Наша мания.

Лев. Порой мне кажется, что Родиона ничего, кроме доброты и счастья не окружает. Как будто это не он живет в этой чертовой жизни, а какой-то сверхдохуя жизнерадостный инопланетянин, который попал на Землю, а тем более в Россию по чистой случайности. Родион любит животных, абсолютно всех. И если людей отнести к животным, он будет любить и оправдывать самого гнусного зверя. Родион стремится всем помочь. Стремится вытащить последнюю ублюдочную собаку из канавы. Я не знаю, откуда в нем столько доброты. Я даже завидую ему в этом. Родион всегда обращался ко мне за помощью, и этот раз не исключение. Он всегда стремится сделать для кого-то лучше, иногда он забывает о себе. Понятное дело, ведь когда вокруг всем требуется помощь, на свои проблемы становится абсолютно все равно. В этот раз, он решил помочь разобраться в жизни какой-то пятнадцатилетней девочки. Ее избивает отец. Это, конечно, ужасно, но это ее жизнь. Если так сложилось, то тут либо умирать, либо свыкнуться. Я не люблю помогать людям. Я не Родион. Но однажды по пьяни сказав ему о том, что людям, твою мать, нужно помогать, я мгновенно пожалел об этом, потому что при каждом удобном случае друг напоминает мне это. Да и к тому же, Родион неправильно понял меня, да, соглашусь, я сказанул на тему того, что людям нужно помогать, но только в том случае, когда они сами обращаются к тебе за помощью. Мои слова, в общем-то, теперь всегда идут против меня. Меня ничего не окружает, кроме своих проблем. Но Родион — это мой друг, а друзья познаются в беде. И плевать, что беда не у друга, он же все равно нуждается в моей помощи? — Хорошо, хорошо, помощь уже в пути. Но что мы сможем сделать? — задумчиво спросил я и посмотрел в потолок. На люстру. На лампочку. — Мне нужно узнать у нее, что произошло. А потом уже подопрем этого ублюдка к стене. — Миротворец ты хренов, — усмехнулся я, переводя взгляд на вазу. — Тогда сам следи, узнавай, а потом я подключусь, когда дело перейдет к взбучке. Родион послушно кивнул головой, а после вышел из моей комнаты. Я задумался над тем, что сможет сделать Родион? Что он узнает о той девочке? Достучится ли до ее души? Хотя, этот добряк способен на все. Лично мне будет больно смотреть на то, как он обожжется о свою же доброту. И мне будет больно смотреть на то, как он потухает из-за разочарования. Этот луч солнца, добра и счастья не должен затухать, но, в мире встречаются такие люди, которые способны потушить не только эти пункты, но и желание жить. Родион. Я целую неделю простоял под окнами ее комнаты. Целую неделю наблюдал за тем, как это чмо, смеющее трогать маленькую девочку, приходит и уходит. И целую неделю я хотел помочь ей, но только не знал, во-первых, чем, а во-вторых, в чем? Она все это время не выходила из дома, и меня терзали мысли о том, что же ты в себе хранишь, милая маленькая девочка? Почему это чудовище поднимает на тебя руку? Заслужила ли ты это? Что творится в вашей семье?.. Прошла неделя и только на седьмой день она вышла на улицу. Закутавшись в шарф, девочка поспешила в сторону аптеки. Я пошел за ней. Смотрел сквозь стеклянную дверь маленького здания и видел, как она шарит по карманам, в поисках денег. Благо, у меня имелась некая сумма, неужели это шанс познакомиться с ней?.. Я зашел в аптеку, подошел к кассе и протянул всю сумму, которая у меня имелась, аптекарю. Девушка не ожидала такого поворота, она удивленно посмотрела сначала на купюры, а потом перевела взгляд на меня. В глазах читалась благодарность, а губы ее молвили: — Я не нуждаюсь в твоей помощи, парень. Я знал, что она лгала. Лгала, не краснея. На что я приулыбнулся: — Просто познакомиться с тобой хочу, в тот раз не получилось… — под «тем разом» подразумевая нашу первую встречу, ответил я. Фармацевт отдала сдачу, девчонка ссыпала в сумку лекарства, еще раз посмотрела на меня, а затем вышла из аптеки. Я, взяв оставшиеся деньги, поспешил за ней. — Ты же знаешь, что я хочу