***
Он чувствовал, что что-то не так. Да, в квартире не было запаха гари, все работало и находилось в исправном состоянии. Джон с непринужденным видом тихонько мурлыкал себе под нос, коротая время за просмотром очередной серии какой-то мыльной оперы по телевизору. Ничего не гремело, не взрывалось и не горело. Были только умиротворяющая, семейная идилия, тихий и неестественный плач явно переигрававшей главной героини и нераздражающий шум домашней техники. Возможно, из-за этого всего и казалось, что что-то не так. Даниил давно мечтал о таком. Тишина, спокойствие и умиротворение. Но при наличии шила в одном месте у соседа, это, думал Акинфеев, являлось невозможным. Однако, вот оно. Спокойствие рядом с Джоном. Подумать только! От неожиданности подобного Даниил растерялся и не знал чем себя занять. Обычно он, придя домой, начинал хозяйничать (готовка, стирка, глажка), после маленькой ссоры с соседом, они мирились. А затем он ложился спать, предворительно позвонив сестре и (с недавних пор) матери. Сегодня Джон обломал все его планы и рутинные дела. На столе стояла тарелка с лазаньей (он умеет готовить?!), на кровати была обнаружена аккуратная стопка белья (как он не спалил квартиру?!), а по дому раздовался шум работающей стиральной машины (что он, черт возьми, натворил?!). — Что ты сделал? — как можно беспечнее поинтересовался Даниил, присаживаясь рядом с соседом. Тот решил не отвлекаться от телевизора на глупые разговоры. Главный герой как раз признавался в любви главной героине, стоя на одном колене. Лицо последней было настолько натурально изуродовано гримом, что любой бы поверил, что она проревела целую неделю без перерыва на потребности человеческого тела. После неспешного пробега титров мужчина, появившийся на телеэкране, с очаровательной улыбкой попросил потерпеть рекламу несколько минут и пообещал, что сразу после начнутся новости. Джон, ненавидящий подобные программы (все, что хоть немного отдавали серьезностью), предпочел сбежать от Акинфеева. — Ну, так что ты успел натворить? — удивительно, но лазанья оказалась не только съедобной, но и вкусной. Сосед пытался попить кофе, игнорируя футболиста. Взгляд оббежал всю кухню, но ни разу не задел Акинфеева. Руки вцепились в кружку, создавалось впечатление, что если Джон вдруг выпустит ее из рук, то мир рухнет. Ненадолго задумавшись о содержимом кружки (только ли кофеин там?), Даниил продолжил рассматривать соседа, ожидая ответа. — Ты можешь мне сказать… — ненавистные ему рубашки аккуратно отправлялись в шкаф. Джон отстраненно слушал музыку в наушниках, усиленно игнорируя его просьбу. Он знал, что сосед его прекрасно слышал. От этого знания становилось ещё хуже. Акинфеев не знал, что такого он натворил раз не спешил рассказывать. — Слушай сюда, Джон… — он неспешно разгружал стиральную машину, на секунду задумавшись «какого черта?». Он футболист-миллионер. Так почему он живет не в шикарном доме-дворце, а в пятикомнатной квартире, полной идиотов? Почему вместо того, чтобы отдать вещи в химчистку, мучается здесь в чертовой пятикомнатной квартире? (хотя тут всё более-менее понятно: ближайшая химчистка закрылась на ремонт) — Что произошло? Тебе выписали штраф за вандализм, а ты свалил всё на меня? Ты встретил бабушку и прошел мимо, непоздоровавшись? Хотя это не Россия, тут это не обернется ничем страшным, наверное… — он бормотал, не зная что может быть ужаснее. Джон, мотая головой, смотрел на него испуганно и недоуменно. Последнее, осмелился предположить Даниил, из-за последнего предположения. — А что тогда?! — от бессилья он упал на диван, не переставая смотреть на