|~~~|
Необычный, неординарный, непохожий на остальных и множество других эпитетов, которыми описывают людей и позволяют себе после этого считать их уродами, если они чем-то не угодили. И так во всем, что существует на нашей планете: в сфере красоты, где каждый будто создан под копирку, в музыке, в писательстве, да даже в офисе, где работает большинство из нас. Вы никогда над этим не задумывались? Я тоже поначалу не думал об этом, пока сам не столкнулся с подобным в старшей школе. Знаете все эти подростковые проблемы по типу самовыражения, понимания общества, принятие самого себя таким, какой ты есть — с прыщами или без, с внешностью, которую тебе даровала природа и многое другое, то, с чем каждый из нас или наших родителей когда-нибудь да сталкивался или же прямо сейчас проходит данный этап жизни. В этот период у меня рвало крышу: я обожал музыку и все с нею связанное, мне было плевать на то, как я выгляжу, уложены ли мои волосы, стильно ли я одет… Для меня тогда существовали лишь две вещи: блокнот, куда я записывал пришедшие на ум в порыве вдохновения мелодии и студия рядом с домом, и ничего больше. Из-за этого со мной никто особо не хотел общаться, да и я никого в этом не упрекаю — в конце концов, не каждому захочется общаться с бледным, словно смерть, парнем, не расстающимся с блокнотом. Знаете, я не особо жаловался, мне было до фонаря: меня не трогали, и я никого не трогал и не замечал вокруг себя, пока в нашу школу не перевелся он. Я сразу же заметил эту выкрашенную в зеленый цвет макушку и почуял запах свежей травы на рассвете. Меня это удивило. Он выделялся из общей массы омег своим не сильно выраженным ароматом. Сколько помню, все пахли либо чем-то приторным, вроде шоколада или чего похуже, или же от них резко несло цветами, да еще и до того противно, что мне приходилось зажимать нос и валить подальше. В общем-то, меня и поэтому тоже считали странным, но сейчас не обо мне идет речь. Новичок поначалу вроде как старался подружиться со всеми, был кинестетиком, а по сему лез ко всем по поводу и без обниматься, был как ластящийся котенок; но ведь не всем нравятся милые и пушистые кошки? Вскоре он начал надоедать ребятам своим желанием общаться, на что те старались игнорировать, обходить его стороной. Не знаю почему, но я дико заволновался за него в тот момент. Может, потому что я был ярым кошатником и число собачников в окружении ласкового котенка начало расти, а может… Я старался переубеждать себя первое время и пытался забить на мое желание познакомиться с ним, а по этой причине как раз таки можно объяснить мое волнение. Люди не могут оставаться равнодушными, когда на их глазах что-то происходит с человеком, который располагает к себе, верно? Я в психологии не особо разбираюсь, но со мной обычно было так и никак иначе. В общем, из популярного парня омега начал медленно превращаться в игрушку, над которой можно было поиздеваться. «Но разве можно издеваться над тем, кто воспринимает твое дружелюбие за чистую монету?», — часто задавался вопросом я, когда мой взгляд падал на мелькающую в коридоре зеленую макушку, носящуюся за очередным псевдодругом. По-моему, это подло. Мало того, что омеги — слабый пол и над ними просто непозволительно издеваться (ох, дорогие феминистки и им подобные, кто сейчас начнет возбухать, я считаю, что ни над кем нельзя издеваться, но некоторые омеги очень хрупкие натуры, так что прошу меня простить, слабый пол:), так еще и ноль человечности на чуткую натуру. Дети в этом плане очень жестокие: мало кто обращает внимание на то, что может чувствовать другой ребенок. А у подростков с этим еще хуже, крышу то рвет всем и стадный инстинкт никто не отменял, и от этого жизнь того омеги становилась еще сложнее. То пошутят про него, то начнут говорить, что он воняет, а не пахнет или вообще придерутся к его замечательной квадратной улыбке. А тот терпел, верил, смотрел с щенячьей преданностью в глазах и бегал хвостиком. А потом и это прошло: надоел он. Слишком добрый, хороший слишком, слишком-слишком. На него положил глаз один альфа из баскетбольной команды. Все как надо: обхаживал, подарки дарил, не позволял никому омегу обижать, своим называл. И зеленоволосая омега таяла. Доверилась. Снова. Того альфу, кажется, Чонгуком звали, популярный был жуть. Они встречаться начали, а другие ребята завидовать, масло в огонь подливать. Представляете, что там было? У меня волосы дыбом вставали, когда до ушей доносились обзывательства, которые писали на всех поверхностях про бедного омежку. После у того в жизни покатилось по лестнице кубарем, потому что… Нельзя доверять непроверенным альфам, которым моча к мозгу приливает и заставляет безбашенные поступки совершать(!). Чон захотел с омегой переспать, а тот отказался, мол, прости, но до совершеннолетия я девственник. Самолюбие успешного альфы было задето и уже на следующий день у каждого в школе было фото, где зеленоволосая омега якобы дала спортсмену и сказала, что даст всем, кто попросит. Фото пришло даже мне. Не знаю уж как у кого-то оказался мой номер, но мне тогда не до этого было: я был взбешен и возмущен до глубины души, но решил не лезть, ибо... А черт его знает. Если честно, у меня своих проблем хватало, но за парнишкой я наблюдать не перестал. А тот расцветал, внешне — внутренне он убивался из-за разбитого вдребезги сердца, но и это он перенес с высоко поднятой головой. Будто и не было инцидента, будто бы не ходит множество слухов о его расценках и нет постоянных колких фразочек в его адрес. Когда омега пришел в норму, даже я как-то успокоился, а ведь нельзя было. Как говорится, прагматик, наступив на грабли, в следующий раз ни за что не повторит своей ошибки, а вот романтик, коим являлся зеленоволосый, крутит тройное сальто вперед и опять на те же грабли. Он влюбился в какого-то там альфу, я уже и не помню (склероз дело тонкое, особенно когда тебе 27), и решил признаться. А тот... Кто его так отшивать учил? Как сейчас помню, я спускался по лестнице, а потом услышал интересный диалог: — Т-ты мне очень нравишься, — ох, этот голос я из тысячи бы узнал. «Опять этот омега. Как его хоть зовут-то?», — подумал я тогда. — А ты мне нет. И вообще, прости, но ты уродливый. Панки не в моем вкусе, знаешь ли. — Что? — дрогнувшим голосом. — Ты прости, но мне пора, — по шагам я понял, что альфа ушел, оставив парнишку одного. Тот сел на одну из ступенек и, впервые не сдержавшись, расплакался прямо в школе. — Эй, ты чего плачешь? — спросил я, подойдя к омежке. — Тот альфа сказал, что я не красивый. — громко всхлипывая. — Это неправда. Ты очень даже красивая омега. Я, кстати, Юнги, а тебя как зовут? — Ким Тэхен. — Здорово. Будем знакомы. Тэхен, не плачь, пожалуйста, хочешь, я что-нибудь для тебя сделаю? — Можешь меня обнять, пожалуйста? — с мольбой в глазах робко попросил Тэ, и я, вначале хотевший отказаться от этой затеи, обнял. Сам того не ожидая, прижал к себе омегу как можно ближе. Что ж, так и началась наша с ним дорога, длиною в жизнь.|to be continiued|