познакомиться, так почему же не отвечаешь взаимностью? — я приостановил ее, аккуратно взяв за плечо. Она дернула им, заставляя меня убрать руку, обернулась, ее взгляд встретился с моим. — Хочешь познакомиться? Зачем? Зачем знакомиться с девчонкой, которая называет себя «ходячая проблема»? Ты такой настырный, как я погляжу… Под окнами моего дома стоишь. Ты же на вид умный, почему еще не понял, что я не хочу с тобой дружить?.. — Потому что я тугодоходящий. Я же вижу, что у тебя что-то случилось. Я видел, что… Тот мужчина тащил тебя домой. Что он сделал с тобой? Опять избил? Я смотрел в ее глазах и после моей фразы, в них появились слезы. Они покатились по ее щекам. — Не лезь туда, где тебе не рады. Не вороши то, что не принадлежит тебе. Это не твое грязное белье. Это не твоя жизнь. Ты не имеешь права спрашивать у меня такое. Ты бестактный человек. Ты юрист?.. Если так, то я не нанимала тебя. Не бегай за мной и не следи за моей жизнью. Ты все равно не узнаешь правду. Ты мне никто и я не могу тебе в первый день рассказать о том, что со мной не так. Ты просто этого не заслуживаешь. Надеюсь, я тебе понятно объяснила, что… — она вытерла слезы, закусила нижнюю губу и посмотрела мне в глаза. — Что не нужно лезть куда-то и исправлять то, к чему ты не имеешь отношения. — Ты слабая. А таким, как ты, нужно помогать. Я считаю себя героем, поэтому и хочу сделать так, чтобы у тебя было все хорошо. Ты можешь даже не называть свое имя, просто выговорись мне и я все решу. Об этом никто не узнает. О том, что ты можешь мне рассказать. Я заберу это с собой в могилу. Обещаю. Она сжала кулачки и ни с того, ни с сего, толкнула меня, разревелась и громко сказала: — Проваливай! Пошел прочь! Не хочу! Не хочу! Не хочу иметь с кем-то секреты! Твоя помощь мне не нужна! И ты не нужен! Мне ничего не нужно, только отстань от меня! — я не пошатнулся, а она начала бить маленькими кулачками мне по груди. Я взял ее за кисти руки, немного сжал, попытался заглянуть ей в глаза. У нее была истерика. Она плакала, вырывала свои маленькие тонкие ручки из моей хватки и говорила что-то непонятное. — Ты просто пережила что-то ужасное… Я даже представить не могу, что, и это «что-то» душит тебя. Оно хочет вырваться. Хочет, чтобы о нем все узнали. Оно сдавливает тебе горло, мешает жить. Оно просто хочет, чтобы ты его не подавляла. Не нужно отказываться от моей помощи. — Не нужно предлагать мне свою чертову помощь! Ты ничего не знаешь! — она успокоилась и посмотрела мне в глаза. — И я не хочу, чтобы ты знал. Ты мне никто. Отпусти… Я отпустил ее руки, ничего не сказав, она пошла прочь, а я смотрел ей в след. Хотел ее догнать и насильно заставить рассказать, что там такое случилось, но мое воспитание не позволило мне этого сделать. Я должен просто наблюдать и я уверен, через некоторое время правда откроется мне. Вечером я снова пришел к ней домой. Стоял под окнами. Пытался залезть в ее жизнь и прожить ее так, как проживает она. Как вдруг, из моих мыслей меня вывел громкий девчачий крик, доносящийся из ее открытого окна, а потом послышались какие-то тупые удары, и злобный-злобный мужской голос: «Заткнись, заткнись, заткнись!» Не стоило было гадать. Это был тот, кто мучает ее. Тот, кто каждый день бьет. В груди предательски заболело от представления, что там происходит. С ней, с маленькой девочкой. Что он смеет делать? Почему она так кричит? Лучшего выхода из этой ситуации я не нашел. Но был худший — выбить дверь и наконец-то увидеть своими глазами, что там происходит, увидеть то, что происходит с этой прекрасной девушкой. Я осмотрелся, на глаза попалась клумба, которая была выстроена кирпичами. Схватив один из кирпичей, я подошел к двери дома, дернул ручкой, было закрыто и, как я уже сказал, лучшего выхода не было, кроме как выбить замок и наконец-то открыть эту чертову дверь. После нескольких попыток, я оказался в прихожей, осмотрелся, и пошел на звуки, которые доносились из комнаты моей причины