Ты будешь скучать по мне?

Нудл сидела и смотрела в пол. Она думала о том, насколько все плохо. Ей было слышно, как в соседней комнате Мердок вымещает свой стресс на мебели и стенах, и это совсем ее не радовало. Мердок в общем и целом парень странный, сейчас побьет все что можно, напьеться и заснет. Ей была понятна его злость. Она не ненавидела Туди, вовсе нет! Наоборот, она не понимала, как такое хрупкое, беззащитное существо как он, смогло так долго держать все в себе. Нудл часто замечала, как он, оглядываясь по сторонам, выбрасывает в урну пустые упаковки от успокоительного и антидипрессантов. Ее это расстраивало, но она не говорила другу о том, что знает его секрет. Просто, она понимала, что им теперь еще год придется непонятно на что жить. Да, они все могли устроиться на работу, но такая простая мысль никого не посещала. Работать тут кроме Стю никто не привык. Но, аренда «Конг Студиос» — недешевое удовольствие, все это прекрасно понимали. БАМ!!! Дверь в комнату девушки резко распахнулась. На пороге стоял злой, пьяный Мердок. Фронтмен молча подошел к Нудл и сел рядом. — Нет, ну ты представляешь, каков урод, а?! — Мердок, прошу, уйди, от тебя перегаром за километр несет! — поморщилась «Лапша». Туди наверху были слышны эти крики. По ощущениям, он закинул в себя килограмм таблеток, но это все равно не помогало. В глазах уже просто не осталось слез, голова раскалывалась. Каждый звук для него был сравним с тем, будто ему по голове ударили колоколом. Уже смеркалось. Мердок наконец перестал орать, потому что заснул. Из комнат Рассела и Нудл ничего не было слышно. Он все решил. Все спланировал. Обо всем договорился. Назад пути нет. Темные ночные улицы Лондона встретили его приветливо. Вокруг было тихо, все гулянки давно закончились. От асфальта приятно пахло дождем, легенький ветер слегка теребил листочки на деревьях. Вечер был теплым, поэтому Стюарт снял куртку, и смог полной грудью вдохнуть свежий ночной воздух. Хозяйка квартиры встретила его приветливо. Он дал ей плату за этот месяц, и женщина вручила ему ключи. Ох, как же он соскучился по этому месту! Именно здесь он жил до той злощасной аварии, которая с ног на голову перевернула всю его спокойную и размеренную жизнь. На стене до сих пор красовалось пятно желтой краски, с того момента, как он решил покрасить стену, но ограничился лишь одним мазком. В комнатах до сих пор стоял запах таблеток, дешевого алкоголя и пота. И за диваном до сих пор валялся давно усохший, заплесневелый, непривлекательный кусок хлеба. Все это было неудивительно, ведь хозяйка сказала, что не сдавала никому эту квартиру с момента, как он съехал. Стюарт прошел в комнату. Квартирка была совсем крохотная, зато с балкончиком. Туди сразу же воспользовался этой привилегией, и вышел подышать. Там он и просидел всю ночь. Парень вспоминал Мердока, а в частности, одно из их интервью, в котором он жаловался, что фронтмен не только бьет его, но ещё и иногда кусает. Это действительно было так: гитарист иногда становился безумнее обычного, и начинал кусаться. Но, Господи, сколь приятны были ему те укусы! Когда Мердок касался его тонкой кожи своими горячими губами, проводил по ней влажным языком, впивался зубами… Вспомнив это, Туди даже слегка застонал. Правда, две секунды спустя, он осознал, о чем думает, и постарался отогнать эти странные мысли. Солнце начало потихоньку вставать над городом. Небо окрасилось в розовый цвет, где-то недалеко начали перекликаться первые ранние пташки. И Лондон тоже стал медленно пробуждаться. Где-то гремела бидончиками молочница, разнощик газет проехал по улице, разбрасывая под двери свежий выпуски, и попутно звоня в звоночек на руле велосипеда. Только тогда Туди наконец-то пошел спать…