь всё же Мститель, и, хоть и с некоторым превосходством, но всё же следует относиться к нему, как к равному. Может, тогда просто поговорить? Звучало как неплохая идея, но вот что именно говорить, Тони понятия не имел. Он попросил об этом ПЯТНИЦу, но та ответила, что он сам должен придумать слова, чтобы это звучало искренне. Тони лишь недовольно пробурчал в ответ, что не стоило делать ПЯТНИЦу женщиной, и снова стал думать. В итоге, даже вторая опустошённая бутылка пива не смогла помочь составить речь, и, когда Тони только догадался, что можно было просто уйти из Башни, оставив записку, что у него появились срочные дела, ПЯТНИЦа сообщила о прибытии Питера. В мастерскую Паркер вошёл с недовольным видом. Он тут же, быстрыми шагами направился к Тони и стал перед ним, сунув руки в карманы джинс. — Здравствуйте, — пробормотал он, даже в глаза не смотря. — Привет, — поздоровался в ответ Тони, пытаясь выглядеть как можно более уверенным, словно он знает, что собирается делать и что это правильный выбор. Между ними повисло молчание. Старк легко бил себя по ладони гаечным ключом, лихорадочно перебирая в голове все заготовленные фразы и пытаясь выбрать из них хоть одну более-менее достойную, чтобы ее произнесли. А Питер вообще в его сторону не смотрел. — Итак, — кажется, на этом маленьком вступлении весь словарный запас Старка на этот момент иссяк. — В общем, наверно, то, что ты сейчас услышишь, покажется тебе банальными фразочками взрослых, — на эти слова Питер лишь фыркнул. — Но поверь, я, как твой наставник и вообще взрослый человек, обязан сказать их тебе. Тони сделал для себя небольшую передышку. Что ж, пока всё идёт нормально. — Питер, ты, конечно, не такой обычный ребёнок, как все. Ты — Человек-паук, Дружелюбный сосед, да и в конце концов Мститель, но ты ещё и человек. Ты должен, что бы ни случилось, стараться жить обычной жизнью тоже. Ходить в школу, учиться, потом посещать колледж, а позже и работу. У тебя ведь когда-нибудь будет семья, а о тёте ты подумал? Ведь вряд ли ей очень нравится то, что её племянник прогуливает уроки, чтобы подвергнуть свою жизнь опасности. — Я что-нибудь придумаю, — перебил мужчину Питер. — Я ведь хожу на занятия, просто... иногда пропускаю, но ведь это ничего страшного, я потом всё наверстаю и сдам все тесты на отлично. — И когда ты собираешься это делать, а? Ты ведь полдня на учёбе, а потом в городе на патруле, когда ты думаешь учить упущенное? Ночью? Да ты же никакой будешь ходить. Я не хочу, чтобы ты гробил свой организм, когда можешь успевать и то, и другое, только знай меру, — Тони немного начинал раздражаться, ведь мальчишка явно не понимал и не хотел его понимать. — Но, мистер Старк, я же хочу помогать людям! — в свою очередь возмущался Питер. — Что в этом плохого? А вдруг... вдруг кому-то понадобится серьёзная помощь, а я буду сидеть на уроке математики и слушать нудные речи миссис Стек! — Да, будешь! — Тони со всей злости ударил ладонью по столу, о чём тут же пожалел из-за жжения на коже и испуга в глазах Питера. — Да, будешь, — повторил он чуть тише. — Пойми, ты не один герой, и на тебе не лежит вся ответственность, обычные люди и сами могут о себе позаботиться, а ты просто не сможешь спасти всех, кто в этом нуждается. Смирись с этим, это нужно просто принять и жить дальше не только для других, но и для себя. Питер, — он сделал шаг навстречу, в его глазах уже не было и тени зла, только нежность, забота и сочувствие, — ты всего лишь ребёнок. Питер молча поджал губы, он смотрел прямо в глаза мужчины, кажется, слова Старка достигли его, но... — Я не ребёнок, — в его голосе звучали стальные нотки. — Почему вы всё время обращаетесь со мной, как с ребёнком? — Потому что ты и есть ребёнок, я лишь называю вещи своими именами, — Тони безнадёжно вздохнул и отступил назад. Кажется, он всё же полный ноль в общении с детьми. — Тогда не обижайтесь, что я называю вас «папочкой», — ответил Питер, скрестив