соседа. Тот медленно присел на кресло. Лицо было бледно. Из-за этого в голове появлялись мысли одна ужаснее другой. — Ты окончательно разругался с матерью и теперь будешь мучать меня всю оставшуюся жизнь? — Джон помотал головой. Нет. — Тебя девушка бросила? Хотя её никогда не было… Ты неожиданно понял, что… нетрадиционной ориентации… —он уставился на него, как на психа. Что за бред?! — Я не знаю, что ещё можно было натворить, сидя в этой чертовой квартире! Ты можешь просто сказать?! — Джон взглядом уперся в пол. — Что может быть ужасней? Ты убил кого-то? И теперь за тобой копы бегают? Или ты на меня свалил? — сосед испугганно поднял взгляд на Акинфеева. Серьезно?! И какое из предположений более точное? — Надеюсь, что причина была стоящая. — Я не убивал. Что за…?! — А что тогда? Я иссяк. Выкладывай. Драться не полезу — сил нет. — Кто-то настучал копам про сумки. Завтра сюда приедет куча офицеров и проведут обыск. — Всего-то… — Даниил расслабился, но Джон продолжал сидеть напряженно. — А что, в сумках что-то незаконное? Наверное, взгляд, пытающийся просверилить дырку в полу, и гробовое молчание должны были сказать что-то определенное. — Ну… — он пожал плечами и сделал вид, будто только что дал развернутый и исчерпывающий ответ на вопрос. Взгляд от пола так и не отвел. — Джон. Что в сумках? Мне будет легче отреагировать, когда копы приедут с обыском, если я буду знать их содержимое. — Да ничего страшного. Всего лишь… — Джон быстро пробежал взглядом по комнате, сделал глубокий вдох, набираясь сил, и прежде чем вновь уставиться в пол, едва слышно прошептал, выдохнув, — наркотики.***
— И что ты собираешься делать? — Артем заинтересованно взглянул в тарелку с заказом. Атмосфера в кафе легкая, он бы сказал — летняя. Из динамиков разносилась одна из тех мелодий, которые признаны не нести нагрузки на загруженный мозг, а наоборот раслаблять, успокаивать и поднимать настроение. Официанты суетились, бегая от одного столика к другому и принимая заказы улыбчивых посетителей. Поэтому его хмурое лицо портило, оскверняя, радостную атмосферу заведения. Находящийся в прекрасном расположении духа Дзюба смотрелся более лаконично. — Мы решили подождать. — Подождать? — Ну да. Понимаешь, довольно сложно объяснить отсутсвие одного из них в сборной. Они оба подходят по стилю, и последнии сезоны каждым из них были проведены на высоте. Артем кивнул, соглашаясь, и вновь вернул свое внимание аппетитному содержимому тарелки. Заказ Фернандеса оставался нетронутым, сам бразилец с отрешенным видом уставился в панорамное окно, возле которого они решили расположиться. Высказать собственные переживания другу оказалось неплохой идеей. — Марио, не волнуйся. Я уверен, что все пройдет спокойно. У вас ведь все шансы попасть на Чемпионат Мира. А там и до чемпионства недалеко. — он пытался подбодрить, но выходило ужасно. — Мы были чемпионами. — Мы ими и остались. — Ой да брось! Кому есть дело до стариков, которые двадцать лет назад были в сборной? Большинство даже не видели наши игры, а тех, кто видел не так много. Футбол не стоит на месте. Стиль, скорость игры быстро меняются. И между тем, как мы играли, и тем, как играют они, есть огромная разница. Ты ведь знаешь. Многим кажется, что мы пешком по полю ходили! — Но это не обесценивает нашу победу. — Артем проговорил это спокойным и серьезным голосом. — Да. Но для них мы чемпионы прошлого. — Не вижу в этом большой проблемы. Они нас по-прежнему любят. Наш состав стал первым, кто смог стать Чемпионами Мира. Мы вошли в историю. — Именно это меня и волнует. Мы уже вошли в историю. — Ты думаешь, это не сработает повторно? — Конечно. — Но такое уже было. И не раз. Взять к примеру Дидье Дешама. Спустя двадцать лет после своего чемпионства привел сборную Франции к победе. Кстати, это было у нас в России, помнишь? Между вами есть сходство. — Какое? Я, если ты помнишь, бразилец. И Чемпионами Мира мы ещё не стали. И к тому же даже ему потребовалось шесть лет, чтобы привести свою сборную к победе.