Хочу обратно

Перед тем, как разойтись, напарники чудесатых переглянулись, взглядами задали друг другу вопрос и отрицательно покачали головами. Нет, они не осмелятся признаться, не смогут, пусть это нечестно и в какой-то степени подло, променять крепкую дружбу на отчуждение и вероятный разрыв отношений, даже если их любовь действительно сможет обратить эти магическо-мистические штучки. Ведь чудесатые ни словом не обмолвились, что им кто-то нравится, хотя это не показатель, конечно. И все же... нет. Но как же больно и обидно думать, что кто-то, так же любящий этих необычных парней, сможет поцеловать и, возможно, вернуть их обратно. Химуро и Куроко торопливо покинули собрание, боясь опоздать на поезд – до Акиты путь неблизкий. Хотя они с удовольствием бы остались, у Кагами, например. Были бы рядом с Тайгой и Ацуши... Но не очень хотелось вставать в несусветную рань, чтобы вернуться, да и домашку никто не отменял. Касамацу попрощался со всеми, на удивление терпеливо перенес судорожные обнимашки совсем слетевшего с резьбы Кисе и в одиночестве направился домой. Кагами с Аомине и Мурасакибарой тоже поплелись в одну сторону, и всю дорогу бедный Тайга, до сих пор шокированный до самой глубины души, что-то бухтел под нос. А вскоре Дайки отделился от компании, оставляя их в неуютном молчании. Кисе тоскливо смотрел в удаляющуюся спину семпая. Он, как и остальные, не рискнул заговорить о своих симпатиях. Нет, чудесатые знали, конечно, но толку-то? Никакой надежды на взаимность у Рёты все равно не было, и смысла говорить он не видел. Только хуже бы сделал – совсем испортил отношения с Касамацу-семпаем... – Ладно, нам тоже пора, да? – он повернулся к Мибучи. Тот кивнул, все так же прожигая взглядом Акаши и Такао. – Тогда и мы пойдем. Всем пока, не скучай там, Шин-чан! – пропел Такао. – Я тебе еще позвоню попозже. Идем, Акаши. – Созвонимся, Сей-чан, – Мибучи не стерпел такого "перетягивания одеяла". Акаши улыбнулся ему. – Конечно, Мибучи-сан. Идем, Такао. Мидорима лишь молча кивнул напарнику, впервые, наверное, жалея, что обладает таким отчужденным характером. Хотел бы он быть таким же непринужденным, как Такао, сказать, что скучает... Разошлись и они: Акаши с Такао в одну сторону, Кисе и Мибучи – на станцию, а Мидорима, Момои и погрустневший Сакурай – в противоположную. Последний вообще боялся даже мысли допускать о признании. Какое там, он же со страху прямо на месте умрет, ведь о взаимности и думать бессмысленно, а терпеть потом жалость, снисхождение или того хуже, презрение, он попросту не сможет. Проще будет вообще из школы уйти. Вот так и закончился этот нелегкий вечер... *** Следующий день ознаменовался поиском подходящих кандидатур и пристальным вниманием к разговорам и слухам. Еще никогда Аомине не впитывал в себя такое количество абсолютно бесполезной информации. Ну вот нахрена ему знать, что одна из одноклассниц Тецу села на диету, хотя и без того едва не просвечивала, а одноклассник подумывал о пирсинге на члене?! Решив воспользоваться незаметностью Тецу (и как эта штука вообще работает?), Дайки на каждой перемене на цыпочках подкрадывался то к одной, то к другой группке учеников, тяжко вздыхая. Хотя ему тоже было интересно, кто неровно дышит к Фантому. Жаль, что про себя узнавать будет не он, а Мидорима (чё-то в это нихера не верится...), Сакурай и Сацуки, с самого утра напомнившая о том, что они же в чужих телах и, соответственно, искать кандидата надо для них, а не для себя. Хм, Сакурай... Почему-то Аомине стало неприятно, что Сакурай будет искать, лучше бы он сам и был... Он подобрался к стоявшим в сторонке от остальных двоим парням, прислушиваясь. О, кажись, повезло, те как раз обсуждали баскетболистов. – ...