Крыльев нет … И больше не видно небо … Ты не сдался … И мне раскисать нельзя … Мы разбились, но живы … Остаётся ползти в небеса …
pov Шинджи
Я сжимал сотарь в руке, курил, и вроде бы стало немного легче, но всё равно был какой-то пиздец. Не дотянуться, не обнять блять, хотя и кажется, что он всё равно рядом. Его последние слова так и крутились в башке на повторе, и становилось почти жутко от грёбаного осознания того, что он и вправду станет сильным. Быть сильным заебись, не спорю, но в моём случае это мне не особо помогает, ведь мозгами в последнее время я пользуюсь всё реже. Тело было расслабленно в первый раз за эту адскую неделю, даже боль в спине казалось, немного стихла, но мозг судорожно отгонял мысль о том, что и он будет так же хреново пользоваться мозгами став сильнее. И ведь я же сам дебил, приказал Аки и Маки научить его убивать, а теперь сознание мандражирует и не может определиться правильное ли это решение. Я не мог видеть его беспомощным и хотел сделать сильным, но в тоже время, хотел видеть его таким и защищать самолично. Как я блять мог втащить его в этот хуев кошмар и сделать якудза? но блять я и вытащил его из кошмара … Сука … не знаю … лучше это для него … или ещё больший пиздец … — Ай, да и хуй на всё, позняк метаться … — сжав пальцами переносицу, я устало прикрыл глаза, ведь сейчас у меня опять намечался ещё тот адок блять. Четыре дня, сука, всего четыре дня и мне надо встать на ноги, чтоб провести хорошую сделку. Хрен бы побрал этого Главу клана Токугава, приспичило же ему лично присутствовать на обычной сделке, ещё и меня туда выдернуть. Хотя, я сам виноват и никто не должен знать о моём состоянии, никто не должен видеть и малейшей слабости наследника клана Хаширо. Придётся выебаться, и провернуть эту сделку, главное продержаться, и без этого делов накопилось хуева туча, я не могу всё скинуть на одного Макиро. — Бля, не повезло им с боссом … — тяжело вздохнув, я бесился от того, что не мог быть таким, как отец. — Им повезло, что ты их босс, да и они сами выбрали тебя, не смей принижать их чувства, — я даже не заметил, как открылась дверь, и она как тень проскользнула в мою комнату. Да и вряд ли бы я смог это заметить, она была в этом спец. Я смотрел на неё и мурашки ползли по спине, в темноте её силуэт был ахуенно жутким. Традиционное кимоно ярко-алого цвета, расшитое золотыми нитями, золотые кролики скакали по её подолу, и даже в темноте были отчётливо видны. Длинные чёрные волосы, наполовину собраны серебряными жутко острыми гребнями в драгоценных камнях мерцали, остальные волосы струились по хрупким плечам. Это, наверное, в первый раз, когда она пришла на мою территорию, на мою половину нашего дома, как и отцу, ей нравился исконно традиционный стиль во всём. — Что тебе нужно, мама? — я нахмурился, даже напрягся, прикуривая сигарету, я так и не выпустил с руки мобильник, всё крепче его сжимая. — Расслабься, Шин-чан, я не первый раз сюда прихожу, рада, что тебе уже намного лучше, значит, помогло, — я следил взглядом за приближавшимся силуэтом, пока она не подошла почти в плотную к кровати и не врубила ночник на комоде. — Что это? — я увидел, как она ставит какие-то баночки на прикроватную тумбу. — Мазь из лечебных трав, она поможет быстрей затянуть глубокие раны. Докуривай и попробуй ко мне повернуться спиной, я поменяю твои бинты, — сказать, что я был в ахуе, тоже, что промолчать. Нет, Мэнэми-сан не первый раз залечивала мои раны, просто я увидел её лицо и онемел. Немало макияжа она угрохала, чтоб замазать тёмные круги под глазами, усталый, почти измученный взгляд. В груди что-то сжалось, я никогда не видел её такой слабой, даже и мысли такой допускать не смел. Она единственная женщина, которую боится и уважает весь наш клан и другие тоже, даже отец иногда, а сейчас она будто сдала. Затушив окурок в пепельнице, я, молча, повернулся