руки на груди. Тони бросил на него быстрый взгляд и невольно усмехнулся. — Тогда не обижайся, что я тебя сейчас отшлёпаю, — усмешка спала с его лица, как только до него дошло, что он сказал это вслух. В мастерской повисла напряжённая пауза. Питер просто завис, изумлённо смотря на Старка и что-то медленно соображая в голове. Наверно, он прикидывал: послышалось ему это или нет. А Тони уже мысленно говорил себе, что нужно будет узнать, сколько дают за совращение несовершеннолетних. — Вы сейчас серьёзно? Вообще Тони надеялся, что Питер задаст что-то типа такого же вопроса, только с улыбкой на лице, словно принял это за шутку, и тогда бы они вместе посмеялись над этим, но Паркер явно не шутил. Он сам был совершенно серьёзен. Тони понимал, что молчит слишком долго. Конечно, правильнее всего было бы ответить, что это просто шутка, случайно с языка сорвалось, да и вообще пора расходиться. Но что-то внутри него в упор не хотело врать, а наоборот — ещё больше развивать эту тему в голове Старка. И он на мгновение — всего на мгновение! — представил, как бы это выглядело. «Чёрт». У него встал. — Та-а-ак, — протянул Тони, присев на край стола и слегка наклоняясь вперёд, чтобы выпуклость паху не выглядела так заметно. — А какой бы ответ ты хотел услышать? Рука Тони дёрнулась, чтобы ударить его по лицу, и она была бы совершенно права, если бы сделала это, потому что это не то, что Старк должен был сказать в данной ситуации. Он бросил взгляд на Питера, чтобы узнать, какую реакцию вызвал этот вопрос на его лице. Он покраснел, а это было плохо. — Я... я... — от неудачных попыток что-то сказать Питер покраснел ещё гуще, а ведь всего пару минут назад он был раздражён и зол, и Тони не смог не отметить про себя, что такие перемены были очень милыми. Питер прикусил губу, судя по его глазам, сейчас он метался от одного выбора к другому, не зная, какой лучше, а потом, неожиданно, устремил взгляд на Старка, явно с трудом заставляя себя удержать его, а не отвести в сторону. На его щеках всё ещё был румянец, но теперь, кажется, он был уверен в своём выборе. — Я был бы не против. Теперь пришла очередь Старка удивляться и пытаться понять, не послышалось ли ему. — Что? — выдохнул он. — Я сказал, что был бы не против, — повторил Питер, думая, что мужчина не расслышал. Но Тони всё расслышал слишком хорошо. — Ты вообще понял, что сказал? — наконец, он задал более или менее трезвый вопрос. — Конечно, — уверенно кивнул Питер, уже ни капельки не смущаясь. — Нет, ну ты точно понял, о чём мы вообще тут сейчас... говорим? — Тони всё никак не мог поверить, что они правильно поняли друг друга и что это действительно с ним происходит. Неужели его постыдные фантазии станут явью? Нет, это как-то неправильно, нехорошо, Питер же ещё совсем ребёнок, но... это так желанно. — Конечно я понял! — воскликнул Питер. Он снова дулся, снова обижен из-за того, что его принимают за наивного и недалёкого ребёнка. Тони закрыл лицо рукой и сделал глубокий вдох и выдох. Так. Ситуация приняла довольно приятный оборот, но уж слишком резкий для него. А, может, действительно попробовать? Нет-нет, это слишком ненормально. С кем угодно, но только не с ним. Это же Питер! Его маленький паучок, которого нужно любить и о котором нужно заботиться, но не так любить и не так заботиться. Нужно быть ему отцом, а не любовником. Отцом... Перед глазами Старка снова всплыл образ Питера с горящим от возбуждения лицом, туманным взглядом и приоткрытыми розовыми губами, с которых срывается «ещё, папочка!». Не стоило ему это воображать. — Мистер Старк? — позвал его Питер. — У вас что... встал? Тони резко распахнул глаза. Чёрт, он потерял бдительность! — Н-нет, это... это совсем не то, — его мозг лихорадочно пытался придумать отговорку для такого случая, но было уже поздно. В больших глазах Питера заиграл хитрый огонёк. — Так вам бы хотелось отшлёпать меня? Откуда у этого мальчишки вообще смелости