молодцы. Я обязательно пойду на их следующую игру, – воодушевленно произнес один из парней. – Да, – согласился с ним второй. – Эх, жалко, я не решился заниматься баскетом, так тоже мог быть в их команде... – Точнее, поближе кое к кому, – ехидно подметил первый. – Чего?! – Думаешь, я не заметил, как ты смотришь на одного из них? – Ничего подобного! – Да ладно тебе, ты от Изуки-семпая глаз оторвать не можешь, смотри, спалишься ведь. – Сам не лучше, вечно ты пялишься на... – Куроко? – Кагами не мог подобрать худшего момента, чтобы завопить на весь коридор. Из-за этого Аомине подскочил и прослушал конец фразы. – Куда подевался?.. – Твою ж, Бакагами... Дайки на цыпочках метнулся за угол. Ну вот, теперь придется следить за этим парнем, мало ли, вдруг повезет и он неровно дышит к Тецу. Выглянув проверить, уперся ли Кагами, он разочарованно выдохнул. Неа, слежка отменяется – этот парень застыл как вкопанный при виде Кагами и, кажется, даже дышать перестал, покрывшись смущенным румянцем. Ясно все с ним... Внезапно Аомине прыснул – надо же, оказывается, даже у Бакагами есть воздыхатели... Но тут же помрачнел. Уже и уроки подходят к концу, а он ни на миллиметр не приблизился к цели. Тоска... А ведь впереди еще и тренировка, абсолютно бесполезная и только попусту тратящая время, все равно ничем серьезным в конце учебного года они не занимаются, отдавая все силы учебе и предстоящим экзаменам. Да и в команде нет никого, кому бы нравился Тецу, уж это-то он бы заметил. Но словить того самого "краба" от тренерши не хотелось, так что придется тащиться. Ему дико повезло, Рико была сильно загружена из-за учебы и провела экспресс-тренировку, сократив ее до трех часов и выжав из парней все соки. И обрадовала известием, что завтра трени и вовсе не будет – у второгодок подготовка к экзаменам. – Ну что, как успехи? – спросил Кагами, когда они неторопливо шагали в сторону площадки. Несмотря на усталость, сил еще было достаточно, чтобы покидать мяч. – Ничего, полный ноль, – недовольно протянул Дайки. – Кстати, Кагами, ты знал, что Ямамото, ваш одноклассник, хочет себе пирсинг на члене сделать? Кагами забавно перекосило, и Дайки расхохотался. – Ну вот нахрена ты мне это сказал, Ахомине? Это ж отвратительно! – зарычал Тайга. – Да ладно тебе... А еще парочке нравятся Изуки... сан... и ты. Вот теперь он с изумлением смотрел, как лицо Кагами сперва недоверчиво вытянулось, а потом смущенно вспыхнуло. – Ты что, серьезно, Аомине? – Ага. А ты что, не знал? Он же как тебя видит, так сразу в ступор впадает и краснеет весь, как рак! Видно было, насколько хочется Кагами спросить имя, но он лишь гордо промолчал, пытаясь сообразить самостоятельно. Дайки хмыкнул. Значит, Кагами не против таких отношений... Интересно, что это может значить для Тецу? Его размышления прервал голос Тайги: – Так все же, неужели не нашлось никого, кому бы нравился Куроко? Он хоть и незаметный, но... это... симпатичный же. Дайки удивленно уставился на все еще (или снова?) красного Кагами, усиленно отводящего глаза. – Кагами, я чего-то о тебе не знаю? – Можно подумать, ты вообще меня хорошо знаешь, – огрызнулся тот. "Неужели?.." – мелькнуло у Дайки, но он вспомнил, что у самого Кагами забыл спросить о том же. – А что у тебя, Кагами? Ты хоть мельком ничего не слыхал? – Нет, вообще ничего. Не знаю, как мы сможем помочь Куроко... Они удрученно замолчали, оживившись лишь через полчаса, когда сделали легкий перерыв в игре. – Тецу задохлик, как он вообще выдерживает тренировки этой вашей тренерши-драконши? – мрачно заметил Дайки, силясь отдышаться. Всего лишь полчаса, а он еле на ногах стоит... Да с ним такое было только в глубоком детстве! – И ничего он не задохлик! – рявкнул Кагами, сжимая кулаки. – Придержи язык, Ахомине! Дайки пораженно уставился на воспылавшего яростью Тайгу. – Ты чего это, Кагами? Стой, ты что, неровно дышишь к Тецу? – он не выдержал и заржал. Он целый день угрохал на бесполезные поиски, а ответ все это время был рядом. – Нихрена подобного, просто он мой напарник и не тебе его оскорблять. – А-а-а... Эх, ну вот, а он-то уж подумал... Помотав головой и отбросив мрачные мысли, Дайки подхватил мяч... *** С самого утра Куроко был взволнован. Ему предстояло выяснить, есть ли хоть кто-то, кому нравится Мурасакибара-кун, и это без своей незаметности. Наоборот, гиганта Ацуши невозможно не заметить, поэтому собирать информацию будет невероятно тяжело. Ну что ж, в крайнем случае, вся надежда на Химуро-сана. На уроках Тецуя был преступно невнимателен, благо, что его не спросили ни разу. Зато вместо этого было два проверочных теста и один из них как раз по пресловутой физике, в которой он ни ухом ни рылом... Короче, Мурасакибаре-куну явно придется потом исправлять все его косяки. Зато на переменах