к ней спиной, скрипя зубами от боли. Её руки дрожали, кажется, в первый раз в жизни, пока она снимала бинты, а сняв, будто перестала дышать. Осторожные, плавные движения подрагивающих пальцев, обработав всё, она аккуратно нанесла свою мазь. Прохлада от неё, заглушала боль, вот только блять в груди невыносимо пекло, я не хотел видеть её такой слабой. Кого угодно, только не её, на ней и держался наш клан, наш дух, если сломается она, то, что делать мне? Маленькие ручки с длинными ногтями, ловко и нежно, перебинтовывали меня, мы больше ни о чём не говорили. Когда она закончила, я прикурил сигарету, мама за моей спиной собирала баночки, а во мне метались какие-то противоречивые чувства. Я хотел, чтобы Мэнэми-сан снова была мне матерью, нежной и ласковой, но сейчас меня эта нежность не радовала, было больно её такой блять видеть. — Шин-чан, не держи на него зла … он любит тебя … как и я … просто таковы законы в нашей семье. Он тоже переживает, хоть и не покажет тебе этого никогда, чтобы остаться твоим идеалом, — тихий, почти дрожащий шёпот мамы на ухо и нежный поцелуй в щёку от самой опасной женщины клана Хаширо. Я ничего не ответил, просто сидел, ошалевши, пялился на свои дрожащие руки, пока дверь за ней тихо не закрылась. Вся их жестокость образов сейчас трескалась и крошилась, осыпаясь, обнажая их нутро. Для каждого из нас клан был и спасением и проклятьем, тяжким бременем, которое каждый из нас тащил на своих плечах. Статус якудза обязывал быть такими, но мы все по-прежнему оставались людьми, где-то глубоко внутри, порой так глубоко, что и не видно, сколько не смотри. Я знаю, я видел, как отец ездит втайне от клана на кладбище к Аники. Он не плачет, но в его глазах застывает море боли от потери сына, хоть и не родного, хоть и предавшего его и всех нас. Увидев это однажды, я больше не имею права держать на него злость, ведь это я лишил его старшего сына, а себя единственного брата. С появление Иори, моя жизнь, мировоззрение и понятия рассыпались в прах, будто он решил показать мне всю изнанку людей, вещей, этого сраного мира. Жестко блять … Каждый последующий день и вечер, она приходила и сама делала мне перевязки, Маки молча, стоял в стороне, мы больше не говорили с ней. Только теперь это молчание не напрягало, успокаивало, а немного спокойствия мне не мешало. Я больше не звонил Иори, но мысли и сны были лишь о нём блять одном. Они терзали меня, а мама давала своим приходом время на передышку, ведь в её присутствии я даже и думать блять о нём не мог, чтоб ненароком не спалить нас. Заново изучал все документы по предстоящей сделке, и более или менее привёл себя в порядок. Мазь, конечно, творила грёбаные чудеса, но не настолько, чтоб провести в сидячем положении весь вечер. Только выбора у меня блять не было, этот сраный Глава лично мне позвонил и сказал, как он ждёт со мной сегодня вечером встречи. У меня глаз дёргался от бесячки, хотелось пристрелить его к хуям, но это мне не светило, пока, по крайней мере. И как меня блять угораздило стать его личным собутыльником? — Ты точно сможешь, может нахер эту сделку и Токугаву вместе с ней?! — Маки мандражировал, помогая мне надевать чёрный пиджак, на ярко красную рубашку. Состояние было ещё то блять, паршиво, тянуло блевать, и голова шла кругом, спина ныла, хотя её мазь намного облегчила моё сегодняшнее состояние. Хотелось набрать его номер и услышать голос, но я не мог, боялся, что могу сорваться и помчаться к нему, этого я себе сейчас позволить не мог. — Не гони, пять миллионов это слишком дохуя, я не могу упустить такую выгодную сделку. Приумножать доходы клана моя прямая обязанность, так что заткнись и подгони машину, пора выдвигаться. — Маки злобно зыркнул на меня, но пошёл выполнять приказ, — … блять, совсем от рук отбились пиздюки заботливые блять, хорошо, хоть Аки не верещит под