хватило такое сказать? Это не он ли там смущался от любого сказанного в его сторону комплимента? — Питер, нет, — Тони выставил руки перед собой, словно пытаясь защититься от надвигающегося на него подростка (боже, как это убого звучит!). — А, может, вам ещё нравится, когда я называю вас папочкой? — не унимался Питер, полностью игнорируя попытки Старка остановить его. Кадык Тони заметно дёрнулся, а в джинсах стало ещё теснее, и это «маленькое» изменение не могло остаться незамеченным Питером. Его глаза засияли ярче, он сделал ещё несколько шагов и сократил расстояние между ними до минимального. Тони старался оставаться хладнокровным. Он с невозмутимым видом смотрел на улыбающееся лицо Питера, которое находилось от него всего в паре сантиметров, но это было тяжело, ведь они так близко, он, кажется, почти слышит, как бьётся сердце паренька и как колотится его собственное. Давно он такого не чувствовал. Наверно, если подумать, то такой трепет впервые охватывает его. И из-за кого же?! Из-за подростка с паучьими способностями! — Почему вы молчите? — с невинным видом спросил Питер. — Разве папочке не хочется отшлёпать своего малыша за то, что тот плохо себя вёл? Тони поднял глаза к небу. Нет, это выше его сил. Он резко обхватывает Питера за талию и притягивает к себе, склоняясь к его лицу так близко, словно собирается поцеловать, но это обман, он лишь хочет увидеть, как вновь покраснеет лицо Питера, как спадёт его нелепая маска соблазнителя, и перед ним снова предстанет его маленький смущающийся паучок. — Сегодня, малыш, папочка очень зол на тебя, так что тебя ждёт тридцать ударов, — с усмешкой произнёс он, в упор смотря в глаза Питера, который отводил свои. Питер не знал, что ему ответить, поэтому просто неуверенно кивнул. — Кажется, малышу нравится мысль о наказании, — Тони опустил руку на пах Питера и несильно сжал уже твёрдый член. Питер снова густо покраснел и плоть в руке Старка стала ещё твёрже. Мужчина с довольной улыбкой склонился к самому уху юноши и тихо прошептал: — Раздевайся. Кажется, по телу Питера пробежали мурашки, потому что он весь невольно содрогнулся, а ноги подкосились, но он тут же взял себя в руки и, сильно торопясь, стал сбрасывать с себя одежду. Тони отступил на шаг, давая ему больше пространства, и ещё раз спросил себя, правильно ли он поступает, но потом напомнил себе, что стояк сам собой не снимется, да и Питер уже был готов и было бы как-то совсем несправедливо отправлять его домой. — Ну что, готов? — спросил Тони, когда Питер уже сбросил с себя всё, что только можно, и стоял перед ним полностью обнажённым. Старк был бы совсем не против, чтобы они постояли так ещё несколько минут, и он смог бы «изучить» Питера получше, но сейчас им обоим не терпелось совершить кое-что другое. — Да, — кивнул Питер. — Нет, — возразил Тони и тут же улыбнулся на изумление паучка. Кажется, он становится полным извращенцем. — Нужно отвечать «да, папочка». Губы Питера тоже расплылись в улыбке. — Да, папочка, — исправился он. — Тогда прошу, — сказал Тони и указал на то место на своём столе, где было ещё более-менее свободно. Питер снова закусил губу, но только теперь от предвкушения и, стараясь идти как можно более ровным шагом, направился к указанному месту. А Тони чуть не передумал о том, чтобы ограничиться сейчас только наказанием, а не перейти сразу к «главному блюду», потому что уж слишком шикарной оказалась задница у паучка. — Наклонись, — скомандовал он, когда Питер стал вплотную к краю стола, и тот тут же послушался, и, положив на столешницу руки, опёрся на них. Тони затаил дыхание от такого прекрасного вида. Широкие плечи, упругая бледная кожа и слегка напряжённые от волнения мышцы, а ровно посередине небольшая впадина позвоночника. Тони почти не дышал, когда невесомо коснулся средним пальцем где-то посередине шеи Питера. Юноша невольно вздрогнул и перестал дышать, полностью сосредоточив своё внимание на слегка