он, отрешенно пережевывая очередную "вкусняшку", от которых его уже тошнило, мысленно, разумеется, телу-то хоть бы что, усиленно прислушивался к разговорам. Одни говорили о парнях (ну да, о чем же еще говорить девчонкам?), другие делились, как вот они на выходных... дальше шли описания едва ли не боевиков. Тецу стало смешно. До чего же некоторые любят выпендриваться... А ведь даже Аомине-кун, несмотря на свое бахвальное "Победить меня..." и далее по списку, никогда не хвастался своими "подвигами" в драках. Хотя силищи у него хоть отбавляй, уж Тецу помнил, как однажды он сильно повздорил с Хайзаки-куном, которого вдохновило на пакости отсутствие поблизости Ниджимуры-сана, и так ему вмазал, что тот отлетел на пару метров точно и вырубился. Тогда Аомине только почесал в затылке и ушел. Хм, а еще Тецу слышал, что во время Зимнего Кубка вроде бы произошло то же самое... – ...туповат, – внезапно привлек его внимание шепот. – Да ладно тебе, Аюми, – укоризненно произнесла еще одна девушка, стреляя глазами в Тецу. – Ничего он не тупой, уж по физике он точно умнее нас всех. Помнишь его последний тест на сто баллов? А что до еды, так с таким-то телом и не столько жрать будешь! Тецу насторожился. Неужели ему повезло? – Что-то ты слишком его защищаешь, Нагиса, – усмехнулась Аюми, – неужели он тебе нравится? И не пугает, что он выше двух метров, а ты ему в пупок дышишь? – Ну, пугает, – призналась Нагиса. – Но все равно это не значит, что мы можем оскорблять его. На самом деле, он вроде нормальный парень. А что до нравится... ну, помните его лучшего друга? Вот... Девушки оценили покрасневшее личико подруги и захихикали. – О-о-о, так тебе нравится Химуро-сан? Не можем осуждать, он ведь такой... Дальше Тецуя уже не вслушивался, о многочисленных достоинствах Химуро он и так знал. Не так давно Кагами-кун гордо рассказывал о "братишке" и их приключениях в Америке, пока Тецу, заскрипев зубами в непривычном приступе ревности, не плюнул и не отправился домой, оставив растерянного Кагами одного. И вот с тех пор все упоминания о Химуро вызывали нервную почесуху, хотя события последних дней немного успокоили Тецую. Ведь, судя по разговорам с Химуро-саном, тот абсолютно не воспринимает названого братишку как объект симпатий. Кстати, а что насчет Мурасакибары-куна? В смысле, может ли быть, что Химуро-сан и Мурасакибара-кун... Надо это обдумать и понаблюдать за Химуро. Но ничего такого внимательный Тецу так и не обнаружил. Тацуя ровно общался со всеми, мило улыбался как девушкам, так и парням и столь же мило разговаривал с "Ацуши". Короче, ничего сверх дружбы... – Ну что, Куроко? Есть какие-нибудь результаты? – после уроков они возвращались в общежитие. Тренировки сегодня не было, тренер приказала, чтобы ребята получше готовились к экзаменам. – Ничего, Химуро-сан. А вот ты многим нравишься. Тацуя лишь пожал плечами, незаметно глянув на него. Да, нравится он многим, но ему самому нужен только один человек. Который сейчас не рядом, а в теле другого... – Я вот тоже ничего полезного не узнал, Ацуши боятся или завидуют, – признался он, втайне чувствуя облегчение. Нет, Тацуя всей душой жаждал возвращения Ацуши, но в то время его пожирала ревность, стоило подумать о другом или другой рядом с ним. – Девушки боятся, а парни завидуют? – Да. На этом их сегодняшнее "расследование" было закончено. Хм, кажется, это будет труднее, чем они предполагали... *** Проснувшись утром, Мурасакибара минут пять пытался понять, где он находится, пока не услышал недовольное ворчание Кагами. Точно, он же остался у Кагами, чтобы избежать серьезного разговора с родителями Ки-чина. После быстрых ванных процедур Ацуши поплелся в гостиную, где на барной стойке уже исходили паром тарелки с пышным омлетом. От аппетитного зрелища аж слюнки потекли, так что Ацуши еле дождался хозяина квартиры. – Утра, – кивнул Тайга и указал на тарелки. – Садись, позавтракаем и по школам. Они смели омлет в три укуса, запили ароматным чаем и принялись собираться. – Ты как, кстати, потом к себе? Ну, то есть к Кисе? – поинтересовался Кагами, зашнуровывая ботинки. Ацуши кивнул. – Да. Если я и сегодня не приду, будет еще подозрительнее. Тайга с интересом заметил, что Мурасакибара стал немного разговорчивее. Неужели