Наша мания.

Лев. Почему-то все считают меня злым громилой. В школе все обходили меня стороной. А младшеклассники боялись смотреть в мою сторону. Плохим и противным, как я понял, меня считает и Роза. Знала бы эта девчонка, в какую я глупость залез, помогая ей. Знал бы и Родион, что это сделал я, они бы не сплочились против меня. Родион с Розой отправились к нему домой. Розе нужно было позвонить матери и рассказать о случившемся. Возвращаться к себе домой она не хотела, боялась трупа, а вечером они опять-таки вместе отправились в морг. Чертова парочка, блять. Та мысль, что Родион почему-то с ней, что она тянется к нему меня немного расстраивала, а вечером ко мне явилась Олеся, явно не подозревавшая о том, что ее парень творил ночью. — Пупсик, я так соскучилась по тебе, — Олеся полезла ко мне целоваться. Из ее рта несло алкоголем. Она опять напилась и я не удивлюсь, если успела потрахаться с кем-то из моей компании. Я запустил руку в ее длинные темные волосы, накручивая прядь на палец и смотря ей в глаза. Мы сидели у меня на кровати, Олеся встала, пересела ко мне на колени и начала целовать мою шею. Мне ничего не оставалось кроме того, как положить руки на ее точеную талию и насладиться ее прикосновениями. Прикрыв глаза и опрокинув голову, я представлял, что секс у меня сейчас будет не с Олесей, а с Розой. Закусив нижнюю губу, я усмехнулся своим мыслям, но такие фантазии быстро покинули меня. Перед глазами появилось лицо отца Розы. На шее были следы от удавки. Он был мертв, но какого-то хера тянулся ко мне. Быстро открыв глаза, я испуганно посмотрел на Олесю. Она расстегивала свою кофту. Я скинул ее с колен, подскочил и понесся в ванную. Передо мной до сих пор был образ умершего отца Розы. Подскочив к раковине и включив воду, я начал умываться. Глюки покинули меня. Я посмотрел в зеркало. Все было спокойно. — Лев, что за херня?! — за мной залетела Олеся, красная от злости и посмотрела на меня, самым недобрым взглядом. — Проваливай, — хрипло ответил я, смотря в свое отражение. — Мне не до тебя. — Что?! — взвизгнула девушка, хмыкая. — Ладно… Когда разберешься в себе, придешь ко мне, шизофреник чертов, — она вышла из ванной, а потом послышался хлопок двери. Я стоял, смотрел на себя в зеркало и не понимал: какого хрена образ этого ублюдка ни с того ни с сего закрался мне в голову?.. За окном был поздний вечер. Я боялся ложиться спать. Боялся, что эта чертова собака снова привидится мне. Кто-то взял надо мной шествие? Это расплата за мои грехи? Расплата видеть синеватое лицо этого кретина? Родион. Роза такая красивая. Я смотрю на нее, когда она думает о чем-то и понимаю, что в мире есть восьмое чудо света. Это она. Таких красивых девушек нужно держать подальше от всех бед. Они не должны страдать, плакать и получать избиения. Они должны широко улыбаться, задорно смеяться и если плакать, то только от счастья. Роза для меня как книга. Книга с замком. Иногда я подбираю к ней ключ, а иногда он теряется и я ищу его, а она продолжает оставаться закрытой. Мы звонили вместе ее маме, мы вместе ходили в морг. Я видел, как она с отвращением и одновременно с счастьем в глазах смотрит на синий труп своего отца. Я чувствовал, что ей ни капельки не больно. Она счастлива. А потом она осталась ночевать у меня. В моей однокомнатной квартире я не нашел себе места, кроме как пола, рядом с кроватью. Когда мы ложились спать, Роза робко пожелала мне спокойной ночи, а я заулыбался во все тридцать два зуба. На секунду я позволил себе представить, что мы лежим рядом, что я крепко обнимаю ее, целую в макушку и мы засыпаем. Я видел, как неловко было этой удивительной девушке, когда я предложил ей поспать на своей кровати. Я видел, что ее терзали сомнения, но я пообещал ее не трогать. Пообещал не залезать в ее душу без ее разрешения. Роза уснула почти сразу же. Я слышал ее ровное дыхание и мечтал о том, что когда-нибудь я смогу буду лечь с ней на одну кровать, молча слушать ее сопение и улыбаться, потому что я счастлив. Но это всего лишь мое далекое будущее. Я уверен, все это будет. Мне просто нужно открыть