шершавой подушечке пальца, которая медленно стала спускаться вниз по шее, а потом и по спине. Тони как завороженный наблюдал за тем, как Питер замирает от его прикосновений, как его тело слегка прогибается и как он закусывает губу, чтобы тихо не застонать. Его палец дошёл до самого копчика, остановившись у самой ложбинки, и, не отрываясь от бархатной кожи, свернул к округлой ягодице. Тони нежно погладил её и мягко сжал в своей руке, словно успокаивая Питера, который от такой ласки весь покраснел, но не стал возражать, только напротив — поддавался руке, чтобы прикосновения стали более напористыми, а не такими мучительно лёгкими и почти не ощутимыми. — Ну что, готов? — снова повторил свой вопрос Тони. Питер лишь коротко кивнул, боясь, что сейчас не сможет ответить ровным голосом. — Хорошо, — протянул Тони, довольно улыбаясь. — Напоминаю, что у нас будет тридцать ударов, и не думай, что я забыл о твоей выносливости, — сказал он, взяв со стола какой-то браслет, и, надев его на руку, мягко стукнул по нему пальцем. Браслет тут же разложился и на руке Тони теперь была перчатка Железного человека. — Это, правда, старая модель, но поверь, она сможет сделать мой удар ощутимым и для тебя. Ты не передумал? — на всякий случай уточнил Тони, заметив, как округлились глаза Питера, когда он увидел перчатку. — Нет, — ответил тот. — Просто... это так круто. Питер сказал это с таким восторгом, что Тони был готов вот прям сейчас показать весь свой арсенал доработанный и находящийся в процессе, лишь бы снова увидеть такую улыбку на лице паучка. Но сейчас они были заняты другим, быть может, в другой раз. — Тогда я начинаю, — сообщил он и занёс руку. Удар оказался несильным, даже следа никакого не осталось, но Тони хотел лишь проверить, с какой силой он может бить. Он бросил взгляд на Питера, который нетерпеливо поёрзал на месте, ведь он почти не ощутил удар. — Может, будешь считать? — вдруг, предложил мужчина. Питер бросил на него взгляд через плечо и, немного подумав, произнёс: — Раз. Тони улыбнулся и, встав немного поудобнее, снова занёс руку. — Два, — продолжил счёт Питер, и, прежде чем последний звук слетел с его губ, он тут же получил следующий удар. — Три, четыре, пять... Удары сыпались на уже покрасневшую ягодицу почти беспрерывно. Вскоре Питер начал пытаться уйти от них, он фактически вжимался в стол, но удар всё равно настигал его. Голос его начинал дрожать, иногда он еле успевал выдохнуть число, прежде чем рука Старка снова опускалась на его ягодицу. Иногда Тони бил по другой округлости, и, как правило, это происходило довольно неожиданно, отчего Питер коротко вскрикивал. Когда счёт дошёл до двадцати, Тони остановился, чтобы передохнуть. Питер дышал частыми, рваными вдохами, вся его упругая задница была красной от шлепков, и это выглядело чертовски сексуально. — Готов продолжить? — заботливо спросил Тони, поглаживая Питера по покраснениям и спине. — Да, — выдохнул тот и, немного подумав, прибавил: — Папочка. Тони не смог сдержать улыбки. Кажется, это уже болезнь. — Хорошо, малыш, — сказал он, снова готовясь к шлепку. — Мы остановились на двадцати. И снова по всей мастерской стали раздаваться звуки ударов, сопровождаемые стоном и тихими вскрикиваниями. Последние десять ударов дались Питеру тяжелее, под конец он даже стал тихо хныкать и всячески стараться увернуться, поэтому Тони пришлось его удерживать свободной рукой. В какой-то момент Старк думал остановиться, испугавшись, что уже переборщил с наказанием, но Питер не дал ему этого сделать. — Тридцать!.. — выкрикнул Питер, выгнувшись всей спиной и тут же рухнул обратно на стол, прижавшись к нему. Он тяжело дышал, глаза были влажными от слёз, а задница, кажется, ещё бы чуть-чуть и приняла бы цвет костюма Человека-паука. Тони понятия не имел, что ему теперь делать, но, судя по тому, как в брюках стало нестерпимо тесно, наказывать ему очень и очень понравилось. Интересно, решится ли он