сломать всем лица. Аккуратно подошел к двери, приоткрыл ее, заглянул в комнату. Что я увидел, заставило меня выключить свой мозг и забить на воспитание «не бей человека». Этот НЕчеловек нависал над ней, рвал одежду, бил по лицу. Кажется, я узнал ее секрет и я узнал причину, почему она больше не хочет хранить секреты. Мне срочно нужно было оттащить этого ублюдка от нее. Желательно отключить, но, посмотрев на кирпич, я понял, что могу перестараться, поэтому кинув его на пол, я зашел в комнату и налетел на этого мудака, схватив за футболку и оттягивая от девушки двумя руками. Никто из них не ожидал такого поворота. Девочка плакала, смотря на меня, будто не веря своим глазам. Не веря в добро. Но, это добро есть в каждом и если я сказал, что я смогу помочь, я действительно помогу. Просто потому что это добро само убило бы меня, если бы я, увидев у нее проблемы, не смог помочь. — Ты кто такой, сопляк?! Что надо?! — я со всей силы кинул ублюдка в сторону, он ударился об стену, скатился по ней и посмотрел на меня снизу вверх, готовясь напасть. — А, это твой дружок, да, Роза?! Тот, которого я видел неделю назад?! Заступник, хуев! А-ну проваливай из моего дома! — мужчина попытался встать, но взяв его одной рукой за шею и наклонив, я ударил с колена ему в солнечное сплетение. Он пару минут не мог продышаться. — Ты… Ты… — Тварь, — фыркнул я, подойдя к Розе (о боги, наконец-то я узнал ее имя!). — Все еще не нуждаешься в моей помощи? Она подскочила с кровати и кинулась ко мне, крепко обнимая, утыкаясь носом в мою шею. — Тварь, Роза, ты тварь! — шипел ублюдок, все еще пытаясь встать. — Я тебе покажу сладкую жизнь, если ты снова подключишь своих друзей! — Пойдем, — я накинул на ее плечи одеяло, взял под руки и мы вышли из комнаты, потом из дома. Роза молча шла, смотря под ноги. Я понял, что она не хотела говорить со мной, хотя она очень благодарна мне. Дом Льва находился ближе, чем мой, поэтому, мы зашли к нему. Друг явно не ожидал таких гостей, в виде меня и заплаканной девочки. — Ну что, Родион, организовываем фонд поддержки бедных и убогих, да? — схватил меня за руку Лев, когда я ходил из стороны в сторону, ожидая Розу из ванной. — Ты зачем ее ко мне притащил, друг? — Прости, Лев, просто… — Извините… Я… За неудобства… — в проеме двери показалась Роза, мы со Львом посмотрели на нее. На ней был надет большой махровый халат Олеси. — Простите, пожалуйста… Я немного посижу у вас, и сразу же уйду. — Нет, — отрицательно помотал головой я, подойдя к ней и взяв за кисть руки. — Уйдешь ты только тогда, когда наконец-то расскажешь о том, что происходит у тебя в жизни. Лев посмотрел в стену. — Кто был тот мужчина? — спросил друг. — Отец, — хмуро ответила Роза, я опешил, хоть я и догадывался, что этот урод ее родственник, все равно полученная информация выбила меня из колеи. — Он пытался изнасиловать тебя?! — громко спросил я. Лев даже удосужился посмотреть на Розу, прищурив глаза. — Как же вовремя я появился… Роза молча теребила рукава халата, кусая губу и смотря в пол. — Всего лишь пытался… Он мне ничего не сделал… И не делал до этого… Просто поднимал руку… — Сядь, — Лев кивком головы указал на диван, Роза послушно села, сжимая кулачки и не смотря на нас. — А теперь изложи свою историю с самого начала, а я уже сам решу, за что хвататься. — Папа просто очень нервный человек. Каждая мелочь способна вывести его из себя и он, не рассчитывая свою силу, поднимает на меня руку… — В этот раз на тебя поднялся его член, — громко усмехнулся Лев, снова посмотрев в стену. — Ублюдок у тебя, а не папа. Как ты такого человека можешь называть отцом, если он чертова собака не крещеная? Роза всхлипнула, я сел рядом с ней, приобняв за плечи одной рукой. — Он не всегда был таким, — негромко произнесла девушка, облизав губы. — Распад СССР помог ему стать таким ужасным… Он потерял работу, начал пить, это все сказалось на нервной системе. — Тогда твой отец простая половая тряпка. Слабая