правильную дверь. Роза. Лев и Родион. Два лучших друга и таких разных. Лев… Мне кажется, его имя оправдывает его характер. Он очень властный, злой и грубый. Хочет быть везде победителем. Родион для меня в какой-то степени опора. Он милый со мной, улыбается мне и даже поддерживает. Разрешил переночевать у него и даже разрешил мне спать на его кровати, хотя сам лег на пол. Мне было неловко перед ним, даже немного стыдно, за то, что я ворвалась в его жизнь со своими проблемами. Но благодаря Родиону я поверила в доброту, которая перестала окружать меня после шести лет. На следующий день приехала мама. Она тоже не особо расстроилась из-за смерти отца. Мы даже не разговаривали на эту тему. Организовали похороны, без поминок и со спокойной душой избавились от груза в виде алкаша-отца. Мама приехала насовсем. Вернулась ко мне. Я была самая счастливая, потому что когда рядом мама, море кажется по колено. Она устроилась работать, правда, на такую работу, что видеть я смогу ее только по выходным. Нам выплатили деньги по потере кормильца, эта сумма помогла нам сделать ремонт дома. Переклеить обои. Обои я клеила, кстати, с Родионом. Родион чудесный парень. Он рядом со мной, несмотря на то, что проблемы исчерпали себя. Он рядом, помогает, слушает, успокаивает. И я хочу верить, что он рядом со мной навсегда. Я маленькая пятнадцатилетняя девочка, в моей голове еще ветер, но этот ветер бушует и я действительно представляю, что со мной по жизни нога в ногу будет идти мой друг Родион. Он не оставит меня. Ему не все равно на меня. Его доброты хватит на всех людей планеты и его доброта не позволит ему бросить меня. После похорон отца прошло две недели. За эти две недели многое изменилось: дома был сделан ремонт, я сблизилась с Родионом и уже спокойно могла называть его своим другом, потому что он дал понять мне, что человек, который помог тебе в сложной ситуации, имеет полное право называться твоим другом. Мы мало разговариваем. Мы можем молча сидеть целый день рядом и молчать. Просто сидеть и молча смотреть друг на друга. С хорошими людьми можно и не искать тем для разговора, ведь с ними даже молчать приятно. На моей душе действительно стало и приятно и спокойно после появления Родиона в моей жизни… Или же, после смерти мучителя?.. Я смотрю на Родиона и понимаю, что его хоть и устраивает наше молчание, он очень хочет узнать мое прошлое. Я боюсь ему рассказывать о нем. Боюсь, что он оставит меня, узнав, что отец со мной сделал, но и вечность молчать я не могу, если я приоткрыла ему дверь в свою жизнь, я должна хотя бы немного рассказать о ее прошлом. — Родион, ты хочешь что-то спросить у меня… — начала я, грустно вздохнув и посмотрев на Родиона. В этот раз мы молча сидели на крыше его дома. — Спрашивай. Я постараюсь на все ответить тебе… Родион громко вздохнул, задумался и посмотрел вдаль. — Знаешь, Роза, я в твоих глазах блеска не вижу. Я не вижу того, что ты счастлива. Отца больше нет, он не встанет из могилы и не ударит тебя вновь. Рядом с тобой сейчас мама. Ты должна быть счастлива, но я же вижу, что что-то тревожит тебя. Этот блеск мог пропасть только после чего-то ужасного. И пропасть он мог навсегда, — грустно произнес он, переведя взгляд на меня. — Ты что-то скрываешь от меня… Я знала, о чем он говорит. Я знала, что он чувствует, что я скрываю что-то от него. Но я не расскажу. Это мой секрет. Уже один человек унес его в могилу, осталась только я. Никто не узнает о этом секрете. — Просто до сих пор в себя прийти не могу, — попыталась улыбнуться я, посмотрев Родиону в глаза. — Это пройдет, правда. — Роза, я знаю, как тебе тяжело, честно. Я хоть и не был в твоей ситуации, но я буквально чувствовал все то, что переживала ты. И я действительно надеюсь, что у тебя все-таки появится этот блеск в глазах. Что у тебя все будет хорошо в жизни. Я не могу быть уверенным на все сто пятьдесят процентов, что мы всю жизнь будем бок о бок, но, Роза, я обещаю тебе хотя бы на ближайшее будущее ни в коем случае не оставлять тебя. Когда ты сама попросишь уйти из своей жизни, я уйду. Попросишь