зайти дальше? — Ты молодец, малыш, — похвалил он, поглаживая Питера по спине, и, склонившись, нежно чмокнул его в загривок. — Ты же будешь теперь слушаться папочку? — Да, — кивнул Питер, шмыгнув носом. — Вот и умница, — шепчет Тони, утыкаясь носом в затылок Питера и вдыхая запах его шампуня. Кажется, яблочный? Это мило. — О, кажется, нашему малышу понравилось наказание, — с усмешкой прокомментировал он, опустив руку на стоящий колом молодой член, и, сжав его, сделал несколько движений вверх-вниз. Питер невольно ахнул и прикрыл глаза, поддаваясь руке, ласкающей его. — Н-нет, — с трудом выговорил он, чем очень удивил Тони. Парень был уже на пределе и ещё чуть-чуть, и он кончит, так почему же он не хочет? — Н-нет, не надо... я... — Питер приоткрыл глаза и посмотрел прямо на Старка своим помутневшим от возбуждения взглядом. — Я хочу кончить с тобой. Глаза Тони расширились от изумления, но он всё же убрал руку с паха Питера, хотя тот не смог сдержать разочарованного стона. Старк не мог понять, можно ли это желание паучка считать за разрешение зайти дальше или же он как-то по-другому хочет его исполнить. Тони решил спросить прямо: — Ты хочешь, чтобы я вставил тебе? Питер немного смутился такого прямого вопроса, хотя до этого сам высказал не менее интимное желание. Но быстро взял себя в руки и, кокетливо улыбнувшись, мягко коснулся щеки мужчины, чтобы притянуть его к себе для поцелуя. — Да, папочка, — прошептал он в самые губы Тони, прежде чем, дразня, легко коснуться их своими и получить в ответ жадный поцелуй. Тони впился в губы Питера, словно они были единственным источником его жизни. Он покусывал их, оттягивая на себя, и, минуя их, проникал языком внутрь как можно глубже. Питер же неловко отвечал ему тем же, что невероятно возбуждало Старка, давало чувствовать себя главным и первым. Первым, кто так страстно целует Питера Паркера. Ему пришлось разорвать поцелуй, когда Питер стал задыхаться, а его собственный член ныть от желания поскорее вставить этому паучку. Он отстранился от Питера, который тут же стал судорожно хватать воздух ртом, и как в тумане пошёл рыться в ящиках в поисках смазки и презервативов. Нашёл он их довольно быстро, кажется, они были у него всегда и везде. — Можно без этого, — вдруг подал слабый голос Питер, когда мужчина стал открывать пакетик с презервативом. — Я там... чистый, — густо покраснев, объяснялся он. Тони изумлённо изогнул бровь. Что значит «чистый»? Неужели у паучка это уже не первый раз? А вдруг он спал с другими парнями? Игла ревности больно кольнула Тони прямо в сердце, но Питер, заметив его разочарованный взгляд, тут же стал оправдываться: — Нет-нет, ничего такого не было у меня прежде, просто... просто я... — от стыда Питер спрятал лицо в руках, но Тони и не нужно было слышать, что он хотел сказать дальше, потому что он и так всё понял, и это вызвало улыбку на его лице. — Так наш малыш играл с собой, — медленно растягивая слова, произнёс он, выдавливая себе на пальцы немного смазки. — И сколько же ты вводил в себя пальцев? Два? Три? — спросил он, уже размазывая прохладную вязкую жидкость по внутренней стороне бёдер Питера, иногда, дразня, надавливая на колечко мышц, словно собираясь войти, но тут же снова возвращаясь к ласкам. Питер ничего не ответил, только смущённо отвёл взгляд и стал невольно подаваться бёдрами навстречу руке Старка, прося, чтобы тот, наконец, начал его растягивать. — О, — коротко воскликнул Тони, — неужели все четыре? — и снова довольно улыбнулся, понимая, что, судя по красным ушам паучка, он угадал. — А что-нибудь побольше вводил в себя? Питер отрицательно покачал головой, наконец, он хоть это смог сделать! — А хочешь, папочка купит тебе «игрушек»? — спросил Тони, склонившись к самому уху Питера и вместе с тем аккуратно вводя сразу два пальца, которые, на удивление, вошли довольно легко (хотя что удивительного, если Питер удовлетворял себя аж четырьмя! Теперь Тони