Даже над не сложным выбором в пользу счастливых отношений с Макс.
Отцу доложили, что сын сидит в своей комнате, но никто из родственников не побежал на встречу друг с другом. Родным людям это не нужно — чувствуют глубочайшую эмпатию, и Шон Прескотт знал, что не нужен сыну. Звонили со школы, и мужчина сказал чистосердечную правду: он не знал, что с Нейтаном. А потом послал всех, так недостойно для людей высшего ранга, типа него. Викторию долго не пускали в покои наследника. Парень прокрастинировал целыми днями, уже и не надеясь вернуть своё ментальное состояние. Как заявил гувернант Шону, его сын пребывает в глубочайшей депрессии, но отец лишь глубоко вздыхал и продолжал работать. Чейз заявилась в самый охраняемый дом Аркадии Бей без стука, перескочив через ограду после очередного «Мистер Прескотт не хочет видеть Вас на пороге своего дома». Ей никто не мешал — Шон дал распоряжение Чейз поговорить с Нейтаном, но тот попросту не открыл дверь. А через время Виктория просто подкараулила парня, пока он хотел выйти в туалет. Девушка заявилась к нему в комнату, и, вернувшись, Нейтан страдальчески упал на кровать — нравоучений мелкой дряни ему не хватало. Она легко легла рядом с ним, и парень поморщился, зная, чем это закончится. Чейз потянула холодную тонкую руку к лицу Прескотта, и у того не осталось сил сопротивляться. Она, словно завороженная, смотрела в его глубокие синие глаза, недосягаемые и пустые, высасывая все силы из хрупкого мальчишечьего тела. Парень и тут не убрал руку девушки со своих щёк, и она записала это в список своих собственных побед над Колфилд. Нейтан без особых усилий опрокинул Викторию на спину, расположив ноги по обе стороны её тонкого стана. Лицо Макс назойливо мельтешило в голове, мешая сосредоточиться. Прескотт чувствовал себя законченным шизофреником, когда видел заплаканные глаза некогда любимой девушки прямо тогда, когда бессовестно изменял ей. Он преступил черту в тот вечер, нарушив покой своей совести, но осознал свой поступок лишь вечером, после того, как прогнал со своей комнату обольстительницу.***
Нейтан увидел Макс через неделю, когда проснулся. Хотя даже не так, он увидел через неделю настоящую Макс, из крови и плоти, а не очередную иллюзию, созданную больным рассудком. Парень проснулся от того, что чья-то рука аккуратно и рассеяно поглаживала его светлые волосы. — Я из будущего, — тихо сказала, улыбаясь, Макс. — Я узнаю о том, что ты сделал с Викторией, я прощу тебя. Просто вернись ко мне, не бойся ничего — только я спасу тебя от того, что ты сейчас чувствуешь. Скорее, от того, что мог бы чувствовать. Она исчезла быстрее, чем появилась, и Прескотт увидел через окно Макс Колфилд уже из настоящего времени, фотографирующую особняк. Вот как она попала из будущего в это время — через фотоснимок. Тот небольшой диалог с Макс из «будущего» дал толчок к действию. И вот спустя какое—то время Нейтан Прескотт собственной персоной заявился на урок, не предупреждая никого. Макс, опаздывающая, замерла на месте, как только увидела сгорбленную фигуру за своей партой, вышла из класса и громко хлопнула дверью — увы, видеть Прескотта сегодня ей не хотелось. Но он сам её нашёл, завалился в её комнату и, увидел испуганное лицо девушки. Она молчала, и он молчал. Эту тишину нарушало лишь негромкое пение какой-то неизвестной никому исполнительницы из плеера хозяйки комнаты. — Где ты был? — сам себе задал вопрос Нейтан, чтобы не ждать его от Макс. Но она молчала, а парень не смотрел на Колфилд, чтобы узнать её реакцию. — Почему ушёл? — опять игнорирующая тишина. — Что произошло? Наверно все эти вопросы сейчас крутятся у тебя на языке, да? — Если бы хотел, давно уже рассказал бы, — холоднее, чем следовало, но Макс эта фраза понравилась. — И то верно, — согласился Нейтан, стоя рядом с кроватью и далее по хозяйски ныряя под одеяло девушки. — Так вот, я хочу тебе рассказать и молить о прощении. Мы с Вик пересекли черту твоего доверия, поэтому встречаться с тобой, увы и ах, мы уже не можем. Каменное лицо Макс не выразило ни одной эмоции. Она спокойно продолжала свою молчаливую пытку интереса Прескотта, ведь он даже представить не мог, какого размаха шторм в голове у Колфилд, и есть ли он вообще. — И что дальше? На этот вопрос парень не знал ответа, поэтому уже сам промолчал. Он ожидал куда больше эмоций, но Колфилд отнеслась ко всему слишком неинтересно-меланхолично, что Прескотт даже тяжело выдохнул. Плохой знак. — Ты ведь курил? И явно не просто сигареты. — Тебе должно быть наплевать. — Но мне не наплевать. Макс подошла к Нейтану и залезла к нему под одеяло, прижавшись своим тёплым телом к его холодному. От него несло наркотой, и Колфилд хотелось разбить ему лицо, чтобы он больше ни разу не брал эту дрянь себе в рот, но не могла. Лишь обняла тонкими руками его шею. Он открыл глаза, изучающе уставившись в знакомые глаза любимой. Спокойные, почти безразличные. Прескотт прикоснулся кончиками губ ко лбу Макс. Он не мог с ней делать то же, что и с Викторией. Не мог ломать хрупкую Колфилд на кусочки, рвать её плоть и душу, лишить её той непорочной чистоты, которой лишены Чейз и подобные ей. Хоть и Макс Колфилд девушка сильная, её не сломать, но не хотелось портить доверия, и парень тысячу раз уже пожалел, что прикоснулся к Чейз тогда, тысячу раз проклял тот приятный момент возле бока Макс, когда он решился уйти. Он горел от ненависти к самому себе, поэтому со всех сил обнял, доверчиво прижавшуюся к нему сейчас девушку, обнял, вдыхая сладкий запах её вымытых волос. Рядом с ней уходила боль, печаль, агрессия, повседневная скука. И рядом с ней он чувствовал себя живым, рядом с Макс Нейтан мог вдыхать полной грудью, она являлась его лекарством от всего окружающего дерьма, давая шанс на какое—никакое светлое будущее с этой скромной девушкой. Пока им не открылась главная тайна, которая перевернёт им жизнь, пока они просто счастливы рядом друг с другом, наслаждаясь собственным построенным мирком лишь для них двоих, Макс и Нейтан забывались.Лишь он, она и тишина....