и неадекватная тряпка. Ребенок не причем, это беды государства, а если эти беды способны были сломить его, то он слабак. Так и передай этому говну в следующий раз, что он ничего не стоит, кроме ссанья ебаного, — фыркнул Лев. — Чем он руководствовался, когда чуть не оттрахал тебя? Потребностями? Желаниями? Что он за родитель такой, раз решил, что можно трахать собственных дочерей? — Роза… Он каждый день поднимает на тебя руку? — поинтересовался я, наблюдая за тем, как по ее щекам вновь стекают слезы. — Каждый день. То политика в стране его не устраивает, то я что-то не так сделала, то на работе какая-то проблема… Он отрывается на мне… — Роза закрыла лицо руками, всхлипывая, я обнял ее крепче. Я так хотел защитить ее от всего того, что окружает ее каждый день. Хотел подарить счастье. — А мать твоя где? — Бестужев одним глазом посмотрел на Розу. — В Москве. Она там работает, — убрав руки от лица и вытерев слезы рукавом халата, ответила Роза. — Она даже не в курсе того, что отец так обходится со мной… — Понятно, — Лев посмотрел в окно. — Понятно… — повторил он и будто бы задумался о чем-то. Я посмотрел на друга, в последний раз, когда я видел его таким задумчивым, все закончилось не очень хорошо, нас потом по судам затаскали. — Где живешь? — В частном доме… — Роза не успела договорить, как Лев грубо прервал ее, громко вздохнув. — Мне плевать. Адрес какой? Помедлив, я сказал Льву адрес Розы, она недоумевающе посмотрела на меня, хлопая глазами. — Понятно, — запустив руку в волосы, Лев усмехнулся, облизал губы, а затем ушел в свою комнату. — Роза… Ты устала. Может быть, ляжешь спать? — я смотрел на Розу. Убрав с ее глаз челку, я приулыбнулся. — Ты сегодня очень устала. Ты должна отдохнуть. — Родион, спасибо тебе, я… Я была такая дура, когда отказывалась от твоей помощи. Ты действительно герой. Если бы не ты, мне страшно представить, что бы случилось… Я не верил своим ушам, но улыбка на лице стала шире. — Приятно, что ты признала то, что я хороший парень. Но, все же, тебе нужно поспать. Ты за сегодняшний день пережила слишком многое, Роза, — я погладил ее по волосам, улыбаясь. — Такой малышке нужно высыпаться, пойдем, я покажу тебе твою комнату, — мы встали с дивана и я провел ее в комнату, указав на дверь комнаты и пообещав не подглядывать за ней ночью, я пожелал ей спокойной ночи и прошел в гостиную, где меня ждало мое спальное место. На часах время было одиннадцать двадцать две. Лев. Мне было достаточно того, что я услышал от Розы. Услышав всего пару предложений, я понял, что в ее жизни не так и от какого корня проблемы нужно избавиться. Корень проблемы, который рушит ее молодую жизнь — это ее отец. Исходя из цепочки логических вещей, от него и нужно избавиться. Собравшись с мыслями и силами, я кинул взгляд на время. На часах было полвторого ночи. Надев старую порванную куртку, я вышел из своей комнаты, проходя мимо гостиной, украдкой посмотрел на Родиона. Друг тихо и мирно посапывал, лежа на диване и в голове пронеслись его слова о том, что нужно помогать людям. Хотя, мне казалось, что это нужно было ему, а не мне, так почему же я сейчас безумно хочу помочь этой девушке? Во мне просыпается блядское чувство, которое называется «доброта»? Скорее всего, я просто справедливый. Доброты во мне нет, эта хуйня не для меня. Но я хочу, что бы люди, которые совершили погрешность, получали не только на том свете по ебальнику, но и на этом. Пройдя в прихожую, я обулся и взял с полки ключи от гаража, вышел, закрыв дверь квартиры и спустившись на первый этаж, я осмотрелся, накинул капюшон и вышел из подъезда, идя к гаражам. Засунув руки в карманы куртки, я слушал, как за заборами воют бродячие собаки и представлял, как взвоет этот ублюдок, когда я перешагну порог его дома. Подойдя к своему гаражу и открыв дверь, я зашел, включив свет, осмотрелся. Первое, что попалось мне на глаза — это толстая веревка, которую я недавно купил в хозтоварах. Никак