[1] — Ну, там был, по-моему, и бразилец. — Дзюба пожал плечами с таким видом, будто они обсуждали погоду на ближайшие выходные. — Давай сменим тему. Как бизнес? Артем вновь пожал плечами, пробормотав «Как хочешь», и с радостью принялся за рассказ очередного веселого случая, который произошел с ним пару дней назад.***
Подумать только! Наркотики! Он должен был догадаться, что там не сувениры хранятся! Хотя он бы отреагировал гораздо спокойнее будь там даже контрабанда! Клыки мамонтов, блин, или что там перевозят преступники! Но наркотики… Четыре огромных сумки наркотиков… Блин, да ему же влепят по полной. А то, что достанется именно ему, а не Джону, и ежику понятно. Чья кваритра? Акинфеева. Кто из них миллионер? Акинфеев. У кого куча возможностей закупиться и хранить эту гадость? Правильно, у Акинфеева, а не у бедняги Джона, который даже с родной матерью ужиться не может, а уж про постоянную работу и говорить нечего. Но всегда есть шанс, что попадутся нормальные копы, которые разберутся в этом деле. Но если они действительно разберутся в этом, то посадят Джона. А они друзья, как никак. Возможный выход из ситуации не светился яркими буквами «EXIT» над дверью, а в голове набатом било «Наркотики! Что делать? Что делать? Наркотики!» Джон, замолкнув, тихо сидел на кресле, всё также не отводя взгляда от пола. Акинфеев несмотря на фразу «драться не полезу» разок всё-таки съездил соседу по лицу, после, правда, принес лед из морозилки и теперь мерил гостинную нервными шагами, а виновник продолжал изображать предмет мебели, правда теперь он ещё прижимал руку со льдом к лицу, чтобы понизить вероятность расцветания цветка-синяка на его физиономии. — Так. Ладно. Хорошо. — Даниил уселся на диван, свесив руки, — Расскажи мне все полностью. Я не верю, что ты просто вот так неожиданно стал наркодиллером. Что случилось? Джон продолжал молчать, делая вид, что Акинфеева нет в помещении. — Не бойся: драться не полезу. — сосед фыркнул, — На этот раз действительно не полезу. — Да ничего не случилось… — Ничего?! Ну, если считать четыре сумки наркотиков, завтрашний обыск и крах моей карьеры и жизни за ничего, то да, ты прав — ничего не случилось! — Одна. — Что? — Одна сумка. — Ты сейчас издеваешься? — он пытливо посмотрел на Джона, а после продолжил, махнув рукой, — Рассказывай! Откуда у тебя наркотики, и для чего они тебе? Ты ж не из этих… — Нет, что ты! — Тогда откуда у тебя наркотики? — Это было давно. Примерно за неделю до того, как я рассорился с матерью. — глаза Джона бегали по гостинной, ни на секунду не останавливаясь, голос его дрожал от неприятных воспоминаний, а руки то и дело теребили низ потрепанной футболки, — Я возвращался после очередной встречи с друзьями. — То есть, с очередной пьянки. — пояснил для себя Акинфеев. — Почему сразу пьянки? Мы просто собрались вместе, чтобы… — «Пропустить по стаканчику чего-нибудь крепкого, вспоминая веселые годы в университете», в котором ты никогда не учился. — он откинулся на спинку дивана, устраиваясь удобнее, и проговорил это в потолок, после посмотрел на Джона, очаровательно улыбнулся и продолжил, — Прости, забыл. Можешь продолжать. — Почему ты издеваешься? Это вообще-то нелегко рассказывать. — Потому