захотелось это увидеть воочию, но, быть может, в другой раз). Глаза Питера расширились от удивления, а по спине пробежался табун мурашек, когда его кожу обдало тёплым дыханием мужчины. Он тихо застонал, ощутив пальцы внутри, которые стали медленно его растягивать, и поддался им навстречу, выгнув спину. — Ну, что скажешь? — напомнил о своём вопросе Старк, лизнув край уха Питера и нежно прикусив его мочку. — Хочу, — простонал Питер, так как тут же в него вошёл третий палец. Тони, довольно улыбнувшись, выпрямился, чтобы полюбоваться, как уже слегка растянутое колечко мышц Питера сжимает его пальцы, и заодно представить, какая бы игрушка смотрелась там лучше. В конечном итоге, мысли Тони сошлись на том, что лучше, чем его член, там бы ничего не смотрелось. Но он боялся спешить, пусть и очень хотелось, но здоровье Питера было превыше его собственных желаний. Но после того, как Тони несколько раз коснулся простаты Питера, в то же время лаская его небольшой член и яички, тот тихо застонал, хныкая и подаваясь назад. — Пожалуйста, — взмолил он, бросая взгляд через плечо, — папочка, я больше не могу, пожалуйста... Кадык Тони дёрнулся. Разве это вообще законно быть таким милым и соблазнительным одновременно?!! — Сейчас, малыш, — Тони склонился, чтобы нежно поцеловать Питера во влажную и горячую скулу, и быстро стал расстёгивать уже ненавистный ему ремень. — Папочка удовлетворит тебя, — с этими словами он достал болезненно возбуждённый член и, сжав его, сделал несколько движений вверх-вниз. Питер слегка приподнялся на локтях, чтобы получше рассмотреть немаленькое достоинство своего наставника. В его глазах читалось некоторое беспокойство, но судя по тому, как они горели нетерпением, ему хотелось поскорее ощутить его в себе. — Можно... — Питер облизал пересохшие губы и доверчиво посмотрел в глаза Тони, — можно его... потрогать? Тони чуть не кончил от одной лишь такой просьбы, но вот звериный рык, который родился в его груди, сдержать он не смог. — О, Господи, Питер, да! — он схватил его голову обеими руками и поцеловал куда-то в макушку, снова вдохнув запах яблочного шампуня. — Даже не спрашивай об этом. Просто делай, что хочешь, касайся меня, где пожелаешь. Питер лишь кивнул, не отрывая глаз от чужого члена, который изредка подрагивал под его пристальным взглядом. Он потянулся и коснулся горячей плоти Тони сначала совсем несмело лишь кончиками пальцев, из-за чего Тони зарычал, вцепившись в край стола, а потом чуть настойчивее, взяв ствол в свою мягкую тёплую ручку. Когда Питер, всё так же не отрывая глаз, полных восхищения, начал двигать рукой по всей длине члена мужчины, Тони понял, что долго так не протянет и мягко перехватил руку юноши. Питер непонимающе поднял глаза на него. — Дорогой, — Тони нежно улыбнулся, — я могу дать тебе наиграться с ним столько, сколько захочешь, но в другой раз, потому что сейчас я просто не смогу удержаться. Щёки Питера покраснели, то ли от того, что он вообразил, как сможет потом «поиграть», то ли от того, что он являлся причиной нетерпеливости Старка. — Только можно без презерватива? — несмело спросил он, снова наклоняясь к столу и выставляя вперёд округлую попку. — Пожалуйста, — добавил он, смущённо краснея. Тони слегка опешил от такой просьбы. Ему самому ужасно хотелось ощутить Питера полностью, но он и просить не смел! — Чёрт, — выругался он и сделал ещё несколько движений рукой по своему члену, чтобы как можно лучше размазать смазку, — чем я заслужил тебя такого? Питер лишь как-то хитро-кокетливо улыбнулся, но ничего не ответил. — Значит, хочешь полностью чувствовать член папочки? — усмехнувшись, уточнил Тони, приставляя головку к сжимающемуся и разжимающемуся колечку мышц. — Пожалуйста, папочка! — снова взмолился Питер, выгибаясь и ещё сильнее выставляя свою задницу. — Хорошо, малыш, — Тони погладил Питера по спине, успокаивая, — папочка будет аккуратен, — пообещал он, но как только Тони надавил