Просто немного счастья

      Жизнь со Смаугом научила Бильбо многому. Например, он выучился не только принимать ласку и комплименты, но и делать их. Научился говорить о любви.       Нет, он и так о ней говорил своей заботой (той же готовкой, например,) но дракону нужны были слова.       Как-то вечером, когда они привычно сидели на выходе из пещеры, Смауг обнимал своего возлюбленного, одновременно и лаская и грея его, зашел разговор о нескольких способах проявления любви. Смауг просветил никогда не думавшего об этих материях хоббита, что выражают и понимают это чувство все по разному.       Кто-то визуал, и ему нужно любовь видеть, кто-то аудиал (как сам дракон, по его признанию) — и ему нужно о любви слышать. Кто-то кинестетик (как оказалось, такой как раз Бильбо) — ему нужны прикосновения.       И нужно понимать кто ты и кто твой партнер. Один цветок, подаренный визуалу скажет о любви больше, чем сто тысяч серенад ему же.       Забота тоже является одним из языков любви, но нужно научить партнёра замечать её. Особенно когда это касалось Смауга. Это для Бильбо было важным есть за столом красиво сервированную еду, дракон же несколько столетий обходился без подобных изысков, и обошёлся бы дальше… но он видел как это важно хоббиту. Как тот старается изобрести из всё тех же ингредиентов что-нибудь новенькое, вкусное. Как расставляет тарелки, раскладывает вилки. И учился это ценить.       Бильбо было куда проще выражать свои чувства действиями, но приходилось учиться произносить такое простое, но такое важное: «люблю».       — Я люблю, — говорил хоббит, чуть поглаживая пах дракона еще сквозь брюки, — люблю тебя, мой прекрасный дракон.       Смауг, по-прежнему в образе человека, чуть запрокидывал голову и счастливо улыбался. Бильбо таял от этой улыбки. Ему самому очень нравилось, когда дракон вот так же касался его, но и сам прикасаться не отказывался. В те минуты, когда он доставлял дракону удовольствие, Бильбо чувствовал себя… не то чтобы его владыкой, не то чтобы на высоте положения… скорее, он учил партнёра своему языку.       Осторожно развязав тесёмки, хоббит спустил со Смауга брюки. Тот только тихо вздохнул, судорожно подавшись вперёд.       — Ты такой нетерпеливый, мой хороший. — Хоббит не добавил, что когда они меняются ролями дракон никогда не спешит, доводя Бильбо до исступления, прежде чем подарить желанную разрядку. Теперь можно было бы отыграться… но хоббит знает, что пока он сам не выдержит долго, но не теряет надежды научиться продлевать эти минуты.       Он осторожно касается головки члена губами и это простое действие уже срывает с губ дракона судорожный вздох. Ох, Смауг… Придерживая его член у основания, Бильбо нежно проводит по нему языком. Когда это же делает дракон, он захватывает у хоббита целиком. Ну еще бы, ему ведь ничего не стоит подстроить размер горла. Бильбо тоже так может — научился со временем, но по прежнему ему больше нравится чертить узоры языком, просто проводя им от головки к основанию и обратно, а брать полностью уже ближе к финалу. Причем сначала где-то наполовину, и с каждым новым движением вбирать в себя всё глубже.       Иногда Смауг стоит неподвижно, полностью отдавая инициативу хоббиту, но иногда (вот как сейчас), начинает двигаться сам, погружаясь в ждущий этого рот Бильбо. Рука дракона лежит на его затылке, не давая сильно отстраниться, но в то же время поглаживая и благодаря заодно. Хорошо иметь любовника, способного менять размер по необходимости. Смауг всегда следит чтобы Бильбо было комфортно.       Теперь руки хоббита лежат на бедрах Смауга, ладони расслаблены и даже чуть поглаживают кожу. Это вполне понятный сигнал, что любовника все устраивает. Бильбо и правда это нравится. Всё же в их паре активную роль играет дракон, но он же и всегда внимательно следит за реакцией партнёра. Сам хоббит куда как менее склонен к анализированию и трезвому расчёту в моменты близости.       Даже в человеческом обличии спермы у Смауга раз в десять больше, чем у хоббита и она довольно горячая. Не как чай, конечно, ожогами не грозит, но дракон всегда выходит, если ласки оральные, понимая, что с таким количеством Бильбо не справится.       Тот только жмурится от удовольствия, когда его обдает горячей и приятно пахнущей жидкостью, осторожно облизывая кончик, когда всё заканчивается. Он ласково целует всё еще стоящий член дракона и повторяет как любит его. Как ему всё понравилось и он не против продолжить. Продолжают они, как правило, совмещая это с мытьём.       