память тела, так вроде называли это Мидорима и Акаши, настолько влияет? – А если они тебя раскусили? Признаешься? – Чтобы они в психушку меня отправили? Нет уж, скажу, что устал или еще чего. Уже на улице Кагами вздохнул: – Придется сегодня слушать болтовню одноклассников... Тебе-то проще, у Кисе море фанаток, хватай любую. – Вряд ли, – неожиданно возразил Ацуши, почему-то вспоминая Муро-чина и его многочисленных воздыхателей, которых хотелось раздавить всех до единого. – Нужно, чтобы им не просто смазливое лицо нравилось, а по-настоящему любили. Кагами поразился столь проницательному ответу и торопливо попрощался. Ацуши довольно быстро доехал до школы Кисе, где встретился с мрачным почему-то Касамацу. – Что ж... придется сегодня быть внимательными, – сказал тот, потирая висок. Спалось ему плохо, перед глазами проходила целая вереница поклонниц Кисе, и каждая норовила едва ли не проглотить своего кумира. Кое-как уняв воображение и разогнав неуемные кошмарные фантазии, Юкио еле-еле уснул и был в диком раздражении. И не хотелось признаваться даже себе, что да, его таки грызла ревность... Ацуши с легким интересом посмотрел на осунувшегося семпая. Хм, это он так переживал или там что-то большее? Но Касамацу больше ничего не сказал, только заметил, что после уроков они еще поговорят. Сами уроки тянулись как жевательная резинка, от скуки Ацуши так и хотелось растянуться на парте и уснуть. А еще лучше пожевать что-нибудь... Но он и так уже слишком выбился из роли, вон как озабоченно косятся и одноклассники, и учителя. Пришлось ему на переменах подходить к некоторым одноклассникам и делать вид, что поддерживает разговор. А заодно прислушиваться и приглядываться. Неподалеку томно вздыхала пара девушек. Ацуши покосился на них, и вздохи стали еще активнее. Но в их глазах сияло лишь слепое фанатское обожание, что ни капли не походило на искреннюю любовь, это даже Ацуши понял. Да, кто бы мог подумать, что у имевшего море фанаток Ки-чина не будет никого, кто по-настоящему бы любил его... Те начали что-то шептать про "автограф на груди", и Ацуши, вздрогнув, поспешил ретироваться в туалет. – ...а вообще он симпатичный, – делился с другом один парень, моя руки. – Ты чё, серьезно запал на не?.. – его друг осекся, заметив вошедшего. Судя по тому, как покраснел второй, разговор шел либо о Кисе, либо о каком-то его знакомом. Ацуши прошел к кабинке, прислушиваясь. Те помолчали, видимо занимаясь тем же самым, но потом шепотом продолжили разговор. – Ну, он, конечно, очень строгий, слышал же, как он свою команду гонял, когда капитаном был, но вот как зыркнет этим своим стальным взглядом... аж до печенок пробирает. – Поверить не могу, тебе всерьез нравится Касамацу-сан! – Тише ты! Хлопнула дверь, и Ацуши, сделав все дела, задумчиво направился к раковинам. Вот оно что... тому пареньку понравился Каса-чин... Хм, бедный Ки-чин будет раздавлен, он ведь уже всем мозги чайной ложкой выел, щебеча о любимом семпае. А тут оказалось, что не только он обратил на семпая внимание. За оставшийся день он так ни на шаг не приблизился к цели, и Касамацу тоже развел руками. – Нет, фанаток действительно много, они прям потечь готовы, разглагольствуя о его мордашке, но любовь... – Вот и я ничего такого не заметил, – флегматично ответил Ацуши. – Хотя, конечно, могут просто скрывать свои чувства. Касамацу едва заметно вздрогнул, и у Ацуши в душе вновь закопошились подозрения. Но больше Юкио ничем себя не выдал, и они в итоге разошлись. Касамацу ушел домой, а Ацуши на тренировку, где, естественно, ничего полезного не узнал. Дома же ему повезло отговориться перед матерью загруженностью баскетом и учебой. Та посмотрела на уставшего (а треня и впрямь была жесткой, Хаякава как с цепи сорвался, видать от экзаменов совсем крышу снесло) "сына" и, тяжело вздохнув, поверила. – Эх, Рёта... Ладно, иди отдохни, уроками попозже займешься. А я предупрежу твоих сестер, чтобы не дергали тебя сегодня. – Спасибо, мам, – он попытался просиять, как это обычно делал Ки-чин, и у него даже почти получилось. "Мама" потрепала его по голове и подтолкнула к спальне. Ну, хоть с этим проблем больше нет, жалко только, что так ничего и не выяснилось сегодня. Интересно, когда же они смогут вернуться обратно?