вернуться — я вернусь. Только попроси. — Родион… Ты знаешь… Я никогда и подумать не могла, что в мире есть такие добрые люди, как ты. Ты не боишься, что о твою доброту вытрут ноги? — я смотрела, как меняется выражение лица Родиона. Он слабо улыбнулся. — Такие люди не попадаются мне на пути. И я уверен, что не попадутся. На моей дороге встречаются только хорошие люди, готовые в ответ отдать мне все свое добро. Плохие люди, способные вытереть ноги идут в ногу вместе со Львом. Он в какой-то степени отгораживает меня от них. Я удивляюсь тому, насколько сильно Родион любит Льва. Он всегда говорит о нем с благодарностью в голосе. Он никогда не говорит о нем плохо. И даже когда Лев накричал на него на моих глазах, Родион молча выслушал все недовольство Льва, а потом, обсуждая этот случай со мной, улыбался и говорил, что Лев всего лишь не в духе. Я знаю этих парней всего лишь меньше трех недель, но я уже могу на полном серьезе заявить о том, что они стоят друг друга, даже, в какой-то степени, они дополняют жизни друг друга. Родион наивный, добрый, и в его жизни не хватает плохого, да, об этом странно говорить, но в жизни каждого человека обязательно должны быть и черные полосы, кроме белых. Лев грубый, холодный, надменный, и в его жизни, определенно, не хватает добра, которое излучает Родион. Также, Родиону не хватает плохого, которое излучает Лев, поэтому они вместе. Инь и Янь. — Ты о чем-то задумалась? — по-доброму улыбнулся Родион, смотря на меня. — А… Нет, — я приулыбнулась. — Просто не знала, что тебе ответить. — Я хотел тебе сказать, что я рад, что ты появилась в моей жизни, — усмехнулся он, посмотрев мне в глаза. Я отвела взгляд в сторону, промолчав, хотя хотела обнять его и сказать спасибо за все, что он сделал для меня. Но я не могу. Меня еще что-то сковывает. Родион. Во время похорон отца Розы я был рядом с ней. Никак не мог иначе, я должен был ее поддерживать. Ее мама долго пыталась расспросить меня, кем я прихожусь ее дочери, но я отмахивался и представлялся обычным знакомым. А потом мы клеили обои в ее доме. Роза была такая счастливая, что, смотря на нее, у меня складывалось такое ощущение, что я нашел человека, похожего на меня. Человека, который светится изнутри. В этот период времени мы часто гуляли. Я замечал за Розой, что снаружи она хоть и счастлива, но внутри у нее до сих пор строится мир, точнее, приходит в себя после произошедшего. Когда мы сидели на крыше моего дома, она по моему взгляду поняла, что я действительно многое хочу узнать и сама предложила спросить меня, что именно я хочу узнать от нее. Узнать я хотел все, например то, почему ее глаза потухли?.. Почему они выглядят расстроенными, если все в прошлом? До сих пор не может прийти в себя?.. Я спросил у нее об этом, она успокоила меня, сказав, что все пройдет. Я очень на это надеюсь. Лев. Несколько ночей мне снился синюшный труп этой собаки. Я просыпался, пил снотворное и снова ложился засыпать. После таблеток мне не снилось ничего. Чернота. Пустота. Вставал по будильнику и решал все проблемы, которые окружают меня. Так и проходили мои невеселые дни. Однажды вечером ко мне зашел Родион. — Сегодня сидели на крыше моего дома с Розой… Мне кажется, я начинаю ей нравиться, — я прошел на кухню, взял стакан молока и начал пить его, слушая сопливую историю друга. — Роза прекрасная девушка. Я рад, что ее отец умер и я рад, что теперь она может вернуться к нормальной жизни, но… Ее глаза говорят о том, что ей до сих пор тяжело. Я уже допил последнюю каплю молока, но стакан не убрал ото рта, крепко сжал его в руке, услышал хруст. Стакан лопнул, на счастье, я не порезался. Родион недоумевающе смотрел на то, как я выбрасываю осколки в мусорное ведро. Они вместе гуляют. Он до сих пор хочет залезть к ней в душу, узнать правду. Узнать всю ее историю, начиная с самого рождения. Хочет узнать, какое первое слово сказала и во сколько лет пошла, хочет узнать, что еще ей мог сделать ее паршивый отец. И однажды она все ему расскажет. Эта девчонка расскажет абсолютно все. Расскажет ему. Родиону. Не мне, я же не Родион. Я же