ухом, — тяжело вздохнув, я прикурил и, застегнув часы на запястье, пошёл вниз. Мне начинало казаться, что я изрядно размяк … Вечерок обещал быть весёленьким или просто я стал хреновым мазохистом, фиг так сразу разберёшь. Маки ждал меня в машине, и даже скотина обидчивая дверь не открыл. Я кое-как забрался в специальное кресло, наподобие той подушки, что он мне приволок, в спинке так же была дыра. Ехали мы, молча, я ещё раз просматривал составленный им договор, не то, чтобы я ему не доверял, просто настраивался на деловой лад. Ну, блять старался, по крайней мере, настроиться, а мысли упорно сворачивали в сторону их дома. Я понимал, что это гон, нам сейчас нельзя было встречаться, иначе, Иори мог просто потерять нужный настрой. Да и я всё равно пока не смогу быть рядом. Не хочу дразнить ни себя, ни его, не хочу напороть лишней хуйни, только немного разгрёб предыдущую. — Приехали. — Маки грубо вырвал меня из размышлений, я лишь зыркнул на него, но говорить ни хрена не стал. Он переживал за меня и был зол, я понимал его, поэтому просто тяжело вздохнул и повернулся к нему. — Наклонись! — приказным тоном выдал я, а когда он вздрогнул и наклонился ко мне, прижался своим лбом к его, придерживая его голову рукой, я смотрел ему прямо в ошалевшие глаза. — Макиро, поддержи меня … — его взгляд дрогнул, злость отступила. Я знал, что с моей стороны это не честно, я играл на его слабости ко мне, так, наверное, выглядело это со стороны. Вот только сейчас я действительно в первый раз просил его о помощи, не как подчинённого, а как родного мне человека. Я сильный, но сука пока не настолько и точно не сейчас. Мне всего лишь надо было почувствовать его незримое плечо. — Да … — его голос прозвучал почти нежно, я ухмыльнулся и мы вышли из машины. Я старался не делать резких движений, но при этом не вести себя, как ущербный. Наши ребята встретили меня в холле клуба, сделав поклон, они хором озвучили подобающие приветствие: «Добро пожаловать, Вакагасира-сама!». Мы поднялись на второй этаж и вошли в подготовленный Макиро зал, от того, где я убил Аники, нас отделяло два зала. Я даже не мог сказать самому себе, жалел ли я об этом, скорее всего и да, и нет. До приезда Главы клана Токугава и его Сайко-комон оставалось полчаса, я сел во главе стола. Маки встал по правую сторону позади меня, я ещё раз перебрал все документы, прикуривая сигарету, башка херово соображала. — Если станет плохо, скажи, не смей терпеть, ты дороже, чем пять миллионов, — я тяжело вздохнул, опираясь локтями о стол, потирая переносицу, и прикрыл глаза. — Хорошо, мамочка … — съязвив, немного ослабил галстук, становилось немного душно и он, заметив это, врубил кондёр прямо позади меня, как-то громко цыкнув языком при этом. Стало легче, а ещё хорошо было то, что мне не придётся весь вечер корячиться на стуле, так как зал был в традиционном стиле. Мы будем сидеть на полу, на мягких подушках, за низким столом. Он был уже сервирован нужными приборами, а гости поднимались к нам. — Здравствуйте, Исида-сан. Давно не виделись, — я, встав в метре от двери, поприветствовал гостей поклоном, когда они вошли, рукопожатия и похлопывания по спине, дались мне с ахуенным трудом, особенно последнее, так и хотелось ему вдарить в челюсть от боли, что прошила моё тело. — И я рад вас видеть в добром здравии. Давно уже не удавалось выпить с тобой и поговорить, а тут и дела можно сразу решить выгодно, — его улыбка не была притворной, и ничего скрытого не обозначала, это мне нравилось, но в тоже время бесило. Исида-сан был старше моего отца, на пять лет, но по нему и не скажешь. Подтянутый высокий мужик, голубые глаза, мягкие черты лица, прямой нос, тонкие губы, приятная улыбка. Дорогой чёрный костюм, голубая рубашка и чёрный галстук, он скорее был похож на простого бизнесмена, чем на Главу весьма влиятельного клана якудза, в отличие