Хочу обратно

– Йо, Тецу. – Здравствуй, Аомине-кун. – Тецу-кун! – Момои-сан... – Аомине-чи, Куроко-чи! – Не ори так, Кисе. – Действительно, вот что... Ворча, переругиваясь и здороваясь, парни наконец-то собрались. Прошла целая неделя после дня рождения Куроко, и все единогласно решили почаще встречаться и играть. Даже Акаши был не против. Хотя чего удивляться, он же вернул свое адекватное Я. Они увлеченно играли три-на-три и только спустя несколько часов решили сделать перерыв. Вытерлись, попили, присели отдохнуть чуть-чуть... – Вот, держи, Тецу-кун, – Момои робко протянула Куроко бутерброд, явно собственного изготовления. Тецуя с траурным видом взял и поблагодарил, Аомине поперхнулся водой, а остальные втайне порадовались, что их Момои не одарила своей стряпней. Ну да, размечтались... Всучив каждому по бутерброду, она улыбнулась, не обращая внимания на похоронное настроение, охватившее ребят, и достала какую-то цветастую упаковочку. Мурасакибара, быстро запихнув бутерброд куда-то в глубину сумки, заинтересованно пододвинулся к девушке. – Что это, Са-чин? – Леденцы, кажется. – Кажется? – Ну, мне в магазинчике вместо сдачи дали, у них мелочи не было. И сказали, что я могу поделиться с кем-нибудь. – Отравленные, что ли? – Дай-чан! Не говори чепухи! Упаковка закрытая, да и срок годности я проверила, все в норме. – Но согласись, Момо-чи, это подозрительно... – Ки-чан, и ты туда же? Девушка обиженно посмотрела на них, в розовых глазах блеснули слезы. Куроко вздохнул. – Мы так не думаем, Момои-сан, успокойся. Давайте все по штучке съедим и проверим. Сацуки просияла. Вскрыв упаковку, она внимательно рассмотрела содержимое. Леденцы как леденцы, разноцветные и аппетитные на вид. Успокоившись, Сацуки протянула упаковку парням, рассудив, что уж ей-то хоть штучка, да останется. Куроко, слегка улыбнувшись, вытянул фиолетовую конфетку. – Со вкусом сливы, – поделился он, распробовав вкус. Успокоившись, парни расхватали леденцы. – Надо же, киви, – раскусил конфетку Акаши. – Черника, вот что, – Мидорима поморщился. – А у меня малинка, – похвастался Кисе. – Лимон, – недовольно нахмурился Мурасакибара, – кислый какой. – Нихрена не пойму, – пробормотал Аомине, перекатывая леденец на языке. – Ну, голубого цвета фруктов и ягод нет, – растерялась Момои. – Есть, голубика, – поправил ее Акаши. – А, точно, – она улыбнулась и заглянула в упаковку. – Кончились? Как же так? Я думала, там хоть одна останется. – Извини, Момои-сан. Надо было сперва тебе взять конфету. – Да ладно уж, что там, – отмахнулась Сацуки. – Главное, нормальные ведь конфетки? Парни закивали и потянулись за водой – после сладкого захотелось пить. До самого вечера они играли, а после разошлись по домам. И все бы ничего, если бы наутро... Из приятного сна с Май-чан и ее аппетитными сиськами Аомине вырвал настойчивый звон будильника. Нахмурившись, он, не глядя, протянул руку к тумбочке, чтобы привычно долбануть по кнопке, но рука ушла в пустоту. – Не понял... Он зашарил вокруг и только потом догадался приоткрыть глаз. Медленно осмотрел потолок и подскочил, распахивая уже оба глаза. – Это что за хрень?! Комната однозначно не была его – слишком прибрана, слишком аккуратна и слишком... слишком! не! его! – Как я сюда попал? И куда "сюда"? – пробормотал он и осекся. Голос... голос тоже был не его... Одним прыжком он оказался у двери, рванул ручку и вывалился в коридор. Уже за второй дверью оказалась ванная комната, и Дайки прилип к зеркалу, отказываясь верить в увиденное. Из зеркала на него смотрело лицо... Куроко. – Не может такого быть, – отражение точно так же шевелило губами. Подняв руку, Дайки взлохматил голубые волосы, и без того напоминавшие едва ли не ирокез, потом потыкал в щеку пальцем, дернул за ухо и судорожно ощупал тощее тело. – Мать вашу, я дрыщ! – Тецуя, все нормально? – в дверь постучали. Подпрыгнув, Дайки заозирался. – Да! – Не сиди долго в ванной, а то в школу опоздаешь, – мама Куроко, судя по голосу, еще раз стукнула в дверь и ушла. – Я сплю... Точно, я просто сплю, ха! Как там... если боли нет, значит, сон. Рано Дайки успокоился. Ущипнув руку со всей силы, он зарычал и затряс ею. На бледной коже уже