Хочу обратно

– О, вы уже тут... – Вот видишь, мы не опоздали, Ахомине, а ты все: "Скорее, скорее"... Всем привет. – Не ожидал, вот что. – Ладно тебе, Мидорин... – А-аомине-сан?! – Я это, я, расслабься, Сакурай. – И-извините... – О, всем привет! Надо же, Аомине-чи, ты не опоздал... – Что ты имеешь в виду, блондинка? – Не называй меня так, Аомине-чи, сколько раз говорить! И я просто не ожидал, что ты придешь вовремя. Да еще и с Кагами-чи. – Сам-то... – Добрый вечер, Мибучи-сан. – Добрый... Мидорима-кун, верно? – Решил проводить Ки-чана, Мибучи-сан? – Да, Момои-чан, он слишком нервничал, да и дорогу не знал. А еще хочу увидеться с Сей-чаном. – Такао заболтал его до смерти, раз он еще не пришел, вот что. – Хорошего же ты мнения о напарнике, Мидорима. – Тебя не спросил, Кагами. – Не ссорьтесь! Извините... – Да ладно тебе, Сакурай, пускай выпустят пар. Эй, можете даже подраться, разрешаю. Правда, если ты наставишь моему телу синяков, потом я тебе еще отвечу, Кагами. – Ну да, как же... – Воздержусь, вот что. Сацуки растерянно обвела взглядом всю компанию, до сих пор неполную, и тяжело вздохнула, углубляясь в свои записи и игнорируя нарастающую ругань. Правда, уже через пару минут она отвлеклась, когда Кисе издал громкий вопль, завидев Мурасакибару и любимого семпая, и кинулся к ним обниматься. – Хорошо, что Акаши еще нет, он бы его так взгрел, – усмехнулся Аомине, наблюдая за Касамацу, вяло отпихивающим едва не ревущего Кисе. – Где Куроко? Только не говорите мне, что он в Кисе... – Кагами хмуро посмотрел на него. – Что, еще не догадался? – О, мы не опоздали? Тайга, ты тоже тут! И остальные... Значит, я не буду лишним, – только подошедший Химуро лукаво улыбнулся названому брату и покосился на своего спутника. Тот едва слышно вздохнул и поздоровался. – Привет, Кагами-кун... Челюсть Кагами с громким стуком обвалилась на асфальт, а глаза грозили покинуть орбиту, пока он недоверчиво разглядывал гиганта с привычным покерфейсом. Привычном на совсем другом лице, родном и... – К-куроко?! Тот кивнул. Аомине, глядя на охреневшее Кагами лицо, расхохотался. Следом захихикал Кисе, Момои прикрыла рот ладошкой, и даже остальные не сдержали улыбок, посмеиваясь. – А ты бы не смеялся, Аомине-кун, а объяснил, почему мое лицо в синяках... – Эм-м-м, понимаешь, Тецу, Кагами не вполне адекватно отреагировал на то, что я в твоем теле... – Эй, не сваливай все на меня, Ахомине! – Помолчи, Кагами-кун, с тобой мы еще потом поговорим. А вот ты, Аомине-кун... – Тецу, ты чё это удумал?.. Нет, не сдавливай! Черт, больно же! Дайки потер макушку, поморщившись, и огляделся: – Странно, что Акаши все еще нет, Такао там его действительно до смерти заболтал, что ли? – Не говори ерунды, Аомине. – Но ты сам же это предположил, Мидорима! Шинтаро пренебрежительно посмотрел на возмутившегося Кагами и отвернулся. – Прекратите, Дай-чан, Кагамин, Мидорин. Акаши пунктуален, просто мы все пришли раньше. – Вот именно, Ака-чин наверняка уже в пути... Как Мурасакибара прав, они поняли, услышав веселый громкий голос вдали. Рядом с высокой фигурой снайпера маячила вторая пониже, принадлежащая, без сомнения, Такао. Шин незаметно улыбнулся, он и не сомневался в напарнике. Правда, от услышанного улыбка поувяла. – ...Мияджи-сан споткнулся и отшиб палец, а потом предложил разбить бедного сигараки. Вот только неудачно поднял и уронил его на все ту же многострадальную ногу, представляешь? – Полагаю, он не оставил это без ответа? – В точку, Акаши! На следующую же тренировку Кимура-сан принес целый пакет ананасов, и Шин-чан подвергся обстрелу. Они с Мияджи-саном полчаса бегали по залу... Заливистый хохот Такао скрыл смешки ребят, но веселую, искреннюю улыбку Акаши увидели все. Мидорима потемнел, мрачно глядя на подошедших. – Такао, сдохни! – Какой ты жестокий, Шин-чан, я-то думал, ты соскучился... – Еще чего! – Ладно тебе, Мидорима, интересная история, – миролюбиво произнес Акаши. – Действительно, – хмыкнул Мибучи, поглядывая на слишком близко, по его мнению, стоявших Сей-чана и Такао. Впрочем, не ему одному так казалось, Шинтаро тоже щурился, оценивая