Хочу обратно

Для Кагами утро добрым не было: сперва крайне неловкий разговор с Куроко вечером, в ходе которого они все же прояснили, что действительно любят друг друга, потом очередная бессонная ночь, а после разбитый Кагами собрал все косяки, пока пытался разлепить глаза, и апофеозом стало кошмарное зрелище того, как Мурасакибара, явно вернувшийся в свое тело, утаскивает Тацую в ванную, держа на весу под задницу и активно засасывая. Как они ни разу не навернулись, вообще отдельный разговор, а Тайге хватило и этого. Нет, он, конечно, рад за названого брата, но творить такое прямо у него на глазах?.. Верх наглости! Поэтому он постарался отвлечься на завтрак, так уж и быть, приготовленный на троих. Еще минут пять ждал, а потом отправился выгонять парочку из ванной. – Тацуя, Мурасакибара! – грохнул он кулаком по двери. – Завтрак остывает, вы там скоро, что ль? В ответ раздался откровенно пошлый стон, и Тайга, сравнявшись цветом лица с волосами, поспешно ретировался. Парочке было абсолютно не до него. После пробуждения Ацуши некоторое время с удовольствием изучал свое отражение, а затем к нему подошел Химуро и обнял. – Я рад, что ты наконец-то вернулся, Ацуши. Без тебя было не то. – Я тоже рад, Муро-чин. Мурасакибара ответил на объятие и притянул к себе. Такие вещи, как нечищеные зубы, его мало волновали, да и Химуро, как только поцелуй перерос в жаркий, тоже. Ацуши подхватил его под задницу, позволяя обвить себя ногами за пояс, и понес в ванную, рассудив, что они вполне могут совместить полезное с очень приятным. Там парни, ни на минуту не прекращая целоваться, со все возрастающей страстью принялись сдирать друг с друга одежду и вскоре оказались под струями горячей воды. Оставив засос на шее Тацуи, ущипнув сосок и обхватив рукой член, Ацуши второй рукой потянулся к его заднице, но Химуро остановил его: – Давай не здесь, Ацуши. Мы не одни, да и нам потом еще в Акиту ехать. А учитывая твои размеры, мне будет нелегко. – Ты прав, Муро-чин, – нехотя согласился Мурасакибара и вместо этого притиснул его к себе. С некоторым усилием, все же Тацуя не пушинка, удерживая его одной рукой на весу, Ацуши обхватил уже оба члена и принялся неспешно двигать рукой, размазывая смазку. Тацуя выгибался, стонал, пытался двигаться, толкаться в чужую огромную ладонь, а в итоге не выдержал, положил свою руку поверх и подхватил темп. Страсть нарастала, движения становились все быстрее, и наконец они оба застонали, выплескиваясь на животы. Кое-как отдышавшись, парочка расцепилась, позволяя воде смыть сперму и пот. – Надо ополоснуться и выходить, Тайга наверняка уже проснулся. Мурасакибара кивнул, слегка придерживая Химуро – у того дрожали ноги. Они по-быстрому ополоснулись и вышли из душевой кабинки. Тацуя по-хозяйски достал из шкафа полотенца, они вытерлись, с тяжелыми вздохами нацепили вчерашнюю одежду и направились на кухню. Тайга уже ждал их, сияя полыхавшим лицом. – Ну вы хотя бы не в моем доме! – взвыл он. – Прости, Тайга, – прыснул Химуро, усаживаясь за барную стойку. Мурасакибара только плечами пожал, следуя его примеру. Кагами покачал головой и после завтрака с удовольствием выпроводил парочку. Ему не терпелось поскорее увидеться с Куроко – настоящим Куроко, а не в чужом теле! На полпути к школе рядом раздался тихий голос: – Кагами-кун... Тайга с воплем подскочил. – Да епт, Куроко! Точно колокольчик повешу, вот увидишь! – Я уже пять минут с тобой шел, Кагами-кун. Еще какое-то время они шагали молча, но потом Кагами не выдержал: – Это... Куроко... ты... мы... Тецуя закатил глаза и кивнул. Тайга ухмыльнулся, подтащил его к себе и крепко поцеловал, наплевав, что они на улице. Вот так-то лучше, теперь можно не бояться, что Куроко не так поймет его взгляды