наливался синяк, но не это напугало Дайки. Вокруг поврежденного места волнами прокатилась довольно сильная боль, чего однозначно быть не может во сне. – Это что, я не сплю, что ль? Но как?.. В прострации он вышел из ванны, забыв умыться, добрел до комнаты и осел на постель. Так... как же это произошло? И вообще, такое разве возможно? Но вид чужой комнаты и ноющая рука совершенно точно говорили, что это все на самом деле. И произошло... после вчерашнего... Надо сказать остальным! Но если они не поверят? Да кто вообще поверит в такой бред? Ха! Нет, надо звонить самому умному из них. И Дайки, скривившись, взял с тумбочки телефон, выискивая в нем номер Акаши... Кисе снился такой странный сон, будто он уменьшился и никак не может найти гармонию с новым телом. Сделав очередную попытку потянуться, он подскочил от неожиданно заигравшей мелодии какой-то классической музыки. Нет, скрипичное соло было, несомненно, красиво, но Рёта совершенно не разбирался в классике и уж точно не ставил ее на будильник. – Странно как-то... – он замер, услышав не свой, а чужой мягкий голос. Знакомый голос... Только сейчас он обратил внимание на окружающую обстановку. Все больше паникуя, Рёта осматривал богатую комнату, шкафчик с многочисленными наградами и медалями, скрипку на красивом столике, ноутбук на письменном столе... Заметив зеркало во весь рост, он кинулся к нему. – Мамочки мои! – Рёта задохнулся, глядя, как отражение Акаши хватает ртом воздух и таращит квадратные глаза. Он быстро ощупал собственное тело, со страхом наблюдая, как отражение делает то же самое. – К-как там... во сне не чувствуешь боли и не можешь ничего прочитать... Только хотел было ущипнуть себя, но моментально пришло осознание, что, если вдруг, не дай бог, это реальность, останется синяк и Акаши-чи потом убьет его за порчу чужого "имущества". – Эм-м-м... – Рёта лихорадочно огляделся и метнулся к столу. С силой опустил ладонь на столешницу и взвыл, тряся рукой. Больно! Дальше наступил черед книг. Выхватив первую попавшуюся, Рёта раскрыл ее и попытался сосредоточиться на строчках. Как назло, они были очень четкими и легко читались. – Не сон? – Акаши-сама, завтрак уже готов, – донеслось через дверь. Рёта заметался по комнате, ища, куда бы спрятаться, но потом до него все-таки дошло, что в комнату никто входить не собирается. – Я скоро буду! – он понадеялся, что Акаши-чи так говорит. Внезапно зазвонил телефон, у Рёты аж едва душа не отлетела. Взяв трясущимися руками мобильник, он увидел номер Куроко. Точно, надо сказать ребятам! Они наверняка поверят и помогут! – Куроко-чи! – Слушай, Акаши, представляешь, со мной такая хрень... – Куроко-чи?.. – Стоп... Кисе?! Какого хрена ты делаешь у Акаши? – А...Аомине-чи?! А что ты делаешь у Куроко-чи? И что с твоим голосом? Аомине цыкнул, а потом мрачно признался: – Я не у Тецу, я в теле Тецу. – Аомине-чи, извращенец! – вспыхнул Рёта. – Да причем тут извращенец? Я проснулся в его комнате, и оказалось, что я это он, понимаешь, Кисе? – И ты тоже?! – Что значит тоже? – Я проснулся и увидел, что стал... эм, занял тело Акаши-чи. – Серьезно? – Нет, блин, шучу... Конечно, серьезно, Аомине-чи! – Точно, голос Акаши... Ха, смешно звучат эти "чи" его голосом, – Аомине расхохотался. Рёту аж оторопь взяла от непривычного смеха из уст Куроко-чи. Но это помогло ему немного успокоиться и попытаться обдумать ситуацию. – Слушай, Аомине-чи, если мы в их телах, то они, наверное, в наших. Надо позвонить им... нам... и поговорить. Надо обсудить все с Акаши-чи, он наверняка придумает, как нам вернуться. – Хм, пожалуй. Ладно, Кисе, давай. Я звоню себе, ты – себе, а потом созвонимся. Сбросив звонок, Рёта еще пару секунд пялился в пространство, а потом со вздохом принялся выискивать в телефонной книжке собственный номер... От настойчивой трели будильника Мурасакибара только отмахнулся. Точнее, попытался отмахнуться, но вместо этого треснулся рукой об довольно острый угол тумбочки. – Арара, что такое? – недовольно пробормотал он, открывая глаза. Светлая комната однозначно не принадлежала Ацуши. Нахмурившись, он сел на постели, уже более пристально осматривая комнату, пока до него не дошло, что кровать