Жертва судьбы

Ксиен вела меня по тёмному и пустому коридору корабля. Точного времени, когда вернулась хищница, я не знаю, так как не попадались на глаза часы. Женщина прервала наш разговор с Арексом и сообщила, что мне нужно куда-то с ней пойти. Лягушонок, видно было, сразу расстроился от того, что придётся распрощаться на некоторое время. Тело хищника сразу напряглось, когда я встала с кушетки и затем машинально Арекс тоже встал на ноги. Как только нога переступила порог медотсека, то обернулась и взглянула на охотника; тот стоял и смотрел на нас. Преданный, будет смотреть до самого конца, пока дверь не закроется. Улыбнулась ему и пошла прямиком за хищницей, а дверь плавно за спиной закрылась. Ксиен повернула направо, а я шла за ней. Затем мы прошли ещё несколько шагов и оказались перед дверью. Дверь в два раза больше всех других, которые приходилось видеть на корабле. Да, и в этом коридоре она была единственной. Хищница подошла к системе безопасности двери и ввела кодовый номер. Панель пискнула, и железная дверь отворилась. Ксиен пропустила меня вперёд, и я зашла в просторную, светлую комнату. Помещение сделано из светлой плитки, возле стенок и по углам стояли каменные плиты, сделанные, походу, из белого кахолонга, наверное, они служат скамейками. Дороговатые скамеечки. Но в комнате ещё была дверь, и хищница поспешила к ней. В другом отсеке находился большой бассейн, вокруг было много разных растений, из которых больше половины мне не знакомы. Помещение походило на тропики. Не думала, что на мрачном корабле будет такой славный отсек. — Эта купальная зона принадлежит Кар’клею. И он настоял на том, чтобы ты воспользовалась ею. Не стесняйся. — Неужели? В спасатели Малибу записался или решил подкупить тёплой водой? Может в стенах есть отверстие и он, как последний старый развратник, подглядывает? Глазами пробежалась по стенам помещения, но никаких отверстий или иной техники не заметила. — Можешь не волноваться, Дарлин. В купальне нет ничего и никого. Кар’клей занят подготовкой к церемонии, возможно, он бы хотел увидеть избранницу и обсудить ваше совместное будущее, но из-за дел не может отвлечься. Поэтому возложил на мои надёжные плечи внешний вид своей самки. — Хорошо, что занят, не особо хотелось бы увидеть его прямо сейчас. Приятная зелёная ткань халата, дарованная Ксиен для скрытия наготы, сползла с тела и обнажила мои небольшие формы. Послышался довольный выдох хищницы за спиной. — У тебя такое идеальное тело и кожа. Ни единого пореза, шрама, раны или синяка. Разве никогда не получала их? Конечно получала, но они быстро заживали и не оставалось следа. Помню, сломала ногу в третьем классе, когда споткнулась на лестничной площадке и кубарем полетела вниз. Врач сказал, что нужен гипс на два месяца, но ошибся с прогнозом, и через три недели сняли гипс. Нога была как новенькая, а врач был ошеломлён. Простые царапины могли зажить за несколько минут, синяки — немного подольше. Наверное, это была некая особенность организма. — Получала, но они быстро заживали, даже подорожник не надо было прикладывать. В детстве любила падать и спотыкаться, но с возрастом научилась смотреть под ноги. Смотрю под ноги — нет травм и проблем. Девиз всей жизни. Окунула ногу в бассейн, а затем и вторую. Вода была тёплой и приятной. Подплыла на середину бассейна, вода была уже по грудь. Тепло разливалось по телу и согревало душу, успокаивало перед бурей, перед обстоятельствами, которые упали на мои хрупкие плечи. Через несколько часов я стану женой, потеряю свободу, никогда не увижу близких, буду прикована к одному только месту. Сейчас это не должно волновать, но даже в тёплой воде по телу прошёлся холодок страха. Страха будущего, который кусал за пятки. — Дарлин! Подплыви ко мне! — обернулась на голос и увидела хищницу, та держала в руках поднос, вроде с тюбиками шампуня. Несколькими движениями добралась до края, где стояла женщина. — Повернись спиной, намылю голову. Повернулась. Ксиен налила на голову шампунь, начала массажировать её и намыливать шампунь. Аромат был невероятный и необычный. Напоминал