от моего старика. — Присаживайтесь, сейчас всё принесут, — я постарался мягко улыбнуться, приглашая их к столу, его охрана осталась за дверью, как и пара моих ребят. Конечно, это было не обязательно, так, излишняя мера предосторожности. Официанты быстро накрыли на стол, закуски и дорогое саке. Всё это было, чтоб показать наше гостеприимство и расположенность к сотрудничеству. Мы довольно быстро обсудили договор, подписали все документы, и на наш счёт тут же упала весомая сумма. Маки сразу же вывел деньги с нашего счёта и перевёл их в копилку клана. Приходилось много пить и закусывать, но я чувствовал, ещё час такого бухалого и меня просто вывернет. Для обычного меня это была бы хуйня, но в нынешнем моём состоянии, был полный пиздец. Спина просто адски пылала и болела, хотя я не показывал этого, хрен разбери от алкашки или от боли мутнело периодически в глазах. Мне уже не было жарко, меня сука почти трясло от озноба, кончики пальцев леденели и почти белели. — Шинджи-сан, что ты думаете по поводу клана Ода, — от его вопроса меня почти ощутимо перекосило, я даже немного оклемался от злости. — Что вы конкретно имеете ввиду, Исида-сан? — прикурив сигарету, я слегка облокотился на руку подбородком, смотря ему прямо в глаза, второй рукой, я сжал ладонь сидящего рядом Макиро под столом. — Меня волнует их наплевательское отношение к другим кланам, они ведут слишком уж грязный бизнес. Причём имеют наглость влезать на чужую территорию с ним. Недавно мои ребята накрыли бордель, где подпольно торговали синтетикой мелкие сошки клана Ода. Вот только они ни хрена не знали и доказать причастность клана Ода невозможно, ведь по слухам, их выгнали из клана и они вроде как больше не имеют к нему отношение. Меня это бесит, этот клан слишком отошёл от истоков и традиций, он не имеет права на существование, — в такие моменты у людей пробегает холодок по телу. Взгляд этого радушного мужика отдавал стальным холодом из-под полуприкрытых глаз, даже выражение лица поменялось на высокомерно-презрительное, жуткое обаяние. Если бы я был обычным человеком, то усрался бы от такого взгляда, но у моего старика бывает частенько такой же, так что с детства привык, да я и сам мог состряпать рожу не хуже. Главное то, что тем, кому посчастливилось увидеть эту сторону Главы клана Токугава Исида-сана, поняли раз и навсегда, что этот мужик смертельно опасен. Он редко так открыто показывал свой гнев и презрение, со мной же ему не нужно было держаться в рамках. В первый раз, когда увидел его таким, откровенно заржал, вместо того, чтоб отложить кирпичей от ужаса. Наверно поэтому, этот мужик так любит со мной бухать, хотя и мне на руку такое тёплое отношение с этим кланом. Если бы не моё уже почти полуобморочное состояние, я б даже сказал, что он мне нравится, с ним легко иметь дела, и предельно ясны отношения, без подтекстов и подоплёк. — Знаете, Исида-сан, я с вами абсолютно согласен, — кажется и моё выражения лица изменилось, так как его секретарь отвёл от меня взгляд и напрягся. — Всё, что я пока могу сказать точно, так это то, что им не долго осталось, — прикурив сигарету, я старался отвлечься от грёбаной тошноты и боли, держа себя в сознании. — Прошу прощения. — Аки отпустил мою руку, встал, поклонился и отошёл в сторону, отвечая на звонок. Его секретарь тоже отошёл в противоположную сторону, прям блять время дозвонов, а мы с ним остались наедине. — Знаешь, если будет нужна помощь, ты можешь всегда ко мне обращаться, особенно, если это касается клана Ода. Жаль, что у меня одни сыновья, я бы был не против породнить наши кланы, если это ты, — он добро и как-то грустно мне улыбнулся, а потом опрокинул стопку саке. Я нервно улыбнулся в ответ, затягиваясь посильней, знал бы он, что я трахаюсь парня, но он этого не знает и это заебись. Я бы охренел, если бы он меня пригласил на "Миай"* к своим