В первое время дракон грел воду для хоббита своим дыханием, позже помог построить небольшую баню, совсем как дома и теперь горячая вода всегда к услугам хоббита. Но хотя Смауг и бывает здесь, когда чувствует внезапную потребность сказать хоббиту о своей любви, долго находиться внутри Дракону не нравиться. Он вообще не выносит замкнутых пространств, кроме своей пещеры.       Но в маленькое искусственное озерцо-купальню, по хитрому соединённому с той самой баней, дракон забирается без уговоров. Хотя водоёмы не его любимое место, но в нагретой воде, да ещё вместе с Бильбо, вполне его устраивает. Там, дракон вроде бы смывает с хоббита свою сперму, а вроде и просто ласкает. Теплая ванна, нежность любимого существа, что ещё нужно для счастья хоббиту?       Он практически ложится на грудь дракону и легонько целует его в губы, пока одна рука Смауга ласкает его член, другая скользит вверх и вниз вдоль позвоночника, а кончик хвоста проникает в анус. Три точки стимуляции не позволяют Бильбо мучиться от возбуждения долго. С довольно громким криком он приникает к любовнику, сотрясаемый спазмами, а тот только улыбается, упиваясь этими звуками. Позже придется спустить воду и почистить озерцо, но это позже. Сейчас оба просто наслаждаются послеоргазменной истомой, близостью друг друга, теплом и нежностью.       — Я люблю тебя, — говорит Бильбо глядя своему аудиалу прямо в зрачки. — Ты такой страстный, но и такой нежный. Мне так нравятся эти золотые солнышки в твоих глазах. Ты знаешь что они становятся похожи на раскалённый металл, когда ты кончаешь?       — Нет. Спасибо что сказал, — шепчет дракон, продолжая поглаживать Бильбо как над водой, так и под водой. Кинестетик только чуть вздыхает от удовольствия.       Но, как любят говорить люди сведущие в жизни, она состоит не только из удовольствий, но и из обязанностей. Рано или поздно из купальни приходится выбираться. Тем более, учитывая что на сегодня запланирован полёт к эльфам за фруктовыми деревьями.       Хоббит уже уяснил, что дракон знает и помнит каждую монетку в своей коллекции, не говоря уже о ювелирных украшениях, и отдать что-либо для него как от сердца оторвать. Как Бильбо подарить кому-нибудь любимое кресло, что стоит у камина. Он тихонько вздохнул. Сколько он уже не сидел в этом кресле… И возможно, уже не сядет. Но никакое кресло он не готов обменять на счастье быть здесь, со Смаугом.       Счастье быть здесь… Они с драконом стараются говорить друг с другом откровенно, обсуждать кого что тревожит… но одну тему пока обходят стороной. Сколько Бильбо здесь пробудет. Нет, он не против остаться в пещере до конца жизни, тем более дракон делает всё, чтобы приспособить её для комфортного обитания любимого, но… предчувствие. Оно появилось у Бильбо не так давно. Какая-то тяжесть на душе. Ощущение чёрных туч на горизонте. Что-то грядёт. Неизвестная пока сила, с которой не справиться не то что маленькому хоббиту, но даже и сильному дракону. Они заперлись здесь, в своём маленьком оазисе счастья, в надежде, что весь остальной мир оставит их в покое, но, похоже, этому не бывать.       Скоро Большой Мир напомнит о себе. Ворвётся стремительным вихрем событий, что оторвут их друг от друга, разлучат. Надолго, если не навсегда.       Что-то подсказывает Бильбо, что этот фруктовый сад, который он затеял посадить, возможно станет последним, что он сделает здесь для своего дракона…       — Ты готов, Бильбо? — голос Смауга вырывает хоббита из мрачных мыслей. Такой горячий… даже голос у дракона горячий. Бильбо уже вытерся и оделся, сам не заметив как. Он стремительно разворачивается и бежит к Смаугу, будто разлука уже стоит на пороге. Он с силой влетает в крепкие объятия присевшего дракона. Тот ничего не спрашивает. Он же умница. Наверняка он сам всё понимает и почувствовал приближение грозы куда раньше хоббита. То-то он стал куда крепче прижимать его к себе во сне в последние дни.       Нужно об этом поговорить. Но не сейчас. Сначала — сад. Если это будет последним, что они сделают вместе, если это станет финалом (нет об этом даже думать страшно) их совместной жизни… Бильбо не будет думать о плохом. Пока. Не сейчас. Сейчас их ждет многочасовое копание в груде сокровищ дракона, затем полёт к эльфам, отбор деревьев (хоббит и мысли не допускает, что эльфы могут отказать), потом, собственно, посадка. Работа в земле всегда успокаивающе действует на хоббита.       А уже потом он поговорит со Смаугом. Выяснит что гнетёт его, поделится своей тревогой.       Бильбо чуть повернул голову и посмотрел в бесконечное небо, что начиналось сразу за обрывом. Оно было безмятежно, но вот облака… чистые и белые ещё вчера, сегодня они обзавелись тяжелой серой каймой. Что-то грядёт… и от этого не убежать, не отмахнуться, не спрятаться.       Он почувствовал как глубоко вздохнул Смауг. Ощутил его поцелуй в висок.       Что-то грядёт…