фрукт, но фрукт определённо не с нашей планеты. Неземной. Такой незнакомый. После водных процедур хищница вывела меня из комнаты и оставила в первом тёплом помещении, затем отлучилась. Я присела на каменную скамейку в углу, на удивление, та не была холодной, а наоборот, была немного влажной от тёплого пара. Эта тихая обстановка заставляла задуматься о будущем, что ждёт дальше. Возможно, слишком много об этом думаю, но ничего не могу с собой сделать. Даже предположить не могу для чего нужна им. Ведь в галактике определённо нашлась бы подходящая пассия по статусу и расе. Уже упоминалось, что Науда не воспринимают людей, так почему именно я: простой человек, без высокого статуса в обществе и ничего не умеющий? По внешнему виду? Смешнее ничего не слышала, от меня шарахались мальчики, даже друзей не было мужского пола. О чём я говорю? Да и вообще не было друзей, все считали меня странной и обходили стороной, даже домашнее задание боялись спросить. В средних классах вообще говорили, что я ведьма, которая заключила сделку с Сатаной, и тот спас меня в обмен на душу. В какой-то степени малолетки были правы, но вот насчёт того, что я танцую обнажённая вокруг костра для демона — перебор. Потихоньку становилось холодно сидеть в одном полотенце и с мокрой головой. Да, помещение было тёплое, но по телу идёт холодок. Хорошо, что до полного окоченения в комнату зашла Ксиен. — Пошли, сделаем из тебя «светскую львицу». Так ведь говорят на голубой планете? — Ого, ты была на Земле? На каком континенте? Когда? — Ксиен была на Земле? Можно будет в будущем поговорить на эту тему за чашкой чая. Тут же есть чай? — Нет, просто слышала по рассказам мужа. Он очень любил этот маленький голубой шар. Но об этом попозже расскажу, прямо сейчас нужно торопиться. Не хочешь же ты опоздать на собственную церемонию? Не представляешь, насколько хочу.

***

Что за орудие пыток?! Куда меня привели?! Что со мной сделали?! Смотрю в зеркало и не узнаю себя. В данный момент в отражение вижу молодую Анджелину Джоли. Непослушные волосы собраны в колосок, а в локонах сверкают мелкие драгоценные камни. На лице яркий макияж: алые губы, веки пылают от красных и оранжевых теней, лёгкий румянец на щеках. На теле красуется люминесцентно-красного оттенка платье. Спина открыта, а подол длинный. Ксиен и её помощницы поработали на славу, сделали прекрасную куклу для своего хозяина. — Последний штрих, — Ксиен застегнула на шее мой медальон, который подарил отец. Подушечками пальцев дотронулась до холодного металла. Это всё что осталось с родного дома, захотелось прямо сейчас выплеснуть все накопившиеся эмоции за последнее время, но не хочу, чтобы кто-то увидел слабость, схватившую в оковы, да и не хочу яркий макияж портить. — Ты окутана в наш традиционный алый оттенок, хочу, чтобы ты не только олицетворяла будущего избранника, но и родную цивилизацию. Сегодня будет самый важный день для тебя. Покажи себя и не опозорь Кар’клея. — Откуда только такое шикарное платье? Сомневаюсь, что женщины расы Науда носят такой фасон. — Да, ты права, мы любим свободную одежду потому что главная обязанность самок вынашивать, а затем и растить детёнышей. Наша раса не смотрит особо на внешний вид, главное, чтобы было хорошее потомство. А наряд твой сшили по образцам с твоей планеты, правда мы боялись, что не угадали с размером.  — Оно сидит идеально. Спасибо, — я улыбнулась и через зеркало улыбка дошла до Ксиен. — Пустяки. Хищница щёлкнула пальцами, помощницы поклонились в знак уважения и скрылись за дверью. — Дарлин, понимаю, что не по своей воле прибыла сюда, я сразу это увидела в твоих печальных голубых глазах. Не знаю точных подробностей договора с Кар’клейем, но могу сказать точно, что так решила судьба. Не зря, девочка моя, послали Боги нам тебя. Раз так решили, то значит это предназначение и мы не мож… — А если я не хотела этого? — слова сами рвались из уст, а голова опустилась не из-за стыда, а от слёз, которые я еле-еле сдерживала. — Если не хотела? Хотела лечить животных, завести чёрного кота и назвать его Бабл, а затем взять из