украдкой. Теперь они вместе! Позже, на перемене, Куроко все-таки спросил Кагами, что значил тот разговор Такао и Сакурая. Все же он был очень сопереживающим человеком... И после ответа Тайги решительно написал Момои. Та немедленно поделилась сводкой событий. Оказалось, что Сакурай вообще не хотел приходить в школу, уж слишком сильно боялся, но пересилил себя. Уже там он узнал, что обмен прошел удачно, и немедленно скис. Несмотря на вчерашние поцелуи, у него не было никакой уверенности в ответных чувствах Аомине. А вдруг это была лишь секундная блажь Аса? И по школе Рё шнырял, как привидение, пугая одноклассников бледностью и трясучкой. Сацуки такого не стерпела. Она отправилась на крышу – да-да, Ахомине уже угнездился на излюбленном месте, решив "набраться сил" перед игрой с Шутоку, – где весь обеденный перерыв выносила ему мозги. – Да знаю я! – рявкнул Дайки. – Приду на тренировку и поговорю с ним, прекрати ныть! – Ну смотри у меня, Дай-чан, – угрожающе прищурилась Сацуки. – Обидишь его и... – И что? – И он точно уйдет в Шутоку! Ты хочешь потерять его?! Нет, Дайки этого не хотел. Поэтому после уроков с кряхтением потащился в спортзал, откуда уже раздавался громовой рев разъяренного Вакамацу. Мало того, что Аса опять где-то носило, так еще и Сакурай ляпал одну ошибку за другой. И теперь он не мог остановиться, несмотря на сверкающие в глазах Рё слезы и потоки извинений. – Прекрати на него орать, – опасно протянул Аомине, подкравшись к капитану. Тот подскочил, развернулся, уже готовый накостылять и ему. – Где тебя носит?! Дайки поковырялся в зазвеневшем ухе, поморщился. – Где носило, там уже нет. А на Сакурая не ори, понял? – Чего это ты? Секунду Аомине раздумывал, а потом резко дернул Рё на себя и смачно засосал. – Вот чего, – ответил он, как только отпустил покрасневшего до пят Сакурая. – Заорешь на него, будешь иметь дело со мной. – Ты... вы... – Вакамацу потерял дар речи, впрочем, как и все присутствующие, включая тренера. Только Момои смущенно отвернулась. – Так, ладно, кхм, – кашлянул Харасава, отмерев. – Это не наше дело, пока не влияет на вашу игру. К тому же нам пора ехать в Шутоку, матч будет проходить у них. Ребята, не рискуя спорить, засобирались, только Вакамацу неожиданно остановил Дайки. – Я не буду придираться к Сакураю, но если ты обидишь его, я тебе рыло начищу. Понял, Ахомине? Тот угрожающе прищурился, но Момои не дала склоке развернуться. – А ну прекратите! Нам уже ехать пора! Уже выходя из раздевалки, Рё тихо спросил: – Аомине-сан, это значит, что ты... – Ты мой, Рё, – коротко ответил Дайки, и этого Сакураю вполне хватило, чтобы расцвести улыбкой. Пожалуй, стоит написать Такао-куну, что переводиться он точно не собирается. Интересно, а что насчет самого Такао-куна?.. Этим же вопросом задался и Акаши, сразу после уроков написав шутокувцу. Казу долго сверлил телефон взглядом, впервые не зная, что написать в ответ. С самого утра он успешно избегал Мидориму, не иначе помогло первое место в гороскопе. И это несмотря на целых пять звонков и три смс-ки от Шин-чана, что им надо поговорить. Нетушки, Такао абсолютно не горел желанием выслушивать его отказ прямо в лицо. Ему вполне хватило вчерашней реакции Шина на поцелуй. Вот сегодня они сыграют с Тоо, а там Казу еще посмотрит насчет своего пребывания в стенах этой школы. На уроках Мидорима просверливал в черноволосом затылке сидящего перед ним Такао дыру, но не успевал перехватить его, со звонком тот, как эфир, мгновенно испарялся из кабинетов и возвращался только к началу следующего урока. Шину и так было с самого утра некомфортно, несмотря на долгожданное возвращение в родное тело, впервые за очень долгое время он шел в школу один, так теперь еще и тут тотальный игнор. А