Дверь в темноте

Поначалу Зандр собирался ворваться в комнату, создав какую-нибудь мощную иллюзию. Но на колдовство требовалось время, и Баунес повесил ему на шею крохотный глиняный сосуд с Порошком Погибели. Очень удобно: не отсыреет во время дождя, при падении разобьется и выпустит яд наружу. Несколько минут подождать — и в комнате не останется ни одного живого человека. Зандру не очень нравилась эта идея, он предпочел бы обезвредить убийц и допросить их, чтобы узнать место встречи с Леонессом. Да, идея пытать их ему определенно нравилась. Но все же в одиночку он не мог так рисковать. Спрыгнув на балкон, Зандр одновременно произнес заклинание, чтобы сорвать с шеи сосуд, но усилившийся запах смерти, который не перебивали ни ветер, ни дождь, на миг остановил его. Он ошибся: мертвецов в комнате было трое, а не один, они были убиты прошлой ночью, а не днем, и их тела уже начали разлагаться. Как бы ни погиб Яросверт, он дорого продал свою жизнь. Сделав глубокий вдох, Зандр размахнулся, бросил порошок в комнату, сотворил ограничивающее заклинание, которому Баунес научил его какой-нибудь час назад, и, подтянувшись, вновь оказался на крыше. Выждал пятнадцать минут и вернулся на балкон — дверь поддалась с легким скрипом до середины и встала. Изнутри не доносилось ни звука, и запах был все тот же. Новых мертвецов не прибавилось. Значит, больше никого. Зандр протиснулся в узкую щель, переступив через тело. Наколдовал золотистый шар и остолбенел: по комнате были раскинуты три трупа, изуродованные один краше другого, Яросверта среди них не было. Зандр двинулся дальше, и тут его внимание привлекла обнаженная фигурка, съежившаяся в углу между кроватью и стеной. С низко склоненной головы свисали угольно-черные пряди, с которых будто стекала болотная жижа. — Яр… В глазах потемнело. Первая мысль была — убил, убил собственноручно. В этот миг Яросверт поднял голову и посмотрел на него абсолютно ясным взглядом. Зандр кинулся к нему, упал на колени в лужу крови, натекшую от трупов, и сжал друга в объятиях. Тот застонал. Зандр отпрянул и только теперь заметил, что по левой стороне груди у Яросверта тянулись следы когтей, перекрещивающиеся у самой шеи. — Сейчас, — пробормотал Зандр. Он вытащил из нижнего ящика комода бутыль с пойлом и принялся промывать раны, из которых все еще сочилась кровь. Потом, не встретив никакого сопротивления, влил остатки Яросверту в горло: тот не то что не закашлялся — даже не дрогнул. — Но как ты выжил? Как? — Я не знаю. — Яросверт, похоже, и сам не понимал, что происходит. — Не помню. — На его лице отразилось мучительное усилие. — Я выходил за едой. Булочки с корицей… А потом, — он задрожал, но обхватил себя руками, пытаясь успокоиться, — они тут валяются. Потом ты пришел. — Как ты выжил оба раза? Оба! — Оба? — Яросверт уставился на него. — К-какие оба? — Или яд не подействовал? — Зандр принялся разглядывать пол. Осколки сосуда валялись у ножки кровати: Яросверт неминуемо должен был погибнуть. — Яд не мог не подействовать, мастер Зандр, — раздался вкрадчивый голос Баунеса. Он проскользнул в комнату, на ходу испарив кровь и высушив одежду Зандра. Дошел до Яросверта и окинул того цепким взглядом. — Это не обманка! — вскинулся Зандр, загораживая Яросверта. — Конечно, не обманка! — согласился Баунес. — Магов, способных сотворить такое, у нашего общего знакомого точно бы не нашлось… — Он наклонился вбок, так, чтобы Зандр не мешал ему, и впился глазами в израненную грудь Яросверта. — Похоже на какой-то знак. — Но что за тварь его оставила?! Только тут Зандр вспомнил, что Яросверт обнажен. Он поискал глазами его одежду и обнаружил под ногами несколько клочков, бывших, судя по всему, когда-то белой рубашкой. Зандр сглотнул. Он уставился на Яросверта, который таращил на него свои огромные глаза. Надо было как-то задать вопрос, но слова застряли в горле. — Не об этом вам стоит беспокоиться, мастер Зандр, — Баунес наклонился над Яросвертом, тот съежился под его взглядом. — Если ты посмеешь… Баунес отступил. — Ну что вы, мастер Зандр, как можно? Голос его, однако, звучал недобро. Зандр отмахнулся. Он закутал Яросверта, дрожащего все сильнее, в одеяло и отыскал в комоде подходящие рубашку и штаны. Потом, то и дело оглядываясь на друга, который, в свою очередь, не отводил глаз от мертвецов, принялся собирать дорожную сумку. Баунес занялся трупами: сначала изучал повреждения, потом обчищал карманы, в которых, впрочем, не было ничего заслуживающего внимания — так, вещи из арсенала головорезов вроде ножей, масок и удавок. — У всех троих разорвано горло, грудная клетка проломлена. У этой твари определенно крепкие когти и зубы, и выглядит все так, будто она пыталась добраться до сердца. Не припомню, чтобы в наших краях у кого-то водились фамильяры. — Чтобы это сделать, фамильяр должен быть с меня, — буркнул Зандр. Он вынул из верхнего ящика фиолетовую скрутку. — Яросверт, где твоя лошадь? Тот сначала уставился на Зандра непонимающе. Потом ответил, отчаянно зевая: — Пала. — Пала, — вздохнул Зандр. — Ну конечно, какую еще лошадь ты мог купить?! — Я, между прочим, зарабатывал на праздниках! — Пока не засел в библиотеке? — Пока декан не накрыл, — уныло ответил Яросверт. — Что, не засчитал тебе практику? Яросверт метнул в него усталый, но злобный взгляд. Зандр сел на пол, прямо между развороченных трупов, сметенный внезапной волной облегчения, поверив наконец, что Яросверт живой. Они оба живы. Он взъерошил волосы руками. — У нас две лошади, — напомнил ему Баунес. — Это хорошо. А?.. — Зандр кивнул на мертвецов. — Мы не можем оставить их здесь. И буря ведь еще не скоро утихнет? Однако, — Баунес окинул Яросверта взглядом, полным сомнения, — боюсь, мастер Зандр, справляться придется именно вам. Зандр посмотрел на Баунеса, посмотрел на Яросверта, который явно не выглядел человеком, способным перенести один за другим три трупа, и застонал.