***
Пробуждение было странным. Мне дико хотелось пить, каждый мой нерв был буквально пронизан болью. К тому же, я лежала на чём-то ужасно холодном, жёстком и шершавом. Спина затекла, правую ногу сводила едва чувствуемая судорога, а веки словно налились свинцом. Плохо осознавая происходящее, я с трудом села и уткнулась лицом в ладони, так сильно меня повело. Резко затошнило. — Леди Блэк? Раздавшийся справа от меня голос заставил буквально подскочить на месте. От резкого движения в глазах потемнело, а всё тело снова пронизала боль. Застонав, я снова опустилась на шершавую поверхность, которая тут же нагрелась и начала пульсировать. Тепло словно прогревало меня изнутри, заставляя успокаиваться. Боль постепенно уходила, словно впитываясь в камень — а я уже была уверена, что это он — и уходя из моего тела. В какой-то момент на меня напала такая приятная слабость, граничащая с сонливостью, что я просто отрубилась.***
Признаю, второе пробуждение было намного более приятным. Когда я открыла глаза, грешным делом подумала, что попала к сектантам и скоро меня принесут в жертву. Ну вот серьёзно, что должен подумать человек, который очнулся в огромной квадратной комнате, больше напоминающей каменный мешок, на прямоугольном камне, испещренном всякими значками и, кажется, рунами, абсолютно голым? Порыв заорать я в себе подавила сразу же. Если мыслить здраво, то никакие сектанты меня из больницы выкрасть не могли. Значит, этот вариант отметается сразу. К тому же, тело было достаточно молодым, ухоженным и, пардон, явно не моим. Об этом говорили и плеяда родинок недалеко от тазовой косточки, и форма ногтей, и те же чёрные густые волосы, которые теперь свалялись и напоминали скорее паклю. Правее от себя я услышала резкий хлопок. Повернув голову, наткнулась на настороженный взгляд огромных глаз. Невдалеке от меня стояло маленькое существо, облачённое в наволочку от подушки с каким-то гербом. — Леди Блэк? — аккуратно поинтересовалось оно, всё ещё на меня поглядывая. В голову тут же ударил словно сноп искр. Причём каждая искра несла в себе отдельную толику информации, совершенно обособленную от других и живущую отдельной жизнью. У меня на секунду, если честно, даже помутнело в глазах. Создавалось такое впечатление, что две совершенно разные, но в чём-то похожие личности сейчас сплетаются, обмениваются информацией и образуют одно целое. Что я могу сказать? Процесс был… болезненным. Вскрика сдержать не удалось, и я бы точно упала на пол, если бы не цепкие ручки странного сущест… домовика. В голове вдруг точно и ярко вспыхнул образ этого человечка, дополненный кучей разрозненных фактов. Такого моё бедное сознание выдержать, увы, не смогло. Всю жизнь считала себя дамой крепкой, с незамутнённым рассудком и хорошим здоровьем, но тут я просто позорно свалилась в обморок в финальный, третий раз. Очнулась я, а точнее, было бы правильнее сказать, проснулась, когда за окном уже вовсю палило солнце. Открыв в очередной раз глаза, я уставилась в белый потолок, рассматривая какой-то причудливый барельеф в центре комнаты, из которого свисала люстра. Вытянула перед собой руки. Совершенно чужие в моём понимании руки, ухоженные, с аккуратно постриженными, красивой формой ногтями и тонкими запястьями. Глубоко вздохнула полной грудью, не ощущая никакого стеснения. Села в постели, осторожно потянулась кончиками пальцев к ногам, скрытым одеялом. Живая. Осознание пришло неожиданно и окатило меня, словно холодной водой. Я была живой, здоровой и непонятно где. Естественно, последний пункт как-то отходил на второй план, учитывая два предыдущих. Осторожно спустила ноги на пол. Тепло. Такое ощущение, что полы были с подогревом, что меня только порадовало. Попыталась встать. Даже получилось. Впрочем, двигалась я всё равно осторожно — всё-таки пролежала плашмя два года, от тела можно ожидать всего, чего хочешь. Держась за спинку кровати, аккуратно разогнулась, отпуская её и неуверенно осматриваясь. Комната была большой, достаточно тёмной и захламленной множеством громоздких вещей. Впрочем, это сейчас волновало меня меньше всего. Взгляд выцепил из общего скопления мебели достаточно большое зеркало, стоящее на массивных ножках и, теоретически, показывающее человека в полный рост. Осторожно, словно чего-то боясь, я добрела до него и вцепилась длинными пальцами в деревянную раму. На меня смотрела женщина средних лет, навскидку ей нельзя было дать больше тридцати. Правильные, но суровые черты лица, длинные волнистые чёрные волосы, внимательные тёмно-синие глаза и тёмные же брови над ними, достаточно широкие и густые, что придавало лицу какую-то суровость, что ли. Высокие скулы, длинная шея, выглядывающая из пены кружев надетой на меня ночной сорочки, тонкие запястья, всё это словно кричало о том, что женщина, в теле которой я сейчас находилась, происходит отнюдь не из обычной семьи. Нет, здесь чувствовалась именно порода. Глаза ещё раз прошлись по отражению, пока не зацепились за неприметную деталь: бирка на ночной рубашке выбивалась сзади, царапая шею и доставляя определённый дискомфорт. Этот незначительный нюанс почему-то привёл меня в какое-то замешательство. Дрожащими пальцами я сняла с себя вещь, и подцепила кусочек ткани ногтями; меня трясло так, словно сейчас я узнаю какую-то тайну. Поначалу из-за волнения я даже не смогла ничего разобрать. Сощурившись, я всё-таки разглядела две буквы, вышитые тёмно-зелёными нитками.«В.Б.»
И больше ничего. Сознание вдруг снова прошило ноющей болью.Вальбурга Блэк.
Ноги подкосились, а я мешком осела на пол, вцепившись тонкими пальцами в мягкую, приятную на ощупь ткань. Этого просто не могло случиться. Не могло, исходя из всех законов химии и физики, исходя из того, во что я так отчаянно верила всю жизнь и за что так отчаянно цеплялась целых шестьдесят лет. Но это произошло. Я попала в тело Вальбурги Ирмы Блэк. И совершенно не представляла, что с этим делать.