сыновьям, и что-то мне подсказывало, что он мог бы выкинуть такой номер. Чёт мне поплохело ещё больше, я уже был блять на грани, вряд ли, я смогу хотя бы встать. В глазах всё плыло, череп давило, внутри меня всего дрожало, но я старался напрячь тело, чтоб не начать трястись. — Просим прощения, но у нас неожиданно появились ещё дела, надеюсь, мы вас не обидим, если на сегодня наша встреча будет окончена? — его Сайко-комон склонился передо мной в поклоне. — Что вы, был рад встрече и при случае, её можно повторить, — я старался держаться, но вот-вот мог вырубиться, боль была просто невыносимая и кажется, температура зашкаливала, я, будто выгорал изнутри. — Ясно. — Исида-сан посмотрел на него недовольно, но опрокинул ещё стопку и встал, надевая пиджак. — Можешь не вставать, как появиться время, ты пьёшь со мной и отказа я не приму, приготовься, — выпито было дохрена, а он был как огурчик, и я мысленно вздрогнул, вспоминая нашу прошлую попойку. — Да не вопрос. Буду ждать звонка, — я ехидно улыбнулся, скорее всего, уже на автомате, и на этом мы распрощались. Стоило за ними закрыться двери, как на стол начала капать кровь, давление прорвало капилляры в моём носу. Маки тут же подскочил ко мне, прикрывая нос салфеткой, а я почти перестал соображать. — … толчок … быст-рей … — он резко подхватил меня и почти приволок туда. Я блевал от души блять, чуть ли не захлёбываясь собственной кровью из носа, меня всего трясло. Казалось, ещё чуть-чуть и я сдохну прям там, но Маки не давал мне окончательно потерять связь с реальностью. Когда блевать стало нечем, этот хуев садист, засунул мою голову под ледяную струю воды, приводя в более или менее адекват, да и кровь наконец, перестала бить как из ебаного гейзера. Я просто растянулся на полу, на скиданных в кучу подушках рожей вниз. Маки сидел рядом и курил, нервно постукивая пальцами по столу, что сука искренне меня бесило, особенно сейчас, когда так заманчиво было бы пустить себе пулю в пульсирующий от боли висок. — Заебал, пальцы лишние? — стук прекратился, и я прикрыл глаза, надо было одупляться и ползти в свою нору, здесь слишком много лишних глаз. — Ну и как мы будем возвращаться, я же просил тебя сказать, если тебе плохо?! Как ты заебал со своей ебаной гордостью! — Маки заорал, швырнув пустую бутылку в стену. — Уёбок блять бесчувственный, — теперь его голос дрожал, он не ревел как тогда, но был почти на грани. — Прости … — всё, что я сейчас мог, это мучить тех, кого люблю, от этого сдохнуть хотелось ещё больше. Провалявшись почти трупом с час примерно, я понял, что мне знатно полегчало, по крайней мере, выйти из здания я смогу. Аккуратно поднялся с пола и сел, Маки устало смотрел на меня, изучающе, оценивал моё состояние. Я же прикурил сигарету и сделал пару глотков воды, собираясь с духом, он молчал и сверлил меня пристальным взглядом. — Пошли, не хрен пялиться так. До машины я дойду, анастапиздило здесь валяться, — я уже было хотел вставать, но Маки сел передо мной и начал растирать мою рожу. — Ты чё блять творишь, придурок? — мне явно не нравилась эта хуйня. — Фейс белый, как трупак, вряд ли ребята ничего не заметят, так что не бесись так, — он спокойно осмотрел меня, встал, подавая мне руку. — Пошли, теперь норм, прокатит, — я лишь недовольно цыкнул, заебало меня это состояние и то, что приходилось так его мучить. Мы спокойно вышли из клуба, сели в машину и Маки дал по газам, так что в клане мы были минут через пятнадцать. Мама ждала нас у меня в комнате, сделала перевязку, а Маки нафаршировал меня колёсами и на лоб наклеил охлаждающий пластырь. Он присел возле кровати и закурил, ничего не говорил, просто, как верный пёс охранял меня. — … спасибо за то, что всегда со мной, хоть я и такой уёбок … — протянув руку, я обнял его за шею и вырубился, проваливаясь в пустоту. Сегодня я выжил … значит стал сильнее? …