почему-то ему не мала. То есть его ноги не упираются в изножье и не свисают вовсе. А еще... почему-то чувство, будто ему мало собственное тело. – Что за бред? – голос какой-то странный... Тряхнув головой, Ацуши с недоумением заметил, что волосы не свисают до плеч. Коснулся рукой короткой стрижки. – Ака-чин, что ли, заходил? И только после этого заметил гораздо более маленькую руку, по сравнению со своей-то. – Я уменьшился? Но такого не бывает... Он решительно поднялся и подошел к шкафу с зеркальными дверцами. – Арара, я стал Ки-чином... – пристально вглядываясь в не-свое отражение, Ацуши пощупал руки, лицо. – Да нет, такого просто не бывает в природе, это же нарушает все законы физики. Интересно, если я снова засну, то проснусь уже в своем теле? Не попробуешь, не узнаешь, как говорится... И Ацуши уверенно вернулся в постель. Вот только уснуть ему было не суждено – требовательно зазвонил телефон. – Ну кто еще? – он хотел было сбросить звонок, как увидел имя Акаши. Его не поигноришь, и Ацуши все-таки ответил. – Ака-чин? На том конце поперхнулись и замолчали. Наконец раздался неуверенный голос: – Мурасакибара-чи? – Ака-чин, почему ты заговорил, как Ки-чин? – Потому что я и есть Ки-чин, Мурасакибара-чи! – Арара, так ты тоже поменялся с ним телами? – Да, но... я думал, что раз я в его, то он в моем. А там ты... Теперь задумался и Ацуши: – Действительно странно. Получается, я в твоем, ты в Ака-чине, а он тогда в чьем? – Не знаю, – Кисе уже был на грани истерики. – А еще, Мурасакибара-чи, в теле Куроко-чи теперь Аомине-чи! – Мине-чин и Куро-чин тоже поменялись? Но если у нас так странно, то у них тоже может так быть. – Вот и я теперь об этом думаю. Вдруг Куроко-чи не в его теле, а в чьем-то другом. Кто у нас остался? Ты, Мидорима-чи и сам Аомине-чи. – А почему ты думаешь, что только наша шестерка втянута в этот обмен, Ки-чин? Кисе затих, пораженный метким вопросом. – Не знаю даже, Мурасакибара-чи. Но пока что только наши поменялись, возможно, больше никого не приплели сюда... – Ясно, – Ацуши вздохнул. Уже было понятно, что это не сон. – Короче, позвони себе, Мурасакибара-чи, вдруг там Акаши-чи. А если нет, то тогда Мидориме-чи, может, хоть он остался на своем месте. И, возможно, он сможет сказать, как вернуть нас обратно. – Ладно. Обдумав разговор с Кисе, Ацуши неохотно углубился в телефон в поисках своего номера... Почему-то просыпался Куроко очень неохотно. Только после повторного звонка будильника он смог немного приоткрыть глаза и дотянуться до него, сонно замечая, что почему-то тот стоит совершенно не там, где положено. Прихлопнув кнопку, Тецуя еще несколько секунд недоуменно смотрел на собственную огромную ладонь. Потом повел взглядом по руке, чересчур длинной, перешел на грудь и живот, слишком мощные... На глаза упали фиолетовые пряди, и Тецуя скосил глаза к носу, рассматривая определенно чужие волосы. – Как у Мурасакибары-куна, – отстраненно пробормотал он. Глаза его расширились. – Невозможно... Выбравшись из огромной постели, он осмотрелся, с облегчением понял, что в комнате один, и направился в ванную. В зеркале отразилось заспанное лицо Мурасакибары... – Невозможно, – повторил Тецуя, находясь в состоянии, близком к панике. Разве такое вообще бывает? Чтобы люди в реальности менялись телами? Он доплелся до кровати и опустился на нее. И что теперь ему делать? Как вести себя? Как вернуться? Ну, на второй вопрос ответ однозначный – никому ничего не говорить и вести себя, как Мурасакибара-кун. Никто же не поверит в то, что произошло, скорее он, Тецуя, окажется в психбольнице. Хотя нет, Акаши-кун наверняка поверит, он очень умен и, возможно, сможет разобраться в ситуации. Только сперва надо бы связаться со своим телом, то есть с... Настойчивая трель входящего звонка прервала размышления. На дисплее высветилось имя Кисе, и Тецуя даже подумал не отвечать. Вот только что-то подсказывало, что Кисе просто так звонить Мурасакибаре не будет. – Здравствуй, Кисе-ку... эм... – Куро-чин, ты? – Мурасакибара-кун? – Ага. Мы с Ки-чином поменялись. То есть я оказался в теле Ки-чина, он в Ака-чине, ты вот в моем, а Мине-чин в твоем. – Коротко и ясно... Значит, в моем теле