головкой на анус Питера и плавно вошёл в него, ему резко захотелось тут же нарушить только что данное обещание. Ещё никогда он не слышал такой сладкий стон, ещё никогда его не сжимали так крепко, ещё никогда ему не было так охренительно лишь от того, что он вставил головку своего члена. — Чёрт, — снова выругался он, но сейчас он больше никак не мог выразить то, что ощущал. Он был в Питере! Был в его любимом паучке, на которого у него стоит уже который день подряд! Одна лишь эта мысль дурманила разум получше любого наркотика. — Всё нормально? — спросил он, пытаясь заглянуть в глаза Питера, которые тот старательно прятал от него. — Да, — выдохнул тот и, поёрзав на месте, попытался насадиться чуть больше. — Прошу, продолжай, папочка. Ну разве можно было отказать такой просьбе?! Тони, облизав пересохшие губы, постарался очень аккуратно, что было невероятно сложно, когда ты находишься в заднице паучка, войти чуть глубже. В конечном итоге, с небольшими перерывами, в которые Тони давал Питеру привыкнуть к себе, его член полностью погрузился в Паркера. — Как же это ахуенно, — не смог удержаться Тони, смотря на то, как колечко мышц продолжает сжиматься и разжиматься вокруг его члена, который был внутри по самые яйца. — Питер, прошу тебя, — настал его черёд молить, — скажи, когда будешь готов, чтобы я начал двигаться, — он прижался к нему, целуя влажную от пота шею, плечи и ложбинку между лопаток, изредка оставляя там свои метки. — Я... готов... — выдохнул Питер, с наслаждением прикрывая глаза, поддаваясь ласкам. Ощущение мужчины внутри было таким дурманящим, просто восхитительным. Это действительно было лучше четырёх пальцев, которыми он уже давно не мог удовлетворить себя. Он был готов ещё долго лежать так, прижатым к столу, и просто наслаждаться заполненностью внутри, чтобы полностью запомнить его форму. Но желание быть оттраханным этим членом было всё же сильнее. — Малыш, я не хочу причинить тебе вред, — попытался переубедить его Тони, а заодно и себе напомнить об этом, ведь если Питер ещё раз попросит его... — Папочка, — требовательно взмолился Питер, сам насадившись на член, который только что наполовину покинул его. ...он не сможет сдержаться. Тони сделал шумный вдох через нос. Это было последней каплей. Его член почти полностью покинул Питера и тут же резко вошёл обратно. Питер коротко вскрикнул, выгнувшись всем телом. Кажется, головкой Тони смог задеть его простату. — Ну что, мне точно быть жёстче со своим малышом? — прошептал Тони на самое ухо Питера, запустив пальцы в его волосы на затылке и потянув их на себя, не прекращая трахать его. — Да! Да!.. — как в дурмане отвечал Питер, до сих пор не веря, что секс, а тем более первый может быть настолько охренительным. — Кажется, кто-то у нас маленькая шлюшка, — усмехнувшись, прокомментировал Тони. «А кто-то старый извращенец», — прибавил он про себя. Он, не переставая вдалбливаться в Питера с пошлыми шлёпающими звуками, поглаживая, провёл рукой по его взмокшей от пота спине с упругой молочной кожей. Сзади он выглядел восхитительно. Широкие плечи, усыпанные веснушками, слегка покраснели так же, как и шея с ушами, и Тони был готов поспорить, что и всё лицо Питера было красным. И чёрт возьми, он хочет видеть его! Питер издал разочарованный стон, когда член Тони неожиданно покинул его, и он хотел было обернуться, чтобы узнать причину этому, как вдруг его резко развернули и, подхватив за ноги чуть выше колен, усадили на край стола. — Можешь уже отпустить, малыш, — усмехнувшись, сказал Тони, так как Питер инстинктивно ухватился за его шею, когда его положение так неожиданно меняли. Питер слегка ослабил хватку, но не отпустил полностью, он оставил свои ладони лежащими на широких плечах Старка. — Зачем ты?.. — хотел спросить Питер, немного обиженным тоном, но Тони тут же его перебил: — Я просто хочу видеть твоё лицо, — сказал он, склоняясь и целуя Питера сначала в висок, а потом