ведь это оказалось очень больно. Хм, неужели Такао чувствовал то же самое от показного равнодушия Шина? Везение Казу неожиданно кончилось прямо перед матчем. Пользуясь тем, что до начала еще полчаса, Мидорима задержал его в раздевалке. – Такао, нам надо поговорить, вот что. – Давай после игры, Шин-чан, – Казу попытался выкрутиться из его хватки, но бесполезно. – Нет, мы поговорим сейчас. Юя неприязненно смерил их взглядом, скрипнул зубами и приказал слишком сильно не задерживаться, чтобы успеть разогреться. Остальная команда испуганно шмыгнула следом за капитаном, подальше от грозовой атмосферы в раздевалке. Мидорима и Такао остались одни. Казунари усиленно отводил глаза и молчал. Шинтаро собирался с духом, стискивая упаковку карандашей, свой талисман, когда тот все же тихо заговорил: – Не надо, Шин-чан, я все понимаю. И не навязываю тебе свои чувства. Просто не смог сдержаться, раз в моих силах было вернуть тебя. – Такао... – Просто не надо. Давай сделаем вид, что ничего не было, а? – он выдавил усмешку. – Мы же друзья, вот и останемся ими. А если не выйдет... что ж, Кайджо действительно хорошая школа, думаю, мне удастся сыграться с Кисе. – Этого не будет, Такао, вот что, – категорично отрезал Шин. Еще чего, его Такао с этим Кисе?! – В смысле?.. – Казу непонимающе посмотрел на него, и у Шинтаро перехватило дыхание от боли в его глазах. Правы оказались бывшие товарищи, он слишком холоден с Такао... Поэтому, уверенно шагнув вплотную, он притянул Такао к себе и наклонился, впиваясь губами в приоткрывшийся от удивления рот. Изумрудные глаза неотрывно смотрели в пораженные серо-голубые, пока в тех не появилось осознание, а следом слепящее счастье. Всхлипнув, Казу обхватил его руками за шею, вплетая пальцы в зеленые волосы, и ответил на поцелуй, облизывая и покусывая чужие губы, позволяя языкам играть в причудливом танце. Очнулись они, только когда спина Такао с грохотом столкнулась со шкафчиком. Оказалось, Шин настолько потерял голову, что притиснул его туда, сам не заметив. Разорвав поцелуй и облизывая горящие губы, они тяжело дышали от возбуждения. – Шин-чан... – Да, Такао, ты... – Мидорима замялся, но понимал, что Казунари нужно это услышать, хотя бы раз. – Ты тоже мне нравишься, вот что. Расплывшись в счастливой улыбке, Казу с радостным воплем запрыгнул на него, не дав толком поправить очки. – Нэ, Шин-чан, а ты знаешь, что мои родители завтра уезжают в отпуск? – И что? – Я буду ждать тебя. С ночевкой. Мидорима закатил глаза, но кивнул, приподнимая уголки губ в столь редкой улыбке. Еще через пару поцелуев они вспомнили про время и вышли из раздевалки. Момои, дожидавшаяся их появления, увидела сияющего почище Кисе Такао и сразу же все поняла. Они с Сакураем переглянулись, улыбаясь, Аомине насмешливо хмыкнул, получив в ответ ледяной взгляд. Правда, времени почти не оставалось, и ребята поспешили начать разминку. Тренеры сперва посадили Асов на скамейки, выпуская запасных. В первой четверти игра шла не очень активно, хотя Такао старался вовсю, успешно перехватывая мяч и не давая ему попасть в руки Сакурая. Так что вторая четверть началась с приличным отрывом Шутоку. Вот тогда-то Харасава и выпустил Аомине, только предупредил, что пока лишь на одну четверть – выправить ситуацию. Накатани сделал ответный ход, дав отмашку Мидориме. О, это была потрясающая игра! Аомине мелькал синей молнией, перехватывая мяч и заколачивая данки, Такао, стараясь изо всех сил, изворачивался как мог и, активно применяя соколиный глаз, кидал Мидориме, до которого не успевал добежать Аомине, чтобы помешать очередной трешке. В третьей четверти накал снизился, когда двое чудесатых вновь оказались на скамье, чтобы дать поиграть и остальным. Ну а четвертая... была