иначе, смерть — повешение. Взяв упаковку маминых медицинских перчаток, я достал одну пару, надел ее на руки, а после достал из пакета веревку, выключил свет в гараже, вышел, закрыл дверь на ключ. Вдохнув свежий осенний воздух, я подумал о том, что на суде божьем меня сразу же отправят в ад, не разбирая всю жизнь по полочкам. Да и разбирать особо нечего будет, по моим подсчетам я проживу всего лишь до двадцати пяти. И если мне дан такой маленький срок, то почему же я не могу творить все то, что хочу? Почему не могу проводить самосуд? Время неспешно тянулось, и уже к трем часам я был возле дома этого ублюдка, подойдя к двери, увидел работу Родиона. Он неплохо постарался, выбив ручку, поэтому я спокойно зашел, осмотрелся. По углам расставлены бутылки из-под водки, пива. В воздухе витал запах перегара, плесени и сырости. Представить не могу, как здесь может жить девушка? Ей не противно от того, в какой пиздец превращается ее дом, благодаря ублюдочному отцу? Вовремя в прихожую вышел он. Ебаный виновник торжества. Включив свет, он испуганно посмотрел на меня. — Ты кто и что ты здесь делаешь? Вор?! Я сейчас милицию вызову! — Лучше скорую себе вызови, мужик, — схватив первую попавшуюся бутылку, я ударил ею по его голове. Он отключился, упал мешком на пол. Люблю видеть то, что люди в моей чертовой власти. Это поднимает мою самооценку. Присев рядом с ним на корточки, я взял веревку и, вспоминая, как делать удавку, начал завязывать ее на его шее. Когда мой узел был готов, я встав, посмотрел в потолок. Ища какой-нибудь крюк. В прихожей крюка не было, походив по другим комнатам, я понял, что вешать эту срань нужно будет на улице, на дереве. Надеюсь, что его соседи не лунатят и не мучаются бессонницей. Мне не стоит брать еще пару грехов на душу. Вернувшись в прихожую, я снова присел рядом с отцом Розы. Рассматривая его лицо, я понял, что она очень похожа на него. У нее такие же губы, как у него, такой же нос, да даже разрез глаз. Она папина дочка, так какого хера он посмел так издеваться над ней? Папина дочка разве заслуживает такого отношения к себе? Урод начал открывать глаза, и когда он понял, что что-то не так, он схватился руками за свою шею, а я, взяв удавку за другой конец, широко улыбнулся и натянул ее, из-за чего ему перестало хватать воздуха, он начал оттягивать веревку от шеи, а я все тянул. — Помогите… — пропищал он, хватая ртом воздух. Я ослабил хватку, он мог продышаться. — Хотел трахнуть свою родную дочь, да? — я усмехнулся. — Хотел же, да? А сейчас хочешь? Или, может быть, вместо секса с ней ты хочешь жить? Глаза мужика увеличились в размерах. — Парень, не дури! Ничего такого не было, клянусь! Я свою дочь и пальцем ни разу не тронул! У меня кроме нее никого нет… Я что, совсем конченный ее не беречь?.. Думаешь, я педофил, еще хуйня какая, да?.. Нет! Ты ошибаешься! Ты ошибся! Это все не причастно ко мне! — Певчая птичка, я не люблю, когда в мои уши вливается пиздеж, хочешь за это ответить?.. — я улыбнулся, натянул веревку вновь, он начал задыхаться. — Давай, давай, задыхайся. Точно также она теперь задыхается из-за своего прошлого, которое ты испортил ей, ублюдок. Ты в курсе, что нельзя исправлять ошибки прошлого? Это невозможно. А ты бы хотел их исправить? Не трогать ее пальцем, не подминать под себя, чтобы трахнуть? Хотел, нет? — я ослабил хватку, чтобы услышать его полноценный ответ. — Ничего… ничего не было… — он рвано дышал, хватал ртом воздух, будто рыба на суше и врал. Врал, смотря мне в глаза. — Розочку люблю… Я не способен на такой ужас, парень… Не глупи, ты же понимаешь, что я прав… — Прав? — громко усмехнулся я, будто бы размышляя над его словами. — По моим меркам и моей прокурорской проверки, ты, мужик, не прав. Во всем. А знаешь, когда люди не правы и они попадают на наш суд, они не отправляются в тюрьму или на исправительные работы, они умирают. Те люди, которые не правы, они не имеют право на жизнь. Смысл им жить, если везде и