приюта огромного пса, жить на окраине города в тишине и покое, возможно даже родить к тридцати годам ребёнка, но никак не быть в плену у монстра. Хочу домой… Хочу к родным… На плечо легла чужая рука. — Дарлин, всё что не делается, то к лучшему. Сейчас тебе плохо, понимаю. Но, может, Кар’клей понравится душе, сможешь принять его душой и телом… — Нет, никогда, — она не поймёт. Ксиен видит только прекрасную возможность, которая упала на руки, ведь это же сам Вожак, прекрасный самец, который даст мне всё, а взамен я должна ему родить детей. Рука хищницы медленно соскользнула с плеча. В отражении зеркала встретилась с грустным взглядом Ксиен. Она жалеет. Жалеет меня. Неловкую тишину обрезал стук в дверь. — Войдите, — подала голос хищница. В помещение вошёл Гор’т, сначала я не узнала самца. Хищник одет был в золотые доспехи, а позади красовался красный плащ до колен. Распознала в красавчике Гор’та только благодаря нежному оттенку кожи. — Уманка готова? — что? Гор’т даже не поприветствовал нас? Наряд сменил, а манеры не поменял. Как только в детстве эта раса мне могла нравиться?.. — Пора забирать, сомневаюсь, что Кар’клей оценит опоздание. — Пора, не забывай, волчий воин, на тебе огромная ноша и если с девочкой что-нибудь случится… — При всём уважении, но я не детёныш, чтобы слушать наставления. Ничего с уманкой не приключится, пройдёт несколько шагов, отдам ему в руки козявку, и они уединятся в гнёздышке. А теперь, не намерен больше ждать. Девчонка, за мной. — Как ты только что меня назвал, белизна ходячая?! — руки сжались в кулаки. Ох, как же хочется побить эту белую морду. — Простите, пожалуйста, вашего слугу, мисс козявка, но нам уже пора поторапливаться, часики тикают. — Ах ты ж… — Дарлин, не надо. Мы и так задержались, тебе нельзя опаздывать, — Ксиен прервала бессмысленный диалог и направила взгляд на меня, — Удачи, милая. Только сейчас удача точно не со мной. Гор’т вёл по неизвестным ныне коридорам, только теперь они более менее были ярко выражены: на стенах весели алого оттенка полотна и изображены красивые картинки, наверное из прошлого Науда, а на полу красовалась ковровая дорожка. Видно клан ценит историю народа и очень любит алый оттенок, именно алый, а не красный. — Почему именно ты? — я решила прервать долгое молчание, повисшее между нами. Не скажу, что оно как-то меня смущало, но хотелось хоть немного поговорить с кем-нибудь перед таким знаменательным событием. Даже если этот «кто-то» будет Гор’т. — Если имеешь ввиду, почему ты, прекрасный охотник, вызвался проводить меня, противную козявку, то я отвечу, что эту задачу возложил на красивые плечи Вожак, потому что я был главный по миссии «привести козявку к хозяину», но молюсь Великому Кетану, что после этого козявку ко мне больше не подсунут. — Странно, почему не вижу охотника с красивыми плечами, который, как настоящий принц, прискакал на белом коне? — Если этот «принц» был оскорблением, то знай, он меня не задел. — Можешь считать, что к тебе это не относилось. Гор’т остановился перед огромными дверьми и наконец-то за весь путь посмотрел в мою сторону. — Сейчас строй из себя высокомерную даму и смотри на всех свысока, подними подбородок и смотри прямо. — Это наставление? — я ухмыльнулась. Неужели воин хоть что-то знает кроме долбанного сарказма? — Нет, сам не любитель всей этой чепухи, просто дал дружеский совет, — дружеский? Когда мы успели стать друзьями? Хищник взял мою руку и дёрнул в сторону двери. — Эй, что ты тво… Дверь отворилась, и передо мной предстал большой, нет, огромный зал, наверное, это самый большой зал, который мне удалось видеть. Вокруг было очень много охотников Науда. Боже, и они все смотрят в нашу сторону. Что там Гор’т говорит про голову? Я приподняла подбородок и посмотрела вперёд. На конце пути стоял охотник в возрасте, чьё лицо не скрывала маска, а взгляд был направлен прямо на меня. Рядом с хищником стоял другой, только тот даже не взглянул в мою сторону, а просто стоял спиной. Большой спиной. Какой же огромный охотник. Неужели это он? Я сжала лапу Гор’та сильнее. Хотелось замедлить