расстояние между теми. – Воу, Куроко, теперь ты смотришь на всех сверху вниз, – присвистнул отвлекшийся Такао. – Да, Такао-кун, – со скрытым удовольствием ответил Тецуя. – Все еще не могу привыкнуть, – пробормотал Кагами, косясь на него. – Что я выше тебя, Кагами-кун? – Ну да... Но зато Аомине теперь ниже, ха! – Заткнись, Бакагами! – Что, Ахомине, так задевает? – Прекратите, – распорядился Акаши. – Мы, вообще-то, собрались с определенной целью. Момои? – Да, Акаши, – посерьезнела девушка, держа наготове блокнот. Ребята мгновенно прекратили споры и собрались вокруг нее. – Так вот... я перебрала множество книг, в которых хоть как-то упоминалось об обмене телами или душами, – мифы, легенды, проза. Также просмотрела фильмы, сериалы, дорамы и прочее, ведь кто знает, что может нам подойти. – Как ты все это успела, Сацки? Ты что, только и делала, что читала и смотрела? – Нет, конечно, Дай-чан, я просто смотрела рецензии и отзывы, – недовольно посмотрела на него Момои. Но ребята успели заметить, насколько же измотанный вид у нее, и моментально устыдились, что, пока они рефлексировали, она без устали искала выход для них. – Извини, Момои-сан, – Куроко виновато опустил голову. – Ничего, Тецу-кун. Так, дальше я выписала все причины перемещения и способы возврата. Но, к сожалению, практически все не подходят вашему случаю. – Почему? – нахмурился Касамацу. – Большинство обменов были между мужчиной и женщиной, также встречались те, где он или она просто превращались в противоположный пол – эти я сразу отбросила, абсолютно не наша ситуация. – Стать девчонкой, бррр, – содрогнулся Аомине. Кагами согласно кивнул. Сацуки обиженно надулась, но продолжила: – В итоге я отобрала более-менее подходящие случаи по гендерному признаку, но и там не все так просто. Причины везде разные, и ни одна не совпадает. Все бы ничего, но... возврат идет от обратного. – А? – не врубились ребята. – Ну вот смотрите, есть где двое друзей поменялись потому, что... эм-м-м, осквернили мистический фонтан. – Осквернили? – переспросил Кисе. Аомине заржал: – Обоссали, что ль? – Дай-чан! – взвилась Момои, но почти сразу успокоилась, смущенно кивнув: – Да, именно, друзья напились и... А потом им нужно было сделать то же самое, чтобы вернуться обратно. И так везде – либо то же самое, либо противоположное. Вернуть украденный амулет, собрать вместе древние вещицы, выразить одновременное желание вернуться, упасть или удариться головой, да-да, и такое было... Но хуже всего – эмоциональные составляющие. Парни снова недоуменно уставились на нее, пока Акаши не подсказал: – Те, что касаются отношений. – Точно, – подтвердила Сацуки. – Разобраться в отношениях между собой, с окружающими, лучше понять друг друга... А в разнополых случаях и вовсе чаще всего герои влюблены друг в друга или влюбляются по ходу сюжета, и для возврата им надо признаться или поцеловаться. – И что нам делать? – Аомине растерянно почесал затылок. Сацуки опустила блокнот: – Не знаю, Дай-чан. Вы поменялись, съев конфетки, но, к сожалению, сделать то же не получится, это были разовые конфетки. Больше таких нет. И вообще, все подобные вещи – мистика, а уж точно не дело человеческих рук, значит, тут уже производители не помогут, даже если снова выпустят эти конфеты в нужной упаковке. Подобной способностью должны будут наделить какие-то высшие силы – боги, демоны или еще кто. И это, кстати, еще один распространенный способ во многих историях! Высшие силы меняют людей, чтобы они разобрались в отношениях... – Мы поняли, Момои-сан, – прервал разошедшуюся девушку Куроко. – Ну, вот, – она осеклась и перевела дух. Ребята потерянно переглянулись. – И что теперь? – Кисе выглядел так, словно вот-вот разревется. Акаши на всякий случай придвинулся на шаг, чтобы успеть осадить его. – Если нам надо понять друг друга, улучшить отношения или что-то в этом роде, то мы никогда не вернемся обратно... Это же не кроссворд, который разгадал, и готово! – Чужая душа – потемки, вот что, – мрачно изрек Мидорима. – Люди в себе разобраться не могут, а уж друг в друге... – добавил Акаши. Их