постепенно спускаясь всё ниже к губам, — когда ты будешь кончать, — с этими словами он снова плавно полностью вошёл в Питера, — с моим членом в заднице. Питер залился краской от таких слов и отвёл взгляд, но потом, совсем тихо и смущённо, но всё же очень дерзко произнёс: — Тогда заставь меня кончить, папочка. Губы Тони расплылись в улыбке, и он, ничего не говоря, сделал первый толчок в новой позе. Питер коротко вскрикнул и, крепче вцепившись в него, стал царапать кожу на спине Тони. Да, эта поза точно была лучше, пусть и не совсем удобной, но им обоим на это было наплевать, ведь вот-вот они достигнут предела. Тони трахал Питера, не переставая любоваться его красным от возбуждения лицом и целовать его везде, где только мог дотянуться. А тот в ответ изредка отвечал смазанными поцелуями и что-то часто бормотал, прося ещё и просто выкрикивая какие-то бессвязные звуки. — Папочка, я... я сейчас... кончу... — выдохнул Питер, прижавшись к Тони всем своим влажным, горячим телом. — Давай, малыш, — Тони прикусил мочку его уха, заставив застонать от удовольствия, — кончи для папочки. — Но я... — Питер попытался убрать руку с плеча Старка и опустить её на свой ноющий от количества рвущейся наружу спермы член, но Тони остановил его. — Нет, малыш, кончи сам. Давай, ты сможешь, — шептал он ему на ухо, подбадривая. Питер тихо всхлипнул, но всё же послушался и оставил руку лежать на месте. Ему вообще слабо верилось в то, что он сможет кончить без стимуляции руками, но Тони продолжал шептать ему, что у него всё получится, и действительно после нескольких его толчков, которые прошлись по простате Питера, тот кончил, поджав пальцы на ногах и так и не притронувшись к себе. Тони глухо застонал, когда Питер кончил и сжал его член внутри себя. Перед глазами, кажется, даже потемнело на мгновение. — Чёрт, ты молодец, малыш, умница, — пробормотал он, целуя Питера куда-то в районе щеки, не прекращая делать рваные толчки в него. Но надолго его уже не хватило, он кончил почти через минуту, излившись прямо в Питера. Он сделал ещё несколько толчков и успокоился, уронив голову на плечо Питера. Неожиданно он почувствовал себя ужасно уставшим, а ещё настолько же счастливым, возможно, даже чуточку больше. Разве так должны себя чувствовать наставники, которые только что трахнули своего ученика-подростка? — Это было... безумно... — выдохнул он, так и не подняв головы. Питер издал какой-то уставший смешок и неожиданно крепко прижал его к себе так, что Тони перестал дышать, что было очень опасно, учитывая, что и до этого ему кислорода уже не хватало. — А мне понравилось, — сказал он, наконец, ослабив хватку. — Я и не говорил, что мне не понравилось, — возразил Тони, слегка отстраняясь от него, чтобы взглянуть в лицо. — Я сказал, что это было безумно. Безумно охренительно. Питер, снова хихикнув, поддался руке, что гладила его по щеке и блаженно прикрыл глаза. — Значит, теперь, когда я хочу секса с вами, мне просто нужно называть вас папочкой? — он открыл глаза, смотря прямо на Тони, и в этих шоколадных манящих глазах играл хитрый огонёк. Член Тони, который, к слову, по-прежнему находился в Питере, дёрнулся, услышав знакомое «папочка». — Если хочешь свести старика в могилу или тюрьму, то давай, пожалуйста, зови меня папочкой, — усмехнувшись, ответил он, убирая со лба Питера прилипшие к нему пряди волос. — И вообще, как ты собираешь вклинивать в свой «плотный график» секс со мной? — Что ж, — Питер пожал плечами, — тогда мне придётся пропускать уроки математики каждую неделю, чтобы ты так наказывал меня, папочка. Тони вскинул бровь, смотря на хитро улыбающегося Питера. Вот, значит, как оно... Тони усмехнулся. Растёт его малыш. — Тогда, может, мне стоит наказать тебя сейчас? Так, на будущее, — спросил он, притягивая Питера к себе для поцелуя. — Я совсем не против, папочка, — Питер ответил ему улыбкой и тут же распахнул губы, позволяя заключить себя в жаркий поцелуй.