злой, высокомерный и гадкий. Во мне нет доброты, но она есть в Родионе. Всем хочется делиться своими проблемами с хорошими людьми. Плохие могут не понять и могут упрекнуть в чем-то, поэтому, наверняка, она сторонится меня. — Все в порядке? — спрашивает Родион, смотря на мое задумчивое лицо. В порядке. Я не должен думать о том, что я ревную ее к тебе. Я не должен представлять, что, когда трахаю Олесю, я трахаю ее, Розу. Я не должен был убивать ее отца, чтобы сделать для нее же лучше. Не должен был. Ничего из этого, по отношению к ней, я не должен был делать. Почему сделал, делаю? — Лев, ты о чем вообще думаешь? — недоверчиво интересуется друг, приподняв одну бровь, до сих пор смотря прямиком на меня. Я стою на месте, смотрю в правую сторону, на стену и думаю о том, чего, блять, не должен был делать, а делаю. — Просто ты не хочешь переставать общаться с ней. Ты влюблен в нее, — громко усмехаюсь, говорю эту фразу так, чтобы голос не дрогнул, надеюсь, у меня это получилось. Краем глаза замечаю, что Родион расплывается в улыбке, запускает руку в волосы и качает головой. — Да, ты прав. Я влюбляюсь в нее. И я точно знаю, что я тоже ей небезразличен. Знаешь, я даже представляю нашу семейную жизнь. Мы засыпаем, просыпаемся и я целую ее в шею, говоря: «Спокойной ночи» или «Доброе утро». Мечтаю, чтобы у нас была собака. Мечтаю, чтобы когда она гладила ее, я подсаживался рядом, делал грустное лицо и тоже получал свою ласку, как наш пес. Действительно мечтаю о Розе. Она прекрасная. И, если я вытащил ее из этого дерьма, то, я, наверняка, достоин ее. Его слова бьют по ушам. Глаза увеличиваются в размерах, сердце стучит с бешенной скоростью. — Как сопливо-романтично, — фыркаю я, продолжая испепелять взглядом стену. Родион не знает, что о таком же мечтаю я, но не с Олесей, а с ней, с Розой. Правда, мои фантазии не превышают секса и засыпания с ней. Плевать на собаку, плевать на все, просто хочу ее во всех позах, а после бурного и горячего секса целовать в макушку, говорить о том, что она восхитительная и по второму кругу насаживать ее на свой член. Этого я хочу, а не собаку и не ее ласку. Я не пес, я человек, да и к тому же реалист. — Возможно, — кивает Родион. — И я шокирован тем, что, смотря на нее, я мечтаю о таком сопливом будущем, а не о том, как трахну ее во всех позах. Родион сука, будто бы читает мои мысли. Хочет показаться самым хорошим, хочет, чтобы я начал думать, что я самый хреновый человек в мире. — Неудивительно, — усмехаюсь я и смотрю в пол. — Она же малолетка, с ней особо каши и не сваришь, а тебе уже, как-никак, семнадцать лет. Мне восемнадцать. Я старше Родиона всего лишь на год, но, несмотря на то, что я говорю о нем, как о взрослом и самостоятельном человеке, я до сих пор считаю, что он застрял в развитии и по моим исследованиям, ему всего лишь десять лет. — Не такая она уже и маленькая, — усмехается друг, а потом садится за стол. — Почему у тебя такие мешки под глазами? Ты спишь вообще? Вспоминаю последний кошмар, тру руками глаза. — Сплю. Не знаю, что со мной, наверное, моему организму мало семь часов сна. — Ясно, — усмехнулся Вьюгин, посмотрев на время, хлопнул рукой по столу, быстро встал. — Прости, я пойду… Мне еще нужно с Розой встретиться. Роза. Роза. Роза. Чертова Роза. Заставляешь меня ругаться с моим другом, потому что я вижу, как ты тянешься к нему, а не ко мне, ты не знаешь, но я очень ревнивый. — Волосы в зубах не застревают, пиздолиз? — я сжал кулаки, готовый защищаться, как вдруг Родион рассмеялся. — Нет, Лев, не застревают. Что плохого в том, что нам обоим нравится проводить время вместе? — Вали уже, — я достал из холодильника пачку молока, открыл ее и начал пить. Старался не показать Родиону то, что мне не все равно на то, что они общаются, проводят время вместе. Старался казаться похуистом, которым я был всегда. Но рука, державшее пачку молока тряслась, будто от нервов. — До встречи, — не попрощавшись с Родионом и не проводив его до двери, я отстранился от пачки, посмотрел в окно. Входная дверь тихо закрылась, я снова остался в своем одиночестве.