напарники просто молча слушали. А что им добавить? Дело ясное, что дело темное... – Арара, надеюсь, что нет, как-то не очень хочется всю жизнь провести в чужом теле, – протянул Мурасакибара. Сацуки покусала губу и все-таки призналась: – Есть кое-что, но... я абсолютно не уверена, что это поможет. Все сразу же воспряли духом. – Что это, Момои-сан? – Куроко был непривычно взволнован. – Я нашла несколько легенд, в которых упоминалось, что любые такие чары, проклятия и им подобные снимались, эм, ну... поцелуем истинной любви, – и, видя, что все просто оторопели, затараторила: – Просто эти легенды касались парочек и родственных душ, романтика, в общем... Короче, говорю же, я не уверена, что это вообще хоть как-то нам поможет! – Поцелуй... истинной любви? – недоверчиво повторил Химуро. Пару секунд они стояли в оглушающей тишине, пока, не выдержав, Такао не заржал. Его смех довольно удачно разрядил обстановку, и через секунду на площадке стоял дикий хохот. Даже Сацуки заулыбалась. – А вообще, с поцелуями связано очень много обменов, – продолжила она, как только парни успокоились. – И не только с поцелуями – с признаниями в любви, даже с... ну, с сексом. Все, что имеет отношение к проявлениям любви, короче. И эти легенды... – Ну хорошо, – согласился Мибучи, – поцелуи так поцелуи. Но ты не думала, что есть множество нюансов? – Нюансов? – она растерянно посмотрела на него. – Ну да, – подхватил утеревший выступившие от смеха слезы Такао. – Например, чья именно любовь имеется в виду – их самих или это их должны любить; кого именно целовать нужно – их в чужом теле или того, кто в родном, так сказать; к тому же это надо делать всем сразу, иначе куда будут возвращаться те, кому поцелуя не досталось... Все в очередной раз офигели, а Мидорима с потаенной гордостью смотрел на моментально все просчитавшего напарника. Правда, тут же заметил точно такой же взгляд Акаши и недовольно нахмурился. А он-то чем гордится? Такао шиновский напарник, не его, вообще-то... Рядом ревниво сощурился Мибучи. – И согласятся ли на это те, кто должен это сделать, еще вопрос, – добавил Касамацу. – Почему не согласятся? – не въехал Кагами. – П-потому что если кто-то согласится это сделать, то это будет признанием, и если безответным... – Сакурай, непривычно смелый в начале речи, стих и спрятался за Химуро от всеобщих пораженных взглядов. – Да, это может стать ударом, риском, что чувства будут осмеяны или отвергнуты, – подтвердил Тацуя. – Подождите, я совсем запутался, – жалобно простонал Кисе. – Давайте по порядку... – Действительно, – Момои снова перехватила бразды разговора, – разберемся со всеми пунктами. Только сперва решим, на чем остановимся: признание или поцелуй? – Почему именно это? – Потому что у нас все равно нет других вариантов, Ки-чан. – Предлагаешь нассать в фонтан, Кисе? – усмехнулся Аомине. – Аомине-чи! – Дай-чан! – Аомине, прекрати нести чушь, вот что, – поморщился Мидорима. Такао ностальгически улыбнулся. Как же он соскучился по своему Шин-чану... – И впрямь, Аомине, мы серьезно, – Акаши холодно посмотрел на него. – Хорошо-хорошо, – закатил глаза Дайки. Сацуки поудобнее перехватила блокнот и приготовилась записывать новые вводные данные: – Итак... поцелуй. По сути, поцелуй от того, кто любит, и есть признание; нет, можно, конечно, обойтись и просто словами, но будет ли этого достаточно? Так что лучше перестраховаться. Все же в большинстве случаев нужен телесный контакт. Теперь... – Стоп, – остановил ее Химуро. – А вы кого предпочитаете? Парней или девушек? Среди кого искать влюбленных в вас? И после этих слов половина присутствующих была поражена видом смутившихся чудесатых. Те поотворачивались, пока Акаши, взяв себя в руки, не признал: – Искать можно и среди парней. – Надо же... – пробормотал Химуро, украдкой посмотрев на Ацуши. – А ты откуда знаешь, Акаши-чи? – подозрительно поинтересовался Кисе. Аомине отмер: – Эй, мне нравятся сиськи! – Господи, Дай-чан... – Аомине, ты... – у Мидоримы даже слов не нашлось. – С чисто эстетической точки зрения – да, – кивнул Акаши, – а вот на практике я замечал, как ты