Трудовыебудни.

***

Будильник трезвонит прямо в ухо, и заставляет знатно вибрировать подушку вместе с растрепанной головой на ней. Чимин думает: «Какая же мразь включила это исчадие ада, да еще и в кровать к нему запихнула.» Вспоминает, что вышеупомянутая мразь — это он сам. И сегодня — первый рабочий день после умопомрачительного отпуска. Вчера, кажется, он выпил немного с Тэхеном, а затем они пошли за добавкой в круглосуточный. Голова упорно отказывается вспоминать что-либо из того, что было после. А значит сейчас нужно благодарить эту самую «мразь», которая на своих двоих притащила Чимина в свой дом родной. — Проснулся? А нет, не в родной. На заднем плане где-то на задворках сознания мелькают картинки из того, что происходило после круглосуточного. Тэхена там почему-то уже нет, только бутылка соджу в собственных руках и пугающие мысли об амнезии. — Блять, мне же на работу! — Чимин спешно пресекает все попытки вспомнить, чего он уже успел натворить, вскакивает с кровати, размахивая своими принципами и природной скромностью. Ну, по крайней мере Чимин к тому парню все же подошел. Есть наверняка, чем гордиться. Чимину всегда хотелось приключений, а тут как-то они сами внезапно подкрались к его заду, которым он сверкал в лучах утреннего солнышка, пробирающегося в чью-то скромную обитель через тонкие занавески на окнах. Чимин чувствует, что на него смотрят. Чимин понимает, что безбожно краснеет, прислушиваясь к ощущениям. — Ничего такого не подумай, ты заблевал всю одежду, и мне пришлось, — высокий, широкоплечий, богично красивый парень швырнул в Чимина стопкой одежды из своих запасов и удалился из комнаты. Ну не думать, так не думать. А жаль, думать-то как раз хотелось бы. Хотя куда ему, Чимину, такого соблазнить? На работе-то и местного карлика все никак закадрить не выходит, а тут это высокое божество в розовых спортивках и без верха. Чимин от увиденного слюну сглотнул, а через десять минут реально глотал вкуснейший завтрак, что его новый знакомый сделал на скорую руку. — У меня утром как-то не предусмотрено людей кормить, — за столом хозяин квартиры сидел уже в рубашке, черных брюках и розовых пушистых тапках-зверюшках в виде пони. Лучше бы Чимин их не видел. — Я как-то не планировал у кого-то ночевать. — Джин, — улыбнулся собеседник непривычно приветливо. — Чимин. — Ты не помнишь что ли, как пришел и начал в дверь вламываться? — Сюда? — Ну да. Я тебя впустил, а то соседей перебудил бы. По виду то ты безобидно выглядел. Безобидно. Безобидному Чимину стало еще стыднее. Он поскорее доел завтрак, поблагодарил за все, и начал спешно собираться, по ходу дела выясняя обстоятельства своего ночного визита. — Да ты вырубился сразу же в моей прихожей, — пожал широкими, плечами Джин, допивая свой кофе. — Ты не суетись, твои вещи в стирке. Заберешь как высохнут, наверное. Вещи потом отдашь. Под «вещами» понимались безразмерная футболка цвета фуксия и спортивные штаны с лампасами, похожие на те, в которых Чимин мусор выносит. А Чимину вообще-то на работу, а домой он уже явно не успевает. И это бессмысленно спрашивать у Джина хотя бы рубашку. Чимин трезво оценивает свой рост, размер и возможности. — Ахуеть ты при параде, — Тэхен уже на рабочем месте, в превосходном состоянии и баночкой энергетика в руке. А от Чимина несет за километр головной болью и не выветрившимся алкоголем. Если после такого эпичного появления его уволят, он будет только рад: не придется каждый день теперь выслушивать от Тэхена про розовую футболку. Тэхен усадил свой зад на Чиминов стол, заговорчески подмигивая. — Операция «Склей красавчика» прошла успешно? — Объясни мне, засранец, почему ты меня бросил, а я пошел ломиться в дверь какому-то левому чуваку? Когда Чимин это спросил, был уверен, что всему виной — Тэхен. А ни как не он сам. Но жизнь — дама с приколами, а Чимина медом не корми — дай мимо стула сесть. Как в прямом, так и в переносном. — Ну вот. Мы купили выпить. Я говорю, мол, пошли домой. А ты сказал, что не все купил. А мне в лом назад тащиться. Ты один ушел. А потом не пришел. Я тебе позвонил, ты сказал, что ты почти пришел. А потом я уснул. — Ты не волновался, где я могу быть? — Зачем, ты же живой? А если бы маньяк? Живой, да! Просто везение и Чиминово природной обаяние, что его уложили в кровать теплую, а не кинули на улице где-нибудь под забором замерзать на радость врагам из отдела маркетинга, с которыми у Чимина были терки по поводу новой продукции. А если бы вообще Чимина ограбили и избили, и он бы реально потерял память, не знал где живет и работает, забыл бы Тэхена (хер, конечно, такое забудешь, даже если захочешь). Полиция искала бы его родственников, показывала бы опухшую избитую мордашку в восьмичасовых новостях, а его бы никто не узнал из-за ссадин на лице. А Тэхен может и узнал бы, но Тэ не смотрит новости вечерами, а режется в приставку. Даже не грустил бы, наверное, засранец. И поместили бы Чимина в больницу, и коротал бы он свои денечки вышивая крестиком, страдая из-за невозвращающихся воспоминаний, познакомился бы с другими такими же. Искал бы сам свою семью по интернету. Нашел бы в инстаграме свои фотографии с Тэхеном, и сделал бы вид, что это не он вертит жопой в «бумеранге». — Господин Пак Чимин, если Вы только из отпуска, это не повод выглядеть так, словно Вам плевать на работу! У нас дресс код, с Вас объяснительная, — начальник отдела Ким внезапно оказался за спиной Чимина. Парень неловко сжался и, обернувшись, поприветствовал как положено: низким наклоном. Но впечатления, похоже, такого же как на Тэхена, не произвел. Перспектива вышивать крестиком в больничке уже не казалась настолько ужасной.