шаг и тянуть момент насколько только возможно, но Гор’т не пытался даже идти медленнее, а наоборот, будто торопился поскорее избавиться от своей занозы в заднице. Но я не должна опускать голову, только не сейчас, когда все смотрят. Алая дорожка закончилась, остановился и воин. Охотник, что стоял спиной, соизволил повернуться, и тут поняла, что он ещё больше, чем показалось сначала. Хищник на секунду, как мне показалось, оцепенел, но затем взял протянутую мою руку. Лапа его была в… перчатке? Он носит перчатки? Впервые вижу Науда в перчатках, да и вообще, воин отличался стилем одежды от других соплеменников: тело полностью прикрыто чёрной бронёй, на шее красовался тёмный шарф или что-то ему похожее, лицо закрывала маска из тёмного металла, а отверстия для глаз светились алым светом — цветом его клана. Хищник аккуратно, словно пёрышко, обхватил мою руку, и кожа перчатки приятно окутала конечность. Мельком заметила, что Гор’т поклонился повелителю и отошёл, пожилой охотник начал что-то усердно говорить басом, но я никак не могла и не хотела вникать в слова потому что на меня смотрели красные окуляры маски, а я смотрела на них в ответ. Избранник совсем не выглядит каким-то стариком, как казалось, дреды не седые, а наоборот, чёрные, как ночь. Речь взрослого хищника резко оборвалась, и жених взял с рук того кинжал, я отшатнулась от острого конца металла, но избранник схватил за запястье правой руки и повернул руку, теперь ладонь смотрела вверх. Остриё кинжала прошлось по коже ладони, и алая кровь потекла из пореза. Вожак стянул перчатку с правой лапы и сделал себе такой же порез, затем скрестил наши пальцы и раны. В его ладонь поместилось бы три моих, кожа его рук была серой, словно пепел, но такой мягкой и тёплой, будто печка. Старик что-то снова сказал, и все Науда в зале громко завыли и зарычали, потом все до единого сели на колени, а старик наклонил голову. В этот момент, по нашим традициям, жених должен поцеловать невесту, но вместо этого законный муж по их традициям повёл меня к той слащавой двери, что привела на церемонию, и только наш путь помечали капли алой и зелёной крови. Как только дверь закрылась за нами под вой воинов, Вожак схватил меня за талию и закинул на огромное плечо маленькое тельце и продолжил путь размашистыми шагами. Я старалась ни то что не шевелиться, но и дышать как можно реже, вдруг он придёт в ярость и приложит меня головой несколько раз об стенку и всё, больше Дарлин никто не увидит. Пройдя коридор до конца, воин повернул и зашёл в лифт. Лифт? Думала, что на корабле исключительно лестницы. Вожак не переставал держать моё тельце и не позволял себе лишних прикосновений. Был бы тут Гор’т, то не упустил бы возможность полапать что-нибудь, но Вожак не он. Лифт остановился, и хищник вышел в ещё один коридор, но только этот был короткий, потому что Вожак сразу же зашёл в какой-то отсек и поставил меня на ноги. Голова немного кружилась из-за плохо развитого вестибулярного аппарата, но я сразу отшатнулась от самца и упала на что-то мягкое. Оказалось, что это диван. Пробежалась взглядом по помещению — похоже, это его покои. Значит, Вожак хочет… нет, я не готова, он же не будет брать силой? — Пожалуйста, не надо… — сглотнула и выдохнула, как же страшно, — я не готова… — Ты так выросла, — подал голос мой муж, и боже, какой он грубый, так ещё и перемешанный с автоматическими скрипами маски.  — Но это ни в коем случае не делает хуже, а наоборот только украшает тебя. — Простите, мы встречались с вами? Вожак кивнул. — Неужели не помнишь, щеночек? Щеночек? Кто мне ещё на корабле не дал кличку? Вожак снял перчатку с левой руки и потянулся к маске. — Я тебя никогда не забывал и думаю, что никогда не забыл бы. Пальцы вытащили трубки маски, который поддерживали кислород. — Думал, что помнишь меня… Маска опустилась, и передо мной предстали те самые страшные алые глаза, которые терзали многие годы во снах, которые ненавижу всей душой. Алые, словно человеческая кровь. Блеск смерти и похоти сверкнули в них, а по коже прошёлся электрический разряд. — …Тор’на. Клубничку.