смотришь иногда на... кое-кого. – Это на кого же? – встрепенулся Такао. – Тебе-то какая разница? – Шин-чан, ну мне же интересно... – Акаши, ты это о ком? – даже сам Дайки не отдавал себе отчет о собственных взглядах. Хотя нет, он отдавал, но признавать не хотел, что вон тот робкий парнишка, краснеющий и отводящий глаза, из его команды занимает львиную долю мыслей, далеко не всегда приличных. – Ты и сам знаешь. И хватит об этом. – Ясно с вами, – она сделала пометку в блокноте. – Значит, и парни, и девушки. Так... Те, кто любит вас или кого любите вы? Если таковые есть, конечно... – Разве не должно быть равнозначно? – приподнял бровь Касамацу. – Не обязательно. В большинстве случаев достаточно поцелуя того, кто снимает чары, магию или что это такое по сути... Значит, те, кто любит вас... Хм... – она оглядела столпившихся кругом ребят. – Ладно, дальше, потом к этому вопросу вернемся. Практически самое главное: кого именно целовать-то надо? – Ну смотри, – вновь активировался Такао, – сами они в чужих телах находятся, так что вроде их, но... – Но этого не объяснишь с наскока, – подхватил Мибучи. – Если ты заявишь найденным избранникам, что они находятся в чужих телах и надо поцеловать их, чтобы вернуть, они не поверят и могут подумать, что над ними просто издеваются. – Тогда сперва поцеловать, ну, их тела, а потом, если не сработает, думать, как все объяснить для поцелуя чужих... – Момои быстро строчила в блокноте. – Так, и самое главное: кто-нибудь знает хоть одного человека, который бы был влюблен в вас? – она посмотрела на покачавших головами чудесатых и повернулась к их напарникам. – Может, хоть вы знаете? Вы же общаетесь и с другими ребятами, неужели не слышали хоть каких-нибудь разговоров или слухов? – Ну, иногда бывает, – пожал плечами Касамацу. Кагами почесал в затылке. – Никогда не прислушивался... – Ну, Тецу-кун и сам может услышать все, что ему надо, и не быть замеченным. А вот вы постарайтесь, пожалуйста. Она снова посмотрела на ребят и о чем-то задумалась. Но быстро отвлеклась на насущные проблемы. – Так, что еще?.. Ах да, время поцелуя... Такао-кун сказал об одновременности – здравая мысль. Если кого-то поцелуют, а кого-то нет, ничего не произойдет. – Почему это? – Кагами снова не мог сообразить. – Потому что тем, кого поцеловали, некуда будет возвращаться, Кагамин, их тела по-прежнему будут заняты. А вот если всех в один день, то... должно сработать. Правда, лучше ближе к вечеру, вдруг и обратный переход должен быть во сне? Вы же в течение дня постоянно будете дергаться, получилось или нет. А, и еще одно! Вы обязаны будете проследить, что в случае безответности чувств избранных вы не унизите и не обидите их после. И не будете этим пользоваться... – Что ты на меня-то смотришь, Сацки? – возмутился Аомине. – Потому что я тебя знаю, Дай-чан! – Хватит, потом поругаетесь, – попросил Куроко. – Прости, Тецу-кун, – извинилась Момои. – Ну, вроде мы пока все обсудили... – Тогда по домам, – скомандовал Акаши. – Пока придется продолжать изображать друг друга. Химуро улыбнулся: – Решено? Тогда мы еще успеваем на поезд до Акиты, Ацуши... Ох, все никак не могу привыкнуть... – И не привыкай, Муро-чин. Кстати, Ака-чин, мама Ки-чина, кажется, начала подозревать, – вспомнил щекотливую ситуацию Мурасакибара. – Что?! Мурасакибара-чи, как же так?! – Кисе, успокойся. – Но, Акаши-чи... Сейджуро задумался на секунду, а потом предложил: – Пусть он переночует у кого-нибудь из нас. Правда, родители будут задавать вопросы... Все как по команде повернулись к Кагами. – И что вы так уставились? – враждебно огрызнулся он. Но под взглядом Куроко капитулировал. – Хорошо, можешь переночевать у меня, Мурасакибара. Так никто не будет доставать вопросами. Ацуши насупился, но вспомнил, что Кагами вкусно готовит, и смирился. – Только не забудь моих родителей предупредить, – напомнил Рёта. Тот кивнул. – Тогда давайте расходиться, – Сацуки устало помассировала виски. Поблагодарив ее и договорившись держать друг друга в курсе, ребята разошлись, про себя жалея, что так и не нашли силы признаться в своих чувствах...