Аомине-кун? – Да. – А в Акаши-куне... Кисе-кун? – Ага. Тецуя вздохнул и пошарил глазами вокруг в поисках листочка с карандашом. Так сходу ведь и не запомнишь, кто в кого переместился. – А сам Акаши-кун... – Мы не знаем, Куро-чин, – Мурасакибара задумался. – Но Ки-чин думает, что и остальные тоже могли поменяться. Он сказал звонить Мидо-чину. – Хорошо, Мурасакибара-кун, я позвоню ему и договорюсь о встрече. Нам надо собраться всем вместе и понять, как это произошло и что теперь делать. – Ладно, Куро-чин. – Только, Мурасакибара-кун, – вспомнил Тецуя, – постарайся вести себя, как... как Кисе-кун, пока мы не встретимся. – Чего? Я не смогу так себя вести, Ки-чин слишком гиперактивный. А мне запарно... – Но ты все же постарайся, ладно? Попрощавшись, Тецуя подошел к столу, едва не упав по дороге, запнувшись о собственные, чересчур длиннющие ноги, пошарил в ящичке и достал листочек с карандашом. Потом принялся записывать, кто в кого переместился. Остались неохваченными только Мидорима-кун и Аомине-кун. Точнее, их тела... Но телу Аомине-куна он сам и позвонит, а вот Тецуе пора связаться с Мидоримой-куном, если это еще он. Он снова взялся за смартфон... Мидорима недовольно поморщился, когда из сна его вырвала громкая музыка будильника. Протянув руку, он уткнулся ею в стену и все же открыл глаза. Которые моментально расширились от осознания, что он прекрасно видит! Но за ночь зрение никак не могло восстановиться... И вообще... почему он пялится в стену? Его кровать стоит не у стены... Повернувшись, Шинтаро сразу заметил надрывающийся будильник, машинально отключил его и только тогда осмотрелся. Увиденное заставило поморщиться: комната была дико захламлена, шмотки, нестиранные, судя по запаху, валялись на всех поверхностях, небрежно раскиданы тетради и учебники, а на стуле неопрятным комком лежала... черная спортивная куртка... Куртка Тоо... Подпрыгнув на кровати, Шин еще раз осмотрел комнату и перешел на себя. Хотя что там рассматривать... Смуглые сильные руки прямым текстом говорили, что каким-то невероятным, непостижимым способом Шин оказался в теле Аомине. – Это просто невозможно, – прошептал он. Попытался взять себя в руки и принялся вспоминать, как отличить реальность от сна. Придя к тому же выводу, что и остальные невольные участники обмена, он с силой сжал кожу на руке. И зашипел от боли. – Так, боль ощущается... Встал, подобрал один из учебников и раскрыл на первой попавшейся странице. Четкие строчки точно указывали, что весь этот бред происходит в реальности. Отчего это произошло? Как теперь быть? Шин задумчиво вернулся к постели, пытаясь понять, к кому обратиться. Ну, в первую очередь, наверное, стоит позвонить самому себе, скорее всего там теперь Аомине. Но его опередили. Заиграла громкая музыка, и, снова поморщившись, Шин удивленно уставился на имя Куроко. Странно, почему это Куроко так рано звонит Аомине? Обычно он вообще вроде первым никому не звонит... Преисполнившись нехороших подозрений, Шин ответил. – Да? – Ты Акаши или Мидорима? Шин оторопел. Откуда Куроко... Стоп. Куроко всегда очень вежливый, а так фамильярно и лениво разговаривает только... – Аомине? – Ага. А ты кто? – Мидорима. Аомине фыркнул, явно недовольно. – Почему в моем теле именно ты? – Ты для этого позвонил? И ты... говоришь голосом Куроко, вот что. – Ну да, мы тоже махнулись. Причем все. – Кто в ком? – Тецу написал, щас вспомню... Ты, как выяснилось, во мне, я в нем, он в Мурасакибаре, тот в Кисе, Кисе в Акаши, а Акаши... – Значит, Акаши во мне, – моментально сообразил внимательно отслеживавший цепочку перемещений Шин. – Выходит, так, – согласился Аомине. – Не повезло ему. – Заткнись, Аомине! – Короче, Тецу собирался звонить тебе, то есть твоему телу, так что как раз наткнется на Акаши. Там и решим, что дальше делать. – Ладно, вот что. – И прекрати говорить моим голосом это твое "вот что", бесит. – Меня не волнует, что там тебя бесит, Аомине. Аомине зарычал и отключился, Шин отложил телефон и машинально потянулся к переносице, запоздало вспомнив, что очков на нем нет. Голову разрывали многочисленные вопросы и никаких ответов пока не было. Остается только дождаться вестей от Акаши...