что мне можно. У меня стресс и шок. Мой друг на протяжении длинного промежутка времени хранил у меня в квартире наркотики, а завтра из-за этого ко мне в гости припрется снаряд полиции. Они помолчали, смотря друг на друга. — Продолжай. Ты возвращался после «встречи»… — Ну, я как всегда пошел через короткий путь. И там я встретил их… — Их? Слушай, давай ты просто кратко расскажешь, кто они, что они сделали и прочее. Мне не нужны такие подробности. Я не собираюсь детектив писать. — Они потребовали у меня денег. А ты знаешь, как у меня с ними, в смысле, с деньгами… И тогда они поставили ультиматум: либо я похраню у себя их товар, либо я отдам им десять тысяч сразу. — Десять тысяч? — Евро. — И ты, конечно, выбрал первое… Что мешало тебе выкинуть эти сумки? Или развернуться и уйти от той компании. — Они сказали, что следят за мной, и если я избавлюсь от сумок раньше времени или сделаю ещё что-нибудь (ну, там заменю наркотики, присвою что-нибудь себе или ещё что-то в этом духе), то они найдут и убьют меня. — И ты им поверил? — Они подробно рассказали: как сделают это. И у них было оружие. — Брось, Джон. Оружие в наше время есть у всех. — проворчал Даниил, скорчившись, Джон удивленно уставился на него, слегка побледнев, — У всех, кроме тебя, разумеется. Да ладно тебе, я слегка преувеличил. — Слегка! — Да, слегка. А они не предполагали, что ты отдашь им деньги на следующий день? — Нет. — А с чего ты решил, что приедут копы? — Кто-то сдал меня полиции. Мне так сказал один друг. Я ему верю Что ж, решение задачи по-прежнему не посещало его голову. Выходит со всем он будет разбираться завтра, когда к нему нагрянут гости. Однако он продолжал искать выход даже тогда, когда забежал в тупик. Ведь можно перелезть через стену, можно разобрать её кирпичик за кирпичиком. В конце концов не бывает нерешимых задач, не так ли? Когда мысли начали путаться, он предложил выпить по чашечке чая. Джон грустно кивнул. После крепкого свежезаваренного напитка думать стало несколько легче, однако тупик все ещё был перед ним. Джон убирал чашки и баночку с джемом. Взгляд начал бегать по кухне. Ну, точно! Вот оно, решение! Он позвал Джона. Часы показывали полночь.---
— Ты уверен, что это сработает? — Джон сидел как на иголках, руки дрожали, кожа казалась с каждым часом ожидания бледнее и бледнее. Смотреть на него было больно. — Не уверен, но другого выхода у нас нет. Или ты хочешь сесть на десяток-другой лет? — Джон отчаянно замотал головой. — Тогда успокойся. Если ты будешь дрожать, как осиновый лист, то ничего не выйдет. Раздался звонок в дверь. Они переглянулись, Даниил встал и направился встречать долгожданных теперь гостей. Поздоровавшись с инспектором, он пропустил их в свою обитель.***
— Мы решили, что подождем ошибки одного из них. Это было Ваше предложение, Марио. Вы читали сегодняшние газеты? Это огромный скандал. У Черышева нашли целую сумку наркотиков. Я так понимаю, решение кого из них двоих вызывать в сборную отпало? — женщина неприятно улыбается, сверкая своими очками. Марио мысленно делает пометку, что нужно во чтобы то не стало узнать ее фамилию и роль в системе РФС. — Да, в сборную не попадет Черышев, — с тяжестью на сердце произносит Фернандес, бросая взгляд на статью в газете.«В квартире защитника «Манчестер Юнайтед» Даниила Черышева нашли целую сумку наркотиков. Расследование будет вести инспектор Стрикт. "Мы проверим каждую из версий. Пока одна из ведущий — наркоторговля." — дал свой комментарий инспектор. Мистер Стрикт также подчеркнул, что громкое и известное имя футболиста не будет играть роли перед следствием.»