всюду их окружает одна неправда? — Ты вообще кто такой?! — уродом завладело чувство гордости, храбрости и чего-то еще. Страх за свою собственную жизнь покинул его. На мгновение я представил, как он вскакивает с пола, накидывается на меня и начинает душить, но, эти мысли ушли на последний план, когда я вспомнил, что в моей руке конец его удавки. — Нашелся мне, блять, судья! Сами разберемся со своей семьей! Ты мне ни брат, ни сват, какого хуя лезешь туда, где тебе не место?! — Согласен. Я не должен лезть туда, где мне не место, — я одобрительно кивнул, действительно соглашаясь с ним. К их семье я никакого причастия не имел и иметь не буду, но что-то внутри, маленькое и колкое заставляло меня сделать так, чтобы этот урод либо умер, либо понял, как делать нельзя. Это маленькое и колючее шептало мне совершить самосуд над этим ублюдком. — Но и отставлять такие проблемы на последний план, я тоже не смею. Это будет неправильно. Маленькие девочки не должны страдать от рук такого зверя, как ты. Тем более родные дочки. А такие чудовища должны умирать от рук правильных людей, которые за справедливость. Справедливо будет, если ты нарежешь кони, собака конченная, и об этом даже никто не узнает. Тебя не похоронят. Таких животных не хоронят, их сжигают. И когда тебя сожгут, никто не вспомнит о тебе. А если бы ты жил по правилам, у тебя бы была могила, родственники бы оплакивали ее каждый год, но, сука, это ты выбрал этот неправильный путь, и, за это, задыхаться тебе в аду, — я встал, потянул за веревку, одну ногу поставив ему на грудь, оттягивая назад. Плевок отцовского члена хватал меня за ногу, пытаясь убрать ее со своей груди, пищал, шипел и проклинал. А через пару минут, его тело беззвучно упало на пол. Он перестал биться, перестал сопротивляться. Я готов поспорить, что когда он упал безжизненный на пол, из его открытого рта, будто бы вылетела душа и сразу же отправилась в преисподню. Душа улетела в ад, а с телом еще нужно позаниматься. Кое-как закинув его толстое тело на спину, я вышел из дома, осмотрелся, не горит ли где-то свет? В окнах домах было темно и я облегченно выдохнул, подошел к ближайшему дереву, на участке их дома, кое-как закрепив его ебаное тело на ветку, я вынес из дома стул, кинул его рядом с висящим трупом, посмотрел на его перекошенное лицо и, довольный своей работой, отправился домой. Время близилось к утру, и не дай бог, кто-то заметит меня. На мое счастье, по дороге домой мне не встретился ни один человек. Можно считать меня чертовым везунчиком. Вернувшись домой, в ванной я первым делом сжег перчатки, умылся и отправился спать. Сегодня был сложный день. И, о черт, надеюсь, мне не будут сниться мучения этой ебаной собаки. Роза. «Родион… Я так хотела поплакаться на твоем плече. Выговориться и пожаловаться на алкаша отца, но, я не могу открыться тебе. Ты не должен разбираться в моих проблемах. Это будет слишком нагло с моей стороны, если я тебя об этом попрошу. Спасибо тебе, что заплатил за меня в аптеке. Мне не хватало денег на успокоительные. Спасибо, что хочешь стать моим другом и устранить мои проблемы. Мне действительно приятно. Я вижу, насколько ты чистый и светлый человек. Таким хорошим людям не место рядом со мной», — я лежала на своей кровати, прокручивала в голове сегодняшние слова Родиона и вообще, его поступки и думала о том, какой он добрый парень, но… Из моих чистых и светлых мыслей меня вывел отец, заглянувший в мою комнату и начавший ругаться по поводу того, что я не убираюсь дома. Я молчала, до тех пор, пока он не начал подходить ко мне, снова расстегивая свою чертову ширинку джинсов! Закричав, я тут же пожалела об этом. Отец ударил меня по щеке. В голове всплыли моменты того раза. Мне стало очень страшно и я вновь закричала. — Заткнись, заткнись, заткнись! — прокричало в ответ чудовище и начало рвать на мне одежду. После, его кто-то оттащил от меня, это произошло настолько быстро, что я даже и не успела сообразить, в