еще хлеще второй. И, совершенно неожиданно, с финальным свистком в кольцо упал брошенный через все поле Мидоримой трехочковый, сравнивая счет. Ничья! – Спасибо за игру! – гаркнули игроки и отправились в раздевалки. – Знаешь, Шин-чан, не представляю, как бы мы играли, если бы не смогли вернуть вас обратно, – фыркнул Такао. – И не представляй, вот что, – Мидорима поправил очки, от которых даже отвык. – Ладно, – прыснул Казу, показывая "виктори" обернувшемуся Сакураю. Пожалуй, теперь он может со спокойной душой написать Акаши, что у них с Шин-чаном все отлично... *** На стритбольной площадке нарастала привычная ругань. – Ну уж нет, я хочу быть в одной команде с Юкио-чи и Куроко-чи! – Заткнись, блондинка! С Тецу в команде буду я. Ну и с Сакураем. – Прекрати меня так называть, Аомине-чи! – Еще чего, Ахомине! С Куроко буду я, а не ты. – Тебя вообще не спросили, Бакагами. – Дурдом, вот что. – Да ладно, Шин-чан, они так забавно выглядят. – Не забавно, а как идиоты. – Не будь так строг, Мидорима. Пусть выпустят пар. – Ну, такими темпами они скорее подерутся, чем выпустят пар, Акаши-кун. – Так это же один из способов, Куро-чин. – У вас всегда так весело? – Да, Химуро-сан. – Соглашусь с Такао-куном, забавно. – Думаешь, Лео? – Да. – А я скорее соглашусь с Мидоримой, это дурдом на выезде. Или зоопарк. – Юкио-чи, жестоко! – Не ори! – Не думал, что когда-нибудь буду играть, ну, с вами... Извините... – Привыкай, Сакурай. Кое-как расцепив рычащих Аомине и Кагами, Акаши одним только взглядом угомонил их и самолично распределил всех по командам. М-да, не думал он, что будет так трудно... Нет, большинство не доставило никаких проблем, наоборот, было даже веселее, чем обычно. Не зря же он с самого начала обмена решил, что общество Такао и прочих напарников не будет лишним. А вот сами чудесатые, в лице Аомине, Кисе и не принадлежащего к ним официально Кагами, словно с ума посходили. Касамацу так и хотел отвесить несколько крепких лещей, Такао ржал, не переставая, Куроко фейспалмил, а Сакурай тихонько трясся. В итоге они, с матами и руганью, все же распределились. Играли все вместе, пока парни чудесатых не решили передохнуть. Тогда те разбились три-на-три и продолжили играть. – Эх, классно видеть их в такой обстановке, – с удовольствием протянул Такао, любуясь невозмутимым Шином. – А то на поле совсем не то, там накал игры, все дела, а здесь... – Да, действительно, – Химуро подбадривающе улыбнулся Мурасакибаре, только что выбившем мяч из рук Аомине. – Сейчас они спокойнее как-то. – И дружелюбнее, – робко добавил Сакурай, зардевшись от взгляда Дайки. – И слишком выпендриваются, – проворчал Касамацу, показав кулак красующемуся Кисе. Мибучи хохотнул. – Зато мы наконец-то можем быть в эти моменты рядом и тоже стать частью их команды. – А разве мы еще не стали? – непонимающе спросил Кагами, которого насильно усадили "отдохнуть". – Стали, стали, – прыснул Такао. Момои отвлеклась от просмотра игры и присела рядышком. – Вы действительно стали частью команды, ребята. Я так рада этому... Они заулыбались. Идиллическое настроение разбил чей-то недовольно заворчавший желудок. – Неплохо бы перекусить, – пробормотал Кагами, краснея, когда все захихикали. – Ну, парни еще не доиграли, но пока могу поделиться соком, – Сацуки раздала им маленькие упаковочки. – Спасибо, Момои-чан, – поблагодарил ее Мибучи. Они с наслаждением отхлебнули. – О, вишневый, мой любимый. – Хм, а у меня ананасный. – Как необычно... смородина... – Это что, дыня? – Арбузный, надо же! – Яблочный, вкусно-то как! Игра немедленно остановилась. Столь знакомые фразы привлекли внимание чудесатых, те обернулись, выронили мяч и с ужасом уставились на необычные радужные коробочки в руках своих парней. – НЕТ!!!