чем дело. Только потом до меня дошло, что это Родион… Он не оставит меня и в этот раз поможет. Парень немного потрепал отца, а потом, накинув на меня одеяло, повел к себе домой. Мне было все равно, куда я иду и с кем. Главное, что я буду подальше от папы… Пришли мы домой, как я поняла, друга Родиона, Льву. Он разрешил мне искупаться в его ванной и даже надеть халат. Сил ни на что, кроме принятия ванны не было, поэтому я послушно пошла купаться. Снова терла руками тело, пытаясь избавиться от противного запаха отца. Снова шепот напомнил мне о том, что я шлюха, из-за чего, я включила холодную воду, умылась и полила тело ее струями. Холодная вода заставляет меня не думать о том, что происходит в моей жизни. Встав из ванной и накинув сверху первый попавшийся халат, я вышла в зал. Лев показался мне очень злым, строгим и грубым парнем, и, пока мы находились в его доме, я боялась сделать что-то не так. Он о чем-то спрашивал меня, что-то узнавал, а потом ко мне подсел Родион, приобнял за плечи и мне стало так тепло на душе. Мне на мгновение показалось, что я могу быть кому-то нужна, по-настоящему. И этот кто-то — Родион. Он же не обошел мою беду стороной. Он всеми силами пытается помочь мне. А потом Лев ушел спать, да и мы с Родионом разошлись по своим местам. Я мгновенно заснула, даже не думая о том, что произошло сегодня. У меня просто на это не было сил. Утром меня разбудил Родион, он потащил меня на кухню и выйдя следом за ним, я прошла в столовую. За столом уже сидел Лев, смотрел в экран телевизора и пил что-то из чашки. Я посмотрела в телевизор и ужаснулась. Новости нашего города. Сегодня утром нашли труп моего отца. Он повесился. Неужели осознал свою вину или к этому причастны мальчики?.. — Родион, это… — я посмотрела на Родиона, как вдруг он отрицательно помотал головой. — Нет, Роза, это не я. Лев молчал, пил что-то и усмехался. Я посмотрела на него, в голову закралась мысль о том, что это он, но она мгновенно улетучилась после его грубых слов: — Все, твой папик подох, теперь можешь отправляться к себе домой, мертвый он тебя уже не тронет, — Лев встал из-за стола и допив содержимое кружки, прищурившись, посмотрел на меня. — Не вечно же тебе за спинами каких-то парней прятаться, верно? — он противно усмехнулся. — Лев, заткнись, — оборвал его речь Родион. — Засунь свои грубые слова себе в задницу, — хмыкнул парень. — Ты даже усилия никакого не приложил, чтобы помочь ей. — Да, — согласно кивнул Лев. — Квартира не моя и халат тоже, — усмехнулся он. — Зато ты приложил, друг. Целый комплект: и дом и поддержка. Неплохо. Мне еще учиться и учиться у тебя. Лев такой грубый… Мне стало неловко после его слов. Будто бы он меня упрекает в том, что я нахожусь сейчас в его доме, а на мне его чертов халат. — Да откуда в тебе столько грубости? — непонимающе спросил Родион, не отводя взгляда ото Льва. — Оттуда же, откуда в тебе столько ебаной доброты, мать Тереза, — Лев посмотрел в потолок, потом на вазу, а затем на холодильник. — Если ты голодна, — обратился он ко мне, не удосужившись посмотреть на меня. — Еда в холодильнике полностью в твоем распоряжении. Только не спали мне кухню, — парень вышел, а у меня, после его слов и крошка хлеба в горло не полезет. — Бестужев такой Бестужев, — покачал головой Родион. — Роза, он не упрекает тебя, просто у него всегда по утрам нет настроения… Не переживай. Что думаешь насчет отца? — брюнет посмотрел на меня. Я молча переваривала всю усвоенную информацию. Отца больше нет в живых. Больше никто и ничто не посмеет тронуть меня. Мама приедет, мы похороним его, а потом она заберет меня с собой в Москву. Моя жизнь наладится. У меня все будет хорошо. — Так ему и надо, вшивой твари, — громко ответила я, сжимая кулачки. Да. Так ему и надо. Он подох в муках. Хотя… Плевать, как он подох, главное, что его больше нет. Он больше не ступит своей ногой по земле. Больше не поднимет на меня руку и больше не разорвет на мне одежду.